34
Любой пешак может незаметно зайти в Гриффит-парк. И. В., все обдумав, решает, что, несмотря на барьеры поперек дороги, лагерь Фалабалы не так уж и хорошо защищен, особенно если ты можешь двигаться по бездорожью. Для ниндзя-скейтера на новенькой доске с новеньким "Рыцарским забралом" (чтобы заработать деньги, надо потратиться на снарягу) это вообще не проблема. Найди достаточно высокую насыпь, спускающуюся в каньон, и кати себе по краю скалы, пока не увидишь внизу лагерные костры. А потом рвани вниз с холма. Доверься гравитации.
На полпути по такому склону И. В. вдруг сознает, что в зоне Фалабалы ее сине-оранжевый комбинезон посреди ночи привлечет внимание почище фейерверка, поэтому она нащупывает в воротнике вшитый в ткань твердый диск и сжимает его до щелчка большим и указательным пальцами. Комбинезон темнеет, краски мерцают сквозь электропигмент точно нефтяное пятно на воде, и вот уже весь комбинезон почернел.
В первое свое посещение она не изучила местность как следует, так как надеялась, что ей не придется сюда возвращаться. Но насыпь оказывается выше и круче, чем думала И. В. Если уж на то пошло, это скорее отвесная скала. На такую мысль ее наводит то, что она слишком уж долго парит в свободном падении. Ну и прыжок! Самый что ни на есть баллистический стиль! Впрочем, все клево, это же часть миссии, говорит она себе. Будем надеяться, "умноколеса" выдюжат. Сине-черные силуэты деревьев размытыми пятнами белеют на черно-синем фоне. Кроме этого, она видит только красный лазерный свет цифрового спидометра на носу доски, но тот не отражает реальной информации. Вибрирующие цифры расплылись облачком: это радар сенсора скорости пытается хоть что-нибудь определить.
Она выключает спидометр. Летит теперь в кромешной тьме. Низвергается к восхитительно гладкому бетону на дне ручья, точно черный ангел, которому Всевышний только что перерезал лямки небесного парашюта. И когда "умноколеса" наконец приземляются на бетон, удар едва не загоняет ей колени под нижнюю челюсть. Из переделки с гравитацией она выходит на незначительной высоте и с малоприятным запасом скорости.
Зарубка на память: в следующий раз лучше просто спрыгнуть с моста. Так тебе по крайней мере невидимый кактус по носу не заедет.
И. В. стремительно заворачивает за угол, кренясь так, что едва не лижет желтую линию, и "Рыцарское забрало" показывает все в зареве мультиспектрального излучения. В инфракрасном лагерь Фалабалы выглядит турбулентным сиянием розового тумана, оттененного раскаленно белыми сполохами костров. Ниже - тускло-голубоватый бетон, что означает - в ложной цветовой гамме - холод. Позади - зубчатый горизонт импровизированных укреплений умельцев Фалабалы. И все эти заграждения И. В. совершенно презрела, пренебрегла и сбила с толку, упав с неба в самую середину лагеря, будто истребитель "стелс" с комплексом неполноценности.
Стоит оказаться в самом лагере, люди уже не обращают внимания на то, кто ты и что ты, - им наплевать. Пара человек смотрит, как она скользит мимо, но и не думают поднимать шум. Наверное, тут бывает множество курьеров. Уйма спятивших, доверчивых, пьющих "Кул эйд" курьеров. А у этих чуваков не хватает ума отличить И. В. от этого планктона. Но это ничего, она им пока такое спустит - пока им не придет в голову проверить новые примочки на ее новой доске.
От лагерных костров исходит достаточно обычного света, чтобы показать весь этот жалкий балаган: кучки слабоумных бойскаутов, гулянка без раздачи призов за заслуги в области гигиены. Инфракрасное накладывается на обычное зрение, и она различает среди теней спектральные лица. Не будь на ней гоглов, она увидела бы там только темноту. Новое "Рыцарское забрало" обошлось ей в добрую треть заработанных на "Лавине" денег. Именно это и имела в виду мама, когда настаивала, чтобы И. В. нашла себе работу на пару часов в день.
Кое-кто из тех, кто был тут в прошлый раз, исчез, но есть десяток новых, которых она не узнает. Пара-тройка действительно в смирительных рубашках на липучках. Эта мода предусмотрена для тех, кто совсем себя не контролирует - катается в конвульсиях по бетону. Есть еще несколько психанутых, но у них, очевидно, не такая продвинутая стадия: просто обычные психи, как старые бомжи, каких полно во "Вздремни и Кати".
- Эй, смотрите! - говорит кто-то. - Это наш друг-курьер! Добро пожаловать, друг!
И. В. отворачивает крышку "жидкого кастета", встряхивает баллончик, чтобы он был наготове еще до того, как придется пустить его в ход. На запястьях у нее модные высоковольтные манжеты - на случай, если кто-нибудь попытается схватить ее за руку. А в рукаве шокер. Только самые последние атавизмы носят пушки - пока еще долетит пуля, а потом приходится ждать, чтобы жертва истекла кровью, - но, как это ни парадоксально, убивают пушки часто. А вот если врезать человеку шокером, он от тебя отстанет. Так, во всяком случае, твердит реклама.
Не в том дело, что она чувствует себя уязвимой. Но все же хотелось бы самой выбирать мишень. Поэтому она сохраняет нужную для бегства скорость, пока не находит женщину, которая выглядела бы дружелюбно, - ту бритую наголо цыпку в драном костюме от Шанель.
- Давай отойдем в лесок, подруга, - говорит И. В. - Хочу поговорить с тобой о том, что осталось у тебя от мозгов.
Женщина улыбается и с добродушной неуклюжестью дауна в добром расположении поднимается на ноги.
- И мне хочется об этом поговорить, - говорит она. - Ведь я в это верю.
И. В. не останавливается для разговора, просто хватает женщину за руку и ведет ее за собой по склону холма в рощицу низкорослых деревьев, подальше от дороги. В инфракрасном свете она не видит никаких притаившихся личностей, поэтому, наверное, там безопасно. А вот за ней пристроилась парочка: бредут себе, не глядя в ее сторону, будто только что решили, что сейчас самое время прогуляться в лесочек. Один из них - верховный жрец.
Женщине, вероятно, лет двадцать пять, высокая и жилистая, симпатичная, но не красавица, была, наверное, напористым форвардом в школьной баскетбольной команде, хотя и звезд с неба особо не хватала. И. В. усаживает ее на камень.
- Ты хоть себе представляешь, где ты? - спрашивает она.
- В парке, - отвечает женщина. - Среди друзей. Мы помогаем распространять Слово.
- Как ты сюда попала?
- С "Интерпрайза". Мы туда ездим, чтобы много всего узнавать.
- То есть на Плот? На Плот "Интерпрайза"? Вот откуда вы все взялись!
- Не знаю, откуда мы взялись, - отвечает женщина. - Иногда так трудно бывает вспомнить. Но это не важно.
- А где ты была до того? Ты же не выросла на Плоту, правда?
- Я была системным программистом в "Троичных Системах" в Маунтин-вью, Калифорния. - Женщина внезапно переходит на совершенно правильный, обычный английский.
- Тогда как ты оказалась на Плоту?
- Не знаю. Моя старая жизнь остановилась. Моя новая жизнь началась. А теперь я здесь, - снова лепечет она как дитя.
- А что случилось перед тем, как остановилась твоя старая жизнь? Помнишь?
- Я заработалась допоздна. У меня были проблемы с компьютером.
- И все? Это последнее нормальное, что с тобой случилось?
- У меня рухнула система, - говорит она. - Я увидела статику. А потом я сильно заболела. Меня отвезли в больницу. А там я встретила человека, который мне все объяснил. Он объяснил, что я была омыта кровью. Что теперь я принадлежу Слову. И внезапно все стало на свои места. Тогда я решила поехать на Плот.
- Ты сама решила или кто-то за тебя решил?
- Мне просто захотелось. Вот куда мы ездим.
- Кто еще был с тобой на Плоту?
- Такие же, как я.
- В чем такие же?
- Сплошь программисты. Как я. Которые узрели Слово.
- Узрели в своих компьютерах?
- Да. Или иногда по телевизору.
- Что ты делала на Плоту?
Женщина оттягивает рукав драной толстовки, открывая дорогу по вене.
- Ты принимала наркотики?
- Нет. Мы сдавали кровь.
- Они высасывали из вас кровь?!!
- Да. Иногда мы писали какие-то программы. Но только немногие из нас.
- Ты долго там была?
- Не знаю. Нас привозят сюда, когда вены совсем уже слабые. Тогда мы просто помогаем распространять Слово: перетаскиваем вещи, строим баррикады. Но мы мало работаем. По большей части поем песни, молимся и рассказываем другим о Слове.
- Хочешь выбраться? Я могу вытащить тебя отсюда.
- Нет, - качает головой женщина. - Я никогда не была так счастлива.
- Как ты можешь такое говорить? Ты была крутым преуспевающим хакером. А теперь, прости меня за откровенность, ты просто пьянчужка.
- Все в порядке. Я не в обиде. Я совсем не была счастливой, когда была хакером. Никогда не задумывалась о важном. О Боге. О небесах. О духовном. В Америке о таком думать трудно. Просто отмахиваешься. Но ведь по-настоящему важно это, а вовсе не программировать компьютеры или делать деньги. Теперь я ни о чем другом не думаю.
Все это время И. В. приглядывала за верховным жрецом и его приятелем. А те, пусть медленно, но приближаются. Теперь они уже настолько близко, что до И. В. доносится запах их обеда. Женщина кладет руку на наплечник И. В.
- Мне бы хотелось, чтобы ты осталась со мной. Почему бы тебе не спуститься? Выпьем чего-нибудь холодного? Ты, наверное, хочешь пить.
- Мне пора. - И. В. встает.
- А вот против этого я сильно возражаю, - говорит, делая шаг вперед, верховный жрец. Голос у него вовсе не сердитый. Сейчас он пытается как бы изображать папу И. В. - Это не самое правильное решение.
- А ты кто? Образец для подражания?
- Все в порядке. Тебе не обязательно со мной соглашаться. Но давай спустимся, посидим у огня, поговорим.