К слову об анти-климаксе. При первом взгляде чернильная фигура в ярко-белой мантии казалась такой же пугающей, как и одушевленная шахматная пешка. Но это только при зрительной оценке. На внутреннем уровне каждая клеточка в теле Ви, каждый нейрон в его мозге, все его чувства затрубили тревогу, словно он находился в смертельной опасности.
Позади него раздалось тихое бормотанье, и Ви посмотрел через плечо. Фьюри начал молиться на Древнем Языке.
- Ш-ш, - прошипел он.
Фьюри мгновенно замолк, но его губы продолжали шевелиться, произнося молитву. И да, Ви вспомнил о своей матери и ее "я-даже-пальцем-пошевелить-не-могу"… его подмывало сказать парню, что он зря распинается. Плевать. Ни к чему лишать парня этой иллюзии.
К тому же, если его мис не сработает? Они втроем и то, о чем они молили или не молили, потеряют всякое значение.
Омега медленно повернулся, изучая своих "погибших", и Ви напрягся так сильно, что еще чуть-чуть, и мог рухнуть назад подобно бревну. Взгляд Зла не задержался там, где стояли они с братьями, и Ви решил, что мис работал… по крайней мере, частично, потому что братец Девы-Летописецы, казалось, пребывал в шоке от урона, нанесенного его Обществу.
Дерьмо, а ведь это мой дядя, мрачно подумал Ви.
И тогда Омега воспарил над утоптанной и пропитанной черной кровью лужайкой так же, как передвигалась мать Ви.
Дождь закапал с неба, холодные капли падали на волосы и нос Ви, его плечи, руки. Хотя вода щекотала его кожу, он не шелохнулся, чтобы смахнуть ее или укрыться… и, честно говоря, он бы обошелся без напоминания о хлипкости их оптической иллюзии. С капавшим на них дождем?
Черт, можно было накрыть голову газетой, и она бы защищала лучше зонта.
Дерьмо.
Время от времени Омега останавливался и, наклоняясь, поднимал руку, ногу или голову. Потом отбрасывал, будто искал что-то конкретное. В какой-то момент он внезапно остановился.
Низкий вой пронесся над кампусом, звук окружал пустые, гниющие здания без какого-либо эхо.
А потом Омега вытянул руки перед собой.
Жгучий холод ударил Ви в спину и смел волосы на лицо и глаза, полы куртки также захлопали на ветру, и ему пришлось прижать ее к телу.
Разом все последствия резни, останки убийц и пятна приняли газообразное состояние, и поток мглы направился к своему создателю.
Омега впитал все, возвращая частицу себя, которую он дал каждому новобранцу во время церемонии посвящения, восстанавливая свою сущность, вбирая все, пока поле боя не вернулось к первоначальному состоянию, до резни, лишь утоптанная трава и поваленные деревья указывали на то, что натворили зверь и Братство.
Когда все кончилось, Омега просто стоял в центре школьной площади, поворачиваясь по кругу и повторно проверяя свою работу. И потом, также быстро, как он появился, существо исчезло, оставляя после себя слабую вспышку… и даже та спустя мгновенье рассеялась.
- Стойте, - прошипел Ви. - Выждем.
Он вот так легко не поверит, что Омега на самом деле отчалил. Проблема в том, что рассвет уже близился… и да, если мис не смог защитить их троих от дождя, то он ничем не помешает прямым лучам солнца.
Но они могли выждать еще немного. На всякий случай.
Лучше перестраховаться, чем раскрыть себя. К тому же, ему нужно мгновение, чтобы оставшееся яичко вернулось на место.
Дерьмо.
Глава 12
- Уверен, что это не обязательно.
В это время в учебном центре Братства, Эссейл опустил взгляд на темноволосого человека, который с иглой и ниткой зашивал разрез на его икре и лодыжке. Когда человек не ответил и не прервался, Эссейл закатил глаза.
- Я сказал…
- Да-да. - Парень снова проткнул его кожу иглой и вытащил, натягивая черную нить. - Ты ясно выразился. Могу ответить одно: МРЗС плевать, человек ты или вампир, и оставить шестидюймовую открытую рану на ноге - верх тупости.
- Я быстро исцеляюсь.
- Не так быстро. И ты можешь перестать дергаться. Я словно зашиваю рыбу в воде.
Ну, на самом деле, он не мог. Его конечности в настоящий момент действовали автономно, и когда Эссейл посмотрел на часы на стене и подсчитал, как мало времени осталось до рассвета, дрожь лишь усилилась…
Дверь в помещение раскрылась, и внутрь вошли его кузены.
- Я думал, что вы не желаете наблюдать, - пробормотал Эссейл. И, воистину, Эрик, стоявший слева, старательно не смотрел на швейные работы.
Каким бы компетентным убийцей не был мужчина, его желудок закатывал истерики при виде всевозможного медицинского оборудования, подобный контраст должен бы удивлять… но в настоящий момент, ему было плевать.
Воистину, настрой Эссейла был далек от неуместной веселости. Он был против того, чтобы его везли в это помещение Братства ради лечения. Чего он хотел - так это вернуться в свой дом на берегу Гудзона и унять зуд, который уже превращался в рев.
- Когда вы закончите? - требовательно спросил он.
- Потом я сделаю рентген твоего плеча.
- Нет необходимости.
- Где ты получал степень в медицине?
Эссейл выругался и откинулся на кушетку. Медицинская лампа над ним, с ее яркими огнями и штативом микроскопа, словно сошла из научно-фантастического фильма. И когда он закрыл глаза, было сложно не вспомнить о его Марисоль и случае, когда он привез ее сюда прямо после того, как вызволил из лап Бенлуи… они миновали ряд навороченных ворот, заехали в подземные гаражи, вошли в это навороченное отделение.
Он попытался направить мысли в другое русло. Потому что пункт назначения конкретно этой мысли был слишком болезненным.
- Я должен уйти до рассвета, - выпалил он. - И я хочу, чтобы нам вернули оружие, телефоны и другие личные вещи.
Доктор не отвечал, пока не сделал последний стежок и не завязал нить маленьким узлом на лодыжке Эссейла.
- Попросишь своих парней выйти на минуту?
- Зачем?
Эрик вмешался в разговор:
- Зэйдист хочет, чтобы мы ждали здесь. И я не намерен спорить с Братом, принимая во внимание отсутствие оружия и желание сохранить голову на плечах.
Док выпрямился на своем стуле, и впервые Эссейл смог прочитать нашивку на белом халате: Доктор Мануэль Манелло, Глава Хирургического Отделения. Под черной надписью курсивом располагался крест и название медицинского учреждения.
- Братья привезли тебя сюда только на эту ночь? - спросил Эссейл. - Такое разве возможно?
Доктор Манелло опустил взгляд на нашивку.
- Старый халат. Привычки живучи.
Когда человек встретил его взгляд, Эссейл нахмурился.
- Что ты имеешь в виду?
- Ты согласен, чтобы я говорил открыто перед этими двумя?
- Они - моя кровь.
- Это значит "да"?
- Вы, люди, такие странные.
- А ты мог бы убрать превосходство из своего тона, придурок. Я женат на женщине твоего вида, ясно? И прости меня, но я решил, что тебе не захочется обсуждать свою наркозависимость при посторонних… и неважно, родственники они тебе или нет.
Эссейл раскрыл рот. Закрыл. Снова открыл.
- Не понимаю, о чем ты.
- О, да неужели? - Мужчина с треском стянул голубые перчатки и уперся локтями в колени, подаваясь вперед. - Ты ерзаешь на моем столе, как уж на сковородке. Тебя бросает в пот, и боль тут не причем. Твои зрачки расширены. И я более чем уверен, что когда ты вернешь свое пальто, то первым же делом отпросишься в уборную, чтобы употребить остатки кокаина в склянке, которую я изъял из нагрудного кармана. Ну как я тебе? Верно прочитал твои мысли? Или будешь отнекиваться?
- У меня нет проблем с наркотиками.
- Да-да. Ну, разумеется.
Когда мужчина поднялся на ноги, Эссейл принял максимально равнодушный вид… старательно избегая смотреть на кузенов: и так хватало их взглядов, которые он чувствовал на себе, спасибо великодушное.
Ну, хотя бы ни один из них не стал высказываться.
- Слушай, это не мое собачье дело… - Доктор Манелло подошел к рабочему столу, на котором стоял компьютер, ручки и блокнот. Склонившись, он написал что-то на бумаге и оторвал лист, складывая его пополам. - Вот мой номер. Когда опустишься на самое дно, позвони мне, мы сможем помочь с детоксикацией. И не забывай, что продолжительное использование кокаина ведет к таким веселым последствиям как приступы паники, паранойя и даже откровенные психозы. Ты уже теряешь вес, и, как я упомянул ранее, совсем издергался. Добавь еще проблемы с носом, из которого течет все время, потому что я уверен, что ты угробил носовую перегородку.
Эссейл посмотрел на мусорную корзину возле себя, гадая, как там оказалось столько клинексов. Определенно он не мог… ага. Он неосознанно сминал целую стопку платочков в руке.
- Я не наркоман.
- Ну, значит, подотрись этим листком. - Человек протянул ему бумагу. - Сожги. Сверни в трубочку, занюхаешь со следующей дозой. Я уже сказал, мне плевать.
Когда Эссейл принял предложенное, доктор отвернулся так, будто уже забыл о разговоре.
- Так, что насчет рентгена? И Братья сами скажут, когда тебе уйти. Выход отсюда - не добровольная вещь, надеюсь, ты понимаешь.