"Не хочу ничего слушать, - заявил он. - Вы и так увидели и узнали слишком много, и, если вы скажете еще хоть слово, мы с Люси окажемся на улице. Вы это знаете не хуже нас. Так что попридержите свой язык, хорошо?"
Он говорил очень решительно, но я только посмотрела на него, и он добавил уже более спокойным тоном:
"Я прекрасно понимаю, зачем вы явились сюда, и ради Люси прошу вас уйти. Сейчас не так-то легко найти работу".
"Но разве вы не хотели бы заиметь свой собственный магазин? - мягко спросила я. - Сколько вам нужно, чтобы открыть такой магазин?"
"Вы с ума сошли! - воскликнул Тед Джарвис. - Мне нужна по крайней мере тысяча фунтов, чтобы закупить за границей вина, доставить их сюда и найти подходящий магазин в приличном районе".
"Обещаю достать вам эту тысячу", - тихо ответила я. Он был так изумлен, что я чуть было не рассмеялась, увидев выражение его лица.
"Вы получите свою тысячу фунтов, если сообщите мне, куда вы отвезли известную вам молодую особу, - сказала я. - Только не вздумайте меня обмануть, Тед Джарвис. Я знаю, что она в Кале. Его светлости не составит труда найти кого-нибудь в этом городе, кто видел вас и тех, кто вас сопровождал. Французы за деньги мать родную продадут. Но я хотела бы, чтобы доброе английское золото осело не в карманах французов, а в вашем кармане".
Тут миссис Денверс глубоко вздохнула.
- Надеюсь, вы не рассердитесь на меня, милорд, ведь это очень большая сумма.
- Вы сделали все совершенно правильно, - успокоил ее маркиз. - Теперь скажите мне, где Фортуна.
- В монастыре Пресвятой Богородицы в пригороде Кале, - сказала миссис Денверс. - Я заставила Теда написать название ведущей туда дороги.
Она вытащила из сумочки небольшой листок бумаги и протянула его маркизу.
- Вы гений, миссис Денверс! - вскричал маркиз. - Вряд ли кто-нибудь другой сумел бы лучше вас справиться с этим делом!
- Благодарю вас, милорд, но я всего лишь выполнила свой долг по отношению к этой милой девочке, - ответила миссис Денверс. - И по отношению к вашей светлости, конечно.
- Я уезжаю сейчас же, - заявил маркиз, - но сначала проследите, чтобы молодому Джарвису передали деньги таким образом, чтобы никто не догадался, что эти деньги от меня, по крайней мере в ближайшее время. И посоветуйте ему недельки две ничего не предпринимать. Понятно?
- Все будет сделано так, как вы велели, милорд. Надеюсь, вы простите меня за то, что я появилась перед вами в верхней одежде. Я хотела поскорее сообщить вашей светлости все, что узнала.
- А я хочу поскорее увидеть мисс Фортуну, - приподнятым тоном произнес маркиз.
С этими словами он вышел из комнаты, а миссис Денверс стояла, глядя ему вслед. Она подумала, что он похудел за эти четыре дня. И вправду, повар жаловался, что блюда возвращались из столовой почти нетронутыми. И за все эти четыре дня его светлость почти не выходил из дому.
- Быть может, - прошептала миссис Денверс, - все и вправду изменится к лучшему.
Яхта маркиза, вошедшая в порт Кале, не вызвала у его жителей особого интереса.
Матросы отвели ее к месту стоянки, а на причале собралась небольшая толпа нищих. Маркиз спрыгнул на причале еще до того, как матросы успели закрепить причальные концы. За ним последовали старый Эбби, два молодых кучера и два лакея.
Маркиз на вполне сносном французском спросил, как добраться до ближайшей платной конюшни, и за удивительно короткое время нанял карету и четверку добрых лошадей. Вскоре они выехали из города.
Маркиз с равнодушным видом сидел в карете, откинувшись на мягкие подушки. Однако глаза его живо смотрели вперед, и каждые несколько секунд он наклонялся к окну, чтобы посмотреть, где они находятся.
Монастырь располагался в трех милях от города, и, когда они проехали это расстояние, маркиз стал с тревогой спрашивать себя, не перепутал ли он дорогу.
Неожиданно прямо перед ними предстала обитель. На вершине больших решетчатых ворот стояла статуя Мадонны. Как выяснилось, это был единственный вход в монастырь. За высоченной стеной, окружавшей его, длиной в целую милю, виднелись только верхушки крыш.
Экипаж дважды обогнул монастырь, прежде чем маркиз дал Эбби приказ ехать помедленнее, и они двинулись вдоль стен в третий раз, причем второй кучер громко затрубил в рог.
В тишине пение рога прозвучало словно колокольный звон.
Рог заливался, словно музыкальный инструмент, и звук его отдавался эхом в полях - так охотники извещают друг друга, что увидели лису.
- Тэлли-хо! Тэлли-хо!
Маркиз повторял эти слова про себя, высунувшись в окно, и внимательно изучал стену монастыря, мимо которой они проезжали.
Они миновали уже большую ее часть, но она по-прежнему казалась совершенно неприступной.
В ней никак не меньше трех метров, подумал маркиз.
Кучер на мгновение отнял рог ото рта, облизал губы и снова принялся трубить.
- Тэлли-хо! Уходи!
Вдруг прямо впереди на стене появились чья-то голова и плечи.
Старый Эбби натянул поводья, но маркиз уже заметил маленькую фигурку, вскарабкавшуюся на стену, и не успел экипаж остановиться, как он выпрыгнул из него и побежал туда.
На мгновение ему показалось, что это совсем не Фортуна, ибо фигурка была одета в черное платье и черную вуаль поверх белого апостольника. Волос ее не было видно, но маленькое личико в форме сердечка и большие испуганные глаза не оставляли сомнения, что это Фортуна.
Не говоря ни слова, она перелезла через край стены и повисла на руках. Маркиз быстро приблизился и вытянул руки.
- Прыгайте, я вас поймаю, - прокричал он. - Прыгайте, не бойтесь.
Какое-то мгновение Фортуна колебалась, но потом отпустила руки и упала в его объятия. Несмотря на ее небольшой вес, он пошатнулся, поймав ее. Вуаль взметнулась, и маркиз увидел белый апостольник, покрывавший ее голову и шею.
- Вы… все-таки… приехали, - задыхаясь, произнесла Фортуна, - приехали… за мной.
Он крепко прижал ее к себе и на какое-то мгновение почувствовал, что потерял дар речи.
Вдруг за стеной раздался колокольный звон.
- Быстрее… быстрее… увезите меня… отсюда, - взмолилась Фортуна. - Этот звон… означает, что меня ищут.
Не выпуская Фортуну из рук, он быстро подошел к экипажу и посадил ее внутрь.
Лакей захлопнул дверцу и еле успел запрыгнуть на запятки, как Эбби развернул коней и погнал их назад в Кале. Только клубы пыли взвились позади них.
Внутри кареты Фортуна не пыталась высвободиться из рук маркиза - наоборот, она спрятала лицо у него на плече.
Маркиз очень осторожно развязал апостольник, стянул его с головы Фортуны и бросил на пол. Ее волосы, освобожденные от пут, густой волной рассыпались по плечам.
И тут только он заметил, что она плачет. Взяв ее за подбородок, он повернул к себе ее лицо.
- Вы плачете? - спросил маркиз. - А я-то думал, что вы мне обрадуетесь.
- Я думала… что вы меня… забыли, - прошептала она.
- Забыл вас?! - Его голос прозвучал резко, но следующую фразу маркиз произнес уже более мягким тоном: - Я приехал не сразу, поскольку вы не оставили свой адрес.
Она хмыкнула, но это было больше похоже на всхлип.
- Я была уверена… что вы меня… никогда не найдете, - сказала она. - И еще я думала, что я вам… надоела и вы даже не захотите меня… искать.
- Кто сказал, что вы мне надоели? - спросил маркиз. - Вы не можете простить мне мою грубость в ту ночь, когда мы уехали из Тейна?
- Вы на меня тогда рассердились, - прошептала она, - а я все ломала голову… что я такого сделала… чтобы разозлить вас.
- Я был сердит не на вас, - сказал маркиз, - а на себя.
Глаза Фортуны всматривались в его лицо, словно пытаясь найти подтверждение тому, что это правда. Потом она вскрикнула от радости и снова спрятала лицо у него на плече.
- Я думала, что никогда уже… не выйду на свободу, - прошептала она. - Мне было так… страшно.
Он чувствовал, что она снова заплакала, но понимал, что это были слезы облегчения и счастья. Какое-то мгновение он молчал, крепко прижимая ее к себе.
Наконец, она подняла на него лицо. На щеках еще не высохли слезы, слезы сверкали и на темных ресницах, но глаза уже сияли от радости, словно звезды.
- У меня нет… платка, - произнесла Фортуна.
Он вытащил свой платок и вытер ей слезы.
- Вы очень похудели, - с укоризной произнес маркиз, - что тут с вами сделали?
- Я болела, - просто ответила она. - Меня напоили какой-то гадостью, отчего мне было очень плохо.
- Вы должны рассказать мне, что произошло, - сказал маркиз. - Но через несколько минут мы въедем в Кале. Когда мы подъедем к пристани, закутайтесь в плащ, который я привез для вас, и быстро поднимитесь на борт яхты. Я не хочу, чтобы меня посадили в тюрьму за то, что я увез монахиню из обители. Таких подвигов за мной еще не водилось.
Она неуверенно рассмеялась, не отрывая глаз от его лица.
- Вы… здесь, - произнесла Фортуна. - Я с трудом в это верю. Я все время думала о вас… мечтала о вас, пока, наконец, не сказала себе, что я просто придумала вас… придумала, что вы спасете меня, что я снова буду с вами.
На какое-то мгновение ей показалось, что маркиз еще крепче прижал ее к себе, но тут лошади подъехали к пристани и встали. Маркиз вытащил плащ, о котором он говорил, и закутал в него Фортуну.
- Натяните капюшон поглубже, - велел он. - И быстрее на яхту, у нас нет времени.
Фортуне показалось, что все произошло очень быстро: маркиз расплатился за экипаж, старый Эбби и другие слуги поднялись на борт яхты, и они вышли в море.