Но он не захотел пойти ей навстречу, и Эммануэль пришлось повторить вопрос:
- По какой же причине я должна это делать?
- Я уже вам сказал: по причине эротизма. Потому что эротизм нуждается в количестве. Нет большего удовольствия для женщины, чем вести счет своим любовникам: ребенком - по пальцам, в колледже - в ритм занятий и лекций, в замужестве - в тайной записной книжке. И отмечать там особым знаком день, когда к списку прибавляется новое имя: "Смотри-ка, почти месяц после предыдущего". Или с притворными угрызениями совести: "Какой ужас - в одну неделю двое!". Или радостно, бесстыдно: "Ура! В эту неделю - ежедневно!". И, прижавшись к самой близкой подружке, прошептать ей на ухо: "У тебя дошло до сотни?" "Еще нет, а у тебя?" "Да гораздо больше!". О, радость! Эти сотни, тысячи тел, которые смогло вместить одно ваше тело! И вы сожалеете о тех, кого вам не пришлось узнать. Вспомните определение, которое я дал эротизму, - наслаждение экстазом.
- Подождите, - остановил Марио приготовившуюся что-то возразить собеседницу. - Закон количества требует как необходимое следствие другого, против которого вы, я уверен, возражать не будете: надо остерегаться пресыщения. Ведь так легко понять, почему для наслаждения необходимо множество любовников или любовниц - из страха, чтобы ваши чувства не угомонились, никогда не отдавайтесь мужчине, не будучи уверены, что наготове уже находится другой.
- Но ведь это никогда не кончится, - взмолилась Эммануэль. - После одного - другой, потом еще один в резерве?
- А почему бы и нет? - ответил вопросом на вопрос Марио.
- Но ведь есть же предел человеческим силам, - от души рассмеялась Эммануэль.
- К несчастью, - помрачнел Марио. - Но дух может все преодолеть. Важно, что дух вечно неудовлетворен, вечно ненасытен.
- Самое верное средство для поддержания духа, если я вас правильно поняла, это - заниматься любовью непрерывно?
- Конечно же, нет, - поморщился Марио. - Дело не в том, чтобы заниматься любовью, а в том, как ею заниматься. Сам по себе акт совокупления недостаточен для создания эротических ценностей, пусть он даже будет длиться бесконечно. Может быть, день, когда вы отдадитесь десяти, двадцати мужчинам кряду, станет для вас днем невыразимого блаженства, но он может также вызвать тоску и досаду. Все зависит от момента, от того, что этому предшествует и чего вы ждете потом. Это потому, что существуют законы, но нет правил: чтобы достичь пика эротической законченности, вы можете сегодня отдать свое тело этим двадцати одинаковым способом, не отличая особенно одного от другого, назавтра же вы будете совершенно разной с каждым из них.
- Тридцать две позы Венеры, - громко засмеялась Эммануэль.
- Абсурд! Эротизм не интересуется позами. Он рождает ситуации. Единственно важные позы - те, что проносятся в вашем мозгу. Пусть в любви участвует и голова! Наполните ее таким количеством органов, таким числом сладострастных переживаний, каких не наберется у всех мужчин мира. Пусть каждое ваше объятие включает в себя и предвещает другое. Пусть берущий вас мужчина будет и тот, кого вы сейчас держите за руку, и тот, с кем вы когда-то читали Гомера.
Несмотря на усмешку на губах, Эммануэль была взволнована более, чем ей хотелось показать.
- Значит ли это, что если мой муж захочет заняться со мной любовью, я должна буду ему сказать: "Невозможно, дорогой, ведь нас только двое"...
- И он будет доволен таким положением, - ответил Марио вполне серьезно. - Но, как я вам уже говорил, если третий не может быть воочию, то дело вашего мозга создать его.