- Как получилось, что мой соплеменник оказался римским прихвостнем? - спросил он, едва шевеля разбитыми губами.
Лицо стражника стало каменным.
- Я слышал, как ты кричал этой ночью. Еще один день в такой норе, и ты сошел бы с ума или забыл бы всех своих богов, как это произошло со мной!
Атрет сжал кулаки и стал мыться, чувствуя присутствие двух стражников. Они разговаривали, и Атрет понял, что этого германца звали Галл.
Галл заметил, что Атрет внимательно изучает его, и снова обратился к пленнику.
- Меня взяли в плен примерно так же, как и тебя, и я стал рабом, - сказал он, - но я извлек для себя из этого максимальную пользу. - Он взял в ладонь и показал Атрету висевший на шее небольшой квадратный предмет из слоновой кости, на котором были какие–то надписи. - Семь лет я сражался на арене, а потом заслужил свободу. - Он выпустил этот предмет из рук. - Ты можешь сделать то же самое даже за более короткий срок, если поставишь себе такую цель.
Атрет внимательно огляделся, посмотрел на каменные стены и стоявших всюду вооруженных стражников, затем в глаза Галлу.
- Я не вижу здесь никакой свободы, - он вышел из бассейна и стоял обнаженный и мокрый. - Можно мне вытереться, или таким я вам больше нравлюсь?
Галл взял с полки полотенце и бросил его Атрету.
- Будь осторожен, раб. Здесь ты либо многому научишься, либо умрешь. А что из этого ты выберешь, мне совершенно безразлично. - Он кивнул в сторону полки с одеждой. - Бери тунику, пояс, верхнюю одежду и одевайся.
Атрет взглянул на лестницу, глаза у него поначалу загорелись, но он вовремя заметил, что к стоявшему там стражнику подошел еще один.
- Я бы на твоем месте даже не пытался, - сказал ему Галл, взявшись за рукоятку меча.
Стиснув зубы, Атрет оделся и пошел вверх по лестнице. Впереди него шли два стражника, и еще трое шли сзади. Возможности убежать не было никакой. Его вели по длинному коридору, по обеим сторонам которого находилось множество дверей. Галл остановился напротив одной из них и открыл ее.
- Это твой новый дом. Пока тебя не продадут.
- Видно, что он не горит желанием вселяться сюда, - насмешливо заметил один из стражников, после чего грубо втолкнул Атрета в небольшую комнату. Атрет вздрогнул, когда дверь за ниц захлопнулась и звякнул засов.
- Выспись хорошенько, - сказал ему Галл сквозь зарешеченное окошко в двери.
Темная и сырая камера была чуть больше двух метров в длину я около полутора метров в ширину. На каменном возвышении лежал соломенный тюфяк. Внизу находился глиняный горшок для пищи. Каменные стены были украшены многочисленными надписями и рисунками. Атрет не умел читать, но рисунки и без того были достаточно красноречивы. Сражающиеся и умирающие мужчины. Мужчины и женщины, занимающиеся любовью. Линии, прочерченные одна за другой, - очевидно, кто–то считал дни. В задней стене была проделана ниша для какого–то идола - уродливой богини с двенадцатью грудями, сидящей на корточках.
Свет факела, горящего в коридоре, проникал в камеру сквозь зарешеченное окошко двери, отбрасывая тени. Атрет услышал стук кованой обуви, посмотрел сквозь окошко в коридор и увидел стражника, который взглянул на него и пошел дальше по коридору.
Атрет сел на тюфяк. Запустив руки в свои густые волосы, он долго сидел, положив голову на руки, потом откинулся спиной к холодной каменной стене. Его снова затрясло внутри и снаружи.
Казалось, прошло несколько часов, прежде чем он услышал звук открывающейся двери и голоса входящих в коридор людей. Раздался чей–то шепот, и стражник криком приказал замолчать. Открывались по очереди двери, и в камеры запускали людей, после чего двери снова закрывались. Затем наступила долгая тишина. Атрет услышал чей–то плач.
Опустившись на каменное возвышение, он закрыл глаза и попытался представить себе леса Германии, лица своих родных и друзей. Ему это не удавалось. Ему виделась какая–то толпа и те люди, которые повторяли отточенные движения.
Голоса стражников, ходящих взад–вперед по коридору, все время внушали Атрету мысль о том, что убежать отсюда невозможно. Единственный путь к свободе лежал через смерть.
Он проснулся от окрика стражника и встал, ожидая, что сейчас к его двери подойдут. Но люди в коридоре прошли мимо его двери.
Прислушавшись, он услышал, как из других камер вывели людей, и снова наступила тишина. Он сел, схватившись за край каменного возвышения.
Спустя какое–то время Галл, наконец, открыл дверь его камеры. "Снимай верхнюю одежду и следуй за мной", - сказал он. Когда Атрет вышел в коридор, его сопровождали два стражника. От недостатка пищи он чувствовал слабость и подумал, собираются ли они кормить его или же бросят умирать от голода. Его привели в тренировочный зал, к Тараку, ланисте, или главному наставнику лудуса.
Лицо Тарака было суровым и тяжелым, а его темные глаза умными, проницательными. Вдоль щеки проходил глубокий шрам, а половина уха была отсечена, но он тоже носил на шее квадратный предмет из слоновой кости, говорящий о том, что свою свободу он заслужил на арене.
- У нас здесь новый раб, из Германии, - объявил он всем остальным, собравшимся в зале. - Он считает себя бойцом. Но мы–то с вами знаем, как все германцы трусливы. Сражаясь, они так и норовят спрятаться за деревьями и кустами! И как только начинает разворачиваться настоящая битва, они тут же удирают в лес.
Некоторые из собравшихся засмеялись, но Атрет стоял молча и невозмутимо, наблюдая за тем, как Тарак прохаживался взад–вперед перед гладиаторами. С каждым оскорблением ланисты сердце у Атрета начинало биться все чаще, но стоявшие по краям зала стражники, расположенные через каждые несколько метров, снова убедили Атрета в том, что сделать он тут ничего не сможет.
- Слов нет, бегают германцы просто великолепно, - продолжал тем временем Тарак издеваться над Атретом. - Так давайте же посмотрим, умеют ли они сражаться по–настоящему, как подобает мужчинам. - С этими словами он остановился напротив Атрета. - Как тебя зовут, раб? - Он говорил на германском диалекте. Атрет спокойно смотрел на него и ничего не отвечал. Тарак сильно ударил его по лицу.
- Еще раз спрашиваю, - сказал Тарак, и его лицо исказила кривая усмешка. - Имя!
Атрет в ответ только звучно сплюнул кровь с рассеченной губы. Второй удар сбил его с ног. Атрет тут же, не задумываясь, бросился вверх и вперед, но ланиста ударом ноги отбросил его и выхватил свой меч. Не успев сделать никакого дальнейшего движения, Атрет почувствовал на своей шее холодное острие.
- Или ты скажешь, как тебя зовут, - совершенно спокойно сказал Тарак, - или я прямо сейчас тебя прикончу.
Атрет посмотрел на холодное лицо стоявшего над ним человека и понял, что Тарак не шутит. Он бы с радостью принял смерть, но только стоя на ногах и держа в руках фрамею, - он ни за что не опозорит себя, умирая лежа на лопатках.
- Атрет, - заскрипел он зубами, глядя снизу вверх на ланисту.
- Атрет, - повторил Тарак, запоминая имя, но по–прежнему держа меч на шее германца. - Так вот, запомни, Атрет. Ты будешь во всем повиноваться мне, и тогда будешь жить; еще раз ослушаешься меня, и я тебе, как поросенку, глотку перережу, а потом подвешу вверх ногами, чтобы ты подыхал перед лудусом и чтобы весь мир на тебя смотрел. - С этими словами он ткнул острием меча ровно настолько, чтобы порезать кожу и пустить несколько капель крови, тем самым показывая, что все это не пустые угрозы. - Понял? Отвечай. Понял?
- Да, - произнес Атрет сквозь зубы.
Тарак отошел назад и сунул меч в ножны.
- Вставай.
Атрет поднялся.
- Мне говорили, что ты хорошо дерешься, - сказал Тарак, насмешливо улыбнувшись. - Пока ты мне ничего, кроме своей глупости, не показал. - Он кивнул одному из стражников. - Дайте ему шест. - Тарак взял один шест себе и принял бойцовскую стойку. - Ну, посмотрим, что ты умеешь.
Атрета не надо было уговаривать дважды. Взмахивая шестом, он стал передвигаться вокруг ланисты, делая ныряющие движения, отражая и нанося жесткие удары, пока Тарак не сделал резкий поворот и не нанес ему удар в подбородок. Еще один резкий удар ниже колена сбил его с ног, и Тарак другим концом шеста уперся Атрету в голову, прижав его к земле. Пораженный, Атрет уткнулся лицом в землю и начал жадно хватать ртом воздух.
- Маловато, чтобы выжить на арене, - презрительно сказал Тарак, отбросив ногой шест Атрета. Затем он сунул свой шест стоявшему рядом стражнику и подошел к германцу. - Вставай!
Сгорая от стыда, Атрет поднялся. Он стоял и ждал, какое еще унижение приготовил для него ланиста. Тем временем остальные гладиаторы по команде Тарака разошлись со своими стражниками и наставниками по разным углам зала.
Тарак снова повернулся к нему.
- Скорп заплатил за тебя большие деньги. Я ожидал от тебя большего. - Атрет, услышав эти слова, стиснул зубы, но ничего не сказал. Тарак холодно улыбнулся. - Ты удивлен тем, что тебя так быстро спустили с небес на землю, да? Но ведь тебя пять недель держали в цепях, а потом еще четыре дня в норе. Наверное, поэтому ты ослаб и поглупел. - И тут он заговорил с ним более серьезным тоном. - Тебя погубит не столько неумение, сколько высокомерие и глупость. Запомни это, и тогда, может быть, выживешь.
Возвращаясь к своим делам, Тарак критически посмотрел на него и сказал:
- Тебе нужно набрать в весе и тренироваться, тренироваться, тренироваться. Потом ты пройдешь проверку. Когда я увижу, что ты достоин того, чтобы я тратил на тебя время, присоединишься к тем, с кем я работаю, - кивнул он в сторону разношерстной группы мужчин, тренировавшихся в дальнем углу зала, - а пока тобой займется Трофим.