Каллум ответил на это важным кивком, и Кирсти с трудом сдержала улыбку. Мальчик, дороживший своим положением ученика Йена, ревновал его. Каждое утро он вместе с Йеном отправлялся в подвал, на редкость просторное помещение, где Йен обучал его азам воинского искусства. Кирсти не могла не заметить, что настороженность Каллума и его гнев на весь белый свет стали постепенно исчезать. Видимо, Йен по-мужски поговорил с Каллумом, пытаясь избавить мальчика от чувства вины и стыда. Прямо на глазах у Кирсти Каллум изменился, и это глубоко взволновало девушку.
Она оставалась в комнате, болтая с детьми, пока они не прикончили и сидр, и печенье. Каллум заверил ее, что он вполне в состоянии оказать помощь Робби, если больному понадобится что-нибудь, так что Кирсти взяла поднос и понесла на кухню. Выглянув из окна, она увидела остальных мальчишек: они помогали Элис возиться в саду.
- Моя Элис очень полюбила мальчуганов.
Кирсти вскрикнула от неожиданности - она не слышала, как Йен приблизился к ней. К этому очень крупному мужчине, темному, не слишком красивому, покрытому шрамами, Кирсти с первого взгляда прониклась симпатией. В данный момент на лице его отражалась неловкость, можно было подумать, что он нервничает.
- Мне кажется, мальчики тоже к ней привязались, - заметила Кирсти.
- Да. - Йен провел пальцами по большому, неровному шраму на щеке и вздохнул. - Как вы планируете поступить с детьми? Когда минует опасность, я хочу сказать.
- Ну, никаких определенных планов у меня нет. Я собиралась отправить их всех к моему брату Юдарду, как отправляла других детей прежде.
- Я помню - вы рассказывали.
- Но потом все изменилось, и отсылать их стало слишком опасно. Ни у кого из этих детей нет семьи, так что скорее всего я оставлю их при себе. Может, когда-нибудь, когда мы все окажемся в безопасности у моих родных, я постараюсь подыскать семьи, которые захотели бы взять их, или определю к кому-нибудь в подмастерья. - Она пожала плечами. - Там видно будет.
- Да, конечно. - Он посмотрел в окно, на свою жену и мальчиков. - Мы поженились с Элис почти пятнадцать лет назад. Ей тогда едва исполнилось четырнадцать, мне - семнадцать. Она быстро понесла, но ребенок не выжил. И так еще два раза, в течение двух следующих лет. В последний раз что-то там у нее повредилось, как нам сказала повитуха. Думаю, это и к лучшему, уж очень Элис горевала по каждому ребеночку. Повитуха оказалась права, Элис теперь бесплодна, потому что больше ни разу детей не было.
- Как это грустно, - прошептала Кирсти, у которой сердце разрывалось при мысли о том, что пережила эта пара. Она догадывалась, о чем собирается и никак не может заговорить Йен, и с трудом подавила желание оставить детей при себе. К другим детям она не испытывала подобных чувств, видимо, потому, что ей удавалось быстро отослать их. А эти пробыли под ее опекой долго, и она прикипела к ним сердцем. Впрочем, для нее оказалось достаточно одного взгляда в окно, чтобы изменить свое мнение. Совершенно очевидно, что между Элис и тремя мальчиками образовалась нерушимая связь. Эти мальчики уже обрели дом, и было бы верхом жестокости отнять его у них. Когда Йен наконец снова поднял на нее глаза, она ободряюще улыбнулась ему.
- Что ж, если у вас нет никаких видов на этих мальчиков, может, позволите им остаться у нас с Элис. Конечно, я еще ни полсловечка не говорил ни Элис, ни мальчишкам, - поспешил он добавить. - Ведь они, так сказать, под вашей опекой и вообще, и я не знал, каковы ваши планы. Мне не хотелось тревожить Элис напрасными надеждами. К тому же люди мы не богатые.
- Йен, - сказала Кирсти, - эти мальчики - сироты, некоторых бросили родители. Я точно не знаю. Думаю, ты способен дать им гораздо больше, чем какой-нибудь приют, и обеспечить лучшее будущее. - У Йена вырвался вздох облегчения. - Ведь вы хотите взять только этих троих, не так ли?
- Ах, да мы взяли бы всех, и я собираюсь об этом сказать остальным. Никого не хочу обижать. - Он снова выглянул в окно, посмотрел на жену и трех маленьких мальчиков. - Просто с этой троицей, с ними моя Элис, похоже, как бы это сказать…
- Они очень привязались друг к другу, - подсказала Кирсти. - Я и сама заметила.
- Да. С другими не так. Мойра и Робби заняты сейчас друг другом. Потом, может, все и изменится. И если им когда-нибудь захочется жить со мной и Элис, мы будем рады принять их. Моя Элис будет их очень любить. Каллума, как я понял, ожидает лучшая доля.
- Тебе удалось узнать что-то еще о его родителях?
- Да. Как раз сейчас Пейтон, должно быть, ведет разговор с сэром Брайаном Макмилланом. Как только Пейтон сообщил ему, что мальчик похож на Авена так, словно они близнецы, сэр Брайан сразу понял, что речь идет о ком-то из Макмилланов. Это очень высокородная семья, и мало кто из посторонних походит на них внешне.
- А из родни матери никого не осталось в живых?
- Никого, достойного упоминания. По правде говоря, от тех, что остались, будет больше вреда, чем пользы. Они знали, что мальчуган остался один-одинешенек, но знать его не хотели. Так что незачем ему о них говорить.
- Что ж, это справедливо. - Кирсти печально покачала головой. - У меня в голове это не укладывается.
- Разумеется. Я заставил деда мальчика и его дядю рассказать мне все, что им известно, отблагодарил их, как они того заслуживали, и ушел.
По выражению лица Йена Кирсти догадалась, что славный шотландец уже успел предпринять кое-какие меры карательного характера в отместку за Каллума.
- Что ж, им же хуже. Йен, хочешь, чтобы я сама поговорила с Робби, Мойрой и Каллумом?
- Если вам не в тягость такой разговор. Думаю, вы лучше сумеете объяснить им, что мы с Элис будем ждать их решения. И убедите Каллума, что в любом случае я и дальше буду обучать его воинскому искусству.
- Ты хорошо на него влияешь, Йен. - Она улыбнулась, заметив, как покраснел суровый шотландец. - Я вижу, что в нем растет чувство собственного достоинства.
- Что ж, ладно. Пойду скажу моей Элис, пусть больше не скрывает, что полюбила маленьких слишком уж сильно. - Он направился к двери, ведущей в сад, и вдруг остановился. - Знаете, он вовсе не считает вас похожей на тех женщин, с которыми ему приходилось иметь дело.
Кирсти почувствовала, что яркий румянец заливает щеки, потому что сразу поняла, о ком речь..
- Он повеса.
- Конечно, повеса. Как же ему не быть повесой, когда он такой симпатичный? Девицы сохли по нем, еще когда у него начал ломаться голос. - Йен пожал плечами. - А свободный человек волен взять то, что ему предлагается, верно? Такова уж мужская повадка.
- Я ему себя не предлагаю.
- Знаю. Это-то и сбивает его с толку. Молодому человеку еще ни разу не приходилось ухаживать за девушками вроде вас.
- Вероятно, обстоятельства не способствовали, - проворчала Кирсти. Ее охватило страшное раздражение при мысли о том, как легко женщины оказывались в постели Пейтона.
- Вероятно. - Йен усмехнулся. - Так что стоит призадуматься, отчего, если ему так легко достается любовь, он бегает за одной маленькой девушкой, которая упорно говорит "нет", и с ума по ней сходит?
- Потому что я упорно говорю "нет".
Йен засмеялся:
- Вполне возможно. Я этого не знаю, да и знать не хочу. Моя Элис только раз взглянула на меня, а я - на нее, и все было решено. Мы сразу поняли, что созданы друг для друга. Я не осмелился бы думать и гадать, что там между вами и Пейтоном происходит. Если вас беспокоит, что мы с Элис осудим вас, выбросьте это из головы. Нам совершенно безразлично, скажете вы "нет" или "да". Вы вправе урвать себе хоть немного счастья. Как говорит моя Элис, после пяти-то лет ада вам и не то положено. Поступайте, как вам сердце подскажет, а об остальном не беспокойтесь.
- Думаю, куда разумнее с моей стороны на сей раз не прислушиваться к голосу сердца.
- Может, и так. Я просто хотел, чтобы вы знали: нас с Элис ваши отношения не интересуют.
- Спасибо тебе. А теперь иди. Осчастливь свою Элис.
Едва он скрылся за дверью, Кирсти осторожно выглянула в окно. По тому, как кинулись мальчишки навстречу Йену, было ясно, что не одну только Элис они успели полюбить. Кирсти наблюдала за тем, как Йен отводит жену в сторону, склоняется к ней и что-то говорит. Глаза Элис округлились, и она кинулась мужу на грудь. Кирсти видела, какое выражение появилось на лице Йена, видела, как он принялся неловко поглаживать ее по спине, и подумала, что женщина плачет. Она решила, что лучше оставить их одних, отвернулась от окна и увидела Пейтона, который направлялся прямо к ней. Пока она соображала, не лучше ли удрать, он успел прижать ее к столику, стоящему под окном, и, упершись руками в раму по обе стороны от нее, выглянул через ее плечо в сад.
- Что там происходит? - спросил он, ловко устраиваясь меж ее ног. У Кирсти перехватило дыхание.
Кирсти, прислушиваясь к выкрикам возбужденных мальчишек, ответила:
- Йен только что сообщил Элис и мальчикам, что отныне они - одна семья. - Она отклонилась от него настолько, насколько позволял стол.
- Значит, Йен все-таки набрался храбрости и спросил тебя, да?
- Да. Не понимаю только, зачем ему было набираться храбрости. Не такая уж я страшная.
- Ему было бы горько услышать "нет". И я очень хорошо его понимаю. - Он поцеловал ее прежде, чем она успела что-либо ответить. - Спасибо.
- За что? - Она тщетно пыталась справиться с сумятицей мыслей.
- За то, что ты сделала Йену и Элис такой прекрасный подарок.
- Это дети сделали им подарок. Я тут ни при чем.
- Нет, ты.
Он прижался губами к ее нежной шее, а ладонь скользнула вверх и накрыла ее грудь. Ее тихий стон прозвучал музыкой в его ушах.