От накативших ощущений блаженства и восторга у нее перехватило дыхание, стон застрял в горле, а потом довольное рычание вырвалось из глотки Антона. Она тряхнула головой, млея от этого порочного звука, а он запечатал свои губы вокруг ее чувствительной плоти, яростно посасывая и облизывая ее нежную сочную плоть.
Шеннон выгнулась в экстазе, пытаясь оторвать свои бедра ото рта Антона, ей и хотелось прекратить эту сладкую муку, и в тоже время она желала, что бы это продолжалось вечно, его руки пресекли попытку бунта, сжимая ее попку и удерживая на месте. Антон продолжал безжалостно терзать ее клитор.
Шеннон стонала и мурлыкала, нежные вибрирующие звуки рвались из ее горла, в тоже время она вцепилась пальцами в подушку.
Она поняла, что кульминация наступит ошеломляюще быстро, но Антон, казалось, почувствовал это, отстранился от ее лона и приподнял ее задницу немного.
Она задохнулась, когда его язык проник в неё. Он подался вперед, вошел в нее, и снова зарычал, работая им все интенсивнее и вводя его все глубже внутрь ее тела.
- Антон, - прохрипела Шеннон.
Он на мгновение отстранился и снова толкнулся языком вперед, она чувствовала, как длинный и толстый язык исследовал внутренние стеночки, медленно трахая ее.
Нос Антона упирался в пульсирующий клитор каждый раз, когда язык погружался в нее, а лицо плотно прижималось к её складкам.
Шеннон напряглась, ее глаза распахнулись, и невидящим взором уставилась в потолок, мощная кульминация накрыла ее с головой, доводя почти до потери сознания, и она выкрикивала его имя, когда кончала в экстазе.
Антон издал приглушенный стон, продолжая двигать языком внутри нее, слизывая сладкий крем, казалось, он получал еще больше удовольствия от ее кульминации, а затем он потихоньку отстранился.
Он потерся щекой по внутренней стороне ее бедра, слегка царапая легкой щетиной. Она почувствовала его губы в области бедренной артерии, Антон прижался губами к бешено колотящемуся пульсу, а затем, интуитивно нащупав нужное место, резко вонзил клыки в ее бедро, прокусывая нежную кожу до крови, смакуя ее на вкус. Шеннон сначала почувствовала легкую боль, а потом волна небывалого экстаза накрыла ее с головой и новый еще, более сильный оргазм прокатился по ее телу.
Антон немного сдвинулся, зализывая языком место укуса, покрывая поцелуями изгиб нижней части ее живота, и поднимаясь к вершине ее бедра.
Последовал еще один быстрый удар клыков, ее тело вновь начало содрогаться от интенсивного удовольствия, которое он ей подарил, чувствуя, как клыки погрузились в мясистую часть ее бедра, прокусывая почти до кости.
Шеннон задыхалась, ее руки выпустили подушку, чтобы схватить Антона за густые, шелковистые волосы, и она притянула его к себе за голову. Боль и удовольствие от острого укуса захлестнули ее, пронзая тело жаркими электрическими разрядами, взрывая все ее чувства.
Его язык нежно зализывал область укуса, и из горла вырвался еще один глубокий приглушенный стон, отражаясь на ее коже.
Антон осторожно сжимал челюстями нежную кожу, зажатую в зубах.
Шеннон сосредоточила взгляд на потолке. Боль исчезла, но она чувствовала, что волчьи зубы все еще сжимают кусочек ее плоти. Он укусил ее.
Она знала, что он хотел отметить ее, и все равно это произошло неожиданно. Антон разжал зубы и принялся нежно зализывать поврежденный кусочек ее кожи. Боль полностью исчезла.
Антон несколько раз поцеловал укус, прежде чем поднять голову, и взглянуть на девушку. Его глаза приобрели несколько экзотический вид, наполовину волчьи, наполовину человечьи. Они были самые красивые и невероятно темные. Страсть огнем горела в пристальном взгляде, и он облизнул губы, привлекая ее внимание к его сексуальному рту.
Пухлые губы были покрыты ее кровью. Она разжала кулачки и выпустила на волю его волосы. Антон низко зарычал на нее, удаляя все следы крови с губ, с удовольствием слизывая остатки языком, и затем встал на колени.
- Ты отмечена и ты моя в течение следующих нескольких недель, - его голос стал еще более жестким, еще и менее человеческим. - Подай мне презерватив. Пока я еще себя контролирую.
Шеннон попыталась вспомнить, о чем он ее просит. Она повернула голову и нашла квадратики фольги на подушке рядом со своей головой. Ее пальцы оторвали один из рулончика и передали ему.
Он порвал упаковку зубами, вытаскивая резинку одной рукой, другой расстегнул молнию на джинсах. Освободил свою возбужденную плоть и, встретившись с ней взглядом, раскатал презерватив по всей горячей длине.
- Можешь закрыть глаза. Я не хочу, чтобы ты боялась. Просто чувствуй.
Она заколебалась.
- Хочешь, чтобы я встала на колени?
- Нет. Я пока не доверяю себе, чтобы взять тебя таким образом. Мой волк станет неуправляемым и перевозбужденным, и боюсь, что не смогу его контролировать тогда.
- Почему не доверяешь? Боишься быть слишком грубым?
Он встретил ее беспокойный взгляд.
- Презерватив не даст мне связать нас как пару. Если я буду внутри тебя и укушу в тоже время как кончу, наполнив тебя своим семенем, ты окажешься связанной со мной на всегда. Это тоже самое, что и брак у людей.
Ее челюсть отвисла.
Он мягко зарычал.
- Я могу укусить тебя Шеннон, пока трахаю. Презерватив помешал бы мне, если бы я кончил в тебя в тоже время что и укусил. Я просто стараюсь быть осторожным. А от твоего вкуса у меня сносит крышу.
- А это плохо, что ты хочешь меня трахнуть?
Антон сверкнул улыбкой.
- Нет, но я до звона в ушах, хочу трахнуть тебя как животное, и послать все последствия в далекий путь. И пока я себя контролирую. Закрой глаза и доверься мне.
Шеннон закрыла глаза. Она услышала шелест джинсовой ткани спускаемой вниз по его ногам, матрас прогнулся под его весом, когда он сдернул с ног штанины, и ей показалось, что слышит, как его рука скользит по члену затянутому в презерватив.
Шеннон хотела, посмотреть вниз, между их телами, чтобы получить представление о его размерах, но Антон уже опустился на нее, и возможность пропала, а их тела крепко прижались друг к другу.
- Посмотри на меня, - потребовал он.
От его хриплого голоса и прижавшейся к ее лону горячей твердой плоти странная теплота разлилась ураганом по ее внутренностям. Она вдохнула его запах, и ее желудок сжался от желания.
Не колеблясь, девушка обернула ногами его бедра, подняв их достаточно высоко, чтобы обхватить талию Антона. Они смотрели друг на друга несколько долгих секунд.
- Ты такая красивая, - прохрипел оборотень. - Я давно хотел тебе сказать об этом.
Шеннон только собралась сказать ему, что он самый красивый мужчина, которого она когда-либо встречала, даже с его экзотическими, волчьими глазами, но его губы быстро накрыли ее своим жаром и остатки мыслей вылетели у нее из головы.
В его поцелуе не было нежных прикосновений. А только чистый голод, особенный возбуждающий до предела аромат Антона и даже вкус собственной крови не мог помешать ей, отвечать на поцелуй. Безумное желание, прострелило ее молниеносно от макушки очаровательной головки до кончиков пальцев на ногах.
Его рычание вибрировало против ее набухших сосков, его бедра приподняли ее достаточно, чтобы она еще шире раскрылась для него. Шеннон почувствовала его жесткость напротив своего нежного лона, и его затянутый в презерватив толстый член толкнулся в ее пропитанные влагой мягкие складочки.
Он не использовал руки, его головка сама нашла вход в ее мокрые недра, войдя лишь слегка, потом, он на мгновение остановился и с силой толкнулся вперед.
Она задохнулась, когда его толстый член медленно проник в ее сердцевину. Антон перестал целовать девушку, но не отстранился совсем, ласково покусывая пухлые губки.
Они оба затаили ненадолго дыхание, он застонал, и вошёл еще глубже, медленно толкаясь в нее головкой, растягивая ее под свой размер.
Шеннон схватилась за его плечи, ее ногти впились ему в кожу, и она попыталась ослабить хватку. Она никогда не забывала, что нельзя выпускать когти во время секса, а такое желание у нее было, если она испытывала удовольствие, и Антон дарил ей это удовольствие, а ее тело раскрылось для него, плотно обхватывая жаркий член.
Он вошел глубже и она снова застонала.
Когда Антон начал отстраняться, Шеннон покрепче сжала ноги, мешая ему оставить ее тело, но потом он снова толкнулся вперед, входя еще глубже. Антон размеренно двигался вперед и назад, расширяя ее, и лоно подстраивалось под его длину и толщину, принимая в себя все больше и больше. Никогда Шеннон не чувствовала себя настолько наполненной, ей было все приятней и приятней, удовольствие возрастало с каждым новым толчком.
Он замедлил движения, замирая над ней, и она встретилась с его взглядом.
- Не стоит сдерживаться. Ты не можешь сделать мне больно. Если не будешь кусать меня до крови своими зубами. Я не уверена как пумы спариваются, так что лучше не рисковать.
Она остановилась, борясь с желанием зарыться ногтями в его кожу. Он задыхался, а затем зарычал на нее, его сексуальные глаза сузились, и помоги ей Боги, он возбуждал ее до боли одной только своей улыбкой. Шеннон замерла.
- Мне так хорошо здесь, - заверил он ее. - Ты такая тугая. Я делаю тебе больно котенок?
- Нет.
- Держитесь за меня детка. Мой самоконтроль начинает сдавать. Я и так был святым до сих пор.
Она не была уверена, что это значит, пока он не уткнулся лицом в ее горло и начал двигаться, снова входя в неё резкими толчками.
Его бедра прижались к внутренней поверхности ее бедер, когда он двинулся вперед, давая ей всего себя, и Шеннон задохнулась от ощущения, того как глубоко и плотно он ее наполнял.