- Но он не мог так поступить! Это уменьшило бы ценность камня.
- Ни в коем случае! В том виде, в каком находился изумруд, он представлял ценность только в качестве подарка императору, чтобы его задобрить. Но потом его величество презентовал невиданный камень вашей королеве, и скоро о старине Полоцком позабудут. Надо было на этом сделать деньги, если выпало такое счастье.
Флер ничего не сказала, думая про себя, насколько все же отличается граф Петр от своего старшего брата.
- Ну, мисс Гамильтон, надеюсь, вы позволите мне нанести вам визит в Петербурге, - продолжал он, - тем более, что, как выяснилось, вы почти моя кузина! Как долго вы намерены пробыть в России?
- Папа хочет уехать на полгода. Надеюсь, он заберет меня на обратном пути в октябре.
- Значит, у нас уйма времени. Когда-нибудь вы должны приехать ко мне на дачу, она недалеко от Петербурга. Это самое диковинное место в мире, ничего подобного вы прежде не видели!
- Даже еще более странное, чем дом губернатора?
Он улыбнулся.
- Построенное тем же архитектором. Как же ваш брат может так долго отсутствовать в полку?
- Ричард ждет повышения. Он корнет одиннадцатого гусарского полка, но там через шесть месяцев откроется вакансия - капитанская должность. Но по нашим законам нельзя стать капитаном, перепрыгнув через лейтенантское звание. Поэтому отец купил ему чин лейтенанта в другом полку. Его, естественно, перевели туда, но он прослужил там недолго, всего несколько дней, чтобы оформить свою новую должность, причем с выплатой только половины содержания до тех пор, пока не освободится капитанская должность. Тогда брата переведут обратно в его полк, и он снова подключится к воинской службе.
Граф Петр выслушал Флер с большим вниманием.
- Какая прекрасная система! Должен заметить, у вас, англичан, все так удобно, все предусмотрено! У нас в стране гораздо труднее получить повышение по службе. Нужно поближе познакомиться с вашим братом. Он согласится посетить наш офицерский клуб, как вы думаете?
Флер почувствовала к Кареву-младшему большую симпатию.
- Это ему понравится больше всего, - ответила она.
Я все устрою. Судя по его виду, он отличный парень, и я о нем позабочусь. Наш офицерский клуб - самый лучший в Петербурге. Вам нравится балет?
- Да, очень.
- В таком случае я вас туда приглашу. С братом, разумеется!
Флер засмеялась, представив Ричарда на балетном спектакле.
- Нет, Ричард скорее даст себя зажарить на шомполе, чем пойдет на балет.
Граф Петр широко улыбнулся.
- Странно, одна и та же кровь течет в жилах, а какое различие! Вот возьмите, к примеру, моего брата. Я даже не подумаю навязать вам его общество на весь вечер. Он ни рыба ни мясо. Знаете, Сергей может провести с женщиной полчаса и не рассмешит ее.
Флер невольно улыбнулась.
- Наши встречи в Лондоне носили чисто официальный характер, - сказала она, - я его не очень хорошо знала.
- Ну и отлично! Смею вас заверить, я этим ужасно удовлетворен. Я уверен, мы будем с вами все время встречаться в Петербурге. Как я рад, что ветер изменил направление! Теперь меня ждет совершенно иное лето.
"Как он прав, но даже не подозревает об этом, - подумала про себя Флер. - Какой смысл избегать встреч с Каревым-старшим? Но если я буду сторониться графа, не повлияет ли это на дружбу с его младшим братом? Разве не я сама навлекла все эти неприятности на себя?"
Да, конечно она - кто же еще? Но в глубине души Флер все же очень хотелось снова увидеть его, чтобы лишний раз убедиться, насколько она к нему безразлична, насколько высоко ценит собственную гордость. Эта мысль была унизительна для нее.
11
Ночью ветер задул с юга, и, таким образом, губернатор Ревеля лишился своей милой компании. На рассвете "Ньюкасл" вышел из бухты. Обогнув мыс, он выправил курс и направился к Санкт-Петербургу. Первое впечатление Флер о большом порте Санкт-Петербурга - это хаотическая суета. К городу можно было подойти, только минуя Кронштадтский пролив, разделенный на два рукава островом, на котором возвышалась серая масса угрюмой крепости, охраняющей вход в северную столицу с двух сторон. Ее бастионы ощетинились пушками, а над ними на ветру трепетал бело-голубой флаг. По торчащим к небу матчам кораблей можно было определить местонахождение доков, а несколько старых и потрепанных в сражениях боевых судов стояли на якоре под прикрытием этих грозных жерл.
В проливе, а также по обеим сторонам острова находилось множество кораблей разных стран: купеческие торговые судна, грузовые баржи и каботажники, которых проводили между предательскими песчаными отмелями маленькие и юркие буксиры, рыболовные суда любых размеров, люггеры, полубаркасы, прогулочные шлюпки, а также паровые катера таможенников, которые сновали между ними, как оголодавшие ищейки. В гавани постоянно шла борьба за свободное пространство, чтобы вовремя пристать к пирсу и разгрузиться. Некоторые суда стояли на якоре, ожидая своей очереди, а вокруг них кружили береговые лодки и шлюпки, доставляющие провиант, - они напоминали тучу маленьких летних мошек, то и дело садящихся на круп потной лошади.
- Такая картина наблюдается каждый год, как только весной тронется лед, - объяснил ей Петр. Он стоял рядом с Флер, едва касаясь ее локтя, и с большим удовольствием разглядывал оживленную портовую сцену. - Боже, как хорошо вернуться домой! Россия - самое чудесное место на земле, а Петербург - самый прекрасный в мире город. Убедитесь сами.
Флер нравился простодушный энтузиазм Карева-младшего, и она была готова поверить его словам. Она совершила это продолжительное путешествие, чтобы набраться новых впечатлений, и не обманулась в своих ожиданиях. На пристани толпились какие-то странные на вид люди. Крестьяне с окладистыми бородами в грязных овечьих полушубках, в широких штанах и сапогах, разгружали с кораблей ящики и тюки. Они кричали друг на друга и обращались с грузом так небрежно, что вызывали опасения за его сохранность. Там разгуливали и купцы в длиннополой одежде, со старательно завитыми бородами, доходящими им до пояса. Они осматривали товар и о чем-то горячо спорили с интендантами, покупателями и с чиновниками в форме, которые казались такими высокомерными и недоступными со своими короткими, аккуратно постриженными бородками. Мелькали в порту и военные с лихими усами и роскошными бакенбардами. Флер не попадалось на глаза ни одного чисто выбритого лица. Теперь ей стали понятны предрассудки тетушки.
Все они громко кричали, энергично жестикулируя. Но все они производили впечатление людей добродушных. На пристани то и дело раздавался смех, сдобренный смачными ругательствами, если случалось что-то непредвиденное. Флер видела, как с английского судна выгружали быка. Он жалобно ревел, очутившись в подвешенном состоянии в парусиновой люльке. Как только ноги животного коснулись земли, он лягнул человека, отчего тот упал. Это вызвало взрыв хохота у стоявших рядом, да и сама жертва весело смеялась. Быку смех не понравился, и он заревел еще сильнее, угрожающе наставляя рога на каждого, кто торопился поскорее пройти мимо.
- Резвый бычок, - одобрительно заметил граф Петр. - Такой расшевелит любое стадо.
- А вы, я вижу, интересуетесь племенной селекцией? - спросила, ничего не подозревавшая, Флер.
- Только этим я и занимаюсь, - с самым серьезным видом ответил Карев-младший, заставив Флер покраснеть. Заметив это, он решил ее немного отвлечь. - Вон посмотрите, мисс Гамильтон, - перед вашими глазами чисто петербургская картина!
В самом конце пристани стояло несколько экипажей. На облучке каждого сидел бородатый крупный мужчина в тулупе на овечьем меху.
Некоторые устроились прямо на земле. Они курили, ели, оживленно о чем-то беседовали, бросая настороженные взгляды по сторонам, видимо опасаясь что-то пропустить. Возницы напоминали Флер скворцов.
- Это, наверное, владельцы наемных экипажей, - предположила она.
- Угадали. По-русски они называются извозчиками. У нас в городе больше всего экипажей, чем во всем мире, потому что здесь нельзя ходить. Весной и осенью улицы превращаются в болота, летом пыль стоит столбом, а зимой они завалены снегом. Без них мы бы пропади.
- Кажется, они большие весельчаки.
- Да, извозчики ужасно забавные, у них всегда припасена какая-нибудь занимательная история, забористая шутка, несмотря на трудную жизнь. Они, по сути дела, кочевники, дни и ночи проводят со своими каретами. Даже спят либо в них, либо под ними, а бродячие торговцы приносят им чай, хлеб и квас - это такой легкий напиток, - а также сено для лошадей. Они - самые лучшие возницы в мире.
- На самом деле?
- Конечно, какие могут быть сомнения? Извозчики носятся по городу и все время разговаривают со своими лошадьми. Они никогда не бьют их кнутом. Одно удовольствие послушать их уморительную беседу. "Давай, браток, давай, дружок, давай, голубчик приговаривают они ласково. - Смотри, куда тебя несет, дорогуша. Не споткнись вон о тот камень. А теперь поторапливайся, сердце мое, поторапливайся!" Нет, они потрясающие ребята! Сколько же бутылок я опорожнил с извозчиками, возвращаясь домой после шумной вечеринки. Сколько раз они меня доносили до кровати и укладывали проспаться. Ужас!
Флер неодобрительно покачала головой.
- Ваше поведение заслуживает порицания. Боюсь, вы дурно воспитаны.
- Зачем вы так говорите? У меня была няня англичанка.
- Я вам не верю.
- Правда. Английские няньки, знаете ли, в большой цене в России. Моя дорогая нянюшка! Она умерла несколько лет назад. Как же я плакал!