- Вот так так! Не поверю, чтобы кто-то наболтал вам, будто я плохо работала и миссис де Грут была мной недовольна. Ничего подобного! Вам трудно будет найти мне замену. Сюда ведь надо на автобусе добираться, а потом еще пешком сколько идти до дома - и это в любую погоду, заметьте!
Тут миссис Мартин показала характер и совершенно ледяным тоном известила домработницу, что никому не придется ходить сюда "в любую погоду", так как она не намерена нанимать помощницу по хозяйству.
- В связи с этим, миссис Пиннер, должна с вами распрощаться. Всего доброго, у меня еще много дел, - заявила она в заключение.
Еще более потрясенная, миссис Пиннер сняла очки, протерла их, водрузила обратно на нос и молча вышла из дома.
- Теперь, - обратилась Касс к Кевину, - можно не сомневаться, что об этом узнает вся деревня: мол, эти Мартины какие-то странные, не хотят брать помощницу. Но я тебе скажу прямо - не хочу я нанимать эту миссис Пиннер. Бедной тете Цинтии, наверное, нелегко было ладить с этой старой ведьмой. Возможно, она уже была слишком старая и больная, чтобы спорить с ней. Но мне лично никакие домработницы здесь не нужны.
- Ты у меня просто чудо, - ответил Кевин. - Мое уважение к тебе растет с каждым днем. А Уильям ничего, милый такой старик, он будет приходить к нам примерно раз в неделю и работать в саду. А если мы позволим ему пока пользоваться нашим огородом, то он отдаст нам часть бобов, гороха и других овощей.
Девушка кивнула, но мысли ее были сейчас далеко. Она думала о доме. Кассандре даже страшно было представить, как много работы ей предстоит, - она даже не знала, с чего начать. Как все-таки хорошо быть молодой и сильной! Итак, она натянула старые джинсы, рубашку и начала с кухни. "Надо попросить Кевина открыть все окна, чтобы проветрить дом, - решила она, - потому что внутри воздух сырой и затхлый".
Потом надо было налить горячей воды в бутылки и положить их в постели, а постели сдвинуть вместе. По дороге сюда супруги заехали в магазин и закупили гору провизии, чтобы хватило на несколько дней, к тому же они привезли кое-что со старой квартиры. Потом надо было распаковать вещи.
Когда молодые люди наконец решили отдохнуть, съесть по сандвичу и выпить по чашке кофе, они расположились на веранде своего нового дома. С наслаждением они глазели на пруд - сегодня вода была серебристой и игриво поблескивала на солнце.
- Благослови Бог тетю Цинтию за это наследство, - заявил наконец Кевин, допивая свой кофе и протягивая пустую чашку за добавкой.
- Благослови Бог тетю Цинтию, - торжественно откликнулась его жена.
Зазвонил телефон. Звук показался им странным - резкий, гулко разносящийся по пустому дому.
- Касс, это тебя.
Девушка ладонью вытерла крошки с губ.
- Меня? Кто может знать, что я здесь?
- Кто, как ты думаешь? - съязвил ее муж. - Ты же давала адрес только матери. Значит, это генерал звонит.
- Ты шутишь! - воскликнула Кассандра. - Да он скорее подавится, чем станет мне звонить, если только… - И тут страшная мысль мелькнула у нее в голове: а вдруг что-то случилось с мамой?
Кевин недовольно смотрел на поблескивающую под солнцем воду. Он ненавидел Майлза Вудбера. Просто какой-то змей в раю, подумал он несколько высокопарно. Только они сюда выбрались, так генералу тут же, именно сейчас, понадобилось искать Касс.
Диалог Кассандры с отчимом был кратким и тревожным. Красивым сочным голосом мистер Вудбер объявил, что нашел ее новый адрес в столе у матери и позвонил в надежде застать ее дома. Дороти больна - очень серьезно, вчера с ней случился удар. Она хочет видеть свою дочь. Отчим говорил медленно, словно выдавливая из себя слова.
- Я лично не считаю, что твой приезд улучшит ее состояние, - продолжал он - но раз Дороти желает тебя видеть, значит, мой долг - разыскать тебя.
Сердце у девушки упало. Она, конечно, была в ссоре с миссис Вудбер, но все-таки это ее мать. Когда-то Касс очень ее любила, до того как Дороти стала женой генерала и изменилась до неузнаваемости, что и послужило в конце концов причиной их разрыва.
Кассандра вернулась к любимому с расстроенным лицом.
- Кевин, это ужасно, но мне придется немедленно возвращаться в Лондон, - сообщила она дрогнувшим голосом.
Мужчина пришел в ужас.
- Как в Лондон? Прямо сейчас? Нет, только не это! - огорченно воскликнул он. Мы здесь всего несколько часов и…
- Кевин, прости, но мне надо ехать, - прервала его Касс. - Мама может умереть.
Она объяснила, что мистер Вудбер, который вообще не признавал, что его жена может заболеть, сказал, что у Дороти случился удар и что положение серьезное. Он редко отпускал ее к врачу, поэтому никто не знал об опасно высоком давлении миссис Вудбер.
- Если она умрет, то только из-за него, - несколько мелодраматично заявила девушка.
Ее муж, несмотря на прохладное отношение к теще, проникся сочувствием.
- Удар! Плохо дело. А что еще он сообщил?
- Доктор прислал к ней сиделку, - начала рассказывать Кассандра. - Врачи считают, что она не долго протянет, Кевин. Даже у генерала голос был обеспокоенный. Мама, должно быть, совсем плоха. Мне надо ехать к ней.
- А она что, хочет тебя видеть? - уточнил парень.
- Да, представляешь! - кивнула Касс. - Она на несколько секунд пришла в себя и спрашивала меня.
Кевин скривил губы. Совесть у бедной старой миссис Да-дорогой наконец проснулась. "Только на грани смерти некоторые начинают понимать, как дурно они себя вели со своими ближними", - подумал он.
Мартин вызвал ей такси до станции.
- Я один справлюсь, - усмехнулся он. - Обо мне не беспокойся. Я нашел тут пылесос, так что пока почищу ковры, и к тому времени, как ты вернешься, здесь будет уже поменьше пыли.
Кассандра кинулась ему на шею и обняла двумя руками.
- Какой ты ангел, - прошептала она. - Мне так жаль! Ты же знаешь, как мне не хочется бросать тебя здесь одного, дорогой. Но мне, наверное, придется остаться там на ночь.
- Боюсь, что да, - мрачнея еще больше, согласился молодой человек.
А он так предвкушал их первую ночь в новом доме… Ну что за жизнь! Только повезет в чем-нибудь, раз в жизни, как тут же на голову сваливаются неприятности с другой стороны.
Девушка переоделась в городской костюм и села на первый поезд из Колд-Даттон до улицы Ливерпуль.
Было странно и немного грустно идти по знакомой улице с акациями по обеим сторонам к своему старому дому. Кассандра подошла к парадному входу. "Надо же, - думала она, - прошел уже целый год с того дня, когда мне было велено никогда больше сюда не возвращаться".
Генерал сам открыл дверь. Как всегда безукоризненно аккуратный, в легком летнем костюме, в тяжелых роговых очках и с серьезнейшим выражением лица. Он посмотрел на Касс без малейшей симпатии и буркнул:
- А, это ты! Спасибо, что приехала.
Отчим никогда ее ни за что не благодарил, и Касс поняла, насколько серьезно положение дел.
Дороти Вудбер действительно была при смерти. После того как генерал поговорил по телефону с падчерицей, женщина впала в беспамятство. Врачи говорили, что она вряд ли доживет до завтрашнего дня.
Генерал, закашлявшись, сам сказал об этом Кассандре, без обычной своей напыщенности. Если бы девушка хоть на секунду поверила, что у него есть сердце, то решила бы, что он по-настоящему расстроен. Отчим поведал, что роковой удар случился с его женой неожиданно и оказался для него большим потрясением. Дороти вышла в магазин, вернулась с покупками и вдруг рухнула на пол.
Касс, слушая все эти подробности, затосковала. Она стянула с себя перчатки и, окинув быстрым взглядом знакомую гостиную, произнесла:
- Пойду поднимусь к ней.
- Да, иди, - ответил мистер Вудбер.
В дверях девушка встретила медсестру, выходившую из комнаты.
- Я Кассандра Мартин, дочь миссис Вудбер. Как моя мать? - тревожно спросила Касс.
- Мне очень жаль, но она в плохом состоянии, миссис Мартин, - мягко откликнулась женщина. - Надеюсь, генерал вас предупредил.
- Да, - кивнула девушка и с тяжелым чувством вошла в комнату. Жалюзи были полуопущены. Посередине большой двуспальной кровати без движения лежала ее мать. Она казалась очень маленькой, словно сморщенной, и очень трогательной; ее красивая темноволосая голова утонула в подушках, лицо было серовато-белого цвета.
Огромный тугой комок вдруг поднялся к горлу Касс. Годы унижений, бедствий, горя и раздоров вдруг забылись, как сон, и вот она снова - маленькая девочка. А рядом лежит ее мама.
- О! - простонала Кассандра, и слезы покатились у нее из глаз. - О, бедная моя, бедная мамочка!
Она присела на постель, взяла мамину руку и прижала ее к своей теплой щеке. Рука была совсем холодная и очень слабая.
На пару секунд - не больше - Дороти Вудбер очнулась и узнала дочь. Она открыла глаза и улыбнулась.
- Привет, Касс-Касс, - прошептала женщина.
От этих слов у девушки перехватило дыхание. Она так долго не слышала этого детского имени - лет, наверное, с пяти или шести, когда ее папа был еще жив. Один малыш, живший тогда по соседству, приходил к ним играть с ней, он и придумал ей прозвище Касс-Касс.
- Дорогая, милая мама. Ты обязательно поправишься. Теперь я здесь, с тобой, - откликнулась она, пытаясь придать голосу бодрость.
Но рука, которую держала Кассандра, не ответила на ее пожатие, и веки миссис Вудбер снова опустились. К постели подошла сиделка, посмотрела на пациентку, потом перевела взгляд на миссис Мартин.
- Думаю, вам лучше попросить отца подняться, шепнула она.
Дороти Вудбер так и не пришла в сознание.