- Пожалуйста!.. - взмолилась она голосом, которого и сама не узнала. - Я… я не могу оставаться здесь.
Габриэль пристально посмотрел на нее. Лицо у нее было белее мела, отчего глаза казались еще больше и ярче. Память услужливо перенесла его в Чарлстон, когда они садились на корабль. Тогда он подумал, что девчонка не уверена в себе от всего случившегося и боится собственной неловкости. И только сейчас сообразил: она умирала от страха. Он-то думал, что ей немного страшновато смотреть вниз и идти по узкому мосточку сходен. Очевидно, дело было не в этом…
- Это твое первое плавание по морю? Она кивнула:
- И молю Бога, чтобы оно стало последним!..
Она прижалась к нему, словно хотела слиться и таким образом обрести уверенность. Он поразился ее страху, почувствовав, как ее трясет.
- Спокойнее, - тихо проговорил он. - Дыши глубже и медленнее. Думай о чем-нибудь приятном.
- Не могу! - Голос ее прозвучал полузадушенно. Она зажмурилась.
Он обнял ее за плечи.
- Конечно, можешь, янки. Только надо чуть-чуть постараться.
Кесси неистово замотала головой и, мертвой хваткой вцепившись в руку Габриэля, уткнулась лицом в его плечо. Он невольно поморщился.
- Если можно, янки, отпусти мою руку. Я бы хотел вернуться в Англию целым и невредимым.
Услышав его спокойный голос, Кесси открыла глаза. Наверное, уши подвели ее, ведь в его голосе не было ни насмешки, ни презрения. И лицо не выражало ничего такого. Ее пальцы чуть разжались, но она так и не выпустила его руку, цепляясь за нее, как за спасательный круг.
- Отлично. Теперь, когда глаза у тебя открыты, посмотри вокруг и ответь мне, видела ли ты еще когда-нибудь такое голубое и ясное небо? Должен сказать, однако, что ясный день на море не столь потрясающее зрелище, как ночь в полнолуние, когда небеса окрашены поистине в цвет серебра. Клянусь, столько звезд ты не видела ни разу в жизни!
Он продолжал говорить, а сам возмущался своим поведением. Что за чепуху он мелет, болтая о красотах ночи и о лунном свете? Он не помнил, когда последний раз обращал внимание на небо. Но ее жалобный стон вызвал совершенно непонятные эмоции в его груди. Габриэлю очень не нравилось то, что с ним творилось, но нельзя же было просто отмахнуться от искреннего ужаса в ее глазах.
Она вновь задрожала.
- Что случилось, янки? Все еще боишься? Она покачала головой.
- Нет, я просто замерзла, - солгала она.
- В следующий раз захватишь свою накидку.
- У меня ее нет. - Она необдуманно сказала правду и тут же покраснела, потому что он снова уставился на нее, словно не верил своим ушам.
Габриэль же стоял и молча проклинал себя за полную бестолковость. Надо было сообразить, что в ее скудном гардеробе много чего не хватает. Он стащил с себя плащ и обернул ее. Она изумленно взглянула на него, а потом тихо улыбнулась в благодарность за щедрый жест. Странное чувство охватило его. Она была такой крохой, что полы его шикарного плаща лежали на палубе. И выглядела она такой юной и беззащитной…
Габриэль снова рассердился, потому что перестал понимать себя.
- А теперь, янки, - резко бросил он, - пора посмотреть вверх, как я просил.
Хотя его легкое нетерпение не укрылось от нее, он лишь мгновение спустя снял ладони с ее плеч. Тепло его прикосновения странным образом успокаивало, и Кесси послушно подняла голову кверху. Солнце тут же согрело ее щеки, пахнущий морем бриз был свежим и таким чудесно чистым. Кесси скользнула взглядом по раздутым ветром парусам и по ярко-голубому небу над ними. Чуть выше торчали верхушки мачт, покачивавшихся и поскрипывающих на ветру.
- Ну вот, так-то лучше. Все еще страшно?
- Нет, - осторожно призналась она и помолчала. - А теперь можно мне вернуться в каюту?
Габриэль почувствовал, как его губы невольно сложились в улыбку: ее мольба была полна детской надежды! Но он тут же заверил себя, что она расчетливо апеллирует к его жалости.
- Побудем здесь еще немного. А потом я провожу тебя в каюту.
Странно, но на этот раз его настойчивость не рассердила ее. Нет, решила она, то чувство, которое он вызывает в ней, не похоже на неприязнь. Его запах словно приклеился к плащу, и он такой приятный, хотя и… с какой-то горчинкой, - этот запах был уже знаком ей. Она чувствовала жар его тела. - Габриэль так и стоял почти вплотную к ней.
Сверху что-то прокричали. Кто-то из его команды, стоявший на капитанском мостике, назвал его имя, и Габриэль поднял голову.
- Проклятие! - выдохнул он, поморщившись. - Меня зовут.
Он быстро взглянул на Кесси, но та уже опустила голову. Однако Габриэль успел заметить мелькнувшую в ее глазах панику.
Как раз в эту минуту на трапе показался Кристофер. Габриэль позвал его:
- Кристофер! Ты не окажешь мне любезность? Побудь с моей женой, пока я побеседую с Симмсом. Кристофер шагнул вперед:
- Сочту за честь.
Кесси открыла было рот, чтобы запротестовать, но Габриэль уже покинул ее. Перспектива остаться наедине с Кристофером слегка пугала ее. Она хорошо помнила, как он стоял за их спинами во время бракосочетания - трезвый и неулыбчивый. Она очень боялась, что Кристофер не одобрял женитьбы своего приятеля на женщине, намного ниже его во всех отношениях.
Она попыталась улыбнуться.
- Вам незачем торчать здесь из-за меня, - пробормотала она.
Он учтиво поклонился ей - манеры его оставались безукоризненными, как всегда.
- Но мне это доставит большое удовольствие, уверяю вас. Оба замолчали, ощущая неловкость.
Кесси поплотнее укуталась в плащ Габриэля и уставилась на носки своих туфель.
- Мне очень жаль, что вы невзлюбили меня, - выдавила она наконец из непослушного горла. Кристофер заморгал:
- Прошу прощения? Кесси сглотнула.
- Я… я знаю, вы не одобряете того, что я согласилась выйти замуж за вашего друга. - Слова все еще с трудом слетали с ее губ. - Потому что я… недостойна его по своему происхождению.
Так и не услышав ответа, она подняла голову. И удивилась, потому что он улыбался ей во весь рот.
- Кесси… Надеюсь, вы не против, если я буду звать вас Кесси? Более того, надеюсь, что и Габриэль воспримет это нормально. Так вот, рад сообщить вам, что ни чуточки не сержусь на вас. Если уж на то пошло, то отмутузить следовало бы Габриэля.
- Почему? - Вопрос был задан исключительно из любопытства. Кесси поняла, что практически ничего не знает о мужчине, который стал ее мужем.
Кристофер отвел ее к груде перевернутых пустых ящиков, на которые торжественно и усадил ее. Сам он устроился рядом.
- Вы знаете, что его брат Стюарт умер и именно поэтому он получил свой титул? Стюарт должен был жениться на леди Эвелин Лэтем, дочери герцога Уоррентона.
Кесси кивнула:
- Габриэль сказал, что отец настаивал, чтобы он женился на ней вместо брата.
- Все так и есть. И легко понять, почему герцог хотел этого союза. Родословная Уоррентонов очень древняя, ведется со времен Вильгельма Завоевателя. Такой длинный список предков да соединенный с богатством Шарли - это был бы не союз, а мечта… - Он смущенно замолчал и улыбнулся: - Простите. Иногда меня заносит.
Тут он снова посерьезнел и продолжил свой рассказ:
- Отношения между Габриэлем и отцом крайне сложные. Почему, этого даже я не понимаю, поскольку он отказывается говорить на эту тему. Но уверяю вас, Кесси, я вовсе не сноб и не собираюсь осуждать Габриэля за то, что он выбрал жену из низшего сословия. Но вряд ли было мудро с его стороны втягивать вас в это… противоборство с отцом.
Кесси какое-то время молчала, обдумывая его слова.
- Только сейчас начинаю понимать, что я уже не Кесси Маклеллан. Теперь я… миссис Синклер.
- Нет, - мягко поправил ее Кристофер - Вы теперь - графиня Вэйкфилд… Леди Вэйкфилд. Кесси вздохнула.
- Графиня! - негодующе выпалила она. - Герцог! Граф! Господи, да я даже не понимаю, какая между ними разница!
Он хохотнул:
- Ну-у, тогда я с огромным удовольствием посвящу вас во все тонкости происхождения благородных семейств…
Когда Габриэль вернулся, они были увлечены обсуждаемым предметом. К собственному восторгу, Кесси быстро разобралась, что к чему, и Кристофер не переставал нахваливать ее сообразительность. Это вызвало у нее улыбку, а щеки порозовели от удовольствия. Но когда она подняла глаза и увидела, что Габриэль возвышается над ними мрачной глыбой, сердце у нее болезненно сжалось. Не теряя времени на пустые разговоры, он тут же увел жену в каюту. Но мрачное выражение его лица еще долго преследовало ее. Его профиль был словно высечен из камня… или изо льда. Так он холоден и отстранен. Совершенно чужой! А ведь еще недавно был так добр к ней… И проявил такое терпение.
Кесси и не подозревала, что это она вызвала приступ его ярости, а с этим чувством он справлялся именно так: становился чужим и далеким, уходил в сторону. А что еще он мог почувствовать, когда увидел, что его друг и жена склонились друг к другу, с видимым удовольствием обсуждая что-то очень интересное. Она даже раскраснелась и улыбалась Кристоферу, которому явно с большим успехом удалось преодолеть ее страхи, чем самому Габриэлю
События минувшего дня все еще не давали покоя Кесси даже в постели. Она привычно отвела взгляд, когда Габриэль потушил лампу и лег рядом. Хотя сегодняшний день прошел гораздо быстрее, чем обычно, у нее и в мыслях не было отважиться на еще одну прогулку по палубе. Как она ни старалась, но вид этих жутких волн, этой дьявольской стихии немедленно вселял в нее панический страх и выворачивал желудок наизнанку. Страшно было даже думать об этом. Она снова заворочалась.
В темноте раздался сердитый возглас Габриэля: