Все же в его жилах течет доля голубой крови, отметила про себя Антония. Имя, данное ему при крещении, тоже аристократическое, так как Трей – это сокращенное от Трейлейн, названия родового имения по материнской линии. Говорили, что он очень богат. Деверилл владел небольшой флотилией вооруженных судов, которые сдавал внаем судоходным компаниям для обеспечения защиты больших, неповоротливых торговых кораблей, перевозящих ценные грузы, как от французского флота, так и от грабителей-корсаров. При этом ходили слухи, что он разбогател на конфискации сказочных пиратских сокровищ.
– Мне тоже хотелось бы отправиться в море, – весело заявила Антония, – но это ужасно расстроило бы папу.
– Ах, дочка, ты разбила бы мое сердце. Но ты моя гордость и когда-нибудь непременно сделаешь великолепную партию.
Тут Антония снова отдала все внимание бланманже. Ее мать была урожденной аристократкой, и Сэмюел Мейтленд не мог смириться с мыслью, что дочь чахнет вне общества из-за его неблагородного происхождения. Антония обожала отца и сделала бы все, чтобы порадовать его, даже если бы это противоречило ее ожиданиям чего-то более возбуждающего и захватывающего, чем достойная, скучная жизнь, которую вели большинство великосветских леди.
Взглянув на отца, Антония отметила, что за последний месяц он словно постарел: в его волосах появилась седина, на лице добавилось морщин, а от былой веселости не осталось и следа. То, что теперь он жил исключительно ради нее, не было для Антонии секретом.
– Моя девочка, нам с Девериллом нужно обсудить важные дела, – обратился к ней Мейтленд.
– Да, папа. – Антония заставила себя улыбнуться и, обойдя вокруг стола, поцеловала отца в щеку. – Я побуду в гостиной.
Мужчины вежливо встали, и Антония, уходя, слышала, как отец сказал:
– Пойдемте в чертежную, Деверилл, я покажу вам новый проект.
Чертежной Сэмюел Мейтленд называл большой кабинет, где он создавал эскизы новых кораблей. В последнее время, стремясь стать респектабельным членом общества, он начал управлять своей империей из дома, вместо того чтобы каждый день отправляться в контору, расположенную неподалеку от лондонской гавани. Сэмюелу доставляло удовольствие иметь благодарного слушателя, который признавал в нем талантливого конструктора; такой моряк, как Деверилл, мог по достоинству оценить его успехи.
Когда через час экономка, миссис Пик, принесла чай, Антония все еще скучала в гостиной. Ей очень хотелось, чтобы добрая женщина осталась и составила ей компанию, но миссис Пик прекрасно знала свое место, поэтому они просто немного поболтали, и экономка ушла.
Допив чай, Антония пошла наверх, чтобы сменить вечернее платье на зеленый бархатный костюм для верховой езды. В дальнем конце двора отец соорудил площадку для стрельбы из лука, которая вполне устраивала Антонию. Стрельба из лука являлась видом спортивных состязаний, доступным для женщин, и Антония надеялась, что когда-нибудь ее примут в члены Королевского британского клуба лучников.
Спустившись по ступенькам террасы, Антония пошла по дорожке через ландшафтный парк, освещенный неярким лунным светом. Миновав застекленный павильон, украшенный изящным деревянным кружевом и вьющимися розами, она подошла к маленькой постройке, в которой хранилось спортивное снаряжение, и зажгла два фонаря – один на дальнем конце стрельбища, чтобы освещать соломенный круг, а другой на мраморном столе рядом с линией стрельбы. Затем, достав лук и колчан со стрелами, она с удовольствием ощутила в руках гладкий полированный тисовый лук.
Вставив стрелу и оттянув тетиву, Антония ощутила чувство благоговейного спокойствия. Ее не огорчило даже то, что она совершенно утратила мастерство и из двенадцати стрел только три поразили золотой "бычий глаз" в центре.
Внезапно Антония почувствовала, что она не одна и, вздрогнув, обернулась. Трей Деверилл стоял неподалеку и добродушно улыбался.
– Простите, я, кажется, напугал вас. – Он не спеша направился к ней. – Из своих апартаментов я услышал странные звуки и решил узнать, что это такое.
Когда Деверилл остановился возле Антонии, фонарь осветил его необыкновенно красивые черты, и ее сердце снова застучало сильнее, однако она сумела взять себя в руки.
– Я думала, вы все еще беседуете с моим отцом. Когда папой овладевает идея нового проекта, он не ложится спать, пока не проработает досконально все детали. – Она вздохнула и вставила стрелу. – Мне повезет, если он выйдет из чертежной до того, как закончатся мои каникулы.
– А вы не можете пойти к нему туда?
– Боюсь, меня там не ждут. – Выпустив стрелу, Антония проследила, как та со свистом описывает дугу.
– Впечатляет, – одобрительно заметил Деверилл, когда наконечник стрелы вонзился рядом с золотым центром.
– Благодарю вас, но здесь расстояние меньше, чем на соревнованиях.
– Стрельба из лука необычное занятие для леди, разве нет?
– Безусловно. – Антония насмешливо улыбнулась. – Но это то немногое, что мне доступно. Я не музыкальна, не умею хорошо рисовать и ненавижу шить. Прискорбно, но стрельба излука и верховая езда да еще, быть может, языки – это мои единственные таланты.
– Вы настоящая амазонка. – Антония недовольно поморщилась.
– Я восхищаюсь вами, – добавил Деверилл, очевидно, поняв, что коснулся больного вопроса.
– Если девушка такая высокая, как я, мистер Деверилл, она не радуется подобным сравнениям. – Антония почувствовала, как собеседник оценивающим взглядом окинул ее фигуру.
– Для меня ваш рост не кажется каким-то особенным.
– Да, по сравнению с вами. – Антония взглянула вверх на Деверилла, который был на целую голову выше ее, – но для девушки такой рост – ужасный недостаток. Было бы намного лучше, если бы я родилась мужчиной.
– Лучше для кого?
– Для отца, для меня. – Выпустив стрелу, Антония с удовлетворением отметила, что попала точно в "бычий глаз". – Папа хотел сына, как и все мужчины. Увы, мать умерла раньше, чем смогла подарить ему мальчика, а жениться второй раз он не захотел.
– А для вас?
– Ну, – почувствовав, что Деверилла на самом деле интересует ее ответ, Антония лукаво взглянула на него, – я, как и вы, могла бы путешествовать на кораблях по всему миру. Пока же самое большее, что мне довелось делать, – это крестить несколько новых папиных кораблей. Признаюсь, я вам завидую: вы воюете с пиратами, а я занимаюсь рукоделием.
– Война с пиратами совсем не так забавна, как про нее рассказывают, мисс Мейтленд, – с легкой насмешкой заметил Деверилл. – Она часто опасна.
Рассматривая его, Антония нахмурилась, вдруг вспомнив про шрамы, которые видела на голой груди Деверилла, и про еще более страшный шрам, который заметила у него на спине.
– Значит, свои раны вы получили, воюя с пиратами?
– Некоторые из них, – помолчав, ответил Трей.
– Что ж, во всяком случае, это гораздо интереснее, чем все занятия, дозволенные леди. Не думаю, что вы решились бы взять меня с собой в следующее свое путешествие, верно? – Она из-под ресниц взглянула на Деверилла.
Он приподнял бровь, словно не веря тому, что услышал.
– Надеюсь, вы не суеверны и не возражаете против присутствия женщины на борту вашего корабля? – насмешливо поинтересовалась Антония.
– Я, возможно, нет, но ваш отец не пережил бы, если бы потерял вас, – ответил Деверилл со скрытой иронией в голосе.
– Увы, это правда.
– У него вполне определенные планы на ваше будущее. – Вспомнив о мечтах отца, Антония кивнула.
– Папа хочет того, что, по его мнению, для меня лучше всего, и не успокоится, пока я не выйду замуж за дворянина. Такой брак для человека моего социального положения является высшим достижением. Большинство молодых леди выходят замуж по расчету, и лишь немногие наследницы заключают брак по любви или испытывают великую страсть. Мой удачный брак доставил бы отцу безмерное счастье. – Заметив, что у Деверилла слегка скривились уголки рта, Антония потупилась. – Полагаю, сыновнее послушание не входит в число ваших добродетелей?
– Нет, но в вашем случае это просто замечательно. – Трей усмехнулся. – У меня сжимается сердце при мысли о необходимости жениться ради того, чтобы сделать приятное отцу.
– И все же мне бы хотелось иметь возможность сопровождать вас. – Антония вставила стрелу. – Было бы замечательно поучаствовать хотя бы в одном маленьком приключении до того, как я начну вести размеренную семейную жизнь. – Она выпустила стрелу и поморщилась, когда та вонзилась далеко от цели. – Пока я не сделала ничего сумасбродного, скандального или вызывающего.
– И что же вы считаете сумасбродным или вызывающим, мисс Мейтленд?
– О, не знаю… – Она замолчала, потом искоса взглянула на Деверилла. – Как вы считаете, поцелуй был бы достаточным сумасбродством?
– Поцелуй?
– Вы покажете мне? – Антония повернулась к Девериллу. – Меня никогда еще не целовали, и моя лучшая подруга Эмили постоянно дразнит меня за это. Сегодня я уже нарушила правила приличия, увидев вас без одежды, так почему бы не нарушить еще раз? Прошу вас.
– Вы это серьезно?
– Совершенно серьезно. Пока мы здесь, нет никакого риска, что вы меня скомпрометируете. А если даже и так, никаких ужасных последствий не будет: папа не потребует от вас компенсации в виде женитьбы, потому что у вас нет титула. Неужели вы боитесь, мистер Деверилл? – удивилась Антония, видя, что он все еще колеблется.
– Вам нравится жить опасной жизнью, мисс Мейтленд? – Трей скрыл глаза за опустившимися темными ресницами.
– Наверное, понравилось бы, если бы я когда-нибудь себе это позволила, – рассмеялась Антония. – Но я никогда не выйду за рамки пристойности.