– Меня закрыли, а она не дождалась.
– Что значит "закрыли"?
– В тюрьму посадили. Что здесь непонятного?
– Ты ещё и судим!
– Да, а тебя что, смущает моя судимость?
– Да меня в тебе вообще ничего не смущает!
– Если человек судим – это ещё ничего не значит. В жизни всякое может случиться, и по молодости мы иногда совершаем поступки, за которые нам приходится расплачиваться. Послушай, пошли в кроватку. Я уже сыт.
Мысль о том, что мне придётся заниматься с ним сексом, вызвала у меня легкий приступ тошноты.
– Мне что-то пока спать не хочется.
– Как ты смотришь на то, чтобы поплавать в бассейне? Не мешало бы жирок растрясти.
– Я уже купалась.
– Тогда хотя бы из солидарности просто посиди у бортика, а я поплаваю.
– А откуда ты знаешь, что в этом доме есть бассейн? Ты был здесь раньше? – спросила я.
– А то нет! Мы с Серёгой несколько раз заказывали девочек и отрывались тут по полной программе. Клёво было!
– А почему в доме нет женских вещей? Жена что, здесь вообще не бывает?
– Редко. У них два загородных дома, она предпочитает отдыхать во втором.
Чуть позже я сидела в кресле у бассейна и наблюдала за резвящимся в воде Юрой. Когда он проплывал мимо, мне хотелось прыгнуть на него сверху, вцепиться ему в горло и утопить. Но я знала, что это всего лишь мечты и я вряд ли смогу в реальности совершить что-либо подобное.
Я находилась в совершеннейшем ступоре, в голову лезли всякие мысли, вроде той, что уж лучше бы отчаявшаяся женщина с пистолетом, ворвавшаяся в офис, меня застрелила. Невыносимо было испытывать подобное унижение – передают меня из рук в руки, словно я барахло какое-то. Чувствую себя просто вещью!
Меня грызло и мучило то обстоятельство, что об меня ноги вытирают. Как забыть о том, что произошло, вычеркнуть всё из памяти к чёртовой матери?!
Вдруг замечательная идея возникла у меня в голове. Я встала с кресла и направилась к выходу.
– Полина, ты куда? – тут же окликнул Юра.
– Я сейчас. Мне надо на кухню.
– Зачем?
– Да не бойся, не сбегу. Хочу вина выпить.
– Ты что, собралась пить в гордом одиночестве?
– Ну почему же? Хочешь, и тебе бокальчик принесу?
– Спасибо. Не откажусь.
– Хорошо, принесу.
Но я не успела отойти, как Юрий снова окликнул меня:
– А окунуться вместе со мной не хочешь? Серёга говорил, что ты классная пловчиха. Давай, ныряй ко мне!
– Надо же, сколько Сергей тебе про меня рассказал! У меня такое впечатление, что ты знаешь обо мне всё.
– Можешь не переживать по этому поводу. Чужая душа потёмки, но не скрою, хотелось бы узнать тебя лучше.
– Я действительно занималась плаванием. Мама меня водила на занятия, когда я маленькой была. Тебе Серёжа рассказывал, как далеко мы с ним заплывали на Мальдивах? – Я почувствовала, как на глазах закипают слёзы.
– Нет. А там что, какие-то ограничения есть?
– Ограничения везде есть и даже в любви, только я их почему-то проигнорировала, вот и получила по заслугам. В тот день Сергей перебрал с алкоголем и попытался меня перегнать на воде. От физической нагрузки ему вдруг стало плохо: прихватило сердце. Мне пришлось тащить его до берега на себе. Он сказал, что я спасла ему жизнь. Я вот сейчас думаю: ну и зачем я это сделала? Для кого? Для себя? Чтобы он меня продал? У него ещё ногу судорогой свело, а я тащила его на себе, как преданная собака. А ведь ему было по-настоящему страшно, он даже заплакал от боли и страха. Выносливый и здоровый мужик, а пускал сопли, как мальчик. Я его успокаивала, а сама думала: "Только бы до берега дотянуть…" Тряслась от страха – не приведи господи с ним что-то случится. Сергей говорил, что никогда меня не бросит, не предаст и что я самый дорогой для него человек. А когда я всё же вытащила его на берег и крикнула спасателю, чтобы он срочно вызвал врача, я ощущала себя самой счастливой женщиной на свете, вспоминая те слова, которые мне только что говорил Сергей.
– А я и не знал, что у Серёги больное сердце…
– Сердце-то у него здоровое, только гнилое по сути. Просто тогда он перебрал лишнего и стояла удушающая жара. На следующий день Сергей уже сидел в баре и, если мне не изменяет память, совсем неплохо себя чувствовал, несмотря на рекомендации врача ограничить в жару употребление спиртного. – Я немного подумала и продолжила: – Я всё это к тому говорю, что я вот сейчас сидела и думала: и какого чёрта я Сергея на себе тащила?! Нужно было бросить его и плыть одной на берег, а не возиться с ним. Он всё равно бы не утонул.
– Почему ты думаешь, что он бы не утонул, ведь у него с сердцем было плохо?
– Потому что гавно не тонет, – произнесла я ледяным тоном. – Какая же я идиотка, что тащила на себе девяносто килограммов дерьма! Знала бы я, как он со мной поступит, лежать бы ему, сволочи, на морском дне.
Мои слова произвели на Юру неизгладимое впечатление. Он, открыв рот, смотрел на меня, а я резко повернулась и отправилась якобы за бутылкой.
Прихватив на кухне острые ножницы, я напустила в ванну воды, скинула халат и залезла в неё. Дождавшись, пока в ванну наберётся побольше воды, я перерезала себе вены на одной руке и почувствовала, что мне тут же стало больно и жарко.
Я не хотела смотреть на этот мир без НЕГО, потому что всё вокруг вдруг сразу стало каким-то мрачным, холодным, злым и отталкивающим. Если бы сейчас рядом со мной была Лилька, то она обязательно бы порадовалась за меня, потому что, расставшись с Сергеем, я наконец-то обрела свободу. Она бы рассказала о всех приобретённых мной преимуществах: теперь мне не нужно ни перед кем отчитываться, оправдываться и никому не надо врать.
Теперь меня ждут все удовольствия этого мира: ни к чему не обязывающие отношения и восхваляемый Лилькой свободный секс. Теперь меня ждёт та свобода, которой у меня не было раньше. Но мне не нужна эта свобода, точно так же как и подобные отношения без обязательств. Мне не нужен свободный секс, потому что после него мне будет казаться, что меня вываляли в грязи.
Мне ничего этого не нужно. Я знаю, что человек, которого я полюбила, – подонок, но ведь сердцу не прикажешь. Мне не нужен мир без НЕГО, а мира с НИМ у меня уже никогда не будет…
Я устала от сильной душевной боли. И мне хотелось, чтобы физическая боль заглушила душевную. Мне было слишком жарко. Я знала, что уже ничего не будет, потому что впереди – боль, пропасть, темнота… Впереди ничего нет. Я не хотела быть девушкой, которую передают от одного приятеля к другому. Я просто хотела исчезнуть навсегда… Мне было слишком больно, слишком жарко и слишком страшно…
Мне представился Сергей. Только совсем не тот Сергей, который отдал меня своему дружку. Это не мой Сергей, это скотина. Мне представился тот Сергей, который звонил мне каждую свободную минутку, дарил цветы, ревновал к другим мужчинам и называл меня дамой своего сердца. Вот он обнимает меня за плечи, вот заглядывает в мои глаза и говорит о том, как жаль, что мы не встретились с ним раньше. А я киваю ему в знак согласия и стараюсь улыбнуться, но у меня почему-то ничего не получается. Мои губы словно окаменели, а язык онемел. И всё же я смогла… Всё же у меня получилось! Я собралась с силами и прошептала:
– Спаси меня…
Глава 9
– Дура набитая! Какая же ты дура!
Я лежала на холодном кафеле. Рядом со мной трясся Юрий.
– Что, жить надоело?!
– Надоело, – честно призналась я и облизала пересохшие губы.
– Да я чудом тебя спас! Словно почувствовал неладное и пошёл следом за тобой. А когда понял, что вместо кухни ты отправилась в ванную, то подошёл к двери, услышал шум воды, и поняв, что дверь заперта, вышиб её плечом. Если бы я знал, что ты кретинка полная, никогда бы с тобой не связывался.
Я слегка приподняла перевязанную руку и прошептала:
– А тебя никто и не просил.
Юра поднял меня с пола и на руках отнёс в спальню. Сев рядом со мной на кровать, он погладил меня по мокрым волосам и, дотянувшись до столика на колёсиках, налил себе полную рюмку водки и выпил её залпом, не закусывая.
– Надо же, что натворила! А если бы я не успел?
– Было бы намного лучше. Тебя никто не просил.
– Дура баба! – заиграл желваками Юрий и плеснул себе ещё водки.
– У меня бог в душе…
– А ты знаешь, что по церковным канонам самоубийство – это самый страшный грех?! Как же церковь, родные и близкие? Ты знаешь, что раньше самоубийц за оградой кладбища хоронили?! Ты хоть понимаешь, что это не игрушки?!
Я старалась не встречаться с Юрой глазами и, уставившись в одну точку, с горечью произнесла:
– Мне слишком больно.
– Отчего?
– Душа болит. Нестерпимо больно…
– Ну люди же как-то живут с этим, – окончательно растерялся Юра.
– Пусть другие живут, а я не могу.
– Вот увидишь, пройдёт время, и всё устаканится.
– Что устаканится-то?
– Я же сказал – всё.
– Я не понимаю, о чём ты.
– Лучший выход избавиться от прежней любви – это найти новую привязанность.
– Это всё пустое. Какая, к чёрту, теперь новая привязанность?
– Во даешь! Неужели ты Сергея так любишь? Ты пойми, что жизнь-то одна. Неужели всё, что ты хочешь в данный момент, – с ней расстаться?
– Да.