- Теперь сомневаюсь в этом. Если его не выдаст какой-либо завистник. Подобные вещи происходят теперь по всей стране. Не знаю, к чему все идет. Вы останетесь во Франции, мадемуазель?
- Некоторое время побуду с Маргаритой, а когда она выйдет замуж, вернусь в Англию.
Госпожа Легран не смогла скрыть облегчение и поспешно произнесла:
- Как интересно, что вы смогли найти родственную связь с семьей графа… какой бы далекой она ни была.
Я ничего не ответила, и она продолжала:
- Скажите же мне, кто именно на ком женился. Сколько я знаю Фонтэн-Делибов, никогда раньше не слышала, что у них есть родственники в Англии.
- Лучше спросите об этом графа, - парировала я.
- Теперь я редко вижусь с ним, - она вздохнула. - Было время… Он совершил большую ошибку, женившись. Разумеется, вы знакомы с графиней.
- Да, - холодно ответила я. Мне показалось, со стороны госпожи Легран очень нетактично так отзываться о жене графа.
- Я спрашиваю потому, - сказала она, - что знаю, что графиня ведет уединенную жизнь. Насколько мне известно, она мало с кем встречается. Бедная Урсула! Следовало бы догадаться, как ужасно все это закончится. Граф говорил со мной откровенно… ничего не таил. Нет смысла скрывать правду о наших отношениях, если они видны каждому. У нас чудесный сын… наш Этьен. А от этой женщины всего лишь Маргарита. Скажу вам по секрету, граф никогда не переставал жалеть о том, что не женился на мне.
- Почему же он этого не сделал? - холодно спросила я.
- Я из хорошей семьи, хотя, конечно же, не столь знатной, как семья графа. Я была вдовой, - госпожа Легран пожала плечами. - Он был тогда молод… очень молод. Мы оба были молоды. Никогда не забуду те дни. Как мы любили друг друга! - Она рассмеялась. - Вижу, вы несколько смущены. Англичане не говорят об этих вещах так свободно, как мы. Ах, граф совершил ошибку, и он снова и снова сознает это.
- Булочки восхитительны, мадам. Должно быть, у вас великолепный повар.
- Рада, что вам они понравились. Это любимые графа. Но никогда нельзя быть уверенной, сколько продержится его пристрастие. Его вкусы очень непостоянны.
- Они такие легкие, - сказала я. - От них пробуждается аппетит.
- Тогда, пожалуйста, берите еще. Этьену они очень нравятся. Мы подыскиваем ему пару, но мальчик не торопится.
- В серьезных вещах торопиться не следует.
- Как-нибудь… кто знает… вам ведь известно, что Этьен воспитывался в замке.
- Да, действительно, мне это известно.
- Граф гордится Этьеном. Он очень красивый юноша, вы не находите?
- Согласна с вами. Он очень привлекательный.
- Как знать, что ждет его в будущем?
- Будущее… Оно не ведомо никому.
Я находила какое-то тайное удовольствие постоянно мешать госпоже Легран, переводя разговор на общие темы, в то время как она, я чувствовала это, хочет сделать его очень личным. Я хорошо понимала ее стремление. Как и графиня, госпожа Легран пыталась предостеречь меня. Но ее цель была совершенно иной. Мне казалось, что графиня хоть сколько-то думала обо мне, в то время как Габриэлла заботилась только о себе.
- Но его можно предсказывать, - сказала она. - Если знаком с человеком длительное время, можно предположить, как он будет вести себя в определенных обстоятельствах. Вы согласны?
Я сказала, что, конечно же, можно строить догадки, но, поскольку многие люди непредсказуемы, наверняка предвидеть ничего нельзя.
Она кивнула.
- Жизнь такая странная. Я познакомилась с графом, когда была молодой вдовой. Я пришла просить за своего отца, которого упрятал в тюрьму его отец. Граф не смог выполнить мою просьбу. Мой отец умер в тюрьме, обвиненный в… не знаю, в чем, - не знал и отец.
- Да, - сказала я, - я слышала об этих страшных letters de cachet.
- Я считаю, одна из причин, по которой граф сожалеет о том, что не женился на мне, заключается в том, что этим поступком он мог бы хоть отчасти исправить зло, причиненное его отцом. Он как-то сказал, что, если бы у него сейчас была эта возможность, он бы…
Я кивнула.
- С вашим отцом поступили ужасно несправедливо.
- Это необычный человек… Шарль-Огюст. У него бывают вспышки совестливости. Возьмите Леона. Он, несомненно, только выиграл от несчастья, случившегося с его семьей. Полагаю, наша жизнь будет идти как прежде. Этьена, конечно же, усыновят. Граф более или менее обещал это… если, конечно, он не женится и у него не будет законного сына. Но ведь граф не может это сделать, пока у него есть жена, не так ли?
- Несомненно, это очень запутанное дело, - сказала я. - И кто может сказать, как оно закончится.
- А вы скоро покинете нас и забудете о нас и наших заботах, - глаза госпожи Легран блеснули, словно она пыталась прочесть мою душу.
Тут она стала настаивать на том, чтобы показать мне свои сокровища, главным из которых были прекрасные часы из слоновой кости и золота, выполненные в виде замка. Работа была тонкой, и выглядели часы великолепно.
- Подарок графа на рождение Этьена, - объяснила Габриэлла. Затем она стала показывать другие ценные вещи, все подарки графа.
- Очень щедрый человек, - говорила она, - по отношению к тем, к кому испытывает глубокие чувства. Были и такие, чья власть длилась недолго… очень недолго. С такими он быстро расставался и забывал их.
- Как они, должно быть, огорчались, - хитро заметила я, - если только, конечно, не были рады этому.
Госпожа Легран несколько озадаченно взглянула на меня. Я видела, что она меня не понимает.
Тут вошел Этьен, готовый проводить меня в замок, и я вздохнула с облегчением.
- Я провожу вас путем, который, уверен, еще неизвестен вам, - сказал он. - Это укрытая от глаз кратчайшая дорога из дома в замок. Граф приказал сделать ее восемнадцать лет назад.
Из сада тропинка повела прямо в лес. Я удивилась тому, как быстро мы достигли замка.
- Почему ею так мало пользуются? - спросила я.
- Когда ее только сделали, граф заявил, что она предназначается лишь для него самого и для моей матери. Соответственно, все прочие стали избегать ее. Со временем это стало правилом.
Мы достигли стен замка. Через калитку прошли во внутренний дворик. Никогда еще я не попадала в замок этим путем.
Под вечер ко мне в комнату пришла Ну-Ну. Резко и властно постучав в дверь, она вошла, не дожидаясь позволения.
- Графиня желает видеть вас, - сказала служанка, презрительно глядя на меня, рассчитывая этим ввести меня в замешательство, что и произошло.
Я встала.
- Не сейчас. В восемь часов вечера. Ей что-то нужно сказать вам.
Я ответила, что приду в назначенное время.
- Не опаздывайте. В девять часов я готовлю ее ко сну.
- Я не опоздаю, - пообещала я. Кивнув, Ну-Ну оставила комнату.
Странная женщина, подумала я. Немного сумасшедшая, как все одержимые люди. Но ее одержимость не эгоистична. Я задумалась о судьбе несчастной Ну-Ну, лишившейся мужа и ребенка и обратившейся за утешением к Урсуле. Вне всякого сомнения, в какой-то степени она его обрела.
Я думала о юности Урсулы и о ее жизни до болезни, о том, довольна ли она тем, что живет оторванная от всего мира. Казалось, она с радостью принимает такую жизнь просто потому, что избегает своего мужа. Как, должно быть, она ненавидит его! Возможно, скорее не ненавидит, а боится. Какими действиями граф внушил ей подобный ужас? Похоже, Ну-Ну что-то знает. Несомненно, Урсула откровенничает с ней. Я знала, что граф не замечает жену, так как она его не интересует. Я могла понять, что он чувствует себя обманутым, поскольку она не способна дать ему желанного сына. Неоспоримо то, что граф заводит любовниц, одна из которых живет в двух шагах от замка. Но как это может вызвать у графини страх?
Мне так много хотелось узнать об Урсуле.
За несколько минут до восьми я подошла к ее опочивальне. Было еще слишком рано, и, зная педантичность Ну-Ну, я, чтобы убить время, стала прохаживаться по коридору, поглядывая в окно…
Ровно восемь.
Подойдя к приоткрытой двери, я толкнула ее и заглянула внутрь. От открытой двери, ведущей на веранду, тянуло сквозняком. Я успела мельком рассмотреть спину выходящего графа.
Я с облегчением вздохнула, так как, придя раньше, столкнулась бы с ним в комнате его жены. Это было бы скверно.
На цыпочках я подошла к кровати.
- Мадам, - начала я и умолкла. Графиня с полузакрытыми глазами лежала, откинувшись на подушки. Было ясно, что ее одолела сонливость.
- Мадам, вы хотели видеть меня?
Графиня полностью прикрыла глаза. Казалось, она заснула. Мне стало не по себе. Я гадала, почему графиня не отменила нашу встречу, раз она настолько устала. На столике у изголовья кровати стоял обычный набор пузырьков. Там же стоял и стакан. У него на дне были остатки чего-то, и, взяв стакан, я понюхала содержимое. Судя по всему, графиня приняла снотворное, что делала всегда перед отходом ко сну. Но должна же она была знать, сколько времени потребуется лекарству на то, чтобы оказать свое действие, тогда становилось странным, что она его приняла так, чтобы заснуть как раз к тому сроку, на который пригласила меня.
Я стояла возле кровати и вдруг услышала позади себя движение. Это пришла Ну-Ну. Она посмотрела на стакан в моей руке.
- Я пришла к мадам ровно в восемь, - сказала я, ставя стакан на место.
Ну- Ну взглянула на Спящую женщину, и ее лицо заметно переменилось.
- Бедная козочка, - сказала она. - Она утомилась. Он был здесь. Полагаю, это он утомил ее… так происходит всегда. Должно быть, она заснула… внезапно.
- Когда она проснется, скажите, что я приходила, хорошо?
Ну- Ну кивнула.