Она показала рукой в толпу, где стоит Рико. Огоньки молний быстро его осветили, как будто умеют слушать команды. Все завопили еще сильнее.
- Ради нас с вами он пробыл под прикрытием два месяца в тылу врага. Кто знает, сколько он там повидал, и что ему пришлось вынести! Но он трудился нам во благо!
Люди, как сумасшедшие, начали выкрикивать его имя. Я посмотрела на него, залитого краской смущения, а потом на Лето, который искренне улыбается, смотря на парня, как гордый отец.
Рико направился на сцену под всеобщий гвалт. С наигранной уверенностью, пробивающейся сквозь смущение, он поцеловал Лиле руку и подошел к микрофону.
- Спасибо, родные! – минуту он просто молчал, слушая хлопанье сотен ладоней. – Ради вас, всех и каждого лично, я готов броситься в огонь и в воду! Вы это знаете! – снова гул. - Мы одна семья! И это главное. Так пусть это будет семейным праздником нашего с вами воссоединения!
- Дааа! – завопили женские и мужские голоса.
- А теперь нам споет наша очаровательная гостья Сирена! – выкрикнула Лила.
Мое сердце оборвалось и упало в пятки от звука собственного имени. Я практически не чувствую ног.
- Выходи к нам!
А я все еще стою, и в моей голове проносятся картинки будущего. Как меня забрасывают все эти люди порченными продуктами и изгоняют назад в Глобал навсегда. По рукам поползли мурашки.
- Она стесняется, поддержим ее!
И все вокруг переключились на меня, крича что-то невнятное. Или это я просто перестала соображать? Выхода нет. И страшно мне или нет, рассчитывать я могу только на то, что Соло обиделся не настолько, чтобы бросить меня на растерзание этой толпы!
Я вышла на сцену.
- Не бойся, ты справишься! – шепнула мне на ушко Лила перед уходом. Рико же похлопал по плечу. И вот я лицом к лицу с буйной молодой толпой.
- Чего ждешь? – послышался мужской голос. И я заморгала, осознавая, что это не сон. И мне надо петь. Сразу начала перебирать плейлист в голове, ловя старые мелодии как варианты исполнения.
Вдруг я подняла взгляд и на краю толпы увидела знакомые глаза. Они бросают мне вызов, говоря без слов "ну же, покажи, на что ты способна"! И я быстро поворачиваюсь к музыкантам, давая команду. Снова повернулась к залу, и хоть я люблю настоящие микрофоны старого образца, эти невидимки тоже сойдут.
- Да будет музыка! – произнесла я уверенно. Торен забарабанил, а другие парни подхватили этот ритм.
Сердце стучит в ушах, и я прямо ощущаю, как кровь кипит под кожей. Но я начала петь песню старого мира, которую очень люблю: Katy Perry – Wide Awake. Мой голос дрожал, ожидая реакции толпы. Возможно, я ошиблась с выбором песни. Возможно, это не их стиль, и они не поймут! Но она важна для меня, она обо мне. О том, как я жила до этого в бесконечном кошмаре, жутком, страшном сне! Но утро для меня наступило! Я проснулась! Я больше не та, кем была! Я сильнее и теперь все иначе!
Я закрыла глаза, ловя мелодию, которая звучит иначе, чем я привыкла: сильнее, увереннее. Я двигаю руками в воздухе и чувствую, как искажается мое лицо от эмоций, переполняющих меня. Я не смотрю на людей, на их неподвижные, видимо, шокированные лица. И чувствую только Лето, стоящего вдали за всеми, в тени леса. Мне важно только его лицо, его мнение, только то, что он слушает меня. Чтобы он понял, как изменил меня! Мою жизнь! И если все эти люди не поймут, я не расстроюсь!
Я смотрю в тень, чувствуя его присутствие, но не видя. И, сжав руки в кулаки, я пою слова, наполненные моей жизнью! Все выше и выше поднимая голос и силу пения. Мурашки жара и холода одновременно бушуют на коже. И резко раскинув руки в стороны, я запрокинула голову, выбросив из себя все, что грызло и пожирало меня изнутри все эти годы! В этот момент в мое тело с нежной силой врезались сотни эрупций, разрывая меня своим светом. Ослепляя меня жутким холодом. Музыка оборвалась, и я услышала сотни аплодисментов, свистов, криков и предложений типа "выходи за меня, красавица", "я твой навеки", "оставайся здесь навсегда". Меня подхватила Лила, когда я поняла, что ноги подкашиваются. Не понимая, что к чему, я спустилась со сцены, а Рико тут же укутал меня мягким теплым пледом.
- Поздравляю! – прошептал он.
Я все еще сотрясаюсь от холода эрупций.
- Умница! Я знала, все получится. Слышишь, люди до сих пор тебе аплодируют. Ты звезда Хоупа, Сирена!
Я не могла поверить в слова Лилы. Люди приняли меня! Им понравилось! По щеке покатились слезы, не смотря на улыбку. Девушка обняла меня, как плюшевого мишку.
- Ты поборола свой страх, – послышался ровный хрипловатый голос позади. Я обернулась, он стоит с руками в карманах и без эмоций на лице.
- Эмм я пойду, посмотрю, как там Рико! – поспешила исчезнуть сестра Соло.
Я кивнула головой, соглашаясь. В его глазах я увидела раскаянье, возможно, из-за ссоры? Но он не спешит извиняться.
- Лето… - я решила начать первой, но он оборвал меня.
- Прости, извини… я… - извинения даются ему с трудом. Огромным трудом!
- Все в порядке, – прошептала я, вытирая слезу на щеке. Он сделал шаг, преодолев последнее расстояние между нами. Взял мою, мокрую от слез руку в свою, и поднес ее к губам, не отводя взгляда. Эта нежность момента прикосновения его горячих губ к моей ладони… я кажется, сейчас упаду!
- Сирена, ты просто отпадно спела! – воскликнул, Тор подбежавший к нам. – Упс, простите, не знал, что у вас тут момент единения!
Соло отпустил мою руку и прочистил горло, испепеляя товарища взглядом. Я улыбнулась и поблагодарила его. В моей крови все еще бушует адреналин, чувство которого я уже давно не испытывала на сцене Глобала.
- Ты удивительно играешь на барабанах, я поражена!
- Талант не скроешь! - Он подмигнул мне. И развернувшись на пятках, побежал обратно на сцену.
Кажется, недоразумения между мной и Тореном навсегда окончательно забыты.
Соло опустил глаза на землю, и когда наши глаза снова встретились, в его взгляде не было ничего, кроме голода и неописуемой жажды.
- Пошли, – прохрипел он севшим голосом, увлекая меня за руку вдоль реки по лесу. Туда, где музыка и шум праздника почти не слышны. Уже через какое-то мгновение я оказалась прижатой твердым телом Соломона к огромному горячему камню, выброшенному на берег.
Меня, как лавой, захлестнуло желание обладать им. Всем, без остатка! Быть с ним. Почувствовать то, чего мне так безумно не хватало эти долгие ночи, ощутить его в себе! Снова!
Его руки начали скользить по моему телу, оставляя огненный след. Губы мучительно нежно касаются шеи.
- Тебе идет черный! – прошептал он между поцелуями.
- Ммм… – только и смогла промычать я.
- Ты ведь для меня нарядилась сегодня! – спросил Соло, больше утверждая, чем спрашивая.
Я тяжело дышу, ощущая, как мне давит его ремень. Я потянулась руками и легко его открыла, вытянув из лямок и отбросив от нас. Соло сильнее прижался ко мне, выбивая весь воздух из легких.
- Ты для меня танцевала! – снова поцелуи, прикосновения. Я схватила его выше локтя за голые стальные мышцы. Сердце бешено стучит о грудную клетку.
- Ты для меня пела, малышка!
Я растаяла в его руках, чувствуя бешеное томление между ног.
- Да! – ответила я наконец, не узнавая собственный голос.
- Для меня извивалась на сцене!
- Да, да, да! – завопила я.
- Ты вся для меня! – и его губы нашли мои, но прежде чем я поняла, что произошло, он отстранился, прерывая контакт губ. Все еще тяжело дыша, он уставился на мой рот. Взгляд ярких глаз потускнел, мне показалось, он сам удивлен и напуган своим поступком.
- Соло…
- Я никогда не целуюсь в губы! – сурово проговорил он.
- Почему?
- Не целуюсь и все!
Меня это заявление разозлило.
- Тогда зачем это все? Зачем нарушаешь все свои правила по отношению ко мне? Объясни же мне, наконец!
Он молчал целую вечность, пока я сгорала от желания и злости одновременно.
- Ты пробуждаешь во мне то, на что я думал, что не способен!
Я открыла от удивления рот, шокированная его откровением.
- Ты красивая! – продолжил Соло, следя глазами за рукой, которой гладил мои волосы.
- Голос. Фигура. Волосы. Веснушки, которые я хочу пересчитать все!
Наконец мы встретились глазами. Аквамариновые и черные. Его слова невозможны, он не может это говорить! Он не такой парень, не нежный, не добрый и далеко не безобидный! И все же все внутри сжимается от звуков его голоса, его слов!
- И не смотря на свой несносный характер… – он легонько усмехнулся, – ты остаешься удивительно чистой!
Я чувствую на своей коже его дыхание, и начинаю тонуть в синеве его глаз.
- Ты как рубин в золотой оправе! – он прижался ко мне еще теснее. – А я с детства питаю слабость к драгоценностям!