А Варя лихорадочно думала. Неужели правда, граф решил ее убить, чтобы она никому не рассказала, как он с нею поступил? Так она и не может никому сказать – сразу станет ясно, что она крепостная. От нее все отвернутся, крепостную и слушать не станут, подумаешь, изнасиловал – так свою же собственность! Хозяин волен делать все, что хочет и когда захочет со своей рабой. И зачем бы графу присылать кого-то тайком? Достаточно кучера с кнутом – забрать сбежавшую крепостную девку. Нет, эта дама лжет. Граф, может, и убьет Варю, запорет или еще как поступит с нею, но присылать убийцу?.. Нет, этого не может быть. Варя уверовала – именно эта дама подослала щербатого, она не знает, что Варя крепостная и подсылает убийцу, как к вольной. Это именно ей зачем-то надо, чтобы Варя уехала отсюда.
А щербатый Жорж докладывал хозяйке:
– Дождался, когда из дома выйдет, окликнул – точно она. Схватил за руку и повел к кибитке. Я ее уже почти довел до кибитки, кинул бы туда, и все. А тут выскочил этот мужик. Да если бы он не был таким здоровым, этот верзила со своим кинжалом, я бы все сделал, как вы велели.
– Ну как же ты не смог справиться с девчонкой, в охапку бы, да и в кибитку?! Что же ты так долго возился, дожидался мужика? И откуда он взялся в такую рань да еще с ножом? А его что так испугался? Что он тебя резать, что ли, начал бы? Так и ты с ножом был. Кому охота из-за незнакомой девчонки нож в бок получать?
– Да он, видать, знает ее: назвал по имени. Я бы с ним справился, да он в два раза больше меня, и кинжал такой же, как он сам. Но я ее ножичком пырнул слегка, напугалась она сильно.
– Хоть бы уж пырнул посильнее…
– Мог бы и сильнее, не велели-с. Да подстерегу ее еще раз. Все сделаю, как надо, будьте спокойны-с.
– Она теперь будет беречься. Надо было так пугать, чтобы девчонка сразу уехала отсюда. А если не можешь сильно напугать, так пырнул бы ножом, чтобы насмерть сразу.
– Так она может и уехала уже, она просто тряслась вся, когда со мной разговаривала.
– Лучше бы зарезал ее, ну ты и трус! Связалась с тобой, идиотом. Теперь снова сторожи, жди, когда можно будет разделаться с девчонкой. Понял: если она не уедет, то нечего пугать – сразу убей ее, заколи. Да не бойся, я тебя сразу отправлю отсюда подальше, пересидишь, пока все уляжется. Да и кто из-за продавщицы шум будет поднимать?
11. Охота на жениха
Марина подбираться к графу решила издалека. И начала с Анны.
– Аннушка, объясни мне, что происходит? Вы такие друзья с графом были, отчего же он перестал бывать у вас?
– Да видно из-за своих амурных дел.
– Но ведь невеста сбежала, он так страдает, надо бы поддержать его, подбодрить. Ну, ладно мы с ним не особенно дружили, а ваша семья с графом считались друзьями. Нужно уговорить его как-то бывать на приемах.
– Да я устала напрасно слать ему приглашения.
– Так надо попросить Льва Абрамовича, пусть завезет графа к тебе, а здесь мы дружно убедим его не покидать нас.
Вышло хорошо, Марине не пришлось демонстрировать графу свой интерес раньше времени. Как только Лев Абрамович появился в доме Половцевых, Анна обратилась к нему:
– Лев Абрамович, что, вы с Сергеем Ивановичем, видитесь?
– Да, когда он приезжает по делам. Он же стал таким отшельником.
– Ну раньше у него была уважительная причина, а сейчас причина, насколько мне известно, сбежала. Хватит ему прятаться в своей берлоге. Я хочу с ним поговорить серьезно, завезите его ко мне, хоть обманом. Я вам обоим буду рада в любое время.
Лев Абрамович через пару дней и в самом деле уговорил друга заехать к Анне на обед.
– Серж, что вы со мной делаете? Почти год, как вы нас покинули. Вы знаете, что мои вечера потеряли большую долю привлекательности без вас?
– Ну, вы мне льстите. Вряд ли мое отсутствие так заметно. Тем более, что Лев Абрамович вас не покидает.
– Лев Абрамович развлекает только молоденьких девиц. А мы кому нужны? Да вот прошлый раз я смотрюсь в зеркало – ну просто подурнела, честное слово. Раньше в таких случаях я думала: ничего, Сергей Иванович скажет мне комплимент, настроение поднимется, все станет на свои места. А теперь мне не на кого рассчитывать. И мои подруги заскучали. Никто не пошутит так, как вы, не рассмешит, не расскажет так интересно что-то новенькое.
– Как, а Юрий Семенович? Вот кто остер на язык.
– Юрий Семенович может пошутить, с ним посмеешься, а потом задумаешься: а не я ли следующая его жертва? Уж больно он беспощаден к нашим недостаткам. В вас я всегда уверена – мне не грозит никакое осмеяние. Вот на следующей неделе бал у Его превосходительства, а потом у нас. Вам надо быть и там, и тут. Не можете вы обидеть ни меня, ни Его превосходительство. И не смейте отговариваться никакими причинами – вы меня смертельно обидите. Я уверена, потом, зимой, у вас найдутся сотни отговорок – то снег идет, то метель, то распутица. Но сейчас никаких доводов я не приму.
И граф сдался, обещал быть. Марина была рада, что не ей пришлось его уговаривать.
Первый бал в сезоне, новые наряды и надежды. Несмотря на плохую погоду зал был полон. В первый момент кажется, что все женщины здесь красавицы – так бесконечно разнообразны их платья, столько золота и камней сверкает. Не хуже, чем в Петербурге иль Москве.
В это раз явились все, даже Семен Семенович, на что уж не любитель балов, сроду их не посещал, а тут пожаловал. Марина приехала пораньше, осмотрелась и, убедившись, что графа еще нет, заняла позицию так, чтобы была видна входная дверь. Она здоровалась со знакомыми, отвечала на расспросы, смеялась, но глаз с двери не спускала. Вот наконец Сергей Иванович вошел в залу, непринужденно раскланялся со старыми знакомыми. Остановился с Половцевыми:
– Ну вот, Анна Николаевна, погода какая мерзкая, а я здесь.
– Да не такая уж и плохая – погода, как погода, – улыбаясь, довольная говорила она.
– Да вы что, в такую погоду надо сидеть дома, слушать сказки няньки под шум ветра и дождя и пугаться, когда ветка сирени царапнет стекло. А представляете, что творится на море в такую погоду? Как громадные волны бросают утлый старый корабль из стороны в сторону? И каково одинокой молодой девушке в трюме?
– Да что же делает одинокая девушка в трюме корабля? Как она туда попала? Пусть лучше уж сидит дома.
– Как что делает? Она едет к своему отцу, губернатору далекого острова. И дома у нее нет, мать умерла. А тут шторм. Гигантские волны перехлестывают через палубу, люки задраены, иначе корабль наполнился бы водой и давно пошел ко дну. Суденышко изрядно потрепало… Бедная девушка, бледна, как полотно, от морской болезни. Рассказывать об этой болезни?
– Нет, мы в курсе. Ну, надеюсь, они все выжили, благодаря Богу?
– Да, шторм кончился, корабль не перевернулся, но мачты сломаны, и теперь он во власти пиратов.
– Да откуда взялись пираты?
– Французские флибустьеры преследовали их, и даже шторм не смог скрыть беглецов. А пиратов там полно, не одни так другие найдутся, ни одного корабля не пропустят.
Вокруг Половцевых и графа уж образовался кружок довольных слушателей – граф умел рассказывать замечательные истории. И никто не мог понять, пересказывает ли он их или сам выдумывает на ходу приключения своих персонажей.
– Так что же случилось дальше?
– Известно что, пираты пошли на абордаж. Своим крепким кораблем они прижались к борту пассажирского судна, забросили абордажные крюки. Что могли им противопоставить бедные моряки? Они мирные люди, а пираты кровожадны и безжалостны. Через пару минут все было кончено. Кровь заливала палубу. Капитан пиратов распорядился засыпать песком кровавые пятна, чтобы не скользить на них, и спустился в трюм оценить добычу. И что он видит? Прекрасную незнакомку. Суровое сердце разбойника дрогнуло при виде беззащитности юной путешественницы. Ну что же, прошу меня простить, пойду, поздороваюсь с Малиниными, – не изменяя интонации закончил он.
– Как, граф, мы так и не узнаем что произошло дальше?
– О, я вернусь и все расскажу. А сейчас я не могу тут оставаться – столько трупов на палубе корабля. Я вернусь, когда пираты выбросят за борт акулам все отрубленные руки и ноги, не могу смотреть на них, я не такой кровожадный, как вы, дамы… да и потом в трюме такое творилось – не для женских это ушек Могу сказать только одно – юная дева оказалась не столь уж неопытной.
Ошеломленные дамы смотрели ему вслед… Потом все рассмеялись – ну, граф, как он над ними подшутил!
Сергей Иванович легкой летящей походкой прошел сквозь толпу, никого не задевая. Его манера держать голову, ласковая полуулыбка на устах, мягкий чарующий голос привлекали к нему внимание. Давно прошли те времена, когда он только приехал в Россию и никого здесь не знал. Теперь, кажется, все в зале были его друзьями или хотя бы знакомыми.
– Ах, Сергей Иванович, он опять удивил меня! Наговорил Бог знает какой ерунды, а всем интересно и весело. Какой острый быстрый ум, – восхитилась им Анна.
Но не все считали его таким уж доброжелательным, кое-кому он казался надменным, а его улыбка – высокомерной и презрительной. Кто-то не считал его таким уж умным, скорее, болтуном. И не всегда и не со всеми он был так снисходителен, как казалось Анне. Он был ее другом, и она не могла быть совершенно беспристрастной, не замечала некоторых его черт.
– И как он себя держит – сочетание достоинства и доброжелательности, элегантности и изящества, – продолжала она.
– Еще одно слово, и я буду ревновать, – обиделся муж.
– Зачем же ревновать, я только тебя люблю, а им любуюсь, как картиной.