– Раз ты всё ещё не потерял язвительность, значит, остался ещё порох в пороховницах. – Усмехнулась я. – Всё, теперь отдыхай. Я позабочусь о тебе. – Я поцеловала его в губы, хоть мои глаза и слезились от невыносимого запаха гниющей раны. Я беззаботно улыбнулась ему, как будто и не видела, как неуверенно догорает последний уголёк жизни моего супруга.
Выйдя из душной комнаты, я дала волю чувствам, и поднесла дрожащие руки к глазам, останавливая целые потоки слёз. Через минуту, я вновь превратилась в нерушимую скалу. Пригласила врачей в отведённую мне комнату и начала с ними совещаться. Но чем больше я их слушала, тем сильнее убеждалась, что они ничем ему не могут помочь.
– Ну, раз вы не можете, я найду тех, кто сможет. – Грубо заявила я.
– Ваше величество, другие врачи скажут вам то же самое. Рана на плече короля загноилась и развилась инфекция. Перевязки и различные бальзамы уже не помогают. – С сожалением отметил врач.
– Это вы так думаете. А я думаю, что в любой ситуации есть выход. Раз вы не видите смысла заботиться о своём короле, вы нам не нужны. – Мне было уже плевать на свой тон. Я выгнала врачей и села за стол, чтобы написать несколько писем. Я призывала государей-союзников нашего королевства прислать мне своих лучших врачей, и тех, кто вылечит моего мужа, обещала щедро наградить. Ведь если лучшие врачи нашего королевства не способны найти лекарство для короля, то я найду того, кто сможет. Безусловно, я цеплялась за соломинку, но именно она, такая крошечная и хрупкая, помогала мне сохранять веру.
В последующие дни ко мне постоянно пребывали новые врачи. Кто-то из них предлагал уж совсем мне непонятные способы лечения мужа: он должен был пить по две столовые ложки настоянных на пиве сухих собачьих экскрементов! Как такое вообще могло помочь? Даже я, абсолютно несведущая в медицине, понимала, что это просто пустая трата времени. Кто-то привозил с собой какие-то целебные травы, прикладывая примочки к ране. Но и они не помогали, хотя как-то приглушали невыносимый запах, исходивший от раны. Приезжали даже священники, утверждающие, что святая вода, привезённая с самого Рима, поможет моего мужу. Но ему лучше не становилось. Он угасал прямо на моих глазах, хотя я продолжала дарить ему бодрящую улыбку, заверяя, что рана его становится меньше, и он просто не видит изменений. И только лежа в своей постели, изредка позволяя себе поспать, я могла быть полностью честной с собой и изредка плакала.
Однажды мне пришло письмо от короля Ричарда. Он сообщал мне о том, что они наконец закончили войну с варварами, хоть и с большими для себя потерями. Войско, присланное ему в качестве помощи во главе с Уильямом Кофером, возвращается в столицу. Ричард узнал об угрозе смерти моего мужа и прислал мне с письмом своего личного лекаря – варвара, долгое время пребывавшего во дворе какого-то восточного государя и служившего ему.
Я оторвалась от письма и взглянула на свой старый, еле ходивший подарок и лишь вскинула удивлённо бровь. Как он может вылечить моего мужа, тем более, если в его жилах течёт кровь тех, с кем мы вели многолетнюю войну? Но старик даже не взглянул на меня, он подошёл к моему мужу и уже давал указания служанкам. Я лишь молча наблюдала, не в силах остановить этого странного человека. Его мудрость и живость заражала меня. Неужели у него и вправду получится вылечить моего мужа?
Через какое-то время лекарь продезинфицировал рану Энтони красным вином, наложил на плечо чистую полотняную повязку и дал ему какого-то снадобья, после которого лицо супруга утратило бледный оттенок. Я наблюдала за этими изменениями, сидя в кресле возле супруга, боясь пропустить хоть что-то, даже незначительное изменение в его состоянии. На следующий день лекарь сам пожаловал ко мне в комнату, когда я, будучи очень изнурённой и уставшей, писала письмо дочери.
Я взглянула на этого человека обеспокоенно, боясь, что с пациентом что-то случилось и, не заметив в его глазах никакой тревоги, вздохнула с облегчением.
– Ваше величество, у меня для вас дурные вести. – И тон, и весь спокойный вид старика совсем не соответствовали словам, доносящимся из его уст.
– Что-то с королём? – С сомнением спросила я.
– Да, миледи. Ему хуже. – Ледяным тоном сказал он.
– Но как же так? Ведь я к нему уже заходила сегодня, разговаривала, он даже улыбался мне. За один день он ведь не может выздороветь! – Пыталась я предположить.
– Нет, ваше величество. Это лишь видимость выздоровления. Я даю королю настойки из трав, заглушающих его боль. Но инфекция всё ещё продолжает развиваться. Думаю, его собственная рука убьёт его.
– Теперь я вас совсем не понимаю. – Едва шевеля губами, сказала я.
– Инфекция распространилась на его левую руку, и она же может перейти во весь организм. И тогда его величество погибнет.
– Но разве нет способа предотвратить это? – Умоляюще смотрела я на старика.
– Да, ваше величество. Есть один способ. – Всё также холодно говорил лекарь.
– Так давайте воспользуемся последним шансом! Что для этого требуется?
– Произвести ампутацию руки короля. – Спокойно и с сильным акцентом говорил старик.
– Оторвать его конечность? – Меня начало сильно трясти. – Вы когда-то занимались этим?
– Да, и не раз. Так что вы, ваше величество, не беспокойтесь. – Пытался успокоить меня врач.
– А если что-то пойдёт не так? – Пытаясь закидать его вопросами, я старалась не задумываться о самом процессе. Ужасная картинка так и всплывала у меня перед глазами, хотя я никогда ещё не видела такого.
– Если он потеряет слишком много крови, он умрёт. – Твёрдо заявил он. Этот человек поразил меня той холодностью, с которой он рассуждал о смерти моего мужа. Я задумалась и отвернулась к окну, по моему телу пробежала дрожь, возвещавшая о сложности данного решения. На глазах выступили слёзы, и я уже не пыталась их скрыть:
– Другого выхода ведь нет? Точно? – На выдохе спросила я.
– Точно. Мне жаль. – Но он ни единым жестом не показал, что это действительно так. Он просто стоял, как статуя и видел, как я убиваюсь, ходя по комнате и осознавая всю плачевность состояния моего мужа.
– Тогда когда мы начинаем? – Серьёзным, но слегка дрожащим голосом поинтересовалась я.
– Простите? – Тут старик впервые изобразил хоть какую-то эмоцию на своём лице. Брови его приподнялись, показываю целую череду морщин на лбу, а челюсть разомкнулась. – Ваше величество, но вам нельзя присутствовать при этом.
– Это мой муж, я должна. – Строго утверждала я, хотя, на самом деле, очень боялась увидеть вживую всё, что будет происходить.
– Вы будете мешать. Мадам, вы даже не представляете себе, как на вас повлияет эта картина. Боюсь, мне придётся потом лечить вас. – Со знанием дела говорил лекарь.
– Наверное, вы правы… Тогда прошу вас, сделайте всё, чтобы спасти моего мужа. – Я подошла к нему вплотную, взяла его за руки и посмотрела ему прямо в глаза, мой взгляд подобно двум остроконечным стрелам полетели в него, заверяя, что если он не спасёт моего мужа, то я и его жизнь заберу. Он даже слегка улыбнулся и мягко произнёс:
– Сделаю всё от меня зависящее. – Он открыл дверь и, не оборачиваясь, произнёс:
– Не выходите пока из комнаты, я пошлю за вами, когда всё будет готово.
– А когда вы начинаете? – Всё ещё со страхом в голосе говорила я.
– Сейчас. – Лаконично ответил он, вышел из комнаты и закрыл дверь, оставив меня со своими демонами.
Я закрыла дверь на замок, зашторила окна и села на колени возле кровати. Мне хотелось нескончаемо молиться. Ничем другим я помочь мужу не могла. Меня убивала моя беспомощность и слабость во всём теле. Казалось, я, так же как и Энтони, была ранена. Но странная сила двигала мною и помогала не упасть замертво на пол. Я не могла расклеиться, я должна была быть сильной ради мужа, ради нашей дочери.
Солёные слёзы, кажется, устали катиться по моим глазам. Я не могла прекратить думать о том, что сейчас переживает мой муж. Как же я хотела отнять у него боль, лечь вместо него на кровать и чтобы мне отнимали руку! Но лучше рука, чем его жизнь.
Губы едва ли шевелились, произнеся молитву. А подсознание всё ещё бросали передо мной ужасающие картины того, как проходит ампутация. Я вдруг вспомнила, как мне говорили, что больного надо вначале ударить головой о тяжёлый деревянный молоток. О Боже! А что если Энтони умрёт уже от этого удара?! Но лекарь сказал, что уже проводил эту операцию. Он знал своё дело, и я ему доверяла. Слыша в соседней комнате какие-то движения, быстрые, беспокойные, я и сама забеспокоилась, встала и начала ходить по комнате, не найдя себе места. А что если это конец? Конец его жизни? Я не хотела его терять, я не могла его потерять. Я просила у Бога прощения за свою любовь, я не могла поверить, что Господь или Дьявол забирает у меня Энтони, только чтобы я была счастлива. Нет, я не буду счастлива, если он погибнет. Только не такой ценой! Прошу, не забирай его у меня, у моей дочери, у моего королевства. Он прекрасный человек, друг, муж. Лучше забери меня!
Прошло уже около двух часов. Я не знаю, что происходило в соседней комнате, но от любого шороха я шарахалась, вздрагивала, и меня трясло в горячке. Руки вспотели, лицо заржавело, и я сейчас была похожа на чумную ведьму, просящую дьявола спасти моего супруга в обмен на мою душу.
И тут кто-то громко постучал в дверь. Неужели уже пришли за мной? Я торопливо подошла к двери, открыла её, надеясь увидеть или дьявола или лекаря. Передо мной стоял лекарь, но вид у него был прямо-таки дьявольским. Я даже отошла от него на шаг.
– Ну как он, доктор? – С надеждой и каким-то писклявым голосом спросила я.