Я бегу через школьный двор, мысленно сосредоточившись на духовной энергии Майлза, и стараюсь увидеть в каком он сейчас кабинете. Сворачиваю за угол, вижу справа дверь и, не раздумывая, распахиваю ее.
- В чем дело? - спрашивает учитель.
Он стоит у доски с кусочком мела в руке.
А я застываю столбом посреди класса, и несколько подпевал Стейши передразнивают, как я пытаюсь отдышаться.
- Майлз, - пыхчу я, показывая на него пальцем. - Мне нужно поговорить с Майлзом. На одну секундочку! - уверяю я, потому что учитель, скрестив руки на груди, грозно смотрит на меня. - Это очень важно! - прибавляю, увидев, что Майлз прикрыл глаза и качает головой.
- Полагаю, у тебя есть разрешение на выход из класса? - спрашивает преподаватель.
Видно, большой любитель соблюдать правила.
Я очень хорошо понимаю, что рискую восстановить его против себя, да только времени у меня нет на всю эту бюрократию! Школьное начальство ввело эти дурацкие правила ради нашей безопасности, но сейчас-то они мне мешают, а речь идет о жизни и смерти.
Ну, возможно.
Я не уверена. Хотелось бы выяснить поточнее.
В отчаянии мотаю головой.
- Послушайте, мы с вами оба знаем, что никакого разрешения у меня нет. Пожалуйста, позвольте Майлзу выйти в коридор. Честное слово, он поговорит со мной и сразу же вернется обратно!
Учитель мысленно перебирает разные варианты развития ситуация: выгнать меня вон, отконвоировать на урок, отвести к директору… Потом смотрит на Майлза и вздыхает.
- Хорошо, только быстро.
Едва за нами закрывается дверь, я говорю Майлзу:
- Дай мне мазь.
У него глаза лезут на лоб.
- Что-о?!
- Мазь. Ту, что тебе дал Роман. Покажи ее мне. Очень нужно.
Я протягиваю руку.
- С ума сошла? - шепчет Майлз, озираясь. Вокруг никого - только пол с ковровым покрытием, серые стены и мы с Майлзом.
- Ты не представляешь, насколько это серьезно.
Я смотрю ему в глаза. Не хочется его пугать, но если придется, я это сделаю.
- Ну, давай, не весь же день тут стоять!
Майлз пожимает плечами.
- Она в рюкзаке.
- Принеси.
- Эвер, ты серьезно? Какого…
Я молча киваю, скрестив на груди руки.
- Иди, я подожду.
Майлз, мотнув головой, исчезает за дверью. Через минуту появляется снова с кислым выражением на лице и белым тюбиком в руке. Бросает мне тюбик.
- Вот. Довольна?
Я внимательно осматриваю тюбик, верчу его так и этак, держа двумя пальцами. Марка знакомая - из магазина, куда я часто захожу. Не понимаю, как это может быть!
- Слушай, если ты не забыла, у меня завтра премьера. Мне совсем ни к чему лишние драмы и стресс, так что, если не возражаешь…
Он протягивает руку, ожидая, что я отдам ему мазь и он сможет вернуться на урок.
Но я пока не собираюсь возвращать тюбик. Я ищу след от иголки, прокол, хоть какое-нибудь доказательство, что с мазью что-то не так.
- Сегодня в столовой, когда вы с Дейменом не стали нежничать как обычно, я уже готов был восхититься, но ты, как вижу, нашла себе новое развлечение, еще похуже. Я серьезно, Эвер. Отвинти крышку и намажься уже, или отдавай!
Но я не отдаю тюбик, наоборот - сжимаю в руке, стараясь считать энергию. Нет, это действительно какой-то, дурацкий крем от прыщей. Причем действенный.
- Ну, ты закончила? - хмурится Майлз.
Пожав плечами, отдаю ему крем. Чувствую себя, мягко говоря, неловко. Майлз прячет тюбик в карман и делает шаг к двери, и тут я, не удержавшись, спрашиваю:
- Значит, ты заметил?
Он раздраженно останавливается.
- Что заметил?
- Отсутствие м-м… нежностей.
Майлз оглядывается и корчит выразительную гримасу.
- О да, я заметил! Я думал, вы просто приняли мою угрозу всерьез.
Я непонимающе смотрю на него.
- Сегодня утром, помнишь, я сказал, что мы с Хейвен устроим забастовку, если вы не прекратите… - Он встряхивает головой. - Ладно, проехали. Можно, я вернусь в класс?
Я киваю.
- Прости… Извини, что так получилось… Закончить я не успеваю - за Майлзом уже захлопнулась дверь.
Глава 6
Придя на шестой урок - изобразительное искусство - я с облегчением вижу, что Деймен уже на месте. На литературе мистер Робинс завалил нас заданиями, и в столовой поговорить не удалось, так что я мечтаю наконец остаться с Дейменом наедине. Ну насколько можно быть наедине, находясь в классе, где сидит еще тридцать учеников.
Накидываю халат, собираю рисовальные принадлежности, выхожу из подсобки, и сердце болезненно сжимается: на моем месте снова сидит Роман.
- А, Эвер, привет!
Он кивает, устанавливая чистый холст на моем мольберте, а я стою с кистями и красками в руках и беспомощно смотрю на Деймена - он так погружен в рисование, что меня в упор не видит.
Я уже готова шугануть Романа, как вдруг вспоминаю слова Хейвен: что я, мол, не терплю новых людей. Неужели она права? Испугавшись, я натягиваю на лицо улыбку и пристраиваю свой холст на свободный мольберт по другую сторону от Деймена. Завтра обязательно приду пораньше и займу свое законное место!
- Что же, излага-айте, чем мы тут будем занима-аться? - тянет Роман, зажав кисточку в зубах и вопросительно глядя на нас с Дейменом.
Вот еще что жутко раздражает: обычно британский акцент мне даже нравится, а у этого типа просто царапает слух. Может быть, потому что насквозь фальшивый. Видно же - он так говорит только тогда, когда хочет выпендриться.
Не успела я так подумать, как опять становится совестно. Все знают: если человек изо всех сил старается выглядеть крутым, это признак неуверенности в себе. Да и кто не будет чувствовать себя неуверенно в первый день в новой школе?
Я решаю, что надо быть с ним приветливее, хотя неприятное ощущение под ложечкой остается.
- Мы сейчас проходим всякие "-измы". В том месяце каждый выбирал себе направление по вкусу, а сей час всем велено изучать фотореализм, потому что в прошлый раз никто его не выбрал.
Роман осматривает меня - начиная с отросшей челки и заканчивая золотыми пляжными шлепанцами, Рассматривает неторопливо, с ленцой, так что у меня в животе все скручивает не по-хорошему.
- Понятно. Значит, нужно рисовать очень реалистично, как на фотографии? - спрашивает Роман, глядя мне в глаза.
Я не отворачиваюсь, а он задерживает взгляд на несколько секунд дольше, чем нужно. Все равно, ни за что не стану ежиться и отводить глаза! Вытерплю, сколько придется. И хоть вид у Романа вполне дружелюбный, что-то в нем чувствуется темное, угрожающее. Словно вызов.
А может, и нет.
Потому что не успела я об этом подумать, как он произносит:
- Какие у вас в Америке замечательные школы; А у нас, в дождливом старом Лондоне, вечно теория преобладала над практикой.
И подмигивает.
Мне сразу становится стыдно за дурацкие домыслы. Во-первых, раз он из Лондона, значит, акцент не поддельный, как я вообразила, а самый настоящий и потом - у Деймена парапсихические способности куда как посильнее моих, а ведь он совершенно спокоен.
Кажется, Роман ему даже нравится. Что ж, тем хуже для меня - выходит, Хейвен в самом деле была права.
Я действительно ревнивая.
Собственница.
И страдаю паранойей.
И к тому же ненавижу новых людей.
Сделав глубокий вдох, начинаю еще раз, преодолевая комок в горле и тугой узел в животе, заставлять себя говорить доброжелательно, пусть поначалу это и явное притворство.
- Можно рисовать все, что захочешь, - произношу я лучшим своим приветливым голоском из прошлой жизни, до того, как вся моя семья погибла в автомобильной аварии, а меня Деймен спас и сделал бессмертной.
В те далекие времена я только так и разговаривала.
- Главное, чтобы на рисунке все выглядело настоящим, будто на фотографии. Собственно говоря, оценку будут ставить после того, как сравнят рисунок с фотографией. Ну, понимаешь, чтобы было видно, насколько качественно получилось.
Я оглядываюсь на Деймена - слышит ли он? Мне досадно, что он с головой ушел в рисование и даже слова мне не скажет.
- А он что рисует? - спрашивает Роман, кивая на мольберт Деймена.
Там на холсте возникает идеально точное изображение Летней страны. Каждая травинка, каждая капля воды каждый лепесток - все сияет, все словно можно потрогать Я как будто снова оказалась там. Роман кивает:
- Похоже на рай!
- Это и есть рай, - шепчу я, замирая от восторга и не успев подумать над своим ответом.
Летняя страна - не просто священное место, это еще и наша тайна. Одна из многих тайн, которые я обещала беречь.
Роман выгибает бровь:
- Так это место существует на самом деле?
Я не успеваю ответить. Деймен качает головой и говорит:
- Ей бы хотелось, чтобы так было, но на самом деле я его придумал, оно существует только у меня в голове.
Затем Деймен бросает на меня быстрый взгляд, прибавив мысленное послание: "Осторожней!"
- А как же ты будешь сдавать задание, если у тебя нет к нему фотографии? - спрашивает Роман.
Деймен молча пожимает плечами и снова углубляется в работу.
Роман все еще смотрит на нас, вопросительно прищурив глаза, и я понимаю, что так заканчивать разговор нельзя. Поэтому говорю:
- Деймен не слишком любит соблюдать правила. Предпочитает устанавливать их сам. Сколько раз он подбивал меня прогуливать школу, играть на бегах и еще того похлеще!