- Вот это не совсем так, - заговорил он. - Я расскажу тебе все... Отец Сергий позвал меня, чтобы я нашел того, кто сжег его церковь. Я пришел на пепелище. Там работали добровольцы из числа прихожан. Мы только успели подойти к тому месту, где отец Сергий нашел пентаграмму, как одна женщина закричала. Она нашла кости. Мы бросились туда, где раньше была алтарная часть и велели остальным добровольцам не подходить к находке. Я увидел обгорелые останки человека. До приезда милицейских экспертов я понял, что тело было расчленено еще до пожара. Только потом кости разложили естественным образом, то есть как нормальное тело, на алтаре. Видимо расчленение не имело ритуального характера, а просто было совершено для удобства транспортировки тела. Еще мне стало ясно, что все пальцы на руках и ногах сломаны. Я предполагал нечто вроде удара металлическим прутом, но сейчас увидел...
- Тиски... - прошептала Света.
- Других тел я не видел, но знакомые эксперты рассказали, что везде, во всех сгоревших церквах были найдены расчлененные тела. Только во второй церкви был найден труп с поврежденными тазовыми и плечевыми суставами, в третьей - без прижизненных повреждений костей, но возможно, с повреждениями в мягких тканях таза. Кое-что удалось установить, потому что жертва была полной женщиной и... - он запнулся, вспомнив что говорит о подруге своей любовницы.
- Паша, продолжай. Когда слышишь правду из уст специалиста, ее легче принять.
- Хорошо, - вздохнул он и, пропустив толстую пачку жутких подробностей, продолжил: - В четвертом случае повреждения были странные. Сначала эксперты решили, что жертва истыкана ножом или отверткой. Скорее даже чем-то вроде большого гвоздя. Причем равномерно, будто по линейке. Теперь я знаю, что это получилось в результате применения орудия пытки.
- "Железной девы", - догадалась Света, хоть и не видела последнего сюжета, присланного маньяком.
- Да. Как я уже говорил, сатанисты не применяют пыток, подражающих средневековым инквизиторским. Они убивают в основном животных, пьют их кровь, разыгрывают свои бредовые ритуалы, пакостят как могут. А здесь больше похоже на действия маньяка. Только вот странно, что все жертвы знакомы между собой... Интересно, жертвам он тоже присылал такие письма?
- Как это узнать теперь?! - безнадежно ответила Света.
- Как-нибудь можно! - Седов старался говорить деловито. - Кстати, вот ты не спросила, как я к тебе пришел, а ведь это тоже не случайно.
- Я поняла, что с Ирой, возможно, что-то случилось, но не такое серьезное. - в голосе Светы слышалось раскаяние, - и подумала, что ты просто знакомишься со всеми, кто знал Иру. Я была ее близкой подругой. Даже то, что мы давно не виделись, ничего не значило. Я волновалась, но не думала, что она погибла. Ты успокоил меня, а я и поверила! Но почему же такое произошло?
Света тихо плакала, Седов держал ее за руку и продолжал свой рассказ.
- Мне об исчезновении Иры сразу рассказал отец Сергий. Я не стал этого тебе говорить, просто боялся расстраивать. Все-таки ты умная, хоть и плакса! - он улыбнулся, и Света попыталась ответить тем же. - Ты бы связала исчезновение Иры и находку в сгоревшей церкви. Правда, про кости ты уже знала.
- Ты подарил мне две недели покоя, - произнесла Света задумчиво. - Ты оберегал меня сколько мог! А я и в голову не взяла, что все так серьезно... То есть, так лично для меня. Думала, ну, церковь сгорела, надо же тебе все узнать об этом. Сатанисты - не сатанисты?! От меня это было слишком далеко.
- Ты имела все основания так думать, - нежно утешал ее Павел. - Так вот, я спросил тогда отца Сергия, может, что странного случилось в его приходе за последнее время? Что-нибудь запомнилось? Он сразу сказал: удивила одна прихожанка. Странное поведение. Она в церковь ходила уже много лет. Очень искренняя, тихая молодая женщина. У нее все родные умерли и погиб в автокатастрофе жених. Она даже хотела принять постриг. Готовилась к нему, ожидала, когда готова будет. А после пожара не пришла ни разу. Отец Сергий был ее духовным наставником. Она исповедовалась ему, дорожила его мнением, приходила посоветоваться. И вдруг пропала. Отец Сергий очень удивился, что не увидел ее утром после пожара. Пришли все! Народ волновался, возмущался, суетился, бабки выли весь день. А Иры нет! Потом она тоже не появилась. Отец Сергий считает, что если бы Ира собиралась ухать, то она попрощалась бы обязательно. Ее исчезновение и пожар показались ему связанными между собой. Я стал наводить справки о пропавшей, узнал, что у нее было четыре задушевных институтских подруги. Троих из них я не нашел. Тогда пришел к тебе. Покорми меня, пожалуйста! - неожиданно закончил он.
После обеда Павел увез Свету к себе домой. Фирсов обещал прибыть только завтра. Федя позвонил как раз во время обеда и сообщил, что останется у друзей на пару дней. Они уедут за город, куда-нибудь к реке. Пожарят шашлыков и отдохнут. Из всего этого следовало, что до четверга Света была абсолютно свободна.
Машина Паши, маленькая "Ока", опять поломалась, поэтому Света взяла "Ниву" с платной стоянки в цокольном этаже, где Фирсовы держали свои машины. Лет семь назад родители Ванечки пользовались этой машиной для поездок на дачу или в горы, а сейчас "Нива" скучала без дела. Рядом с "Нивой" стоял красивый темно-серый "Мерин". Света сказала, что это любимая машина ее мужа.
Света все всхлипывала, и Седов, понимая ее состояние, сам сел за руль. Он мечтал теперь только проскочить мимо дорожных патрулей незамеченным. Ему это удалось, и любовники прибыли в свое гнездышко вполне благополучно.
Дома Паша извлек из шкафчика на кухне бутылку коньяку. Света не стала ломаться, а выпила маленькими глоточками бокал и вскоре уснула. Паша сел было в кресло напротив кровати и попытался сосредоточиться на своем расследовании, но не успел он расслабить мышцы, как пришлось вставать снова. В дверь настойчиво звонили.
- Жанна? - слегка удивился Седов, увидев на пороге свою двоюродную старшую сестру.
- Паша, у меня новые неприятности...
Жанна выглядела просто ужасно: лицо было помято, отечно, бледно. Волосы не мылись с неделю, измятая одежда была кое-где заляпана пятнами неизвестного происхождения. Паша чуть наморщил нос и понял, что от Жанны разит перегаром. Он припомнил кое-какие высказывания ее ныне покойного мужа, Алексея, и сообразил, что Жанна больше не скрывает свой порок.
- Входи, давай! - сказал он с легкой досадой, подозревая, что сестре просто нужны деньги на опохмел. - Как дети?
- У свекрови в деревне, - ответила Жанна.
Паша быстро втолкнул ее в кухню, не желая чтобы чужие глаза коснулись его мирно спящего на кровати сокровища. Но Жанна не проявляла никакого любопытства к обстоятельствам жизни брата. Паша заметил и еще кое-что: Жанна, вопреки его опасениям, никак не отреагировала на бутылку коньяку, стоявшую на кухонном столе. Она просто села на табуретку и достала "Золотую Яву".
- Паша, - снова повторила она, - у меня все плохо. Неприятности. Боюсь очень...
- Что? - спросил он, садясь напротив и тоже закуривая.
- Леша умер, а его все записи остались. Там кассеты с интервью и блокноты с заметками... Я же через два дня повезу Настю на операцию. Нам назначили время, а тут такое...
Она явно не могла сосредоточиться, ее взгляд ни на секунду не останавливался, блуждая по окружающим предметам, а пальцы нервно теребили клеенку на столе, пачку сигарет, замок на куртке.
- Жанна, что там у тебя? - торопил ее Седов, все же полагая, что дело в деньгах. - Почему ко мне пришла?
- Не знаю что делать, не знаю, не знаю! - она снова остановилась, но через пару секунд заговорила, торопливо, хоть и вполне логично: - Вчера позвонил какой-то человек и сказал, чтобы я отдала ему все документы и записи Леши за последний год. Я бы отдала, если бы кто знакомый для работы попросил. Зачем пропадать наработкам? Но этот человек стал угрожать, что детям плохо будет и мне... Я знаю, знаю, это он, убийца Леши! Кто же еще? Я тебе вчера не сообразила позвонить, а сегодня тебя с утра не было, а я так боюсь дома одна... Так боюсь! Тут Лешу убили, с Настей такое, и этот еще с угрозами! Почему же это на меня валится? Что я сделала?
- Подожди убиваться, - Павел уже не хотел отделаться от родственницы, а наоборот, понял, что судьба указывает ему на новый поворот событий. - Какие конкретно материалы интересовали позвонившего тебе?
- Мне кажется, - шепотом произнесла Жанна, - мне кажется, что я знаю! Он требовал все, что есть за последний год, но я знаю, знаю, знаю...
- Хорошо, - остановил ее Седов, стараясь говорить спокойно и размеренно, как с больным человеком. - Жанна, скажи, что ты знаешь?
- Паша! Только никому не говори! Правда, не говори! - она вцепилась в его руку судорожно скрюченными пальцами и ее глаза оказались так близко к лицу Павла, что он увидел в самой их глубине крохотные льдинки отчаяния и безумного страха. Паша убедительно кивнул, не сумев отвести взгляда от ее глаз, и Жанна сказала: - Его убили за шантаж!
- Что? Леша - шантажист? - не поверил Седов.
- Да! Его чтят как героя, все говорят, что он был честный и чистый, а он погиб из-за шантажа! Люди, если узнают, меня и детей просто грязью польют! Ты же знаешь, как всем будет приятно втоптать его имя в дерьмо. Мы не можем позволить, чтобы дети получили такое наследство!
- Конечно, конечно, - не вникая в ее переживания, соглашался сыщик. Его уже околдовало слово "шантаж", и он хотел знать все.
- Паша! Я бы в милицию пошла, если бы не это. А так, видишь, дело получается семейное! Помоги мне. Я думаю, что, получив все бумажки и негативы, убийца все равно с нами расправится! Потому что Леша ему все рассказал и получается, что я могу все знать, а я и так все знаю, и меня убьют, убьют, убьют...