- Надеюсь, вы не будете разочарованы. Это всего лишь два отрывка из архивов епископа Грандиссона Эксетерского: один датирован 1334 годом, второй - 1335-м. В первом речь идет о Тайуордретском монастыре, а во втором об Оливере Карминоу. Первый документ, письмо епископа Эксетерского настоятелю монастыря в Анже, гласит: "Джону и проч. и проч. от епископа Эксетерского. Приветствую тебя с неустанной и искренней заботой о Господе нашем. Подобно тому, как изгоняем мы из стада паршивую овцу, могущую внести смятение, дабы не заразила она остальных наших здоровых овец, таковым же образом следует поступить нам в случае с братом Жаном, по имени Мераль, монахом вашего монастыря, проживающим ныне в Тайуордретской обители нашей епархии, что управляется приором ордена святого Бенедикта, по причине оскорбительного забвения оным всякого стыда и благопристойного поведения. Невзирая на многие учтивые предостережения, он - как ни прискорбно мне об этом говорить - не внял им и продолжал упорствовать во грехе (не говоря о его прочих позорно известных, богопротивных деяниях). Посему, со всем почтением и любовью к твоему ордену и к тебе самому, мы устроили так, чтобы отослать его обратно к вам, дабы подчинился он монастырской дисциплине и понес наказание за свое греховное поведение. Да поможет тебе Всевышний оставаться во главе паствы долгие лета и в добром здравии", - он прочистил горло. - Оригинал, как вы понимаете, на латыни. Я читал вам свой перевод. Когда я работал над ним, я не мог не думать о том, какое удовольствие доставят профессору Лейну все эти обороты речи.
- Да, - сказал я, - уж он бы оценил как надо.
Он снова прочистил горло.
- Второй документ очень короткий и, возможно, не представляет для вас интереса. Там говорится лишь о том, что 21 апреля 1335 года епископ Грандиссон принял сэра Оливера Карминоу и его жену Сибил, которые до этого тайно поженились - без церковного оглашения и без официального согласия на то епископа. Они заверили его, что совершили прегрешение по неведению. Епископ отменил вынесенный против них приговор и утвердил их брак, который, очевидно, был заключен ранее в домашней часовне сэра Оливера Карминоу в приходе Моген-ин-Минидж, точная дата неизвестна. Священник же, сочетавший их браком, понес наказание. Вот и все.
- Там не говорится, что случилось с его предыдущей женой Изольдой?
- Нет. Не исключено, что она незадолго до этого умерла, и брак был тайным, поскольку прошло еще слишком мало времени после ее смерти. Может быть, Сибил была беременна, и эта неофициальная церемония понадобилась, чтобы соблюсти приличия. Сожалею, мистер Янг, но больше мне не удалось ничего отыскать.
- Неважно, - сказал я. - То, что вы мне рассказали, - это очень ценная информация. Желаю вам приятно провести отпуск.
- И вам того же. Спасибо.
Я положил трубку. Из гардеробной донесся голос Тедди:
- Дик!
- Да?
Он вошел через дверь ванной; в руках у него была трость Магнуса.
- Ты будешь брать ее с собой? - спросил он. - Она слишком длинная и не лезет в чемодан.
Я не видел эту трость с тех пор, как перелил в нее бесцветную жидкость из пузырька С почти неделю назад. Я совсем забыл о ней.
- Если ты не хочешь ее брать, - сказал Тедди, - я положу ее обратно на полку.
- Нет, - сказал я, - дай ее мне. Она мне нужна.
Он улыбнулся и сделал вид, что целится в меня, потрясая ею, как копьем, затем осторожно подбросил в воздух, чтобы я поймал. И я поймал - и крепко сжал в руке.
Глава двадцать четвертая
Мы сидели в зале эксетерского аэропорта и ждали, когда объявят наш рейс. Вылет был в половине первого. Бьюик припарковали на площадке позади аэропорта до нашего возвращения, когда бы оно ни состоялось. Я купил на всех бутербродов, и пока мы жевали, я разглядывал наших попутчиков. В этот день были рейсы и на острова в Ла-Манше, и в Дублин, так что выходивший окнами на летное поле зал был полон людей. Тут можно было видеть нескольких священников, возвращавшихся с какого-то синода, стайку школьников, семейные группы вроде нашей и, как всегда, многочисленных туристов. Выделялась одна шумная шестерка: из их разговоров явствовало, что они то ли летели на какую-то пышную свадьбу, то ли возвращались с нее.
- Надеюсь, - сказала Вита, - мы не окажемся в самолете рядом с этой компанией.
Мальчики уже корчились от смеха, поскольку один из шестерки нацепил фальшивый нос и усы, и когда он пил пиво, усы намокали и потом оказывались сплошь унизанными пузырьками пены.
- Как только объявят наш рейс, нужно сразу вскакивать и бежать, чтобы оторваться от них и занять передние места.
- Если этот, с фальшивым носом, попытается сесть рядом со мной, я закачу истерику, - сказала Вита.
Ее замечание вызвало у мальчиков новый взрыв веселья, и я мысленно поздравил себя с тем, что заказал щедрые порции сидра для них и бренди с содовой (наше питье на отдыхе) для нас с Витой, - главным образом поэтому, а не из-за свадебной компании хихикали мальчики, а у Виты, когда она разглядывала себя в зеркальце пудреницы, явно косили глаза. Я пристально следил за самолетом на взлетной полосе, пока не убедился, что его загрузили. Багажные тележки поехали прочь, и стюардесса направилась через поле к нашему выходу.
- Проклятье! - сказал я. - Я же прекрасно знал, что кофе с бренди даром для меня не пройдут. Послушай, милая, мне нужно сбегать в уборную. Если объявят посадку, идите и занимайте места впереди, как я вам сказал. А я, если вдруг застряну в толпе, сяду пока в хвосте самолета, а после взлета поменяюсь с кем-нибудь. Главное, чтобы вы все трое держались вместе, тогда с вами будет полный порядок. Вот, заберите посадочные талоны, а свой я оставлю себе, на всякий случай.
- Ой, Дик! Неужели нельзя было сходить туда пораньше! Какой ты, ей-богу!
- Извини, - сказал я. - Зов природы.
Когда я увидел, что стюардесса входит в дверь, я быстро пересек зал и зашел в мужскую уборную. Я стал ждать. Вскоре я услышал, как по громкоговорителю объявили наш рейс, и когда спустя несколько минут я вернулся в зал, пассажиры уже шли за стюардессой к самолету - Вита с мальчиками впереди всех. Я увидел, как сначала они, затем школьники и священники исчезли в самолете. Теперь или никогда. Я быстро вышел через главный вход из здания аэропорта и направился к стоянке машин. Мгновенье спустя я завел бьюик и покинул аэропорт. Потом я съехал на обочину и прислушался. До меня донесся рев моторов, самолет вырулил на исходную позицию - значит, предполагают, что все пассажиры на борту. Если бы моторы смолкли, это означало бы, что стюардесса заметила мое отсутствие и мой план провалился. Было ровно двенадцать тридцать пять. Затем я услышал, как моторы взревели с новой силой, и спустя несколько минут, не веря своим глазам, я, с бьющимся сердцем, увидел, как промчался по взлетной полосе серебристой стрелой лайнер, оторвался от земли, набрал высоту; самолет принял горизонтальное положение и затерялся в облаках, я же остался сидеть за рулем своего бьюика - одинокий и свободный.
Они приземлятся в Дублине в час пятьдесят. Я в точности знал, что предпримет Вита. Она позвонит из аэропорта доктору Пауэллу в Фауи - и не застанет его. Доктора не будет дома, потому что с середины дня он свободен. Он сам мне это сказал, когда я позвонил ему после завтрака, чтобы попрощаться, - сказал, что если продержится хорошая погода, он увезет свое семейство на северное побережье, чтобы заняться там серфингом. Он добавил, что будет думать о нас и рассчитывает получить от меня открытку из Ирландии, которая заканчивалась бы так: "Жалеем, что вы не с нами".
Выехав на шоссе, я нажал на акселератор и принялся напевать. Так, наверное, чувствует себя преступник, когда, ограбив банк, удирает с добычей на краденом грузовике. Жаль, что у меня в распоряжении не было целого дня, чтобы попутешествовать вволю, доехать до Бера и, быть может, повидаться с Сэром Уильямом Феррерсом и его женой Матильдой. Я нашел это место на карте - оно было в Девоне, сразу за Теймаром, - и я задавался вопросом, цел ли еще их дом. Вероятно, нет, а если да, то наверняка это сейчас ферма наподобие Карминоу. Я нашел на карте Карминоу, когда Тедди был наверху в гардеробной, упаковывал мой чемодан, и еще сведения о нем я обнаружил в старой "Истории приходов", из которой узнал про Триджестейнтон. Карминоу находился в Моген-ин-Минидж, вблизи озера Лоуи, и автор сообщал, что старый замок и часовня пришли в упадок в царствование Якова I вместе со старым кладбищем.
За Оукхэмптоном я свернул на Лаунсестон, потому что так было короче, чем по той дороге, по которой мы сюда приехали. На пути из Девона в Корнуолл, направляясь к Бодминскому болоту (подобно почтовому голубю, спешащему в родную голубятню), я запел еще громче, потому что самолет Виты в этот момент приземлялся в Дублине, и мне не грозило преследование; ей теперь меня не достать. Это было мое прощальное путешествие, последний рывок; и что бы со мной ни случилось, ни Вита, ни мальчики не пострадают, потому что будут в целости и сохранности на земле Ирландии.
В такую ночь
Дидона, с веткой ивы грустно стоя
На берегу морском, манила друга
Вернуться в Карфаген…