- Ваша игра просто волшебна, - сказал Джон. - Вы так виртуозно владеете флейтой, что мне даже показалось, будто играют два человека, а не один.
Неужели он слышал флейту Гизелы? Но этого не может быть - ведь Гизела не существует ни для кого, кроме Изабель!..
- Как вам удалось заставить флейту так звучать? - поинтересовался он.
- Это все акустика открытого пространства, - солгала Изабель.
Джона, казалось, вполне удовлетворило это объяснение.
- Позвольте мне сесть рядом с вами?
- Прошу вас, ваша светлость, - ответила Изабель и подвинулась.
Герцог сел так близко, что они почти касались друг друга; Изабель ощутила, что ее щеки заливает жаркий румянец, и про себя возблагодарила бога за то, что в темноте это незаметно.
- Мне показалось, я видел кого-то рядом с вами, - заметил Джон, украдкой взглянув на девушку.
В изумлении Изабель резко повернулась к нему. Неужели он видел Гизелу? Но ведь ангела может видеть только она одна… что же это значит?
- Уверяю вас, я была одна, - ответила она. - Да и кто бы мог сидеть со мной?
- Быть может, друг?
- У меня нет друзей.
- Даже невидимых?
- Если вы ее заметили, значит, она не была невидима, ваша светлость, - возразила Изабель.
- Значит, это женщина?
- Право же, ваша светлость, что за нелепый разговор, - фыркнула Изабель, стараясь отвлечь герцога от опасной темы.
- Вы правы, - ответил он.
Повисло напряженное, гнетущее молчание. Наконец Изабель решила, что эта гнетущая тишина еще хуже, чем вопросы герцога, и решилась заговорить первой:
- Вам не стоило вступаться за меня перед Лобелией и Рут. У моих сводных сестер куриные мозги…
- Даже куриные мозги могут создать проблемы в обществе, - предостерег Джон, оборачиваясь к девушке, и снова Изабель ощутила приступ мучительной неловкости. - Как раз в куриных мозгах-то и рождаются сплетни.
- Возможно, в этом вы правы, - ответила Изабель, с трудом отводя взгляд. Ей вдруг показалось, что эти глубокие черные глаза словно бы проникают в сокровенные глубины ее души…
- Не хочу вас обидеть, - продолжал Джон, - но, когда вы поедете в Лондон, придется оставить привычку думать вслух. Иначе вам никогда не поймать жениха!
- "Поймать"? Разве это рыбалка? - раздраженно спросила Изабель. - Я не нуждаюсь в женихе!
- Каждой женщине нужен мужчина, который бы заботился о ней, - убежденно сказал Джон. - Если женщина думает иначе, значит, она лжет или себе, или окружающим.
- Я вовсе не имела в виду, что никогда не выйду замуж, - поправилась Изабель. - Когда вернется Майлз, я выйду в свет и найду себе мужа…
- Вы дебютируете этой весной независимо от того, вернется ваш брат или нет, - непреклонно заявил Джон. - Моей матери никогда не приходилось воспитывать дочь, и она с удовольствием примет вас под свое крылышко. Ну, разумеется, прежде чем вы выйдете в свет, вам придется усвоить некоторые правила поведения.
- Чихать я хотела на приличия. - Изабель оскорбили покровительственные нотки в голосе герцога.
- Ах, мисс Монтгомери, - покачал головой Джон. - Я уже слышу зловещий стук черного камня, падающего на ваши весы. С другой стороны, я заработал белый камешек.
- Вы? Белый камень? - повторила Изабель: ее голос прямо-таки источал сарказм. - И позвольте узнать, за что?
- За то, что даю советы сомневающимся, - сообщил ей Джон, - и наставляю невежественных.
- Наставляете невежественных? - Изабель задохнулась от возмущения. - Ваша светлость, не мешало бы вам присмотреться к себе. Ваши манеры…
- Осторожнее, мисс Монтгомери, - предупредил он.
- А что вы сделаете? - с вызовом проговорила она. - Откажетесь оплатить мой выход в свет?
Джон усмехнулся:
- А ведь вам только этого и хочется, верно?
Изабель вздернула нос и отвернулась. Вечерний холод заставил ее зябко передернуть плечами, о чем она тут же пожалела.
- Вы замерзли? - спросил герцог.
Девушка покачала головой, не глядя на него.
Джон снял плащ и укутал в него девушку, задержав руки на ее плечах чуть дольше, чем это было нужно. О господи, как трудно ей было находиться наедине с этим человеком! Раньше она никогда не оставалась одна с мужчиной…
- Благодарю вас, ваша светлость, - смущенно пробормотала Изабель. Она опять покраснела, но надеялась, что в темноте герцог ничего не заметит.
- Отчего вы краснеете?
Изабель готова была провалиться сквозь землю. Она мучительно подыскивала тему для разговора - и, как ей показалось, нашла:
- Ночь холодна. Вы уверены, что не замерзнете?
Джон покачал головой:
- В этой ночи все еще чувствуется дуновение лета.
- Лета? - повторила Изабель, недоверчиво взглянув на своего собеседника. Боже - он улыбался, и его лицо было близко, так близко, что она могла коснуться его губ, поцеловать его…
- В это время в моих шотландских владениях снега, должно быть, уже по пояс, - говорил между тем герцог.
Представив себе это, Изабель невольно зябко передернула плечами и подумала о том, что пора сменить тему. В конце концов, сколько можно обсуждать погоду?
- Сегодня День святого Фомы, - коротко сказала она.
- Святого Фомы? - Джон улыбнулся; его развеселила эта мысль. - Вы религиозны, мисс Монтгомери?
Изабель кивнула.
- Хотя я и посещаю воскресные службы только тогда, когда туда не ходит моя мачеха с сестрами, я все же надеюсь обрести место на небесах, чтобы увидеть мою умершую мать. Я верую, что господу наши поступки и помыслы важнее, чем количество прослушанных литургий.
- Я полагаю, что для меня приготовлено тепленькое местечко кое-где еще, - заметил Джон.
Изабель улыбнулась его словам. Говорить с этим человеком оказалось вовсе не так сложно, как ей подумалось вначале.
- Сегодня двадцать первое декабря, - заметил Джон. - Осталось всего несколько дней до шотландского праздника Хогманэй.
- Хогманэй? Что это?
- Шотландский Новый год.
- Вы, я вижу, любите Шотландию, - заметила Изабель.
- Самый древний мой титул - шотландский.
- Какой же?
Джон подмигнул ей:
- Граф Безбожный, разумеется!
Изабель рассмеялась нежным, мелодичным смехом, так похожим на звуки ее флейты.
- Взгляните на небо, - проговорил герцог.
Она подняла глаза к небу, озаренному светом луны и звезд.
- В преддверии Нового года эти звезды всякий раз возвращаются на одно и то же место, - заговорил Джон. - Они всегда напоминали мне коней, которые после долгой и трудной скачки возвращаются в свои стойла.
- Я раньше никогда не задумывалась о звездах. Просто смотрела на них издали, - призналась Изабель. - Они кажутся мне безмолвными стражами, хранящими нас.
- Посмотрите на юг, - указал ей Джон. - Вон тот красноватый огонек - это Бетельгейзе. Далекая и прекрасная планета. А над ней - Сириус. Самая яркая звезда в небе.
- Я люблю ночь, - проговорила Изабель. - Иногда по ночам я сижу здесь одна и играю на флейте.
- Посмотрите на небо вон там… обернитесь.
Изабель повернулась и взглянула на небо за его плечом.
- Это Полярная звезда, звезда Севера, которая всегда остается на одном месте и указывает путникам и мореплавателям дорогу, - прошептал герцог ей в самое ухо.
Изабель взглянула на него. Его лицо, его губы были так близко… она знала, что он собирается ее поцеловать, - и знала, что позволит ему это.
Когда их губы соприкоснулись, Изабель закрыла глаза. Его губы были теплыми и нежными, а аромат вереска, шедший от него, опьянял девушку…
- От вас пахнет фиалками, - прошептал Джон. Звук его голоса разрушил чары. - И мне кажется, что сегодня я подарил очаровательной английской фиалке ее первый поцелуй.
Его слова удивили Изабель. Положим, если верить пророчеству Гизелы, принц будет думать, что она прекраснее, чем фиалки на снегу… но Джон Сен-Жермен никакой не принц, он известный светский повеса! И как только Изабель позволила ему!..
- Я не должен был этого делать, - извиняющимся тоном проговорил Джон. - Когда вы отправитесь в Лондон, не позволяйте так легко целовать себя - это может плохо закончиться.
- Что?! - Изабель вскочила и стремительно развернулась к герцогу. - Я не какая-нибудь потаскушка, ваша светлость. Но вы умеете пользоваться неискушенностью таких, как я!
Повернувшись на каблуках, Изабель решительно пошла прочь, бросив через плечо:
- Доброй ночи, ваша светлость.
Она успела дойти до дверей дома, когда ее нагнал герцог.
- Мисс Монтгомери, я прошу прощения за то, что невольно оскорбил вас. Простите ли вы меня?
- Я принимаю ваши извинения, - не глядя на него, ответила Изабель, когда они вошли в холл. - Вы не так много значите для меня…
Когда они дошли до лестницы, герцог поймал ее за руку и ласково, но настойчиво заставил остановиться и повернуться к нему лицом. Изабель вопросительно посмотрела на него, считая, что инцидент исчерпан.
Джон одарил ее самой обаятельной из своих улыбок:
- Встреча с вами стоила того, чтобы приехать сюда из Эйвон-Парка.
Комплимент заставил Изабель залиться краской смущения. Ни один мужчина никогда не говорил с ней так. Почти все окружающие считали ее сумасшедшей. Что будет, когда герцог снова услышит, как она говорит сама с собой?
- Доброй ночи, мисс Монтгомери, - сказал Джон. - Желаю вам приятных сновидений.
Изабель поспешно поднялась по лестнице в свою комнату, закрыла дверь, прислонилась к ней спиной и прикрыла глаза, пытаясь успокоиться.
- Он тебя поцеловал?