– Зачем? Только лишнее внимание к себе привлекать. На краю леса нам ничего не угрожает. Звери сюда не идут, – чуют близость людских жилищ. А люди по ночам в лес не ходят, разве что такие же, как мы, путники.
Я открыла глаза и повернулась на бок в ту сторону, где устроился под деревом мой знакомый. Хотела было предложить ему кусок своего одеяла, чтоб не спал на голой земле, но тут наткнулась на его глаза. Мамочки! Да они горят жёлто-зелёным светом, совсем как у наших кошек в темноте! Лица и очертаний не видно, только два светящихся в темноте пятна глаз.
– Тэваз! – я вскочила, испугавшись, на ноги, готовая, в случае чего, бежать без оглядки. – Ты кто такой? – крикнула я.
– Кира, не бойся.
– Чего не бояться?
– Меня, Кира. – он продолжал лежать на боку и смотреть на меня. – Я скажу тебе, если ты обещаешь не кричать и успокоиться.
Взяв себя в руки, и вспомнив его слова о том, что он уже мог бы при желании причинить мне вред раньше, решилась:
– Говори.
– Я оборотень.
– Тэваз! – снова вскрикнула я. – Ты не мог мне об этом раньше сказать?
6
– Когда раньше?
– Днём, например.
– Что бы это изменило? Ты бы отказалась взять меня в попутчики?
– Я бы хоть засветло привыкла к мысли о том, что ты наполовину зверь! Ты когда обращаешься? В полнолуние? – при этом я попыталась разглядеть сквозь густые ветви деревьев фазу луны.
– Что за глупости. Когда захочу.
– А зачем тогда на коня меня развёл? Мог же обернуться и бежать рядом.
– Кира, – сказал мужчина раздражённо, – а вещи свои я бы в зубах нёс? Или ты думаешь, что после обращения на мне одежда сама по себе появляется?
Он привстал, опершись на локоть. Я уже немного привыкла к темноте и теперь могла видеть очертания его тела, только вот меня всё также не отпускали его удивительные горящие глаза. Усевшись на одеяле удобнее, сон-то как рукой сняло, я продолжила расспросы.
– А почему ты не обернулся, когда наёмники тебя схватили? Мог же?
– Я ж говорил тебе, что сильно ослаб. А они, зная кто я, сразу меня серебром скрутили.
– Тот трос серебряный был, да?
– Да. Из оборотня серебро вытягивает силы и не даёт превращаться.
– А тот, что пленил тебя, хотел поработить именно потому, что ты оборотень?
– Да. Потому, что я чистокровный оборотень, а значит… Кира, ложись спать.
Но не тут-то было. Спать мне совсем уже не хочется, зато узнать об оборотнях от первоисточника…
– А почему люди вас так сильно боятся?
–А ты на свою реакцию посмотри, – сказал он, улёгся на спину, и заложил руки под голову, закрыв глаза. Это я поняла по тому, что они перестали отсвечивать. – Потому, что мы сильнее, потому, что наша вторая ипостась пугает.
Перед моими глазами живо встала картина с человеком, которого Санриэль не смог спасти, такие страшные рваные раны у того были. Аккуратно продолжила:
– Но, ведь, ты говорил, что эльфы тоже сильные, а люди их не боятся.
– Эльфы не превращаются в чудовищ. Если они убивают, то делают это таким же оружием, как и люди. – он немного помолчал. Потом тяжело и медленно, будто взвешивая каждое слово, продолжил: – Не все оборотни могут контролировать себя после превращения. На это способны только чистокровные, у кого оба родителя – оборотни. Но в отличие от эльфов, многие оборотни живут и заводят детей с обычными людьми. Тогда такие дети, будучи полукровками, совершенно не могут контролировать ни процесс превращения, ни себя в теле зверя. Им достаточно сильно разозлиться и они уже потеряли человеческий облик. Когда, например, я становлюсь зверем, я чётко ощущаю, кто я и зачем я обратился. Я иду к своей цели и, выполнив её, снова становлюсь человеком. И я не эмоциям злости позволяю решать, в какой момент мне обращаться, а только своему разуму. Обратившись, я не буду загрызать людей и всё живое направо и налево от меня, утоляя жажду крови и инстинкт убийцы. А вот полукровки, – это совершенно неконтролируемые существа, необычайно сильные, с инстинктами убийц. Они не понимают, что творят, упиваясь своей силой и ощущением свободы в теле зверя.
– Так ты чистокровный?
– Да. В последние столетия полукровок становится всё больше и больше, а люди не умеют их отличать от чистых оборотней. Отсюда и ненависть к нам всем.
– Тебя это здорово задевает, да? Такое отношение людей.
– Они сами виноваты в том, что происходит. Сами же идут на отношения с оборотнями, рожают от них или зачинают им детей, а потом, снимая с себя ответственность, ненавидят нас и стремятся убить. И всё увеличивающееся число полукровок, – лишь подтверждение глупости каждой из сторон. Эльфы правы в том, что создают союзы только с себе подобными и не допускают появления нечистых детей. Но там глубинный мотив – презрение вышестоящей расы к ничтожному человеку. А мой народ, не испытывая презрения и ненависти к людям, плодит чудовищ и сам же от того страдает. – он произнёс это с такой горечью в голосе, что я в какой-то мере почувствовала себя виноватой во всём происходящем, хотя бы тем, что происхождением отношусь к людям.
– А ты? Как к людям относишься ты? – спросила, затаив дыхание.
Тэваз повернул голову на бок и посмотрел на меня. От вида его горящих диким огнём в ночи глаз я вздрогнула.
– Как к разумным существам, живущим на одной со мной земле. Никто из нас не идеален. Только я не стану повторять чужие ошибки и слишком сближаться с человеческими женщинами.
На пару минут я замолчала, прикусив губу. Но десятки новых вопросов роились в голове, и я опять позвала Тэваза:
– А ты, т.е. вы, оборотни, умеете отличать полукровок от чистокровных?
– Да.
– А как?
– По запаху.
– И как они пахнут?
– Не так, как мы, и не так, как вы.
– Классный ответ. Тэваз, вот ты для меня пахнешь, как самый обычный мужчина. Если бы не твои глаза, я бы и не додумалась до твоей сущности, даже не смотря на странное отношение к тебе окружающих людей.
Мужчина вздохнул. Да, знаю, что если я пристаю со своим любопытством, то отделаться от меня не так уж и просто. Да и хочется узнать как можно больше о существе, с которым я нахожусь одна ночью в тёмном лесу.
– У меня даже в человеческой ипостаси гораздо более развиты органы чувств. Я ощущаю запах каждого существа, как его индивидуальную метку, и запоминаю его. Твой запах тоже особенный, не похожий на ароматы других людей. Теперь, даже, если я не буду тебя видеть, то смогу найти по запаху и среди толпы. Понимаешь?
Конечно, понимаю. Именно на умении запоминать и различать тонкие нотки запахов основано использование собак в наших земных службах.
– Точно так же своим особым запахом для оборотней выделяются и полукровки.
– А сколько тебе лет, Тэваз?
– Двадцать три.
– Такой молодой? Я думала, что ты примерно моего возраста!
– А ты что, значительно старше меня?
– Не значительно, но мне двадцать восемь. Ты выглядишь совсем не как юноша, скорее, как молодой, но уже зрелый мужчина. Я думала, что тебе лет двадцать пять как минимум. А какие именно задания ты выполнял для своих заказчиков?
– Об этом я не намерен рассказывать. Кира, ты спать собираешься?
– Да, только можно ещё пару вопросов? – спросила я, укладываясь на своём одеяле на бок. – Я поняла, что ты не очень хорошо относишься к тем людям, для которых выполнял опасную работу. Зачем же ты это делал?
– Затем, что мне нужно было что-то есть.
– А в лес сходить поохотиться? Ты же мог? Кстати, а как выглядит твой зверь?
– Лучше тебе не знать.
– А ты не показывай, просто расскажи. Какой он? Волк?
– Почему именно волк?
– Ну, я не знаю. Просто строю предположения.
– С волком у меня мало общего.
– Ладно, не хочешь – не говори. А почему ты из дома ушёл?
– Нужно было сбежать и спрятаться.
– От кого?
– От суженого девушки, которую я в последнюю свою ночь в поселении лишил девственности.
– Ух ты, как интересно! А подробней?