Брайд проводили в комнату из черного бархата. Им были отделаны стены, покрыт пол и небольшое количество мебели, что там стояло… два стула друг напротив друга… оббиты им. Вся эта мягкая темнота заставляла ее чувствовать себя плывущей по ночному небу, в котором не видно конца мучениям.
Король махнул ей, указывая на стул.
- Ваше величество, - постаралась сказать она спокойным тоном, когда села.
- Прошу, зови меня Манус.
Он сел на другой стул, затем махнул рукой, отпуская стражу. Они вышли из комнаты, оставив Брайд наедине с правителем.
"Мне не следовало приходить сюда". Быть отдельно от Девина казалось пыткой. Не знать, что с ним делают, подобно агонии. Думать о том, что Девин находится в темной дыре, напоминало муку. Хуже, это все ее вина. Брайд хотела прийти сюда. Хотела, чтобы он пришел с ней. Но она бы отказалась от всего этого, ради безопасности Девина.
"Я люблю его, - подумала она. - Я люблю Девина".
Каким-то образом, он стал самой важной частью ее жизни. Теперь он олицетворял для нее дом. А не это место. Да, ей нравилось, что здесь есть другие вампиры. Да, нравилась темнота, сладкие запахи, и близость к матери, которую она ощущала. Ей нравилось, что на каждый вопрос можно получить ответ. Здесь, она не была другой и не рисковала. Но ничто из этого не важнее Девина. От мысли, что в ее жизни не будет его… Брайд содрогалась.
- Я привел тебя сюда, чтобы мы смогли пообщаться наедине, - сказал король, нарушая молчание.
- Хочу, чтобы Девина немедленно отпустили. Тогда я поговорю с вами.
- Это не обсуждается, - последовал жесткий ответ. - Не упоминай его снова.
Или что? Ублюдок.
- Вы привыкли добиваться своего?
- Конечно. - Словно все улажено, Манус откинулся на спинку стула, закинул одну ногу на другую и начал ее изучать. - Расскажи мне о своей жизни на поверхности.
- Если я это сделаю, вы отпустите Девина? - Она не заметила его движения, но в следующий миг поняла, что ее мозг грохочет в черепной коробке, зубы впились в десны, а сама Брайд слетела со стула на пол. Из уголка рта потекла теплая струйка, и она знала, что это кровь. Сотрясаясь от гнева, вспыхнувшего в ней, она вытерла кровь тыльной стороной ладони и посмотрела на короля. - Вы ударили меня.
- Я предупреждал не упоминать Таргона, но ты упорствуешь. - Он сидел на стуле в той же спокойной позе, что и раньше. - Продолжишь настаивать и увидишь, что произойдет.
Это был вызов. Ей всегда нравилось спорить с Девином. С самого начала. А с этим мужчиной? Не особо.
- Девин говорил мне, что вы классный мужик, - сказала она, вновь усаживаясь на стул. - Вижу, наши понятия о том, что классно, отличаются.
Оба века Мануса стала подергиваться.
- Я не всегда был таким.
- Смерть брата изменила вас. - Король не дождется от нее сочувствия. - Ага, я слышала.
- А тебе сказали, что, когда его вернули мне, у принца не хватало нескольких частей тела? - Его слова хлестали, словно плеть. - Сказали, что похититель выбрал следующей целью меня? Что я провел неделю в плену?
- Нет, - ответила она, делая мысленную заметку не искать Фиону нефрети. - Хотя, вас вернули целиком.
К сожалению. Фиона сделала бы Брайд одолжение, если бы отрезала ему руки. Черт, ее челюсть болела! И ей не хотелось узнавать, что может случиться в худшем случае. Манус холодно кивнул.
- Да.
- Знаете, что у всех есть что-то плохое в прошлом? Никто не может прожить так долго, как мы, и не испытать страданий.
- И какие же мучения испытала ты, маленькая Брайд?
Она не могла поведать ему о матери, поэтому сказала:
- Вы забрали у меня Девина. Я люблю его.
- Тогда сейчас ты испытываешь настоящую боль, и я сожалею об этом. Но не освобожу его. Однажды, я был снисходителен. Однажды, проявил милосердие к своему народу. И что это дало? Мертвого брата и семь ночей пыток. Я не повторяю своих ошибок. Не прощаю врагов, а сейчас Девин и МакКилл мои враги.
- Они никогда бы не причинили вам вред.
- Ты так говоришь. Но я не могу прочесть твои мысли, так как мне тебе доверять? - Так в этом дело? В его неспособность узнать ее мысли?
- Я желаю чего-то, и получаю это, ладно? Когда вы вошли в комнату, я пожелала, чтобы меня нельзя было прочесть.
Он нахмурился.
- Почему?
- Вам бы понравилось, если бы кто-то копался в вашей голове? Не думаю.
- Я не мог прочесть тебя еще до входа в комнату, но мог услышать мысли всех остальных. Однако же. - Король прищурился, но не опроверг ее предположение. - Пожелай, чтобы я мог прочесть тебя.
И позволить ему узнать, что она нефрети? Он убьет ее и Девина без колебаний.
- Желаю, чтобы вы могли читать мои мысли. - "Нет, не желаю, не желаю, не желаю. Хочу, чтобы ты никогда не мог прочесть меня". - Хорошо, сделано, - солгала Брайд. - Действуйте.
Он замер, даже задержал дыхание, подумала Брайд. Казалось, невидимые пальцы коснулись ее разума, пытаясь проникнуть внутрь. Король нахмурился.
- Все еще не могу. Возможно, ты пожелала недостаточно сильно. Попробуй еще раз.
Она кивнула, делая вид, что подчиняется.
- Готово.
Выражение лица стало более хмурым, и он сжал кулаки.
- По-прежнему ничего. Уверена, что твои желания сбываются?
- Не всегда. Я обнаружила способность несколько дней назад, поэтому не особо хорошо разобралась в них.
Он сел на край стула, тяжело задышав от волнения.
- Ты можешь пожелать смерти кому-либо?
- Нет, - ответила Брайд, поскольку никоим образом не собиралась этого делать. - Впрочем, почему вас это так волнует?
- За многие годы я не смог прочесть только одного. - Король откинулся, перестав волноваться, словно ничего и не было, но взамен его охватило разочарование. - Можешь догадаться, кто это был?
В ее душу заполз страх.
- Ваша мама? - спросила она с надеждой, хотя и так знала ответ.
- Женщина по имени Фиона. Моя мучительница. Она нефрети.
Брайд гордилась собой. Ее голос не дрогнул.
- Кто это?
- Кто-то, обладающий слишком большой силой. Кто-то, кто должен умереть.
- Думаете, я нефрети?
- Нет, - ответил он. - От нее исходило столько энергии, что при каждом приближении Фионы моя кровь словно пела. С тобой такого не происходит. Однако никто из моих воинов не может ее найти, потому что она тоже может читать мысли. И узнаёт об их приближении.
- Какое отношение это имеет ко мне?
- Если я не в силах прочесть твои мысли, скорее всего, и она тоже. Это означает, что я могу использовать тебя против нее. Просто нужно понять как.
***
Три дня прошло ужасно медленно. Брайд позволили видеть Девина только один раз в день, чтобы покормиться. Ей завязывали глаза, пока вели туда, тем самым сохраняя в тайне его местонахождение, и им не разрешали разговаривать друг с другом. Стражник всегда сопровождал ее, чтобы убедиться в послушании Брайд. ей сказали, что за каждое слово Девин получит десять ударов плеткой.
Молчание ее убивало. По его лицу Девина, Брайд могла видеть, что он страдает. Его янтарные глаза потускнели, а под ними появились синяки. С каждым днем он становился все грязнее и сильнее дрожал, чем в предыдущий.
Теперь она поняла, что у Девина никогда не было плана. Он просто не хотел, чтобы ей причинили боль при драке. Осознавал Девин или нет, но он любил ее. Но это знание не грело ее, как должно было, теперь постоянным спутником Брайд стало чувство вины. Роскошь для нее, страдания для мужа.
Каждый раз, заканчивая пить, пытаясь взять всего несколько глотков, Девин продолжал наклонять голову, молчаливо убеждая ее взять больше, чтобы найти выход, ей нужно поддерживать силы, но Брайд не могла ослабить его еще сильнее. Он вздыхал, целовал ее, крепко обнимал и мягко выставлял из клетки.
Каждый раз она пыталась прочесть его мысли или, хотя бы, послать свои в его голову, но эта способность все еще не появилась. Эти силы якобы у нее есть, но Брайд ощущала только шипы и огонь. Дело обстояло хуже, когда она пыталась насильно извлечь их с помощью эмоций. Появлялось чувство, будто ее разрывало пополам.
Брайд хотела сказать ему, что собирается вытащить его оттуда, чтобы не беспокоился, что она раздевалась, маскировалась, когда все спали, и искала вход в подземелье, а также что-то, что гасило силы Девина. Она хотела заверить, что отыщет это, неважно на что придется пойти, но сама уже сомневалась в успехе, и слова застревали в горле. Они не стоили десяти плетей.
После встречи с Манусом, ей отвели просторную комнату с огромной кроватью и кружевным балдахином. На стенах ничего не висело, кроме живописи короля. Также там стоял мраморный туалетный столик, за которым она теперь сидела, уставившись на стакан и думая, когда сделать следующий шаг… и какой именно шаг.
- Хорошо. - Манус прислонился к дверному проему комнаты, сложив руки на груди. - Ты надела платье, которое я сделал для тебя.
Их взгляды встретились в зеркале, и ее пальцы сжали ручку расчески.
- Да.
Словно она могла отвергнуть его пожелания. Ее бархатное платье соответствовало накидке, которую он всегда носил. Черное с золотой отделкой. Материал подчёркивал ее изгибы, мягкие и привлекательные. По его просьбе ее волосы завили, и теперь на спину спускались блестящие локоны.
- Ходят слухи, что ты одинок. Возможно, нам нужно найти тебе компаньона, - сказала Брайд. "Тогда ты оставишь меня в покое".