В его голосе звучало нетерпение, какого он никогда еще не испытывал, и от этого он казался таким, черт возьми, искренним и таким молодым, а ведь именно это так не нравилось в нем Оуэну, надо стараться этого не показывать.
- В интернете чего только нет, - начал он и, так как Оуэн не сказал ему замолчать, похоже, настроившись слушать, продолжил: - И понять, что реальность, а что написано просто потому, что кому-то хотелось выглядеть крутым, очень сложно. В общем… Я просто хочу убедиться, что знаю, на что подписываюсь. - Он вздохнул и опустил глаза на руки, жалея, что они сидят не рядом, и Оуэн не может снова прикоснуться к нему. - И я не могу обещать, что всегда буду послушным. Потому что для меня это непривычно.
- Знаю, - сухо отозвался Оуэн. - Именно поэтому мы и разговариваем, и ты до сих пор полностью одет и сидишь в этом кресле, вместо того чтобы обнаженным стоять на коленях там, где я могу до тебя дотянуться.
- Боже. - Слово сорвалось с губ, прежде чем Стерлинг успел остановиться, подгоняемое накрывшей его волной желания. Следующие слова он уже не пытался удержать: - Я хочу этого. Очень хочу. Можно… пожалуйста. Как, по-вашему… мы могли бы?..
Он не мог попросить, слишком боясь, что ответом будет "нет".
- Ты не представляешь, насколько другой сейчас, - сказал Оуэн, и Стерлинг был почти уверен, что не придумал это ощущение единения, возникшее между ними, когда его собственное желание отразилось в глазах Оуэна. - Открытый, жаждущий, ничего не скрывающий. Сейчас ты обнажен, Стерлинг. Ты хотел знать, что я в тебе увидел? Это. Именно это.
На подгибающихся ногах Стерлинг поднялся и сделал шаг к Оуэну.
- Пожалуйста, - сказал он тихо, часть его стыдилась того, что он позволял себе в присутствии этого мужчины.
Господи, это какое-то сумасшествие.
И все же он сделал еще шаг, прежде чем опуститься на колени у ног Оуэна; точнее, не опуститься, а упасть, ноги больше его не держали. Он не касался Оуэна, не зная, можно ли, но смотрел на того с таким преданным благоговением, что это могло запросто сойти за ласку.
- Пожалуйста. Я хочу… этого. Вас. - Он дрожал, сердце колотилось, словно крылья колибри.
- Вижу, - сказал Оуэн, теперь его голос стал тем оплотом надежности, который был так нужен Стерлингу. Который знал, что делать, понимал, что он чувствует, потому что, пусть даже находясь на разных полюсах, но они каким-то образом уравновешивали друг друга. - Встань, пожалуйста.
"Пожалуйста" в исполнении Оуэна звучало совсем не похоже на заикающийся, умоляющий голос Стерлинга; просто дань вежливости, абсолютно ненужная, потому что Оуэн не просил, он приказывал. Каждый раз когда он произносил это слово, Стерлинг чувствовал, как по телу растекается горячая волна.
- Я собираюсь раздеть тебя, - продолжил Оуэн, когда Стерлинг последним усилием воли поднялся на ноги. - А потом я позволю тебе опуститься для меня на колени именно так, как я того хочу - а ты запомнишь и в следующий раз, когда я скажу тебе принять эту позу, повторишь все точь-в-точь. - Оуэн стоял так близко, что Стерлинг чувствовал, как дыхание мужчины касается его лица с каждым словом. - Ведь так, Стерлинг?
- Да. - Его связки так натянулись, что было трудно выдавить хоть что-то, но Стерлинг был уверен, Оуэн его расслышал. Он заставил себя повторить, просто чтобы убедиться, и только тогда понял, что дышит слишком часто. - Да, Оуэн.
Стерлинг сделал глубокий вдох и медленно выдохнул - он был почти уверен, что не придумал одобрение на лице Оуэна. Надеялся, что нет.
- Расслабься, - посоветовал Оуэн. - Я знаю, что это подавляет, но единственное, что может меня разочаровать - это если ты не будешь стараться, а это невозможно. Я не позволю. Так что расслабься и наслаждайся процессом. - Он снова обхватил лицо Стерлинга и медленно провел большим пальцем по губам. Стерлинг беспомощно потянулся губами за подушечкой, как будто пытаясь продлить прикосновение. - Я дам тебе то, о чем ты просишь, и даже больше, только пожалуй, нам нужно придумать что-то, чего тебе придется ждать, что-то, чтобы, уходя домой, ты мог думать только об этом. - Оуэн начал расстегивать рубашку, которую надел сегодня Стерлинг, решивший, что будет некрасиво прийти в футболке. Ловкие пальцы неторопливо выпутывали пуговицы из маленьких петелек. - Какие-нибудь предложения?
Все его тело дрожало, взгляд метался от лица Оуэна к его рукам, таким близким.
- Прикоснитесь ко мне, - попросил Стерлинг. - То есть я хочу, чтобы вы сделали это. Хочу, чтобы прикоснулись ко мне. Провели руками по моей коже.
Он был настолько возбужден, что в голове тут же нарисовались яркие, живые картинки того, как это будет. Он - вытянувшийся на постели, обнаженный, и Сойер - сидящий рядом. Одна рука мужчины скользит по обнаженной коже к его паху… Стерлинг застонал, член ощутимо запульсировал под джинсами, когда Оуэн высвободил из петельки еще одну пуговицу.
- Хмм, да, полагаю, это подойдет, - сказал Оуэн, в его голосе послышалось легкое сожаление. Он сделал шаг назад. - Тогда лучше тебе раздеться до конца. И смотри при этом на меня, пожалуйста. Я хочу видеть не только все твое тело, но и лицо.
Боже, он уже изнывал от желания, но он сможет. Оуэн велел ему это сделать, и он будет послушен. Мысли о том, что что-то может быть настолько простым, настолько элементарным, было достаточно для того, чтобы руки Стерлинга неуклюже завозились с рубашкой, даже несмотря на то, что подушечки пальцев онемели.
Каким-то образом ему удалось расстегнуть две последние пуговицы, а затем он вспомнил, что не должен был отрывать глаза от лица Оуэна. Куда он смотрел? Он не знал точно, но Оуэн не делал ему замечания и не выглядел рассерженным, так что, наверное, все в порядке.
Стерлинг повел плечами, давая рубашке соскользнуть и упасть на пол, его глаза были прикованы к Оуэну. Мужчина наблюдал за тем, как он раздевался. Наблюдал за ним, и Стерлинг еще никогда в жизни не был так заведен.
Все еще дрожащими руками он расстегнул ремень и молнию. Его член непрерывно и настойчиво ныл от возбуждения, и Стерлинг чувствовал на мягком хлопке плавок влажное пятно. Он облизал губы и разом стянул и джинсы, и трусы - Оуэн не уточнял, что раздеваться нужно медленно, и дыхание у Стерлинга и так было достаточно учащенным, чтобы он засомневался в том, что нагибаться дважды - это хорошая идея. Да, он и правда дышал слишком тяжело.
Он отбросил спущенные джинсы ногой, стянул носки и выпрямился, ни на секунду не оторвав взгляда от невероятных серых глаз Оуэна. Странно, но ему нисколько не хотелось вставать в позу - он просто опустил руки и застыл.
Вот он я. Смотри на меня.
На мгновение на лице Оуэна появилось такое выражение, словно он испытывал непреодолимое искушение забыть все тщательно продуманные им самим правила и инструкции, просто протянуть руку и взять то, что ему предлагают. У Стерлинга перехватило дыхание, но это мгновение - пугающее для него, потому что он вдруг понял, что только указания Оуэна помогают ему сейчас держаться на ногах - прошло, и мужчина просто ему кивнул. Он часто так делал, словно ожидая, что Стерлинг сам поймет, что означает этот кивок. В этом случае он, наверное, выражал похвалу; Стерлинг знал, что замечательно выглядит обнаженным, а теперь это знал и Оуэн.
В молчании, тяжелом и густом, в котором отдаленный шум проезжающих машин казался лишь приглушенным гулом, отчего малейшие звуки в комнате слышались еще громче, Стерлинг ждал, пока Оуэн рассматривал его, неспешно скользя оценивающим взглядом не по таким выдающимся местам, как его напряженно вытянувшийся член, умоляющий о прикосновении, как и все тело, а по губам, рукам…
Стерлингу ничуть не стало легче, когда, все так же внимательно изучая его тело, Оуэн встал у него за спиной.
Наоборот это снова погрузило его в фантазии. Он почти чувствовал руки Оуэна на своем теле, скользящие вниз по позвоночнику к ягодицам. Боже, Оуэн ведь точно захочет его трахнуть. Он об этом совсем не подумал - дурак, дурак, может быть, он на самом деле дурак, может быть, именно поэтому он так часто доказывал всем, что умен, чтобы убедить в этом самого себя, когда это явно не так. Потому что, без всяких сомнений, мужчина, привыкший подчинять себе партнеров, захочет трахнуть свою новую игрушку. Как Стерлинг мог не понимать подобной вещи до этой секунды?
От этой мысли все его тело так сильно напряглось, что Оуэн не мог этого не заметить.
- У тебя еще нет стоп-слова, и пока мы о нем не договоримся, просто скажи "стоп", если тебе нужен будет перерыв, - сказал Оуэн, и боже, эти слова были произнесены почти ему в ухо, потому что, хоть мужчина и не касался его, стоял он сейчас очень близко. - Он тебе нужен?
По телу Стерлинга прошла дрожь, и он помотал головой:
- Нет. Нет.
Но за какую-то долю секунды его возбуждение сменилось дурнотой. Он не мог это сделать, не в том случае, когда это означает, что Оуэн трахнет его, даже если это произойдет через много недель или месяцев. Боже, он такой дурак.
- Простите, - поспешно сказал он. - Стоп. Я просто… я не могу.
Он развернулся, чтобы Оуэн больше не стоял у него за спиной, наклонился подобрать одежду и прикрылся ей как щитом. - Простите.
Оуэн покачал головой, его лицо раздраженно нахмурилось, и Стерлинга бросило в дрожь и еще сильнее замутило - кажется, его по-настоящему могло вырвать. Ему непереносимо было видеть это выражение на лице Оуэна, особенно вызванное им, но когда мужчина заговорил, Стерлинг понял, на кого это раздражение было направлено, и немного расслабился.