Уолтер тащил девушку вдоль тоннеля, напевая себе под нос. Он был весел и сосредоточен. Приятная нега разливалась по его телу, стоило лишь вообразить, как любовно он формовал бы новое выражение на этом безупречном лице с идеальной кожей…
* * *
– То есть я должна смотреться как везучая шлюха, да? Черт подери, пластырями можно больше прикрыть, – возразила Рысь, увидев, какое платье на вечер Джек ей предлагала. Веселенький цветочный принт, вырез до пупка и такой короткий подол, что весь зад на виду.
– А ты и не будешь так смотреться, – сказала Джек. – Но нужно, чтобы ты выглядела, как…
– Твоя сучка, – вздохнула Рысь. Она вовсе не собиралась уступать Джек пальму первенства. Разве что, на пока что.
Джек, подняв руку, остановила первое попавшееся такси и сказала водителю гнать к "Сайгон Парагону", новому роскошному торговому центру, где располагалось несколько бутиков ведущих дизайнерских домов. Джек сказала, что они отправлялись за покупками, чтобы подыскать для Кэссиди что-нибудь подходящее на вечер. Но "подходящее" в данном случае означало "развязное", даже если на этикетке был логотип иконы мировой моды. Это Рысь понимала прекрасно.
– Когда ты последний раз видела дядечек, которые водят за ручку этаких сладких школьниц? – спросила Джек, передавая Кэссиди вешалку со светло-сиреневым платьем того же фасона.
– А что, выгляжу я именно так?
Джек окинула оценивающим взглядом одетую на голое тело желтую майку-поло, узкие джинсики и аккуратные кроссовки.
– Ты выглядишь молодо, свежо и точно занимаешься теннисом.
– М-м-м, да твое мнение обо мне улучшается день ото дня. Кстати, я и раньше работала под прикрытием. Думаю, я справилась бы и с внедрением. И потом, я выгляжу именно так, как и должна, – молодая туристка в Азии.
Рыси казалось странным, что можно было стоять в магазине с симпатичной женщиной (и даже не оперативницей ОЭН) и позволять выбирать для себя одежду. Кэссиди даже не могла понять, нравилось ей это или нет.
– А ты делаешь все слишком убедительно. Тут такое не прокатит, – настаивала Джек. – Ты должна быть недоступной. Чтобы каждый твой жест говорил: "я занята".
– Ага, завязавшая шлюшка, которая теперь наслаждается жизнью в достатке и безраздельно принадлежит своему папику… ой, прости, мамику, – парировала Кэссиди. Раз уж так настойчиво указываешь на разницу в возрасте, получай той же монетой.
– Да-да, типа того, – ответила Джек. Эти препирательства, очевидно, забавляли ее.
– Уверена, что справлюсь.
– Как насчет вот этого? – Джек протянула ей еще одно платье. Красное. Она остановила свой взгляд на ее груди. – Похоже, нужный размер.
Рысь не могла побороть трепет и возбуждение, охватившие ее при виде одобрительного взгляда Джек, но в то же время было очевидно, что что-то поменялось между ними.
Пока Джек не догадывалась, что я знаю, кто она, было легче к ней подкатить.
По дороге в Сайгон, особенно, ближе к концу поездки, Джек начала снимать заслоны, стала смиряться с тем, каким мощным было их взаимное влечение. Но теперь она снова готова была закрыться. Джек избегала визуального контакта и вела себя сдержанно с того самого момента, как Рысь вывела ее на чистую воду.
Кэссиди выхватила из рук Джек платье и быстрым шагом направилась к примерочной.
Оплатив покупки, они поднялись в ресторанчик на верхнем этаже торгового центра – просто чтобы обсудить дело за столиком, в спокойной обстановке. Расписав план действий на следующий день за аперитивами, они заказали ужин.
Ресторан оказался очень уютным, играл медленный джаз, из панорамных окон открывался изумительный вид на вечерний Сайгон. Романтическая атмосфера заставила Рысь забыть об Оуэнсе, ее мысли сами собой вернулись к размышлениям, отчего вдруг Джек снова стала с ней холодна.
Что явилось причиной ее внезапного отдаления? Тот факт, что Рысь просто взяла и выложила всю правду? Если да, то почему эта правда была такой уж преградой?
Или это были попытки защитить себя и задание? По непонятной причине у Кэссиди сложилось впечатление, что это ее Джек отчаянно пыталась защитить. А это лишено всякого смысла. Она была более чем способной, она была профессиональным убийцей, прошедшим обучение. Но все же Джек понятия не имеет, на что я способна. Какая-то часть ее души готова была принять такие причины отказа Джек от близости.
А может, дело было в том, что Джек хотела заполучить Оуэнса сама. Но ведь федералы и так имеют на него полное право, вне зависимости от того, кто поймает маньяка. Вот только этого Джек не могла знать. И потом, не похожа была Джек на человека, который может присвоить плоды чужих трудов.
У Рыси сложилось впечатление, что Джек тертый калач и проработала в этой сфере долгое время. По крайней мере, она выглядела именно так, и манера речи у нее была соответствующая. По правде сказать, Рысь искренне полагала, что Джек была на задании как рыба в воде. Особенно, когда говорила с индусом.
– И давно ты работаешь под прикрытием?
– Восемь лет.
Восемь лет жить не своей жизнью. У меня хотя бы, когда я не на задании, есть собственная жизнь. У нее была скрипка и ее концерты и… И все? И это – все? Так продолжалось многие годы, а Рысь даже не отдавала себе отчета, насколько маленьким был ее мир. И ведь она была по-своему счастлива в нем. У нее было всё, в чем она нуждалась. Или не всё?
– И тебя это еще не достало?
Джек сидела, отвернувшись к окну, устремив взгляд куда-то вдаль.
– Ужасно.
– А ты можешь послать все к черту?
– Может быть, когда-нибудь.
– А сколько они еще намерены тебя держать на полевой? – спросила Рысь. – В смысле, сколько тебе? Тридцать…
– Восемь.
– Хм, а выглядишь моложе, – Рысь еще раз внимательно осмотрела ее лицо, точно видела впервые. – И в то же время старше.
Видя замешательство Джек, она продолжила:
– С первого взгляда тебе дашь не больше тридцати трех. Но твои глаза…
Рысь замолчала, пытаясь представить себе, через что Джек довелось пройти.
Повисло молчание.
– Ты многое повидала.
– Особенно из того, что лучше не вспоминать.
Кэссиди протянула руку и коснулась шрама на лице Джек.
– Откуда у тебя это?
– Доверилась однажды… Какое тебе дело?
– Ну, мне кажется, что это… – Рысь никак не могла найти нужное слово. Она собиралась сказать "опасно притягательно", но знала, что, услышав это, Джек снова закроется. Да и разговор был вовсе не о ней и не о том, чего хотелось ей.
– Отвратительно, – Джек смотрела только на свой бокал, не пытаясь скрыть разочарование.
– Я хотела сказать "интригующе", – проронила Кэссиди.
От этих слов Джек словно оттаяла. Морщинки между тонких темных бровей разгладились.
– Шрам тебя мучает?
– Н-да, – признала Джек.
– Тогда почему ты от него не избавишься?
Джек снова смотрела в окно. Вид у нее был озабоченный и измученный. В панорамном окне на фоне огней и бархатной синевы неба можно было различить отражения их обеих. Рысь задумалась, каково сейчас Джек смотреть на себя, точно в зеркало.
– Потому что мне нужно, чтобы он напоминал мне… что бывает, если кому-то довериться.
– Я о тебе ничего не знаю, поэтому не возьмусь комментировать, – сказала Рысь, – но мне кажется, ты себя винишь. Почему ты не можешь забыть об этом, Джек? Столько всего можно упустить, если жить одним только прошлым. – Рысь почти ненавидела женщину, которая причинила Джек столько боли. Рысь была в отчаянии, ведь Джек не верила, что можно идти дальше.
– Наверное, судьба была благосклонна к тебе, Лорен, по крайней мере, пока. Но так бывает не у всех, – Джек откинулась на спинку стула и покачала головой. Она смотрела на Кэссиди так, будто та была слишком наивна, чтобы разбираться в подобных вещах. – Когда-нибудь, если ты доверишь кому-то свою жизнь, а потом узнаешь, что все было лишь гнусной ложью, ты поймешь, каково это.
– А почему ты думаешь, что со мной такого не случалось?
– А разве да? – в ее тоне был вызов, а отнюдь не любопытство. Точно Джек уже знала ответ.
– Нет, – признала Кэссиди.
Мимолетная горькая улыбка тронула уголки губ Джек.
– Ты не похожа на того, кто поставил на кон все и проиграл, – заключила Джек, отрешенно отметив для себя, что была права.
– Только из-за моего возраста? – Рыси хотелось встать и отвесить Джек пощечину, если та еще раз упомянет об их разнице.
Но ответ Джек удивил ее:
– Потому что ты все еще веришь, что от шрамов можно избавиться.
Рысь видела, что в ее словах не было ни цинизма, ни сарказма. Джек проговорила это устало, измученная тем, что с ней произошло, что бы это ни было.
– Я верю только, что нельзя позволять шрамам определять ход твоей дальнейшей жизни, – проговорила Кэссиди. – Джек, сколько еще ты будешь прятаться? Использовать прошлое как повод ото всех отгородиться?
Джек вздохнула. Похоже, терпение ее было на пределе.
– Ты даже не представляешь, о чем говоришь.
Но Рысь не намерена была позволить Джек снова обойтись осторожными замечаниями и отмолчаться.
– Ты позволяешь призракам, терзающим тебя, взять верх. Ты этого не заслуживаешь.
– Жизнь дает нам то, что дает, а не то, что мы заслуживаем.
– Да, в этом есть свой резон, – кивнула Кэссиди. – Но только от тебя зависит, как ты распорядишься тем, что получил. И это или способ вырасти и измениться, или повод закрыться и сдаться.