- Я отчаянно хотел быть таким же, как Кит, - вздохнул он. - Самопознание, пожалуй, самая сложная задача, которая когда-либо стояла перед человеком. Многие люди никогда даже и не приближаются к ее разрешению. И никто не может полностью познать самого себя. Думаю, этот случай с лодкой был попыткой с моей стороны стать таким же смелым, как брат. Именно стремление походить на Кита заставило меня стать офицером. Сейчас мне понятно, насколько это глупо. Разумеется, я не создан для такой жизни. Но мне хотелось что-то доказать Киту, своей семье. И в первую очередь - себе.
- И это плохо кончилось, - подвела итог Лорен. - Мне очень жаль. Но ведь Кит ни в чем не виноват! Он не настаивал на покупке офицерского патента. Он пытался помешать вам, отговорить от участия в той опасной миссии. И у него не было возможности защитить вас.
- Разумеется, он ни в чем не виноват, - сердито бросил Сид.
Лорен с любопытством покосилась на него.
- Тогда почему? - взволнованно спросила она. - Почему вы не хотите его простить? Ведь даже и прощать нечего. Он принял правильное решение. Разве не так?
Сиднем не ответил. Они молча шли вдоль ручья, слушая журчание бегущей по камням воды.
- В армии следует подчиняться старшим по званию, - наконец заговорил он. - В то время Кит являлся моим непосредственным начальником. А если говорить конкретно о том задании - командующим офицером. Если бы он приказал мне остаться и сдаться в плен, я бы подчинился ему без единого слова. Кит не приказал. Я вызвался сам. Вы об этом знаете?
- Нет, - проговорила Лорен после паузы. - Он сказал лишь, что вы первый заявили, что один из вас должен выполнить приказ командования, а другой - отвлечь французов.
- Кит мне не приказывал, - настойчиво повторил Сиднем. - Я вызвался сам. А Кит погрузился в мрачное молчание, выслушав мое предложение. Он прекрасно знал, что другого выхода просто не существовало. Однако у него не хватило духу решиться на этот шаг. Я объяснял ему. Настаивал. Потом мы обнялись, и я приказал ему - старшему офицеру - уходить. Я сам сделал выбор. Хотя, разумеется, он согласился со мной, потому что долг превыше всего.
- Но тогда почему... - Лорен нахмурилась.
- Почему? Кит, вероятно, рассказал, что меня пытали? Я не стану запугивать вас разными подробностями, мисс Эджуэрт. Надеюсь, брат также не акцентировал ваше внимание на деталях. Остановлюсь лишь вот на чем. Моя смерть казалась мне бесценным даром, я мечтал о ней днем и ночью. Я мог получить ее в любой момент - в обмен на информацию. Но я отверг это предложение, потому что был офицером, потому что должен был молчать. Я не сломался, не предал, так как почувствовал в себе внутреннюю силу, что удивило даже меня самого. Поверьте, ад не мог бы сравниться с тем, что мне пришлось перенести. Прошу прощения, мисс Эджуэрт. И тогда у меня достало бы сил, чтобы умереть под пытками. Я знал это. И торжествовал от сознания этого. Я так гордился собой!.. - Он грустно засмеялся. - А потом Кит и партизаны меня спасли.
Лорен вдруг все поняла. Ему даже не нужно было заканчивать свою историю. Но начав ее, он уже не мог остановиться.
- И снова я стал "бедняжка Сид", - презрительно ухмыляясь, процедил он. - Мне пришлось перенести ампутацию и другие весьма болезненные процедуры, и лихорадку, и бред, и дорогу домой. И все это время я был "бедняжка Сид". Когда мы наконец приехали в Элвесли, Кит взял всю вину на себя. Бедный, несчастный Сид, которому нельзя было ввязываться в это дело. Бедный Сид, брат не смог его защитить. Кит тогда чуть с ума не сошел из-за того, что пожертвовал младшим братом, из-за того, что не мог поменяться с ним местами и взять его боль себе. Прошу прощения, что говорю вам об этом. Я не сумел кому-либо что-то объяснить. А потом перестал и пытаться.
- Потому что никто не смог бы этого понять? - осторожно спросила Лорен.
Он остановился и посмотрел на не.
- Но ведь вы поняли?
Она кивнула, и ее глаза наполнились слезами; это часто случалось с ней в последнее время.
- Да, я поняла. - Лорен положила руку на плечо Сида и поцеловала его в левую щеку. Затем, чуть замешкавшись, она поцеловала его и в покалеченную, представлявшую собой сплошной красный рубец правую щеку. - Вы так же способствовали успешному выполнению задания, как и Кит. Нет, ваша заслуга в этом даже больше, потому что вам пришлось столкнуться с опасностью, болью, одиночеством. Поверьте, в моих словах нет никакой патетики, Сиднем Батлер. Вы настоящий герой.
На его лице появилась кривая и недоверчивая улыбка.
- Да, в самом деле, - серьезно сказала Лорен. - Любовь может стать помехой, если мы отгораживаем любимого человека от реалий жизни, если не верим в его силы и способности. Я уверена, вы будете самым компетентным управляющим в мире.
Они засмеялись и повернули к дому.
- Вам все-таки следует поговорить с Китом, - умоляюще произнесла она. - Даже если ради этого придется его связать или заткнуть ему рот кляпом.
- Думаю, до этого не дойдет, - засмеялся он.
- Пожалуйста, - ласково попросила она, - поговорите с братом.
* * *
Барон Галтон приехал в двухместном экипаже вместе с сэром Мелвином Клиффордом на речную косу, где мужчины и мальчики ловили рыбу. Но домой дед Лорен выразил желание идти пешком вместе с Китом.
- Отличное место для рыбалки, - заметил он.
- Мы всегда ловим тут рыбу, - согласился Кит. - Но существует и более приятный способ провести утро.
Молодые рыбаки ушли вперед, хвастаясь своим уловом. Лорд Равенсберг старался идти помедленнее, чтобы не обогнать пожилого джентльмена.
- Дело вот в чем, сэр, - заговорил виконт, когда убедился, что никто их не слышит. - Я хочу провести расследование. Раньше, как вы знаете, в течение нескольких лет я служил офицером разведки и до сих пор имею весьма полезные связи в министерстве иностранных дел и в военном ведомстве. Многие мои знакомые все еще продолжают там работать. Думаю, мне следует проинформировать вас о моих планах. Я хочу знать точно, где, когда и как погибла миссис Уэйт, мать Лорен.
- Но зачем? - Барон Галтон бросил хмурый взгляд на своего собеседника. - Какого дьявола вам потребовалось это знать?
Кита поразил его враждебный тон.
- Вы ведь никогда не пытались узнать это?
- Никогда, - заверил его старик. - Они попали в какую-то переделку и погибли. Поэтому и не вернулись. Люди, сыновья, дочери, родители умирают каждый день, Равенсберг. И мы не можем вернуть их назад. А потому нет сысла тратить деньги, время и усилия, чтобы узнать то, о чем всем давно известно. Упокой, Господь, их души. Предлагаю обратить внимание на то, что у нас под боком.
Вполне разумное отношение к делу, подумал Кит. Но все же ему показалось неестественным, что отца совершенно не интересует судьба его дочери.
- Значит, вы не проводили никаких расследований? - не отставал от него Кит.
- Они писали редко и, думаю, погибли задолго до того, как мы узнали об этом. И любое расследование оказалось бы бессмысленным.
- А граф Килборн искал своего брата? Или хотя бы пытался узнать, что с ним случилось?
- Послушайте, Равенсберг! - Барон Галтон остановился и сердито взглянул на него. - Я не сомневаюсь, что вы умный человек и хотите произвести впечатление на Лорен, проявив о ней столь усиленную заботу. Но позвольте дать вам совет - оставьте эту историю в покое! Не будите спящую собаку.
Кит пристально посмотрел на него, и вдруг его поразила внезапная догадка.
- О Боже! Вы все знаете. Не так ли?
Старик нахмурился:
- Оставим этот разговор.
Но Кита не так-то легко было заставить молчать.
- Вы знаете. А Лорен - нет. Но почему? Что же все-таки случилось?
- Она была тогда ребенком. - В голосе барона слышалось раздражение. - Она обрела настоящий дом с Килборном и его женой и чувствовала себя там счастливой и защищенной. Она росла вместе с детьми своего возраста, ее ожидало прекрасное будущее. Ей исполнилось всего три года, когда ее мать уехала. Лорен легко забыла о ней, что вообще свойственно детям. Килборн и его супруга стали ей настоящими родителями. Она не могла и желать лучшего. Вы, думаю, видите, графиня любит ее точно так же, как и собственных детей.
- Вы считаете, что Лорен не тосковала по своей матери? - изумился Кит. - Не чувствовала себя брошенной? Не страдала, когда перестали приходить письма?
- Разумеется, нет, - без тени сомнения заявил барон Галтон и снова зашагал вперед. - Она никогда о ней не спрашивала. Никогда вообще не говорила о своей матери. Лорен всегда выглядела спокойной и счастливой. Возможно, вы возразите, что я ничего не знал о ее переживаниях, так как редко посещал свою внучку. Но я люблю ее, Равенсберг. Очень люблю. Она все, что у меня есть в жизни. Я бы с удовольствием взял ее к себе, но мне казалось это эгоистичным. Там ей было лучше. Каждую неделю я писал Килборну и постоянно получал от него сообщения. С ней никогда не возникало никаких проблем. Она не пренебрегала своими обязанностями или уроками, она не требовала невозможного и всегда казалась всем довольной. Она доставляла Килборну гораздо меньше беспокойства, чем его собственные дети. И я не считал нужным расстраивать внучку бесполезными новостями о ее матери, которую та давно забыла.
- Значит, и Килборн знал правду? - удивился Кит.
- Разумеется. Забудьте о своем расследовании, Равенсберг. И перестаньте мучить Лорен разговорами о том, что давно кануло в Лету.
- Что же произошло? - настаивал виконт.
Старик вздохнул.