Мне, видимо, продолжало везти. О чём я хотел поговорить, брат наверняка догадался, и судя по реакции был вполне расположен к беседе на заданную тему, а это - уже больше половины успеха. Так что, предупредив Юну, что немного задержусь, я двинулся в сторону семейного гнезда.
Семён, как и обещал, дожидался меня внутри открытого гравилёта на пустыре за домом, использовавшемся в качестве парковки. Пока я приземлялся, с ленивой неторопливостью выбрался из транспортного средства и подошёл ближе.
- Ну, привет, боец, - усмехнулся он и, дождавшись, пока я сниму шлем и слезу с байка, пожал мою руку.
- Привет, - кивнул я. - Пойдём, прогуляемся, - я махнул рукой на убегающую в сад дорожку, по вечернему времени для удобства перемещения слегка подсвеченную. - Сём, ты же и так понял, о чём я хочу с тобой поговорить, поэтому долгое введение опущу и спрошу сразу: что мне нужно сделать, чтобы ты всё-таки принял Юну и перестал на неё злиться? Ну, хочешь, морду мне набей в воспитательных целях?
- Да ну тебя, - выразительно поморщился он. - Что я, совсем зверь, что ли? Ты мне ещё с беременной женщиной предложи подраться, чтобы я окончательно почувствовал себя моральным уродом. Если бы я, Вань, знал, как разрешить эту ситуацию, я бы и сам, наверное, уже предпринял бы необходимые шаги. А так… Честно, понятия не имею. Какой-то странный и совершенно безвыходный моральный тупик. С одной стороны, я ведь вижу и твоё к ней отношение, и её отношение к тебе, и уж точно я не настолько рехнулся, чтобы во всё это вмешиваться. Более того, я, чёрт побери, даже понимаю, что она хорошая девочка, что она просто хотела жить, а в такой ситуации каждый будет думать только о себе, в лучшем случае - ещё и о товарищах, но никак не о собственных врагах. Беда в том, что я понятия не имею, куда в это моё понимание можно вписать хорошего парня Серёгу Климова, который тоже, в общем-то, делал свою важную и нужную работу. И хорошую девочку Олю, которую мы с парнями буквально из петли вытаскивали. Чёрт бы с ней, что она уже переболела, смирилась и даже, насколько я знаю, вышла замуж. Из песни, как говорится, слов не выкинешь, и я чисто физически не могу всё это забыть; я этой твоей кошке мечтал лично свернуть шею, а теперь получается - должен отечески обнять и пожелать счастливой семейной жизни. Нет, я, в общем-то, действительно за вас рад, и даже вполне искренне могу этого самого счастья пожелать, и не могу не согласиться с матерью, что из вас получилась удивительно органичная пара. Но искренне возрадоваться её обществу и дружить семьями я, боюсь, если и смогу, то ещё очень не скоро. Говорю же, полный моральный тупик и совершенно идиотская ситуация, - он со смешком развёл руками. - Боюсь, тут бы даже верный народный рецепт "напиться и подраться" не подошёл бы, даже будь она мужиком, - насмешливо фыркнул он. - И даже если я с ней поговорю, и если она очень искренне извинится, это вряд ли что-то изменит. Ну как, достаточно исчерпывающее объяснение?
- Более чем. А, может, это всё-таки была не она? - вздохнул я, прекрасно понимая, насколько глупо и фантастично звучит это предположение.
- Это был бы самый лучший вариант. Но, во-первых, я специально поднял все отчёты по тому делу и долго думал, а, во-вторых, мне кажется, она и сама всё прекрасно понимает и помнит. Так что, извини, но всё, что я могу, я сейчас делаю: ни во что не вмешиваюсь, никому своё отношение не навязываю и держусь с ней ровно, не провоцируя конфликтов. А всё остальное… боюсь, тут только время и сможет помочь. Извини.
- Да ладно, за что уж тут извиняться, - отмахнулся я. - Ситуация, прямо скажем, действительно тупиковая. Но я рад, что ты настроен не так агрессивно, как поначалу, - усмехнулся я. В ответ на это брат только недовольно скривился и молча отмахнулся. - Ладно, закрыли тему. Тем более, у меня тут возник ещё один интересный вопрос. Ты же вроде из нас всех с отцом ближе всего общаешься в виду ещё и профессиональных контактов; скажи, он про своего отца, нашего деда, ничего не выяснял?
- Вот это сейчас было очень внезапно, - Семён бросил на меня растерянный взгляд. - Ты к чему эту тему вспомнил?
- Ты на вопрос сначала ответь, а то, может, всё это в самом деле глупости и уже совершенно неактуально.
- Ну, насколько я знаю, он не в курсе личности собственного родителя. Выяснял или нет, не знаю; но вроде безрезультатно.
- А что, неужели нельзя было просто поискать? Вроде генетический код в базе есть на всех граждан, уж отец мог бы и подсуетиться.
- Вань, ты хотя бы примерно представляешь время, которое необходимо затратить на поиски человека, о котором известен, в лучшем случае, его минимальный возраст? - иронично хмыкнул он. - Это же несколько миллиардов человек только в Федерации. Плюс покойники, информация на которых хранится отдельно. А есть же ещё граждане других государств и лица вообще без гражданства! Нет, без каких-то уточняющих данных и конкретики, процесс поиска займёт несколько лет чистого времени.
- М-да, извини, об этом я не подумал.
- Извиняю. А теперь объясни, с чего тебя всё-таки к корням потянуло?
- Объясню, если пообещаешь не ругаться, - хмыкнул я. - Это всё Юна.
- Что, отказывается выходить замуж без родословной до пятого колена? - расхохотался брат.
- Дурак ты, и шутки твои дурацкие, - беззлобно фыркнул я. - Нет, всё гораздо хуже. Познакомившись с нашим семейством, она отметила странное портретное сходство Володьки с одним покойным знакомым довольно преклонных лет. И родилось вот такое безумное предположение.
- Я уже заранее догадываюсь, что ответ мне не понравится, но давай уж до конца пугай. Что за знакомый?
- Один из котов, - уклончиво ответил я.
- Я почему-то так и подумал, - фыркнул он. - Ладно, пойдём, отец вроде дома должен быть, будем вместе выяснять. Сравнить данные двух конкретных людей - легче лёгкого.
- Думаешь, стоит? - с сомнением уточнил я. - А вдруг результат положительный окажется?
- Ты действительно полагаешь, что отец может впасть по этому поводу в депрессию? - насмешливо фыркнул Семён. - Не, он скорее не порадуется, если за его спиной такие проверки устраивать.
- Тоже верно, - вынужденно согласился я.
До определённого момента я был уверен, что способных выбить отца из душевного равновесия вещей в этом мире не существует, но, как оказалось, одна такая "болевая точка" всё-таки есть: мама. Но в то, что второй такой же может оказаться собственная, как выразился Сёма, "родословная", по здравом размышлении не верилось.
Учитывая, что туда мы плелись нога за ногу и больше разговаривали, чем шли, обратный путь преодолели за считанные секунды. Войдя в дом, я по примеру брата разулся, уже по собственной привычке скинул куртку и для начала проследовал за ним в гостиную. Там, правда, было довольно безлюдно: только мама, Рури и Ромка. Пока брат здоровался с женой, я пытался отбиться от младшего, возжелавшего продемонстрировать мне на живом примере, чему он научился на своих тренировках. Впрочем, процесс проходил к обоюдному удовольствию.
- Точно, Вань, пора тебе своих спиногрызов заводить, - захихикала мама, подходя ближе, чтобы меня обнять. - Как там Юна? Хорошо себя чувствует? Ты смотри, чтобы она…
- Мам, Юна вполне взрослая разумная женщина, - со смешком оборвал я её. - И за постоянный контроль может надавать мне по ушам, и будет в том совершенно права.
- Все мы разумные, пока гормоны с ума сходить не начали, - отрезала она. - Ой, а это у тебя что за красота такая? - мама с интересом уцепила меня за локоть, разглядывая браслет на плече. - Ишь, как внушительно смотрится! Что это тебя вдруг на украшения потянуло? - захихикала она. - Да ещё экзотические такие!
- Да так, подарок, - я раздосадованно поморщился под насмешливым взглядом старшего брата. Уж он-то наверняка понял, что это за "украшения", и наверняка ещё выскажет всё, что думает по этому поводу. Надо же было так нагореть со всей своей конспирацией! Столько лет не забывался, а тут совершенно расслабился. Впрочем, рано или поздно это должно было случиться!
- Угу. От добрых друзей, - ехидно фыркнул, не удержавшись, Семён. - Мам, а где отец?
- Вроде бы в кабинете какие-то важные разговоры разговаривает. Но ты попробуй поскрестись, может, он не настолько занят; во всяком случае, не беспокоить его по причинам менее веским, чем пожар или внезапное нападение Иллура, не просил.
- Тогда мы пойдём, попробуем поскрестись, - резюмировал брат, кивая мне на дверь.
- Ну, давай свои воспитательные нотации, пока отец не подключился, - подбодрил я, когда насмешливо косящий на меня Семён вышел вслед за мной в прихожую.
- Да вот ещё, - отмахнулся он. - Во-первых, ты уже, по-моему, вышел из того возраста, когда тебя ещё можно воспитывать. Сам ненавижу, когда меня пытаются учить жить правильно. А, во-вторых, ты вроде достаточно вменяемый парень, чтобы адекватно относиться к собственному здоровью. И Гольдштейн твой производит впечатление более чем компетентного и ответственного мужика. А вот маме правда лучше не знать. Варьку ещё предупреди, она-то распознает, что это за красота такая; она у нас девица неглупая, вряд ли тебя спалит, но случайно - вполне может.