- Нужны черные свечи, черный кот, которого надо целовать в зад.., - сообщила Наташка.
- Я не буду! - отозвалась Геля. - Потому что он самец, а значит - то же, что и мужчина. И потому что у кошек бывают глисты! А я и так худая!
- Да, уж солитера ты не потянешь! - хихикнула Ира и, вернувшись к своей обычной серьезности в вопросах религии, изрекла: - Это вообще дурацкая затея. Она оскорбительна для чувств верующих и принижает саму идею христианства в глазах иноверцев, коих у нас на курсе предостаточно!
- Из песни слов не выбросишь... - Соня хотела уже поспорить по поводу идеи христианства в историческом аспекте.
- А еще, - вмешалась Геля, - алтарем должна служить голая баба. То есть, ее живот. А чашу ставили...
- Знаем, знаем! - перебила Светка. - Из чаши пили жрец и сама эта голая, а потом они совокуплялись! Федор, заткни уши!
Брат оставил свои дела и засунул руки в карманы шорт.
- Нужны мне ваши глупости, - пробубнил он.
- А! - встрепенулась его сестра. - Я теперь знаю, кого мы съедим на шабаше! - она вытянула указательный палец в сторону надутого мальчика. - Ты, Федор, будешь у нас изображать некрещеного младенца!
Пятеро взвыли, затрясли над головами растопыренными пальцами, скорчили ведьминские хари, насколько у каждой хватило фантазии, и стали медленно и неотвратимо надвигаться на будущую жертву. Федор, который неоднократно подвергался осмеянию, запугиванию и щекотанию, неожиданно серьезно отреагировал на действия мучительниц. Он попятился от них в сторону двери, покраснел, на глазах выступили слезы.
- Съесть его! Выпить его кровь! - взвизгнула разгулявшаяся Соня.
- Съесть его, съесть его, выпить кровь, съесть! - подхватили остальные ведьмы, будто и впрямь черт вселился в них - они не могли остановиться, хоть уже и заметили странную реакцию Федора.
- Не надо! - выкрикнул испуганный не на шутку мальчуган и, зарыдав, выбежал из комнаты.
Расшалившиеся девчонки застыли в своих ужасных позах и с перекошенными лицами. Потом они приняли нормальное обличие и переглянулись.
- Что это с ним? - озвучила удивление всей компании Геля.
- Вот чудо! - хмыкнула Светка. - Пойду его притащу! Пусть сопли утрет.
Слезы брата всегда вызывали сочувствие в ее отзывчивом сердце. В сущности, они почти не ссорились и не дрались, как множество других детей в других семьях. Скорее всего, сказывалась большая разница в возрасте. Ведь Света была уже взрослой девушкой, а Федя всего-навсего ребенком.
Она нашла брата в кухне, под столом. Он продолжал тихо, испуганно плакать. Светка влезла под стол, согнувшись в три погибели. Ей, с ее ростом в сто семьдесят восемь сантиметров, это далось нелегко.
- Федор, - она протянула ладони к его мокрому лицу с красным шмыгающим носом и несчастными темно-серыми глазами. - Ну что ты? Мы же пошутили! Прости нас, слышишь?
Первоначальный, не поддающийся объяснению страх, такой сильный и непреодолимый, стал отступать. Теперь Федор скорее злился на сестру и ее подруг за то, что из-за их глупой выходки расплакался как маленький. Он сначала попытался оттолкнуть руки девушки, но привык доверять Светке, которая частенько мазала йодом его разбитые коленки и покрывала от родителей кое-какие шалости. Он милостиво позволил сначала обнять себя, а потом и вытащить из-под стола.
- Не пойду к ним! - буркнул он, когда сестра вытерла его лицо. - Они меня дразнят. И я не младенец и нечего меня есть!
- Дразнят немного, - согласилась Светка. - Но плохого тебе не хотят! А раз ты - мужчина, а не младенец, то должен быть сильным и снисходительно относиться к глупым шуткам.
- Как это?
- Посмеяться вместе с нами и не принимать близко к сердцу, - она смотрела на брата улыбаясь, чувствуя, что ее улыбка вот-вот отразится на его лице. - Докажи, что ты не младенец, и подыграй нам!
Федор еще подулся немного, только чтобы набить себе цену и показать, насколько тяжело далось ему это решение. Наконец его губы дрогнули, и он ответил на улыбку сестры.
- Ладно! Увидишь, какой я взрослый. Только я не хочу изображать младенца!
"Ну вот! - раздосадованно подумала Света. - Опять за рыбу деньги!"
Она повела мальчика в их общую комнату, пытаясь по дороге придумать аргументы соблазнения и вовлечения Федора в еще не продуманное действо.
А когда идея приняла законченный вид плана, неожиданно оказалось, что она выглядит не так, как была задумана. Пятеро были обычными девчонками, они любили поговорить с однокурсниками. Вскоре все знали, что готовится грандиозная вечеринка на Вальпургиеву ночь. Студентам истфака не надо было уточнять, что это означает шабаш ведьм в ночь с тридцатого апреля на первое мая. Само собой решилось: будет костюмированный бал, дискотека и даже буфет. А где еда - там и выпивка, а где выпивка - там и все остальное! В общем, когда Наташка написала сценарий мероприятия таким, каким его задумали пятеро, и Геля с Соней пошли в профком договариваться о помещении, аппаратуре и мелочах на вечер, их встретили уже подготовленные общественным мнением люди. Председатель профкома сказал:
- А, это вы! Ждем, ждем! Это сценарий? Зачем? Лекция об обрядах средневековья и роли женщины в средневековом обществе? Кому это нужно?! Значит, так. Мы выделяем деньги на бутафорию, метлы возьмете у завхоза. Помогать в организации будут первокурсники - им дадите задания. Ну, там пару номеров на сцене... Декорации пусть сделает Гарик Симонян. Дискотека будет в актовом зале, лекция отменяется. Все и так в курсе.
- Это будет не так! - воспротивилась Геля. Она терпеть не могла председателя профкома за его большую и чистую любовь к мужскому полу и оголтелыий бюрократизм. - Это вам не просто вечеринка. И не дискотека вообще! Мы сделаем познавательное мероприятие. Мы историки, а не спортфаковцы. Нас объединяет не дурное дрыганье в темноте, а интерес к истории, к науке...
- Милая девушка! - парировал председатель. - Никто на ваши лекции не пойдет. Ваш дутый интерес к истории и науке не оправдает возложенных надежд. Кроме того, студент есть студент. Хоть со спортфака, хоть с истфака! Мы вам дадим поддержку только на реальное мероприятие, на которое придут студенты, много студентов! А не три ботаника, включая вас!
- Сам ты ботаник! - взорвалась Гелька, и не успела Соня вмешаться для наведения мостов, как противники сцепились в словесном поединке. После нескольких довольно серьезных оскорблений с обеих сторон, Софья, оправдывая свое имя, мудро решила добиться Соломонова решения.
- Послушайте меня! - заорала она так, что оба спорщика, в перепалке позабывшие об остальном человечестве, вздрогнули, замолчали и переглянулись как сообщники. - Послушайте! - повторила она на тон ниже. - Можно ведь совместить неприятное с бесполезным. Если наша лекция кажется вам, - она посмотрела в глаза председателю студпрофкома, - ненужной, а дискотека представляется нам, - она глянула на подругу, - бессмысленной, то давайте проведем и то и другое!
- И что это будет? - в один голос возмутились противники.
- Это будет консенсус по полной программе! - торжественно возвестила Соня. - А как делались такие вещи раньше? Вспомните "Карнавальную ночь"! Сначала - "Две звездочки, три звездочки...", а потом - "Пять минут! Пять минут!"
Они спорили еще час, провели блиц-опрос всех, кого встретили в коридоре, где шел разговор. Потом, почти помирившись на Сонином, конечно, предложении, пошли обедать в буфет. Там, чокнувшись стаканами с томатным соком, порешили: лекции быть, и инсценировке быть, и дискотеке тоже быть!
Когда делегатки на крыльях молодости и энтузиазма прилетели в штаб, а попросту, в квартиру Светки, и принесли счастливую весть, наступило всеобщее и полное ликование.
- Надо точно и четко расписать, кому и что мы поручим подготовить! - сказала Светка.
- Ура-ура! - возликовала резвушка Наталья. - Я мечтала, чтобы была дискотека, но боялась предложить! Слава Богу, слава Аллаху, хари Кришна!
- Прекрати визг, - остановила ее Ира. Впрочем, она тоже улыбалась. - Мероприятие все-таки очень сомнительное... Надо сделать все очень умно, чтобы не получилась порнография!
- Не переживай! - ответила за всех Гелька. - Мы будем руководить, и все будет классно!
Взяв на себя благородную функцию руководства, пятеро моментально потеряли бразды правления в подготовке мероприятия.
У Сони были знакомые, которые предложили нанять танцевальный ансамбль для зрелищности. Соня встретилась с ними и расписала задачу до мелочей. Танцовщики все поняли и отправились готовить заказанные номера, а когда представили их на суд заказчицы, оказалось, что все танцы выражают идеи, прямо противоположные заказу. Предполагалось, что танцы добавят эмоциональной насыщенности и подчеркнут основное настроение черной мессы - мистический ужас перед таинственными силами. А на сцене почти совокуплялись полуголые тела, выражая лишь одну мысль: как хорошо потрахаться! Соня попыталась объяснить танцорам их ошибки, но творческие люди смертельно обиделись за критику. Деликатная Соня не смогла настоять на своем и тихо молилась, чтобы подруги теперь не съели ее саму вместо младенца Федора. Кроме того, времени на создание новых номеров уже не оставалось.
"Будь, что будет!" - решила Соня.
- Нормально, - доложила она остальным, когда разговор зашел о танцах.
Гарика Симоняна проворонила Иришка. Она встретилась с ним в общежитии, прямо в его комнате. Студенты, с которыми Гарик делил приют, играли в карты у соседей, а он сам, сально скользя глазами по аппетитным выпуклостям Иркиной фигуры, вполуха слушал ее объяснения. У Симоняна была репутация бабника. Он встречал Ирку, одетый только в спортивные штаны, уверенный, что его мощный волосатый торс обрадует глаз гостьи.