Арий напряг плечо, и мальчишка отлетел в сторону. А в следующее мгновение его колено уже крепко придавило сорванца к земле, а цепкие пальцы сжали ему горло. От боли мальчишка сложился вдвое под его весом, однако маленькая, но мускулистая рука попробовала заехать Арию в солнечное сплетение. Арий увернулся, и еще сильнее сдавил мальчишке горло. Лицо юного раба тотчас посинело даже под слоем загара, однако молить о пощаде он не стал.
Арий разжал пальцы и отстранился. Мальчишка присел.
- Ну как, ловко я тебя разоблачил? - спросил он с легкой издевкой.
- Приходи завтра, - ответил Арий.
- А почему не сейчас? - упирался мальчонка, поднимаясь с земли. - Кстати, меня зовут Викс.
- А меня Стефан.
- Ну ладно, пусть будет Стефан.
- Что бы ты там ни думал, - предостерег его Арий, - не вздумай распространяться об этом среди других рабов, иначе тебе не поздоровится. Ты понял меня?
- Можешь убить меня, если я проболтаюсь, - пообещал мальчик. - Может, все-таки начнем прямо сейчас?
- Вынь нож, - сказал Арий, сам не понимая, зачем ему понадобилось обучать мальчишку. - Слишком медленно. Ты должен успеть выхватить из ножен кинжал и вогнать его противнику в живот прежде, чем тот успеет сделать вздох. И держи лезвие чуть под большим углом.
- Вот так? Эй, ты заметил, что мы оба левши? Вот это совпадение!
Рим
- Это он восседает в зале суда в своем судейством кресле, - рука Павлина быстро набросала картинку. - А это женщина-плебейка пытается доказать, что наследство должно достаться ей, а не истцу, потому что он ей никакой не сын, хотя именно это он и утверждает. И тогда император спрашивает ее: "Ты говоришь правду?" И она кивает: "Да, мой господин и бог". И тогда он говорит: "Отлично, тогда ты можешь выйти на него замуж. Прямо сейчас, на этом самом месте, и тогда наследство достанется вам обоим".
Весталка Юстина улыбнулась и в глазах ее заплясали огоньки.
- И что она сказала?
- Она упала на колени и умоляла его пожалеть ее. Из чего император сделал вывод, что истец все-таки ее сын, и присудил наследство ему.
Павлин покачал головой.
- И знаешь, что он сказал мне потом? Я имею в виду императора. Он сказал, что эту уловку он позаимствовал в юридических архивах императора Клавдия. Но думаю, даже Клавдий не смог бы применить ее с той же ловкостью, что и наш император. Видела бы ты лицо женщины, когда он предложил ей выйти замуж за собственного сына…
Юстина рассмеялась, и Павлин почувствовал себя героем. Юстина смеялась нечасто. Улыбаться - это да, улыбалась она часто, тихой, сдержанной улыбкой, но смеха от нее он почти никогда не слышал. Павлин со вздохом откинулся на спинку кресла.
- Устал? - поинтересовалась Юстина. В белых одеждах она казалась ему прохладной мраморной статуей, почти не отличимой от белых мраморных стен.
- В последнее время я вечно куда-то спешу, - ответил он ей с улыбкой. - И был бы не прочь хотя бы на денек поменяться с тобой местами, посидел бы с удовольствием в прохладной зале, наблюдая за пламенем.
- Ну только к этому наши обязанности не сводятся. Но ты прав, у нас здесь спокойно.
Она была само спокойствие. В последние два месяца у Павлина вошло в привычку заглядывать к ней в гости. Императорское расследование дела о весталках было официально закрыто, однако раз в пару недель Павлин наведывался в храм, чтобы поговорить с Юстиной. Посидеть с ней в зале приема гостей, ибо только здесь любая весталка имела право разговаривать с мужчиной, тихо и спокойно поболтать о всяких мелочах.
- Я скоро женюсь, - неожиданно сообщил он.
- Я слышала. На женщине из семейства Сульпициев, если я правильно помню?
- Да. Ее имя Кальпурния Елена Сульпиция. Как только авгуры объявят благоприятную дату, император устроит по поводу нашей помолвки пир. Кальпурния вдова, правда, вдова молодая и бездетная.
- И это все, что ты можешь сказать про свою будущую супругу? - задала вопрос Юстина.
- Я ее почти не знаю. Впрочем, она производит приятное впечатление, и вообще, я ведь должен на ком-то жениться.
- Неужели?
Павлин пожал плечами.
- Если я и дальше буду ходить в холостяках, люди начнут поговаривать, что я предпочитаю мальчиков.
- Ну среди воинов такое не редкость, - в голосе Юстины Павлину послышались насмешливые нотки, и он искоса посмотрел на свою собеседницу. Для весталки она порой отпускала весьма приземленные комментарии.
- Как, например, мой друг Траян, - задумчиво произнес Павлин. - По его словам, с ними проще иметь дело, чем с женщинами. Возможно, он прав, но такое не для меня. Я возьму в жены Кальпурнию Сульпицию, и она родит мне сыновей, - он вопросительно посмотрел на весталку. - А ты никогда не жалеешь, что ты… не можешь выйти замуж?
Юстина растерянно заморгала.
- Я? Нет, конечно… Такое мне никогда даже в голову не приходило. Мне было девять лет, когда выбор пал на меня. В ту пору, как ты понимаешь, я не думала ни о каком замужестве. А став весталкой, целиком и полностью отдалась служению и никогда не оглядывалась назад. Впрочем, известны случаи, когда весталки выходили замуж - после того как в течение тридцати лет честно исполняли свой долг.
- Правда? - теперь настала очередь Павлина удивиться.
- Такое, конечно, бывает не часто. Жениться на бывшей весталке многие считают дурным предзнаменованием. Например, наша бывшая главная весталка планировала выйти замуж, когда окончится срок ее служения. А вместо этого ее казнили.
Павлин посмотрел своей собеседнице прямо в глаза.
- Ей следовало дождаться окончания срока, а не брать этого мужчину себе в любовники.
- Он был ей никакой не любовник. Они были знакомы долгие годы, но она ни разу не нарушила священного обета.
- Император сам вел расследование. Или ты считаешь, что он мог приговорить ее к смерти, не имея на то веских оснований? Ты даже не представляешь себе, какой он дотошный юрист.
- Ты даже не представляешь себе, с какой серьезностью весталки блюдут свое целомудрие.
Павлин открыл рот, однако тотчас напомнил себе, что со жрицей спорить невозможно.
- Я бы никогда не стал ставить под сомнения слова весталки, - произнес он.
- Я бы никогда не стала ставить под сомнение суждение императора, - произнесла Юстина с улыбкой. - Давай прекратим наш спор.
Лепида
93 г. н. э.
Невеста Павлина не представляла для меня никакой угрозы. Кальпурния Елена Сульпиция была дебелой, как кобыла. Толстые короткие пальцы и курносый нос. К тому же старше меня на год. Сначала я сильно волновалась, опасаясь, что моего красавца-пасынка отнимет у меня какая-нибудь пятнадцатилетняя сильфида, но, как оказалось, мне нет повода переживать из-за этой вдовушки. Я видела ее несколько раз, однако ни разу толком не поговорила. И вот теперь уже пошел новый год, и наступило время Луперкалий, а Луперкалии, как известно, это праздник влюбленных, и авгуры наконец объявили благоприятную дату помолвки Павлина и этой его вдовой кобылки.
- О, мой дорогая, какое интересное платье! - воскликнула я, когда она вошла в мои покои, нарядившись по случаю придворного пира. - Смотрю, ты сегодня в голубом? Какой, однако смелый выбор, особенно при твоем цвете лица.
- Благодарю тебя, госпожа Лепида, - спокойно ответила невеста моего любовника. - Ты не могла бы посмотреть, что там с застежкой на моем браслете. Мне кажется, она расстегнулась.
Я склонила голову над застежкой. Ее сапфиры были крупнее, ярче и лучше моих - по случаю праздника я тоже облачилась в голубые тона.
- С ней все в порядке, - ответила я и пристально посмотрела ей в глаза, однако взгляд их был чист и незамутнен, как у ребенка. Никто никогда не напишет од ее глазам. Я слегка ослабила застежку на моей столе, чтобы чуть больше обнажить плечо и подчеркнуть красоту шею. - Павлин, как всегда, опаздывает. Он слишком серьезно относится к своим обязанностям.
- Да, я уже заметила.
Я уже было приготовилась предпринять новую атаку - на этот раз на ее прическу. Сказать по правде, это была даже не прическа, а копна мышиного цвета волос, которая смотрелась совершенно невыразительно, хотя и была перевита нитями драгоценных камней. Но в следующий миг я услышала за спиной знакомые шаги и оглянулась. К нам направлялся Марк.
- Достопочтенная Кальпурния, - улыбнулся он и поцеловал ей руку. - Я только что получил от Павлина записку. Его задерживают какие-то неотложные дела, и он встретит нас прямо в императорском дворце.
Кальпурния кивнула. Похоже, это известие ее ничуть не расстроило, что, в свою очередь, жутко меня разозлило. Было бы забавно понаблюдать за ней, если бы она потеряла голову из-за моего пасынка. В таком случае можно было бы время от времени намекать ей о его чувствах ко мне. Пусть помучается ревностью и подозрениями.
- Отец! - воскликнула, вбежав из атрия, Сабина. - Отец, ты забыл, что обещал позволить мне поправить на тебе тунику.
- Верно, обещал. - Марк наклонился, давая дочери возможность расправить упругие складки. - Ну как, теперь все в порядке?
- Да, лучше не бывает.
- Это твоя дочь, сенатор? - просила Кальпурния, обращаясь к Марку, но не ко мне.
- Да. Вибия Сабина, познакомься, это госпожа Кальпурния Елена Сульпиция.
Сабина улыбнулась щербатой улыбкой.
- Рада познакомиться…
- А где твой поклон, Сабина? - одернула я дочь. - Тебе уже восемь лет. Пора бы помнить о таких вещах.
- Лепида, ей уже девять, - невозмутимым тоном произнес Марк.
- Ну знаешь, если неучтивость неприятна в восемь лет, то в девять и подавно.