Язон постарался приподняться и позвать ее, но нога слишком сильно болела, да и сам он немного путался в своих мыслях. "Это все из-за вина", - подумал он, опускаясь на подстилку. Как быстро оно связало его тело и мысли.
"Верь мне", - сказала она. А что ему еще оставалось делать?
Когда Ика вернулась в пещеру, Язон уже спал. Отчасти она была довольна, ведь отдых был ему необходим, но все-таки чувствовала некоторое разочарование. Так долго она мечтала найти Язона, и вот он, живой, лежит у ее ног, и придется ждать, когда он проснется и поговорит с ней.
"Но ведь мы теперь всегда будем вместе, - подумала Ика с улыбкой. - Спасибо Тузе за то, что он поговорил с Челиосом: у нас с Язоном в запасе столько дней!"
Ика приступила к своим делам: принесла хвороста для огня, приготовила свежий отвар для Язона. Теперь Дафна занимала ее мысли. Наверное, следовало обо всем рассказать ей, но какой в этом смысл? Она совершенно не умеет ни ухаживать, ни лечить, зачем же тогда вызывать духов из прошлого Язона и задерживать его выздоровление? Ика поможет ему поправиться, и, обретая память, он поймет, что Дафна - не та женщина, которая ему нужна.
Среди вещей Язона Ика обнаружила амулет и прижала его к своему сердцу. Не напрасно он носил его все это время. Ведь это знак Посейдона. Если ее отец позаботился и об амулете, и ее герое, он несомненно предназначил Язона именно ей. Пока этот амулет с ними, их ничто не разлучит.
Опустившись на колени, Ика посмотрела на своего героя, и сердце ее взволнованно застучало. Она уже забыла, как черты его лица смягчаются во сне, и он становится похож на спокойно спящего ребенка. Как он красив, и как же она счастлива! Она легла рядом с ним, наслаждаясь удивительным спокойствием. Все эти годы она мечтала только об этом мгновении…
Но ведь с тех пор многое изменилось, и прежде всего она сама. Теперь, когда Ика ощутила тепло его тела и спокойствие, исходящее от него, ее бросило в жар. Заметил ли он, как она покраснела, когда сказала, что омыла его? Догадался ли он, что она ласкала и гладила его тело больше, чем это было необходимо?
Мысленно Ика слышала насмешки Тузы. Он говорил, что ее тело созревает, и однажды ее охватит непереносимое желание. Теперь, когда она лежала рядом с Язоном, она понимала смысл стонов и криков, доносившихся по ночам с тюфяков ее товарищей. Вот почему они искали друг друга в темноте и проводили ночь вместе.
Она прижалась к Язону, но тот крепко спал, выпив отвар с соком мака. Ика вспомнила о его больной ноге, о его боли и почувствовала себя виноватой: сейчас нужно заботиться о его здоровье, а не о своих пустых фантазиях.
Девушка встала с подстилки и отошла в сторону. Лучше ей спать одной у костра.
"О, Язон", - про себя произнесла она, прислонившись спиной к камню.
Минос, улыбаясь, склонился над лежащими на столе чертежами. Неважно, что о Дедале говорят, будто он убил собственного племянника, чьи изобретения превосходили его собственные, - он гениальный изобретатель. Как удачно он соединил красоту Крита с мощью правления Миноса! Новый дворец соединит эти понятия, заставив критиков замолкнуть.
Он пробежал пальцами по чертежу арены, расположенной в центральном дворе. Остальные части дворца можно будет достраивать долгие годы, но эта арена, как и помещения, к ней прилегающие, уже близки к завершению. Минос даже представлял себе восторженные крики зрителей, восхищающихся грандиозной роскошью дворца и почитающих нового, сильного бога, Отца морского, Сотрясателя земли Посейдона.
И пока весь Крит будет наслаждаться танцем, его слуги приготовят для него иное развлечение, скрытое от посторонних глаз в потайных подвалах. Там, в лабиринте подземных коридоров, по-настоящему проявит себя гений Дедала.
Наконец-то Минос подчинит себе мир. Теперь больше не будет гордых и бесстрашных афинских заложников в его гавани. Враги его будут пресмыкаться и ползать от страха перед ним. "Отныне, - подумал он, властно улыбнувшись, - всех пленников будут отправлять в лабиринт, чтобы кое-кто там на них поохотился в свое удовольствие".
11
Ика с неудовольствием рассматривала высокий камень. Он вовсе не походил на быка, но вокруг больше не было ничего, через что она могла бы перепрыгнуть. "Глупость", - поддразнил бы ее Туза, указав на густые заросли терновника вокруг камня. Целый месяц она занималась лечением плененного великана, готовила ему пищу и забросила тренировки. Подчинится ли ей тело, заставит ли она себя прыгнуть?
"Я заставлю себя прыгнуть", - говорила она себе, оценивая высоту и ширину камня. Когда Язон спит, ей следует почаще тренироваться.
Что-то слишком часто он спит в последнее время. Это беспокоило ее, ведь к этому времени он должен был уже ходить, опираясь на палку. Насколько она помнит, раньше Язон не терпел бесполезного времяпрепровождения. Ей оставалось только удивляться, не ошиблась ли она, внушив себе, что может вылечить его?
Несмотря на хвастовство перед Тузой, девушка на самом деле очень мало помнила из уроков Дамоса. Ей удалось поправить сломанную ногу, но она толком не знала, какие травы нужно класть в припарки. Она сделала настой из мака, но не знала в каком количестве его нужно добавлять в вино. Видя, как Язон каждую ночь беспокойно ворочается и стонет во сне, Ика добавляла немного макового порошка, надеясь, что поступает правильно и что вскоре ей удастся вспомнить все, чему учил Дамос.
"Массируй и растирай кожу, - вспоминала она его слова. - В твоих руках заключена целебная сила".
Действительно, Язону помогало, когда она растирала его виски, но в последнее время он только отводил ее руки. Прошлой ночью, когда она старалась успокоить его после кошмара, он до боли сжал ее руки и произнес: "Ты не Ика".
Несмотря на неяркий огонь костра, она различала под его яростью и помешательством какое-то сокровенное желание. "Ты не Ика", - повторил он, на этот раз с сомнением. Она ждала, что он тут же швырнет ее на землю рядом с собой, но после тягостного молчания он отпустил ее руки и тихо отвернулся.
Спустя некоторое время она опустилась на колени возле него и задрожала. До сих пор она ощущала слабость в ногах. "Что случилось, если бы я возразила? - спрашивала она себя снова и снова. - Если бы убедила его, кто я на самом деле, что именно я ему приснилась, поцеловал бы он меня тогда?"
Пальцы Ики невольно коснулись губ, оживляя в памяти тот момент, но их холод отрезвил ее. Что она делает? Она пришла сюда упражняться, а не предаваться бесплодным мечтам.
Сжав зубы, она сосредоточила внимание на камне, заставляя себя представить, что это бык. Туза говорил, что секрет хорошего прыжка заключается в воображении. Каждый танцор должен представлять себя посредником богини на земле, лететь по воздуху, как голубь, приземляться грациозно, как лев, и прочно стоять после прыжка, как дерево, простерев руки к небесам.
Ика старалась все это представить себе, но бык был откровенным символом мужского начала, и она не могла отвлечься от более низменных мыслей. Когда она бежала вперед, напрягая мускулы для прыжка, перед ее взором представал не бык, а Язон. Там, среди кустов, стоял ее герой, его сила и очарование покоряли ее, заставляя забыть обо всем…
Ика угодила как раз в самую гущу колючек.
Не успев прийти в себя, она услышала смех. Девушка взглянула вверх, надеясь увидеть Язона.
- Ну и ну, - сказала Туза, покачав головой. - Если бы тебя видел Челиос, дорогая подруга, он бы совсем перестал бояться твоего соперничества.
Каждая кость ее отзывалась болью, но хуже всего было осознание поражения.
- Ты видел, как я упала? - спросила она сердито. - Стоишь там и не хочешь помочь мне?
Он ухмыльнулся и протянул руку.
- Сомневаюсь, что тебе нужна именно моя помощь.
Она почувствовала некоторую долю вины. Они оба знали, что она многим обязана Тузе, без него ей пришлось бы нелегко в ямах на первых порах. Сейчас он был свидетелем ее грубой ошибки, какую не допустил бы и новичок. Ведь он часто повторял ей, что во время танца требуется отвлечься от всего постороннего.
- Зачем ты сюда пришел? - спросила она, изучая царапины на своих ногах. - Надеюсь, не только посмеяться надо мной?
- Конечно, - улыбка его погасла. - Скажи мне, как твой грек?
Ика почти простила Тузу, когда он заговорил с ней на любимую тему.
- Сейчас, когда я его побрила, ты его и не узнаешь. Он может говорить, я была права, он такой же культурный человек, как мы с тобой.
- Тогда его вполне можно оставить одного. Танцорам приказано подготовиться к осмотру - будут отбирать участников предстоящего праздника. Ты тоже должна прийти.
- Но зачем? Ты же сам сказал, что я не готова.
- Приказ был четким - все должны явиться на смотр. Говорят, царь хочет отобрать новых, свежих танцоров для выступления на недавно построенной арене.
Ика вспомнила о том сооружении, которое видела в первый день по прибытии на Крит, о тех странных видениях, которые тогда возникли в ее сознании. Темный фасад, ненависть, исходящая от этих стен… неужели она снова все это испытает, переступив порог новой арены?
- Первосвященник может вызвать нас со дня на день, - продолжал Туза. - Чтобы приготовиться к смотру, мы должны отправиться немедленно.
- Я не могу уйти сейчас, - упрямо возражала Ика. - Ведь он едва двигается. Кто ему будет готовить пищу?
- Неужели он до сих пор не ходит? - Туза посмотрел на нее пристально, как надсмотрщик. - Ты уверена, что его кость срослась?
- Дело не только в его ноге. Что-то с ним происходит не то. Он потерял аппетит, спит целые дни напролет. Просыпается часто в плохом настроении и все время требует свое вино.