– И ты тоже. – Понимающе улыбнулась дочери посла Камилла, симпатичная пышнотелая блондинка, племянница какого-то аристократа. – У нас весь двор влюблён в принца Теодора. Даже мужчины. – Лукаво произнесла девушка. – Но ты ни на что не надейся, принц не женится ни на одной из нас, ему в жёны готовят принцессу Изабеллу, дочь испанского короля. – Грустно вздохнула девушка.
– И когда свадьба? – С интересом спросила Адриана. Она даже не мечтала о том, чтобы стать женой принца королевской крови. Но ведь от соблазнения принца никто бы не пострадал.
– Не раньше следующего года. Малышке ещё даже не исполнилось 14 лет. – Сообщила фрейлина.
"Тогда у меня есть ещё время", – усмехнулась девушка своим коварным планам и продолжила общаться с новыми подругами, иногда поглядывая на свою мишень.
Когда за окном сумраки окутали небо и все жители дворца легли в постель, Адриана спряталась под одеялом. Перед глазами всплывало лицо старшего принца с идеальными чертами, выточенное как будто бы из бело-молочного мрамора для того, чтобы украшать этот мир и привносить в человеческие жизни счастье. Когда она думала о нём, по телу пробегали солнечные зайчики, перенося тепло от кончиков пальцев ног до рук. "Так хочется дотронуться до его лица, так хочется, чтобы его грубые властные руки прижали тебя к стенке, а его губы, алые, как лепестки розы, впились в твои нежные, розовые, и покрыли каждый участочек твоего тела поцелуем", – мечтательно подумала девушка и ещё долго не могла уснуть, блуждая в потаённых уголках своей души. Но всё же последней мыслью перед тем, как она уснула, была мысль о том, что она рада находиться здесь, в Англии. Она была рада вернуться домой, ведь теперь жизнь, казалось, обрела смысл.
Глава III. И карты розданы, и сердце неприкрыто
"Через пару дней я смогла привыкнуть к общему распорядку дня, ко всем своим обязанностям, хотя я их таковыми не могла назвать. Мы помогали Сесилии одеваться, расчёсывали ей волосы, укладывали их в причёску, разговаривали с ней, ходили с ней на мессу, вместе читали, шили, ходили по парку, отправлялись на различные празднества. Всё выглядело так, как будто Сесилия – наш маленький ребёнок, за которым мы были должны присматривать. Но ребёнок этот был не обычный, а из королевской семьи, поэтому мы обязаны были думать, что Господь сжалился над нами, простыми смертными, и позволил нам нежиться в тени королевы, прятаться под её крылышком. Но я и не жаловалась, я была абсолютно уверена в своей удаче и благодарила судьбу за такой поворот событий. Одежду, различные украшения и золотые монеты доставили ко мне вовремя. Мне хотелось выделиться из толпы придворных, обратить внимание старшего принца, хотя такой случай мне ещё не представился. Нас даже не познакомили, мы не говорили друг с другом, и я вообще подозревала, что он не знал о моём существовании, так что я довольствовалась тем, что купалась в пучинах собственных сахарных грёз.
Однажды днём, во время одного рыцарского турнира, королеве стало так жарко, что она попросила меня принести ей её любимый веер, в то время как слуги приносили ей воду каждые десять минут. И тогда я столкнулась в коридоре с принцем Чарльзом. На мне было нежное воздушное розовое платье из льна, светлые туфельки с крошечными бантами в тон платью. Несколько прядей волос я закрутила с помощью разогретой кочерги, и они беспокойно разветвлялись при ходьбе. На улице, в самом деле, было очень жарко, так что щёки у меня сделались розовыми. Губы я покрасила тонким слоем бальзама, отчего они у меня обрели неповторимый персиковый оттенок. Я долгое время возилась перед зеркалом, и, видимо, не зря, так как даже Чарльз, увидев меня, не смог сдержать мгновенного порыва страсти, промелькнувшей в глазах. Я вовремя спохватилась, вспомнив, кто передо мной стоит, так как не смогла бы сдержать ухмылку.
– Миледи Адриана, рад вас видеть. – Произнёс принц.
– Это взаимно, ваше высочество. – Присела перед ним я, чувствуя, как его дыхание учащается, хотя он стоял не слишком близко от меня.
– Я смотрю, вы быстро освоились. Хотя я даже не сомневался. – Честно признался он. Он немного помолчал и, вспомнив что-то важное, добавил: – Помните, я говорил вам о свитке? Не хотели бы вы взглянуть на него?
Я даже вздрогнула от неожиданного предложения:
– Конечно, ваше высочество! Я была бы несказанно рада. – Засияла я, совсем забыв о поручении, данном мне королевой.
– Тогда прошу за мной. – Чарльз хотел было подать мне руку, чтобы я могла опереться на него, но через секунду передумал и просто зашагал рядом со мной, проводя в библиотеку.
В этой части дворца мне ещё не доводилось бывать. Тёмный кабинет был обставлен дорогой итальянской мебелью, а сразу за ним следовала большая комната с высокими книжными шкафами, полностью забитыми книгами. На некоторых из них держалась пыль, что говорило о том, что в последнее время редко заходили в эту комнату. Видимо, в королевской семье мало кто мог позволить себе тратить время на чтение книг. Зайдя в эту сырую, непроветриваемую комнату, я почувствовала озноб по коже. Но, сумев разглядеть за стёклами шкафов книги с твёрдым позолоченным переплётом, я только ахала от осознания того, что стою в библиотеке, которая, по моему скромному суждению, была наибольшей библиотекой в мире.
Чарльз не мешал мне наслаждаться увиденным и восхищаться каждый раз, когда я проходила мимо очередного книжного шкафа. Но мы прошли дальше, где было совсем темно, и тут пригодился факел, взятый принцем предварительно. Мы подошли к старинному антикварному столику с железными ножками, на котором были разбросаны всякие свитки. Чарльз попросил меня придержать факел, в то время как сам пытался найти подходящий документ. Отодвинув в стороны ненужные свитки, он бережно разместил нужный посредине стола, чтобы мы оба могли его видеть перед собой. Коленки подкашивались, и я думала, что вот-вот упаду на пол от радости, захлестнувшей меня целиком.
– Неужели, это оно? Этот тот самый свиток, который уцелел после пожара Александрийской библиотеки? – Я ликовала и возбуждённо шептала принцу свой вопрос, так как боялась, что мой голос может как-то испортить этот хрупкий предмет даже своим звучанием. Но принц лишь засмеялся, а я чуть было не шикнула на него, но в последний момент остановила себя, смутившись.
– Это лишь предположение, миледи. Ведь я не смог его расшифровать. – С досадой ответил он.
– Но что вам говорил монах? – Взволнованно затрепетала я.
– По его словам, этот свиток привезли в Англию из Рима, как многие другие документы, уцелевшие после пожара. Но хранить его в монастыре монах не осмелился, он боялся, что об этом узнают. Более того, его могли отлучить от церкви, ведь никто не знает, что за тайну хранит в себе этот свиток. Он может быть частью языческой культуры.
Рассматривая внимательно свиток, я замечала на нём линии и завитки, которые, должно быть, являлись частью иероглифов. Но сами символы как будто бы вошли вглубь пергамента. Я чувствовала, как возбуждение внутри меня нарастает с новой силой, думаю, это было видно со стороны, так как принц всё время улыбался, глядя на меня.
Странно, но в этой комнате, вдали от целого мира и людей, мы были как будто бы едины, мы понимали друг друга без слов и разделяли любовь к одним и тем же вещам. Маска принца как будто бы упала с лица, как только он переступил порог библиотеки. Для меня это было новое открытие: этот человек всё ещё жив, где-то, быть может, очень глубоко внутри этого тела, но всё-таки жив. Но я не задумывалась тогда об этом, т. к. заворожено смотрела на свиток, боясь даже дышать на него.
– Ваше высочество, а как же книги? У вас огромная библиотека. Разве здесь нет книги одного из хранителей библиотеки, который описывает её достояние? – Попыталась помочь я.
– Каллимах, один из хранителей музея, оставил после себя каталог работ, хранившихся в библиотеке. До нас этот многотомник не дошёл, к сожалению. Но у меня есть работа малоизвестного арабского учёного, описывающего эти книги Каллимаха. Быть может, это нам поможет? – С надеждой спросил Чарльз.
– Это лучше, чем ничего, – кивнула ему я. Чарльз ушёл, оставив меня одну. Я смотрела ему вслед, и лишь сейчас задумалась о том, как мы вдруг переменились друг к другу.
Нас раздирало на части, и в попытке найти истину, раскрыть какую-то тайну, мы сблизились, хоть до этого ни разу ещё не говорили после моего приезда в Йорк. Я долго смотрела ему вслед, забыв о том, что держу в руках факел. И когда принц вернулся, он сначала произнёс: "Я не нашёл её", а затем выкрикнул:
– Адриана, вы его спалите!
Я испуганно посмотрела на руку, держащую факел слишком близко к свитку.
– О Боже! – Я второпях отодвинула источник света и внимательно посмотрела на пергамент, боясь, что как-то смогла навредить ему.
Но увиденное мною вызвало такие чувства, какие нельзя было сравнить ни с одними из тех, которые мне довелось испытывать. Я увидела, как линии и завитки преобразовались в символы, судя по всему, язык древних египтян. Чарльз стоял рядом со мной и тоже это видел, иначе я бы подумала, что от тусклого света факела мои глаза уже видят невесть что и воображение рисует того, чего не было на старинной бумаге.
– Как вы это сделали? – Посмотрел на меня принц таким ошеломлённым взглядом, будто я была какой-то ведьмой. Я поняла этот взгляд и постаралась его убедить в неправильности сделанных им выводов:
– Нет, ваше высочество, я ничего не делала, клянусь, – я сама на мгновение засомневалась в своих словах, так как эти иероглифы появились как будто бы по велению моего сердца. – Я лишь держала факел над свитком и всё. – И тут мы оба посмотрели на этот объект. – Может, это огонь так воздействует на свиток?