- Это просто удивительно, - сказал герцог. - Граф первым делом заметил поддельного Рафаэля, а потом Кристуса.
- И ты был уверен, что это дело рук лорда Юстаса?
- Никто так не нуждался в деньгах, как он - кроме тебя.
- И все же ты не заподозрил меня?
- Ни на мгновение! Никто не может выглядеть так, как мой ангел, мой собственный ангел, и не быть при этом воплощением совершенства.
Темпера покраснела.
- Мы с графом решили поймать Юстаса на месте преступления, - продолжал герцог. - Было бы бесполезно просто обвинить его в краже. Он стал бы все отрицать, а прямых доказательств у нас не было. Но мы предположили, что, если он и сбыл уже свою первую добычу, он вернется и за другими, из жадности.
- Он привез с собой только три копии, - сказала Темпера.
- Теперь мы это знаем, но тогда мы выжидали, полагая, что рано или поздно он спустится вниз. Когда он туда отправился, граф, как мы и договорились, зашел ко мне, и мы вместе последовали за ним.
- Чтобы… спасти меня, - прошептала Темпера.
- Мне и сейчас невыносимо представить, что, задержись мы на несколько секунд, я мог бы потерять тебя навсегда.
Он издал звук, похожий на стон, а затем принялся целовать ее горячо, страстно, безумно, словно все еще не веря, что она жива.
Его поцелуи становились все более пылкими и требовательными, но Темперу это не пугало.
Это была та самая любовь, какую она всегда ждала, не только возвышенно духовная, но и земная, бурная; не только серебристая безмятежность луны, но и обжигающий жар солнца.
Огонь его страсти разбудил в ней ответное пламя, она почувствовала, что все ее тело горит и пылает этим божественным огнем.
Он целовал ее, пока Темпера не ощутила, что возносится вместе с ним к звездам, во вселенную, частью которой они оба были.
Оторвавшись от нее, он сказал:
- Завтра вечером ты станешь моей, и я смогу доказать тебе свою любовь, моя единственная! Мое чувство к тебе так сильно и всеохватно, что лишь когда мы станем мужем и женой, я смогу выразить его во всей полноте.
- Я хочу… принадлежать тебе. Я хочу всегда быть с тобой!
В ее голосе звучала почти такая же страсть, как у него.
- Ты так прелестна, мой ангел, но мы оба знаем, что между нами есть кое-что важнее красоты, что не поддается определению, но совершенно реальное. - Он улыбнулся и продолжал: - Твой отец учил тебя смотреть и слушать, и мы будем делать это вместе. Но он забыл добавить еще кое-что, быть может, самое важное.
- Что же? - спросила Темпера.
- Мы будем смотреть, слушать - и любить! - отвечал герцог. - Мой бесценный ангел, отныне мы будем делать это вместе.
- Я мечтаю об этом, - хотела ответить Темпера, но он зажал ей рот поцелуем.
Она могла только смотреть на него, слушать его всем сердцем и любить его всей душой и телом.
Она принадлежала ему, а он - ей, навеки.
Примечание автора
"Мадонна в скалах" находится в Париже, в Лувре. Она была написана примерно в 1485 году и является самой ранней из законченных работ Леонардо да Винчи.
Картина изначально писалась как центральный образ алтарной композиции по заказу Миланского Братства Святого Зачатия.
"Мадонна в храме" Яна ван Эйка (1380–1441) находится в Государственном музее Берлина. "Битва Святого Георгия с драконом" кисти Рафаэля находится в Национальной галерее искусств в Вашингтоне.
"Портрет молодой девушки" Петруса Кристуса (1400–1473) находится в Берлинской картинной галерее. Кристус был современником и, возможно, учеником ван Эйка, но, в отличие от него, Кристусу был почти чужд голос духа. Только в этой возвышенной и наводящей на размышления работе можно увидеть одухотворенность, которая глубоко трогает нас на полотнах ван Эйка.