- Одно другому не мешает. Понимаешь, название "коты" и эти клички им всем очень подходили; Саблезубый отлично чуял близких по духу людей и лишних не брал. Нельзя сказать, что они были чрезмерно жестоки или кровожадны, наоборот, по-своему благородны и по-кошачьи брезгливы. Но людей, не входящих в этот круг, они считали добычей, и оценивали их именно с такой точки зрения. Это сложно объяснить словами, и уж тем более я не возьмусь докапываться до причин, но они действительно как будто принадлежали к другому виду. Есть такие мифологические персонажи, оборотни; так вот они были очень похожи за тем лишь исключением, что внешне оставались людьми.
- Они? А ты? - с интересом разглядывая меня, уточнил Зуев.
- А я, Вань, женщина, - я хмыкнула. - То есть - кошка, и психология у меня немного другая, и цели в жизни тоже. Меня не тянет и никогда не тянуло доказывать окружающим собственную крутость, я предпочитаю спокойную сытую жизнь без излишних потрясений. Но, кстати, теперь я окончательно поняла, что именно ты во мне нашёл: родственную душу. И теперь я к собственному удивлению действительно верю, что всё у нас с тобой будет хорошо.
- Мы с тобой одной крови? - задумчиво проговорил он, едва заметно улыбаясь уголками губ. - Ну, могу только порадоваться. Значит, своё решительное "да" я всё-таки получил?
- Можно подумать, были другие варианты, - усмехнулась я.
- В общем, я понял, в ближайшем будущем достучаться до тебя будет невозможно, - проворчал тренер, прерывая наше выяснение отношений. Признаться, за увлекательным разговором я совершенно забыла о его существовании.
- Ну, по крайней мере, это будет непросто, - радостно заявил Барс. - Извини, я…
- Избавь меня, пожалуйста, от подробностей, - тяжело вздохнул Петрович. - Что на "Розовой слезе" случилось?
- Где? - вырвалось у меня.
- Так станция называлась, где мы заправлялись, - пояснил Барс. - Согласен, название более чем неподходящее. А случилось там то же, что случалось уже не один раз: Диллан умудрился наткнуться на меня, завёлся и начал требовать драки. Учитывая, чем моя сдержанность и бесконфликтность закончилась в прошлый раз, я решил не доставлять Винни проблем и попробовать дать человеку то, чего он просил. Я, кстати, не выяснял; как результат-то? Сильно он убился?
- До инвалидности, - буркнул Емельяненко. - Жить будет, а вот заниматься боями - уже вряд ли.
- И что, ко мне по этому вопросу есть какие-то претензии?
- Ну, проблем Ирвину ты всё равно доставил в количестве. Он просил по возможности передать тебе по шее, потому что его уже задолбали как журналисты, так и представители спорткомитета, и отвлечься на вручение привета самостоятельно он не может.
- Погоди, а у комитета-то какие вопросы могут быть?! - возмутился Барс. - Диллану что, анализ на стимуляторы не сделали?
- Ему сделали, тебе - нет. Но Винни посылает всех к Солу, а Сол посылает их разнообразными маршрутами дальше, и грозится предоставить справку, что если бы ты сейчас вколол себе что-то забористей витаминов, тебя бы очень легко и быстро нашли у него в больнице. И эта переадресация продолжается уже четверо суток с момента твоего отбытия с той станции, притом что никто из нас троих не был в курсе, что ты вообще куда-то улетел, - сверля Зуева полным укора взглядом, пояснил тренер. - Это хорошо, я с генералом контактами обменялся, хоть он вкратце пояснил твои матримониальные поползновения.
- Виноват, - покаянно кивнул белобрысый. - Я вообще ни о чём не вспомнил; обрадовался, что помилование мне прямо в руки на месте выдали, да ещё родители помирились, и рванул на первой космической, только переодеться и успел. Мне зачтётся, что я, во-первых, педантично принимал все выданные Гольдштейном лекарства, во-вторых, не пропустил ни одной тренировки, и, в-главных, никаких больше… как ты их называл, "одноразовых девок"? Так вот, всё, больше не будет никаких внезапных исчезновений и залипаний в непонятных местах, я определился в жизни, - лучезарно улыбаясь, он многозначительно погладил мою талию, которую всё это время обнимал.
- Хоть одна хорошая новость! Ладно, живи, - поморщился он. - Я Ирвину передам, что ты нашёлся, в полном порядке и временно не настроен на общение, а ты болталку хоть иногда проверяй, для порядка.
- Погоди, ты что, только за этим приехал? - растерянно уточнил мужчина.
- А что мне оставалось делать, если ты ни на какие вызовы не отвечаешь? - язвительно парировал тренер, поднимаясь с места и направляясь к выходу. - Ладно хоть, дома нашёлся. Развлекайся, чёрт с тобой, заслужил. Да, Олеся Игоревна просила передать, чтобы ты не забыл заглянуть в холодильник, - уже с порога добавил он и, не прощаясь, вышел.
- Кхм, мне вот сейчас про "заслужил" не послышалось? - обратился ко мне полным недоумения голосом Барс, поднимаясь с дивана и утягивая меня в сторону кухни.
- Нет, не послышалось. Он настолько редко тебя хвалит?
- Да хвалит-то нормально, за дело, но вот так чтобы я прямо "заслужил", это уникальный случай… Ух ты! - оборвал он собственные пояснения, заглядывая в указанный холодильник и разглядывая его содержимое. Слово "холодильник", впрочем, давно уже не отражало функциональных свойств этого прибора; уже больше века для сохранения продуктов использовались иные принципы, а название осталось. - Она что, все две недели ударно готовила? - хмыкнул он.
- Твоя мама готовит сама? Теперь я понимаю, откуда у тебя склонность к этому странному процессу.
- Я же вроде говорил уже, это семейная традиция, - нахмурившись, оглянулся на меня Зуев, на пару мгновений прерывая процесс ревизии. - Или не говорил?
- Не говорил… что это? - уточнила я, когда мне в руки была всунута внушительного размера ёмкость с чем-то мелким и красным.
- Это? Это малина! - сообщил мужчина с набитым ртом и с таким восторгом в голосе, что вопрос о любимом лакомстве Зуева отпал, не успев родиться. - Такая земная ягода; я, признаться, не в курсе, её где-то ещё выращивают, или только тут.
- Слово знакомое, но я её прежде не встречала, - я пожала плечами, с интересом разглядывая незнакомый земной продукт.
- Мама, определённо, знала, что оставлять, - весело фыркнул Барс, запуская руку в миску. - Её тут треть холодильника. Если ты ещё не догадалась, поясняю: для меня это примерно то же самое, что для тебя шоколад.
- Да уж догадалась, - иронично улыбнулась я. - Попробовать-то можно?
- А для чего я тебе её выдал?
- Ну… подержать? - хмыкнула я.
- Хм. Тогда держи крепче и иди сюда, - с подозрительно хитрым видом он потянул меня к удобному низкому стулу со спинкой, на который плюхнулся сам и угнездил меня на коленях. - Ты куда? Ну-ка, стоять! Ты держи, не отвлекайся, я тебя сам покормлю, - перехватил он мою руку, когда я всё-таки потянулась попробовать ягоду. Причём глаза его сияли таким предвкушением, что я занервничала и даже почти решила спастись бегством.
В общем-то, неладное я заподозрила правильно, но о несостоявшемся побеге не пожалела.
Почему-то из чужих рук малина окзалась гораздо вкуснее. Может, потому, что каждый раз, когда мои губы касались пальцев мужчины, он окидывал меня такими горячими взглядами, что сердце сбивалось с ритма? Причину этих взглядов я весьма отчетливо определила, когда сама предложила Барсику несколько ягод на ладони, и он, крепко придерживая мою руку своей, принялся увлечённо собирать их по одной губами, щекоча дыханием чувствительную кожу: ощущение было настолько потрясающим, что я задержала дыхание, не в силах оторвать взгляд от лица мужчины.
Этот простой процесс оказался невероятно увлекательным и чувственным, и через пару минут, а то и меньше, я поймала себя на мысли, что малина меня сейчас интересует меньше всего. Понял ли Барс что-то по моему лицу, или просто так совпало, но очередная ягода была предложена мне уже губами и отдана только вместе с поцелуем - глубоким, жадным, умопомрачительно вкусным. Не знаю, планировал ли мужчина доесть содержимое миски, но лично моё терпение закончилось после третьей ягоды, подобным образом разделённой на двоих. После чего миска была безжалостно изгнана с моих коленей на удачно стоящий рядом стол, и освободившиеся руки я поспешила использовать для объятий.
Если у Зуева и были какие-то другие идеи, оглашать их вслух он не стал, вместо этого запустив обе ладони мне под футболку и недвусмысленно потянув её вверх.
А ягоды в итоге сильно пострадали. Что, в общем-то, было закономерно, потому что мне не стоило ставить миску на край стола. И Ване, наверное, следовало сажать меня на этот самый край не на ощупь. И, опять же, мне надо было смотреть, куда именно я опираюсь руками. Но в тот момент подобные мелочи нас интересовали мало, а потом… слизывать сладкий красный сок с разгорячённого тела оказалось тоже очень приятно.
- А я ещё что-то нехорошее про лепестки говорил, - задумчиво хмыкнул Барс, слегка отстраняясь и разглядывая картину погрома. Последовав примеру и осмотревшись, я уткнулась лбом в плечо Зуева и захихикала, потому что слов по делу у меня не нашлось.
Неравномерно перемазанная ягодным соком там, где меня касались руки мужчины (а касались они почти везде), я сидела на высоком кухонном столе среди раздавленной малины, руками и ногами обнимая заляпанного всё теми же красными пятнами Барса. Поскольку в обозримом пространстве миски не наблюдалось, я подозревала, что не осевшая на нас и столе часть ягод в какой-то момент переместилась на пол, и со стороны наша скульптурная композиция должна была выглядеть ещё колоритней. Даже жалко, что некому оценить…
- Мыться. Без вариантов! - отсмеявшись, сообщила я.