Эви внезапно проснулась и села на кровати. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы вспомнить, где она находится. Она встала и подошла к камину. Бронзовые часы на каминной полке показывали половину восьмого. Джеймс сказал, что обед состоится в восемь. Эви поспешно причесалась и переоделась, чтобы не опоздать. Она приоткрыла дверь и выглянула в холл. Никого. Дверь в комнату Дэниела была закрыта. Эви не знала, идти ей вниз или подождать, когда ее позовут. Она не хотела стучаться в комнату Дэниела, чтобы не беспокоить его и мать, и поэтому начала медленно спускаться по широкой лестнице.
Оказавшись внизу, Эви остановилась в нерешительности. Ни Джеймса, ни кого-либо из слуг не было видно. Из соседней комнаты доносились громкие мужские голоса.
Эви в замешательстве уже собиралась вернуться в свою комнату, когда услышала упоминание имени своей матери. Сгорая от любопытства, она подошла поближе и узнала голос Дэниела Ролинза.
- Адам, ты ничего не знаешь о Мэри Макгрегор. Почему же ты осмеливаешься осуждать ее?
- Мне достаточно известно, - послышался низкий голос. - Ради Бога, отец, она ведь была служанкой в доме Ремингтона! Каждый из его гостей, вероятно, спал с ней. А ты - ты женился на этой особе. Мой тебе совет - заплати этой женщине и избавься от нее. Все, что ей надо, - твои деньги.
Эви охватил неистовый гнев. Как смеет этот человек говорить такие ужасные вещи о ее матери?! Ей хотелось ворваться в комнату и ударить его по лицу.
- Я не хочу больше слушать тебя, Адам. Ты ничего не знаешь о Мэри! - воскликнул Дэниел Ролинз.
- Ты прав, отец, но я докопаюсь до истины! - крикнул Адам Ролинз.
- Я уже сказал тебе истинную правду. Я знаю, Мэри не стала бы лгать. Человек, ставший отцом ее ребенка, бросил ее.
- "Человек, ставший отцом ее ребенка". Ты не назвал его мужем, отец.
Дэниел откашлялся.
- Мэри не была замужем.
- О, мой Бог! Не могу поверить, что ты так доверчив. Сколько мужчин у нее было до тебя?
- Адам, я был очень одинок с тех пор, как умерла твоя мать. Очень одинок, пока не встретил эту добрую женщину. Я люблю ее и настаиваю, чтобы ты относился к ней с уважением. Теперь она твоя мать, а Эви - твоя сестра.
- Никогда! - крикнул Адам Ролинз. - Я никогда не назову эту проклятую, ищущую богатства шлюху матерью, а ее ублюдочную дочь сестрой.
Дверь внезапно распахнулась, и юноша выскочил наружу. Высокий, с темными волосами, он показался Эви дьяволом во плоти. Увидев девочку, Адам резко остановился. Его пылающие черные глаза яростно смотрели на нее. На какое-то мгновение взгляды их встретились, горя обоюдной злостью.
В это мгновение Эви ненавидела Адама Ролинза и поклялась никогда не забывать, как резко и зло он отозвался о ее матери.
Адам повернулся, решительно пересек холл и громко хлопнул входной дверью. Плача от гнева, Эви бросилась наверх по лестнице в свою комнату.
Дэниел Ролинз, не подозревая, что кто-то слышал его спор с сыном, печально опустился в кресло. Адам был слишком своевольным. Дэниел вздохнул, подумав: хорошо, что Мэри не пошла с ним, когда он решил спуститься вниз.
Через два дня, когда Адам вернулся домой, Эви сидела в гостиной одна. Дэниел и ее мать отправились за покупками. Растрепанный, небритый и подвыпивший молодой человек вошел в комнату. Не подозревая о присутствии девочки, он подошел к столу и плеснул что-то себе в стакан из хрустального графина. Повернувшись и заметив Эви, сидящую на кушетке, Адам прислонился бедром к столу и, потягивая питье, начал внимательно разглядывать ее. Эви посмотрела на него в ответ бесстрастным взглядом своих круглых фиалковых глаз.
Когда он наконец заговорил, его речь была немного невнятной:
- Скажи мне, мисс Макгрегор, у твоей матери такие же глаза, как у тебя?
Эви решила уйти от этого гадкого человека. Она поднялась, чтобы вернуться в свою комнату.
- Не бойся меня, крольчонок. Mi casa, su casa. - Внезапно, как бы обнаружив скрытый юмор в этом радушном испанском приглашении, Адам начал громко смеяться. - Мой дом - твой дом, мисс Макгрегор. - Шатаясь, он направился к лестнице. - Мой дом - твой дом. - Его издевательский смех преследовал ее, когда она бросилась бегом наверх по ступенькам лестницы.
За обедом Адам Ролинз не появился. На следующий день Дэниел и Мэри решили отправиться в небольшой круиз на корабле, принадлежащем компании Ролинза, и это был прощальный обед перед отплытием на несколько недель. Эви радовалась, что он не был испорчен присутствием этого мерзкого типа.
За столом с ними сидела Клара Маршалл, домашняя учительница и гувернантка, которую Дэниел нанял для Эви. Эта пожилая тучная женщина с седыми волосами и приятной улыбкой сразу понравилась Эви.
- Послушай, милая, - сказал Дэниел Эви, прощаясь с ней вечером, - если тебе что-то понадобится в наше отсутствие, обратись к моему сыну Адаму. Я попросил его, чтобы он позаботился о тебе, пока твоя мать и я путешествуем. - Дэниел обнял ее и поцеловал. - Ты даже не представляешь, как мне хотелось иметь дочку.
- Благодарю вас, сэр. Приятного путешествия, - дрогнувшим голосом ответила Эви.
Позже вечером к ней в комнату пришла мать, села на кровать и обняла Эви.
- Я буду скучать по тебе, дорогая. Мы разлучаемся впервые с самого твоего рождения.
- Я тоже буду скучать, мама, но ты не беспокойся обо мне. Миссис Маршалл кажется мне очень хорошей. Желаю тебе приятно провести время, а я пока буду как следует учиться. Мне так хочется, чтобы ты гордилась мной.
Глаза Мэри Ролинз заблестели от слез.
- Я и так горжусь тобой, милая. Я не заслуживаю такой чудесной дочери. А теперь Господь осчастливил меня и Дэном. - Она еще крепче обняла Эви. - Мы будем счастливы все вместе.
Пока мать целовала ее на прощание, в голове Эви возник образ Адама Ролинза с искаженным злобой лицом.
В последующие дни Эви очень редко видела Адама Ролинза. Иногда во время еды, сидя за столом с ней и миссис Маршалл, он пристально смотрел на Эви угрюмым и задумчивым взглядом. Слуги удивлялись тому, как он обращался с девочкой. Если они и знали о ее происхождении, то не придавали этому значения.
Из бесед с миссис Маршалл Эви узнала, что Адаму двадцать два года. Его мать умерла, когда ему было одиннадцать. Казалось, миссис Маршалл относилась к нему с большим уважением, упоминая несколько раз, как много ему приходилось работать, управляя делами семьи в отсутствие отца, однако Эви не изменила своего мнения о нем.
Адам никогда не разговаривал с ней. Свои обращения к Эви он передавал либо через миссис Маршалл, либо через Джеймса. Поэтому она была очень удивлена, когда однажды поздно вечером миссис Маршалл постучалась в ее дверь и сказала, что Адам ждет ее в библиотеке, чтобы поговорить.
- Что-то случилось, миссис Маршалл? - спросила Эви, видя, что женщина прикладывает платок к глазам. - Этот гадкий человек чем-то оскорбил вас?
- Мистер Адам расскажет все сам, моя дорогая. - Она отвернулась, всхлипывая.
Мысль о том, что она останется наедине с Адамом Ролинзом, ужаснула Эви, а расстроенный вид миссис Маршалл привел ее в еще большее смятение. Она постучалась в дверь библиотеки, затем, не дожидаясь приглашения, открыла ее. В комнате, освещаемой лишь светом от горящих в камине поленьев, было почти темно. Адам сидел за письменным столом отца, оперевшись локтями и обхватив голову руками. Некоторое время он оставался в этой позе, а Эви ждала, когда он заговорит. С каждым мгновением ее охватывала все большая тревога.
Наконец Адам поднял голову.
- Садитесь, мисс Макгрегор.
Эви неохотно подошла к стулу и села. Адам встал и приблизился к камину, где, как ей показалось, бесконечно долго смотрел на пламя.
- У тебя есть какие-нибудь родственники, Эвелин? - спросил он наконец.
- Эвлин, - вежливо поправила она. - Мое имя состоит только из двух слогов, а вы произносите так, как будто в нем три слога. - Она испытала некоторое удовлетворение, дав понять этому надменному типу, что и он может в чем-то ошибаться.
Эви затаила дыхание. Адам ждал ответа на свой вопрос, ничуть не изменив выражения темных глаз.
- У меня есть мама, - наконец ответила она.
- А кроме матери?
- Больше никого. По крайней мере она всегда говорила мне так. - Эви вызывающе подняла подбородок. - А моя мама никогда не лжет.
- Боюсь, у меня плохие новости.
Его тон встревожил ее, и сердце бешено застучало в груди. Глаза девочки расширились от волнения, когда он повернулся и она увидела его лицо.
- Мне сообщили, что на борту корабля произошел пожар. Твоя мать… и мой отец… - Адам на мгновение замолчал, откашлявшись, - погибли в огне.
Глаза Эви наполнились слезами. Она не сводила взгляда с Адама, отказываясь принимать то, что он говорил. Затем вскочила со стула.
- Нет. Я не верю вам. Вы - жестокий человек и просто решили помучить меня. - В ее голосе появились истерические ноты. - Зачем вы говорите такие ужасные вещи? Моя мама не умерла. Моя мама не может умереть и оставить меня. - Она зарыдала, и по щекам ее полились слезы. Адам протянул к ней руку, но Эви шлепком отстранила ее. - Зачем вы причиняете мне боль? Вы злой и подлый. Я ненавижу вас, Адам Ролинз. Ненавижу.
Рыдая, Эви выбежала из комнаты и промчалась мимо слуг, собравшихся в холле. Многие из них плакали и терли глаза. Даже обычно невозмутимый Джеймс не мог удержаться от слез.
Миссис Маршалл ждала Эви наверху лестницы. Она открыла свои объятия ошеломленной девочке, и та бросилась к ней. Они присели на верхней ступеньке, и женщина прижала Эви к своей груди, стараясь утешить ее, похлопывая по спине. Бедняжка с разбитым сердцем продолжала плакать в ее объятиях.