* * *
Разрыв отношений с Саймоном оставил в душе Оливии неприятный осадок. Она ведь так ему верила, а он за её спиной встречался с другой. И после всего, что случилось, девушка надолго забыла о романтических свиданиях.
Неожиданно приехал Маркус. За год разлуки он очень соскучился по любимой девушке и решил навестить её. Стефания дала ему новый адрес дочери, и он поехал прямо туда.
Оливия пересаживала фиолетовый венерианский цветок из одного горшка в другой, когда в дверь позвонили – на пороге стоял Маркус с огромным букетом белых роз.
– Здравствуй, Оливия! – радостно сказал он.
Не сдерживая восторга, девушка бросилась к нему, забыв, что выглядит несколько смешно в домашнем халатике.
– А почему не предупредил? – спросила она, ставя розы в воду. – Я бы приготовила чего-нибудь…
– Не переживай, у студента холодильник всегда пуст. – Маркус обвёл взглядом маленькую квартирку Оливии. – Ого! Сколько у тебя цветов! Я такие видел только в оранжереях.
Девушка ощутила прилив гордости, довольная своими успехами.
Напрасно Оливия беспокоилась об отсутствии еды. На кухне нашёлся хлеб, слегка зачерствевший, но ещё достаточно свежий, в холодильнике обнаружились помидоры, сыр и банка с маслинами, а на полке настенного шкафчика – пакетики с чаем.
Оливия согрела чайник, Маркус нарезал бутерброды. Девушка, уже позабывшая предательство Саймона, воспрянула духом. Вернулся её верный школьный друг, знающий все секреты девичьего сердца!
Дни снова наполнились весельем, прогулки под луной продолжались до утра. Стефания разрешила ребятам пользоваться телескопом, и теперь они ночи напролёт смотрели на звёзды и планеты.
Отец Маркуса, Джейсон Эриксон подарил сыну два билета на туристический орбитальный лайнер, на котором можно было облететь вокруг Земли.
Путешествие было фантастическим. Никто из пассажиров не ощущал невесомости, поскольку на ногах у всех были специальные ботинки, в подошве которых имелись магнитные вставки.
В зале с широкими, во всю стену, смотровыми окнами-иллюминаторами, была видна вся Земля. Одновременно наблюдались день и ночь, рассвет и закат. Голубели океаны и моря, зеленели материки, а над полюсами вспыхивало разноцветное полярное сияние. У Оливии, ни разу до этого не поднимавшейся в космос, захватило дух, и она не слышала, как сзади подошёл Маркус, обнял за талию и прошептал в ухо:
– Любимая моя, я дарю тебе весь мир.
Через две недели у Оливии наступил День рождения. Маркус заехал за ней на машине, которую взял у друга, и повёз в ресторан. Сидя за столиком в ожидании заказа, девушка в полумраке рассматривала лицо Маркуса. За прошедший год он возмужал, стал выглядеть старше и увереннее в себе. Оливия вспомнила, что на одной фотографии, из тех, которые он оставил ей на память, он запечатлён в форме пилота, солидный и с выправкой, как у военного. На ней было длинное, в пол, платье из зелёного шёлка и туфли – лодочки на высоком каблуке. Оливия улыбнулась про себя, осознав, что всё-таки не зря мать накануне потащила её в парикмахерскую и в магазин одежды.
– Ты должна сделать модную стрижку, – решительно заявила Стефания. – В одном журнале я видела интересную…
– Мама, не надо! – перебивала дочь, стараясь перевести разговор на другую тему. – Ну к чему это?
– К тому! – возразила мать, перебирая вешалки. – Ты уже взрослая девочка, и должна выглядеть соответствующе. Так что выбирай платье, любое, какое понравится.
На столе горели в фарфоровых подсвечниках восковые свечи, создавая уютное романтическое настроение. Оливия пила шампанское из высокого бокала, Маркус смотрел на неё поверх маленьких язычков пламени, накрыв своей рукой её руку.
– Я не собираюсь напиваться, как тогда на выпускном, – сказала она, чтобы скрыть свою неловкость.
Маркус усмехнулся и достал из кармана маленькую коробочку.
– Оливия, я поздравляю тебя с Днём рождения, желаю успешно закончить институт и найти хорошего любящего мужа. А теперь прими мой подарок.
В коробочке оказались серёжки с опалами, любимым камнем Оливии – Маркус несколько месяцев откладывал деньги на подарок любимой девушке. Оливия с простенькие серебряные гвоздики, и надела серёжки из коробочки. Пламя свечей качнулось от движения воздуха. Маркус поднёс руку девушки к губам и поцеловал, как истинный кавалер.
Потом Маркус всю ночь возил Оливию по городу на автомобиле. Огни фонарей, реклам и окон жилых домов проносились мимо. Девушка больше никуда не хотела, ей было хорошо сейчас, рядом с Маркусом в машине, она любовалась его точёным профилем и желала, чтобы эта ночь длилась бесконечно…
В конце августа Маркус решил напрямую спросить Оливию, любит она его или нет. Через несколько дней он должен был уехать на учёбу в лётное училище, и тогда шанс всё выяснить снова отложится на год.
Тусклый ночник освещал комнату. Оливия сидела на кровати, Маркус лежал, вытянувшись, положив голову ей на колени, и она перебирала его чёрные волосы. В их молчании чувствовалась напряжённость. Тёплые пальцы коснулись лица Маркуса.
– Я по глазам вижу, что ты что-то хочешь мне сказать. Что? Скажи, не молчи.
Маркус долго обдумывал свой вопрос, но не решался задать его. Он поднялся и сел рядом с Оливией. Взял её ладони в свои, и долго сидел, нежно поглаживая. Потом притянул к себе Оливию и принялся целовать её, неистово и жарко, не давая вздохнуть, запустил пальцы в мягкие волосы, лихорадочно расстегнул пуговицы на её блузке и уложил на кровать.
– Подожди, подожди. – ворвался в его уши её голос.
Маркус замер, не понимая, почему девушка отталкивает его.
– Это неправильно, – сказала она, тяжело дыша и застёгивая блузку, – то, что мы делаем.
– Почему? – хрипло спросил он, опьяневший от страсти, как от крепкого вина. – Я ведь люблю тебя, и ты меня тоже любишь!
– Это не любовь. – Оливия отодвинулась от него. – Мы дружим с первого класса, ты близок мне, как брат, но предавать нашу дружбу я не хочу.
– Значит, я для тебя просто друг?! – неожиданно даже для себя вспылил он.
– Маркус… – испуганно начала девушка, но парень её уже не слышал.
– Просто друг! – кричал он уже в коридоре. – Ну, так и оставайся одна со своей дружбой!
Маркус ушёл, громко хлопнув дверью, и этот звук отозвался в душе Оливии гулким эхом.
* * *
На торжественной церемонии вручения дипломов Стефания сидела в зале, в первом ряду, где находились родители остальных выпускников. Когда Оливия сошла со сцены, мать обняла её и сердечно поздравила. Окончание университета решили отметить скромно, вдвоём. Оливия взгрустнула, ей очень не хватало Маркуса, его голоса и улыбки. С той самой ночи, когда они так ужасно поссорились, прошло уже полтора года, и за это время он больше ни разу к ней не приехал, и даже не позвонил. От Маркуса не было вообще никаких вестей, и это сильно угнетало девушку. Стефания, тонко чувствовавшая настроение дочери, часто спрашивала, почему он не приезжает.
– Он сейчас на стажировке, отрабатывает полётные навыки, – уклонялась от объяснения истинной причины Оливия.
Мать слушала подобные отговорки довольно долго, но потом не выдержала и заявила:
– Я догадываюсь, почему Маркус не появляется здесь! Наверняка вы поссорились! Твой телефон молчит больше года! Неужели ты не можешь позвонить ему и объясниться? Напридумывала себе кучу условностей, в которых сама не можешь разобраться! Такого хорошего парня теряешь!..
Оливия закрывалась в своей комнате и затыкала уши, чтобы не слышать упрёков матери. Она неоднократно звонила Маркусу, но его телефон не отвечал, а потом исчезли даже гудки. Оливия утешала себя мыслью о том, что у него просто сломался телефон или сменился номер…
По распределению Оливия Майер должна была отправиться работать на Венеру, в крупнейший ботанический центр, открывшийся совсем недавно. Стефания решилась, наконец, на переезд.
– Мы с Томасом, твоим отцом, очень хотели жить на Луне, – говорила она с печалью в глазах. – Это была наша мечта, но средств не хватало. Чтобы заработать денег, Томас и начал работать пилотом. Он погиб, когда тебе и двух лет не было. Тогда я не думала о переезде, нужно было вырастить тебя, поставить на ноги. Знала бы ты, сколько ухажёров у меня было, но я им всем отказала. Томас навсегда останется живым для меня, и я улетаю на Луну с воспоминаниями о нашей бессмертной любви.
Стефания продала дом и большую часть вещей. Оливия в проводила мать на корабль, пообещав, что будет часто навещать её, и поспешила на свой собственный рейс.