Глава 11
- Хватит тебе тереть руки, девонька, - укоризненно заметил Рональд, войдя в комнату Эйнсли и увидев, что она снова втирает мазь в свои почти зажившие ладони. - Ты так всю кожу с них сдерешь!
Эйнсли улыбнулась. Старик подошел к кровати и примостился на краешке. Он встал с постели на следующий же день после возвращения Эйнсли и с тех пор исправно нес вахту возле своей любимицы, настаивая, что она нуждается в охране. Девушку это очень беспокоило - она боялась, как бы Рональд не навредил этим себе, ведь его рана еще не до конца зажила. Но, к счастью, через два дня Фрейзеры покинули Бельфлер, что дало старику возможность немного ослабить свою бдительность, хотя полностью на постельный режим он так и не перешел. Впрочем, здоровье Рональда с каждым днем заметно улучшалось, и теперь Эйнсли уже не сомневалась, что скоро его раны полностью заживут.
Она отложила баночку с мазью, уселась поудобнее на овечьей шкуре, брошенной у камина, и рассеянно почесала Страшилу за ухом. Хотя девушка была очень рада визиту Рональда, в глубине души ей хотелось, чтобы вместо него пришел Гейбл. Со времени ее возвращения рыцарь ни разу не делал попытки заняться с ней любовью. Он был нежен, но ласки его не шли дальше мимолетного прикосновения или легкого поцелуя. На сердце у Эйнсли стало тревожно. Ей казалось, что Гейбла больше не влечет к ней, что та ночь окажется единственной. От этой мысли хотелось плакать, но девушка старалась сдерживаться, чтобы своим несчастным видом не расстраивать Рональда.
- Похоже, ты совсем поправился, - радостно заметила она.
Рональд кивнул и отхлебнул медового напитка.
- Иногда тяжеловато быть все время на ногах, но когда я хожу, ко мне быстрее возвращаются силы. С каждым днем меня все меньше и меньше тянет в постель. - Он знаком предложил Эйнсли вина, но Эйнсли отказалась. - Я страшно рад, что ты поправляешься и что эти проклятые Фрейзеры наконец убрались отсюда. - Старик нахмурился и снова отхлебнул напитка. - Расставание было не слишком дружеским. Молодому сэру Гейблу надо остерегаться Фрейзеров.
- Думаю, теперь он это понял. Когда человек так благороден сам, ему трудно заподозрить других в коварстве, но он достаточно умен, чтобы внять нашим предостережениям.
- Что да, то да. Он проводит с тобой много времени, девонька.
- Да. И не надо мне подмигивать - из этого ничего не выйдет.
- Почему же? Теперь, когда парень переспал с тобой…
- Рональд!
- Может быть, я стар, девонька, но не глух и не слеп.
- Об этом уже судачат? - с ужасом спросила Эйнсли.
До сих пор она надеялась, что даже если кто-то что-то и заметил, дело это не стало предметом пересудов.
- Да не смотри ты на меня так испуганно! Прямо никто ничего не говорит, так, словечко тут, словечко там… Просто я уже давно подозревал, что между тобой и этим бравым норманном завяжутся шуры-муры, вот и понял все с полунамека. Честно говоря, не понимаю, в чем тут дело, но никто не отозвался о тебе дурно и не сказал, что это, мол, грех и все такое. Так что можешь по-прежнему держать голову прямо, когда идешь по Бельфлеру.
- Должно быть, это оттого, что они обожают своего хозяина. - Эйнсли усмехнулась. - У меня создалось впечатление, что в глазах своих людей он непогрешим, ну прямо святой!
Рональд рассмеялся.
- Да, я тоже это заметил. - Но тут же, посерьезнев, окинул Эйнсли внимательным взглядом. - А как ты сама относишься к парню?
Упорство, с которым Рональд продолжал именовать Гейбла парнем, рассмешило Эйнсли, но ненадолго.
- Я думаю, ты сам понимаешь, что я чувствую.
- Ты его любишь?
- Да, но это не имеет значения.
- Неужели? А почему же ты легла с ним?
- Наверное, ты прав, хотя, должна признаться, в тот момент я об этом не думала. - Заметив удивление Рональда, Эйнсли прыснула: - Я просто хотела его. Извини, если такой ответ тебя разочаровал.
- Ты девушка сильных чувств, Эйнсли. Я всегда знал, что тому, кто тронет твое сердце, ты подаришь его целиком. Нет, ты меня не разочаровала. Я тебе не отец, и родительская слепота не застит мне очи. На мой взгляд, ты не всегда бываешь права, но можешь не бояться - я никогда не упрекну тебя за неразумную любовь.
- Кажется, именно это со мной и происходит… О нет, конечно, Гейбл достоин любви, тут не может быть никаких сомнений! Я поступила неразумно не потому, что полюбила его, а потому, что с самого начала знала - он ни за что на мне не женится и даже не полюбит в ответ… Но не могу же я спрятать свои чувства и вести себя так, словно ничего не произошло!
- С чувствами всегда так.
Эйнсли вздернула голову и с вызовом взглянула на Рональда.
- Да? А по-моему, Гейблу это удается весьма успешно. Он всегда начеку, ничем себя не выдаст! - Эйнсли легла на спину, подложив руки под голову, и улыбнулась, когда сонный Страшила подкатился к ней под бочок. - Гейбл предпочитает показывать, что испытывает ко мне только плотскую страсть. Даже если у него есть еще какие-нибудь чувства, он умело их прячет.
- Худо, коли человек проживет так всю жизнь. Если таить все в себе, недалеко и до беды! Но почему ты так думаешь? А может быть, он один из тех, кто не умеет ясно выразиться, не может найти слов, чтобы рассказать о своей любви?
- Нет, я уверена, что права. Его кузина Элен как-то рассказала мне о том, что произошло с Гейблом в юности. Это многое объясняет… Женщина, которой он доверял, которую любил всем сердцем, хладнокровно водила его за нос, использовала в своих целях, а в результате лучший друг Гейбла поплатился жизнью за его слепоту. Друг, с которым они были неразлучны с детства…
- Сердечная боль мало кого минует…
- Это мне известно. А как насчет потери друга?
- Ну как тебе сказать…
- Рональд, Гейбл был тогда совсем мальчишкой. Эта женщина была старше его, хитрее и весьма искушена в интригах. Она использовала его для того, чтобы потворствовать своему любовнику, стремившемуся расправиться с де Амальвиллями и завладеть их богатством. Она пыталась убить Гейбла, но его друг принял удар на себя. Умер он на руках Гейбла, а перед смертью рассказал, кто замыслил это подлое убийство. Гейбл успел предупредить своих родичей, но друга не сумел спасти… Такое трудно забыть… - Эйнсли перевернулась на бок и посмотрела на Рональда. - Возможно, с той поры Гейбл решил, что эмоции - весьма опасная вещь. Нельзя доверяться чувствам, а любовь, наверное, самое опасное из них…
- Но он не похож на бесчувственного человека.
- Да, и я думаю, что это беспокоит его самого. - В ответ на улыбку Рональда Эйнсли тоже невольно улыбнулась. - Мне скоро предстоит вернуться в Кенгарвей. Гейбл не мог бы бесконечно держать меня здесь, даже если бы захотел. Соглашение с моим отцом будет так или иначе заключено, ибо это - повеление самого короля. Так что у меня нет ни времени, ни возможностей залечить его душевные раны, заставить снова поверить в чувства!
- Значит, тебе придется довольствоваться тем, что имеешь.
- Боюсь, что да. Я начинаю думать, что чувство Гейбла ко мне было еще более мимолетным, чем представлялось, потому что с той ночи он ни разу не был в моей постели… - Заметив ухмылку Рональда, девушка нахмурилась. - Ты находишь это забавным?
- Нет, просто я считаю, что ты ошибаешься.
- То есть ты хочешь сказать, что умеешь читать мысли Гейбла де Амальвилля?
- Не трудись оттачивать свой язычок на мне, девонька, - мягко пожурил ее Рональд. - Скажи, он оставался с тобой всю ночь?
- Да. Точнее, он ушел незадолго до рассвета, чтобы не возбуждать сплетен.
Эйнсли невольно покраснела, вспоминая эти подробности, но Рональд сделал вид, что ничего не заметил.
- Если бы ты не понравилась мужчине, он не стал бы оставаться у тебя на ночь. И не бродил бы теперь по замку как в воду опущенный. Даже его слуги и воины удивляются - что это случилось с их хозяином?
Эйнсли снова покраснела. Значит, весь замок знает об их с Гейблом отношениях!
- Итак, я все-таки стала предметом пересудов!
- Да нет же, клянусь тебе! Просто я случайно услышал, как один слуга, пострадавший от плохого настроения хозяина, жаловался своему приятелю. Они догадываются, почему он так мрачен.
Эйнсли села и устремила внимательный взор на Рональда. Разговор начинал принимать интересный оборот.
- Потому что он вынужден избегать меня, а это ему не по нраву?
- Вот именно. Послушай, девонька, это к добру не приведет! Ты сама сказала, что скоро уедешь отсюда. Может быть, расставание будет не таким тяжелым, если ты не станешь делить ложе с сэром Гейблом? Тогда постепенно твои чувства угаснут, и по возвращении в Кенгарвей тебе не будет так больно…
- Нет, боюсь, что это не поможет. - Эйнсли подошла к Рональду, чмокнула его в щеку и налила себе медового напитка. - Я люблю этого норманнского олуха. Делю я с ним ложе или нет, это ничего не меняет. Так же как и сознание того, что он возьмет другую себе в жены, когда я уеду. Пока я здесь, мне хочется получить удовольствие и насладиться тем Гейблом, которого знаю и люблю. Возвращаясь в Кенгарвей, я возьму с собой лишь воспоминания. Значит, их должно быть так много, чтобы можно было заполнить и сердце, и разум!
Рональд встал, потер раненую ногу и направился к двери.
- Наверное, я поступил бы так же. - У порога он на секунду помедлил. - А тебе не обидно, что сэр Гейбл не собирается жениться на тебе и даже не рассматривает тебя как возможную невесту?