Значит, Уильяму Бейкеру нравится изобретать правила и навязывать их своей семье. Оуэн подумал, что объективный наблюдатель счел бы их похожими, но он не чувствовал родства с этим человеком. Бейкер казался ему тираном, мелочным и жестоким. Оуэн не мог объяснить, что именно так сильно привлекает его в контроле и причинении боли, но дело было не в жестокости и не в желании сломать. Уильям же Бейкер делал и то, и другое.
Оуэн медленно и размеренно гладил Стерлинга по голове и спине и думал, сможет ли тот расслабиться настолько, чтобы заплакать. Неважно, трудно это для него или нет, если Стерлингу нужно облегчение, Оуэн даст это ему.
С удовольствием.
* * * * *
На следующий день Стерлинг напоминал Оуэну пчелу, гневно бьющуюся о стекло, не в силах понять, почему не может прорваться сквозь воздух, но отказываясь бросать попытки.
Спал Стерлинг плохо, то прижимаясь к Оуэну, то беспокойно ворочаясь, раскидываясь на всю кровать. Немного поковыряв завтрак, он занялся печеньем, присоседившись к коробке, что принесла Сара, пока на дне не остались лишь крошки и, заметил Оуэн с усмешкой, шоколадно-имбирное печенье, которое он просил не трогать.
Оуэн уже собирался немного поучить дисциплине превратившегося в надутого подростка Стерлинга, но ему хотелось посмотреть, как далеко тот готов зайти. Оуэн предпочел бы, если бы это его плохое настроение прошло само; да, поведение Стерлинга раздражало, но причины его были вполне понятны. Если же тому требовалось внимание, что ж, Оуэн даст ему столько внимания, сколько сможет выдержать его многострадальная задница, но какая-то часть его противилась мысли о том, чтобы хоть что-то из того, чем занимаются они со Стерлингом, ассоциировалось с отцом - причиной всех его бед.
- Не хочешь сходить перекусить в город? - спросил он около одиннадцати, откладывая книгу, которую пытался читать. - Или позвонить Алексу и узнать, не хочет ли он выпить с нами кофе?
- Не особо, - ответил Стерлинг. Он то стоял у окна, разглядывая ярко-голубое небо и огромные снежные сугробы, то бродил по первому этажу, хватая попадающиеся под руки вещи и разглядывая их, прежде чем снова начать бесцельное движение. Сейчас он как раз вертел в руках деревянную подставку, придерживавшую книги на столике у стены. Без держателя книги попадали друг на друга, несколько соскользнуло на пол. - Упс.
Так, с него хватит. Если спускать Стерлингу с рук такое поведение, ни к чему хорошему это их отношения не приведет, а Стерлинг в режиме невоспитанного подростка не слишком-то привлекателен.
- В самом деле "упс". Подними их, пожалуйста. - Какое-то мгновение ему казалось, что Стерлинг не послушается, но тот со слабой вызывающей улыбкой скрупулезно собрал книги, выставив идеально ровно, с такой тщательностью, которая, учитывая не сходящую с лица улыбку, граничила с дерзостью.
Оуэн откинулся на спинку стула.
- Значит, хочешь поиграть, - насмешливо протянул он. - Мог бы просто сесть на колени и подождать, когда я тебя замечу; я бы понял намек, поверь мне.
Наглая улыбка Стерлинга померкла, он замер на мгновение, а потом подошел к стулу Оуэна и тяжело опустился на колени. Наклонившись, он коснулся виском его ноги, открыв бледную шею, такую беззащитную во внезапно наступившей тишине.
Протянув руку, Оуэн положил ее Стерлингу на затылок.
- Эти дни были для тебя не самыми легкими, но это не извиняет твоего грубого поведения. Тебе нужно найти другой способ выражать свои чувства. - Он улыбнулся. - Или я могу сделать это за тебя. Ты ведь этого от меня хочешь, не так ли?
Он услышал, как Стерлинг сглотнул.
- Да.
- Да, - согласился Оуэн, и в комнате воцарилось молчание, пока Стерлинг не начал ерзать, скорее от нетерпения, чем оттого что затекли мышцы. - А теперь ты еще и плохо себя ведешь, сидя на коленях, а я не могу спустить такое с рук. - Стерлинг поднял на него глаза, сейчас в них читалось облегчение. Ему нужны были логичные и понятные границы… но какому сабу они не нужны?
- Ты все утро пытался вывести меня из себя, - сказал Оуэн, в его голосе не слышалось злости, потому что эта эмоция никогда не была частью всего этого. - Неугомонный, шумный, неуклюжий… мне это не нравится. Начнем с извинений, пожалуй. Заставь меня поверить своим словами, иначе будешь стоять в углу и ждать, пока я дам тебе второй шанс.
Стерлинг прижался губами к колену Оуэна и передернулся, а потом снова поднял глаза и решительно встретил его взгляд.
- Мне жаль, - прошептал он. - Я не хотел… я ничего не мог с собой поделать. Я собирался остановиться, но не знал как и не знал, что могу попросить… об этом. Мне жаль, Оуэн. Пожалуйста, простите меня.
Иногда он забывал, как неопытен Стерлинг.
- Ты всегда можешь попросить, - сказал Оуэн, обхватив его лицо, этот жест давно стал для них молчаливым посланием. - Я не всегда буду давать тебе именно то, чего ты хочешь, но что-нибудь обязательно. Я никогда не оставлю тебя жаждущим, обещаю. - Он похлопал Стерлинга по щеке. - Ты прощен… но это не значит, что тебе не придется иметь дело с последствиями, но ты же знал, что все не так просто?
- Да. Я знаю, что заслужил наказание… я и себя тоже сводил с ума, не только вас. Мне очень жаль. - Стерлинг закрыл глаза и снова прижался к бедру Оуэна. - Мне кажется, я теряю рассудок. Я такой никчемный, Оуэн. Иногда я не знаю, можно ли это исправить. Или, если и можно, то на это уйдет…
- Я не хочу тебя исправлять, - отрезал Оуэн. - С тобой все в порядке. Открой глаза. Посмотри на меня. - Он подождал, пока Стерлинг подчинится, и продолжил; он с трудом сдерживал раздражение, направленное на человека, с которым никогда не встречался, а не на того, который сидел на коленях перед ним. - Помнишь первый раз, когда я привел тебя в клуб? - Стерлинг кивнул и нахмурился. - Несколько дней спустя я пришел туда один и провел целый вечер, отвечая на вопросы о тебе. Чтобы подвести итог всех разговоров, мне понадобится всего одно слово: счастливчик. И они имели в виду вовсе не тебя; Домы, сабы… неважно. Они говорили обо мне. Это мне повезло, потому что они видели, что ты особенный, и что ты делаешь меня счастливым. Черт, да Майкл никогда тебя не встречал, а стоило рассказать ему о тебе, первое, что он мне заявил, это что мне улыбнулась удача. - Оуэн сделал глубокий вдох. - Ты гей, и твоего отца это не радует. Такое случается так часто, что это фактически закономерность. Ты узнал, что тебе нравится подчиняться; это необычнее, согласен, но ты был в клубе и знаешь, что ты такой не единственный. Родители практически отреклись от тебя, и ты расстроен; ну, кто бы не расстроился на твоем месте? Я не вижу, что в тебе не так.
Он положил ладони на щеки Стерлинга, чтобы тот не мог отвернуться.
- Ты мой, Стерлинг. Мой. Все, что я делаю с тобой или для тебя, мне не трудно, я не считаю тебя обузой.
Было видно, что Стерлингу хочется поверить ему, но он никак не может заставить себя.
- Я просто… вы можете забрать меня отсюда? Отсюда, я о… об этой реальности. Мне нужно, чтобы вы сделали мне больно. Нужно почувствовать хоть что-то вместо всего этого. Боже, наверное, я несу какую-то чушь…
Оуэн вздохнул и скользнул ладонями на плечи Стерлинга.
- Конечно, нет, - терпеливо сказал он. - Ты просишь о том, чего желает каждый саб, том, что каждый Дом хочет дать. Однако боль… мне не нужно причинять ее, чтобы вырвать тебя отсюда туда. Сабспейс. Слышал этот термин? Да. Конечно же, слышал.
- Пожалуйста… - Стерлинг прильнул к ноге Оуэна и потерся щекой о внутреннюю сторону его бедра, чуть не задевая член. - Прошу, Оуэн? Я сделаю все, что вы захотите, обещаю. Просто скажите, что мне делать. Мне раздеться? Я знаю, вы любите, когда я голый.
- Стерлинг. Сосредоточься, - одернул его Оуэн, и тот отпрянул и заглянул ему в лицо, широко распахнув глаза.
- Да, Оуэн.
- Я делаю это - все это - не для того чтобы наказать тебя за то, кто ты есть, или за то, чего ты хочешь, - произнес Оуэн, четко выговаривая слова. Стерлинг казался обескураженным и потерянным. Что, конечно, так и было; Оуэн и то, что он предлагал, было для него непривычно, а семья была рядом всю жизнь, и теперь он остался один. Оуэн не мог себе представить, как не по себе сейчас Стерлингу. Он помедлил и тихо добавил: - Я не твой отец.
Взгляд Стерлинга, открытый и умоляющий, вдруг стал жестче, он отстранился и встал.
- Поверить не могу, что ты говоришь мне это.
- Мне нужно быть уверенным, что ты это осознаёшь, - сказал Оуэн. - Нужно знать, что ты понимаешь, что есть что.
- Я никогда не думал о тебе как об отце, - холодно бросил Стерлинг. - Я никогда не хотел от тебя этого. Если ты так считаешь… - Резко тряхнув головой, Стерлинг сделал шаг назад. - Ты меня совсем не знаешь, да?
Оуэн встал, не понимая, как все так обернулось.
- Конечно, знаю. Иногда мне кажется, я знаю тебя лучше, чем ты сам.
- Значит, ты ошибаешься. - Стерлинг отступил еще на шаг; его голос звучал зло, Оуэн никогда его таким не слышал. - Боже, поверить не могу, что я думал, что у нас что-нибудь выйдет. Наверное, мне лучше немного передохнуть. И нет, мне не требуется твое разрешение. - Он замолчал, а потом медленно, чуть ли не по слогам произнес: - Джуниор.
Потрясенный услышанным стоп-словом, которое сейчас означало куда больше, чем просто конец сцены, Оуэн молчал, а Стерлинг развернулся и пошел наверх.
Оуэн слышал, как тот собирает вещи, а потом спускается вниз по лестнице и надевает кроссовки. Ему хотелось пойти за Стерлингом, обнять его и успокоить, но сейчас тому нужно было совсем другое, и Оуэн не мог дать ему то, что было нужно. Не сейчас и не так. Он позволит Стерлингу немного остыть, а потом они поговорят.