Выйдя под дождь, она ощутила грусть и разочарование. Долтон прав, галантный век ушел. Интересно, а как бы герцогиня жила сейчас, если бы была молодой? Что хуже, рассуждала Энн, продать драгоценности и сохранить воспоминания или бороться каждый день с разного рода неудобствами: переполненными автобусами, метро, снующими людьми, грубостью и невоспитанностью, нехваткой самого необходимого? Конечно, жизнь была приятнее и удобнее, даже для простых людей, во времена молодости герцогини. Тогда не было этой безумной спешки, постоянной конкуренции друг с другом и со всем миром, которая теперь засасывает людей и кружит в каком-то нескончаемом круговороте, независимо от их желания.
"Такое впечатление, что времени нет ни на что, - думала Энн. - Некогда заниматься рукоделием, некогда читать книги, слушать музыку, не хватает даже времени следить за собой и заводить новые знакомства".
Чувствуя, что ноги совсем промокли и озноб охватил все тело, она подумала, что с момента приезда в Лондон удовольствий у нее было совсем немного. Живя в Корнуолле, она мечтала, что в Лондоне она будет ходить в театры, на выставки, концерты… Но ничего этого не случилось, потому что, во-первых, все оказалось очень дорого, а, во-вторых, к вечеру она ужасно уставала. Энн привыкла оставаться ужинать дома, некоторое время разговаривать с Салли, а потом мгновенно засыпать от усталости. Мэриголд обычно уходила, но Энн оставалась дома, уже ничего не желая и ни о чем другом, кроме отдыха, не думая, потому что валилась с ног от усталости.
- Я устала, - сказала Энн сама себе, чувствуя, как начинает болеть горло и раскалываться голова.
- Наконец-то пришел! - устало произнесла стоявшая рядом с ней женщина и сложила свой зонт. Вода с него полилась на плечо Энн. Суета. Толкотня. И вот Энн наконец в автобусе. Внутри было душно и влажно из-за промокших плащей, и хотя ей повезло и удалось сесть, перед ней все время мельтешили люди, пробираясь к выходу. Наконец добрались до Челси, и Энн в свою очередь с трудом протиснулась сквозь толчею промокших пассажиров.
Дождь все еще лил, и девушка спешила домой, мечтая о горячей ванне. Она вошла в холл. Поставила зонтик и сразу услышала сверху голос Мэриголд:
- Это ты, Энн?
- Да. Я только что вошла.
- О, Энн! Будь ангелом, сходи за молоком. Салли просила меня не забыть об этом, а я, конечно, забыла. Мне надо скоро уходить, молока ни капли, а Салли захочется чаю с молоком, как только она придет.
Энн устало снова взяла зонт.
- Хорошо, - откликнулась она.
- Спасибо, дорогая, - беззаботно прощебетала Мэриголд.
Дождь усилился, но, к счастью, молочная была недалеко. Энн купила пинту молока и хлеба в соседнем магазинчике на тот случай, если Мэриголд забыла и об этом.
После установки электроплиты сестры договорились о том, кто и какие покупки делает. Салли почти все взяла на себя: она покупала основные продукты на завтрак и ужин. Как всегда, она подружилась с мясником и продавцом в рыбном магазине. Обычно они всегда оставляли что-нибудь для нее. Мэриголд должна была покупать хлеб и молоко, а в обязанности Энн входила покупка овощей, масла, сахара и прочей бакалеи.
Медленно возвращаясь по мокрому скользкому тротуару, Энн без особого раздражения думала, что Мэриголд очень редко вспоминает о своих хозяйственных обязанностях. Почти всегда кому-то приходилось в последний момент бежать за молоком или за хлебом, а несколько раз, когда обе сестры слишком уставали, они просто одалживали и то, и другое у миссис Джарвис.
"Поскольку Мэриголд часто не бывает по вечерам, - думала Энн, - уж лучше я возьму на себя ее обязанности. Так будет проще".
Войдя, Энн снова аккуратно поставила зонт в специальную подставку, чтобы с него не капало на чистый линолеум, но тут заметила, что ее вконец размокшие туфли повсюду оставляют следы. Она сняла их и поднялась наверх босиком. Мэриголд, еще полуодетая, суетилась в комнате.
- Принесла молоко? - спросила она. - Огромное спасибо. Мне так неловко, что я опять забыла.
- Ничего, - ответила Энн, чувствуя такую усталость, что с трудом могла говорить. Она вся дрожала, а щеки нестерпимо горели.
- Могу я принять ванну? - спросила Энн. - Я ужасно промокла.
Мэриголд виновато посмотрела на сестру.
- Боюсь, я использовала всю горячую воду. Прости, дорогая, жаль, что я не знала.
- Ничего. Сейчас сниму с себя все мокрое.
- А может, вскипятить воды и хорошенько попарить ноги? - предложила Мэриголд.
- Да, это неплохо, - ответила Энн.
Она подумала, что если бы Салли была дома, она бы сделала это для нее, но Мэриголд была слишком занята сборами. Энн с трудом стягивала с себя промокшую одежду. Какая усталость! Похоже, она простудилась. Только бы герцогиня не рассердилась.
- Есть у нас аспирин? - спросила она.
Мэриголд на секунду отвернулась от зеркала.
- Аспирин? - переспросила она. - Был. Я принимала на прошлой неделе, когда у меня болела голова. Но… мне кажется, он кончился. Посмотри в ящичке.
Энн подошла к туалетному столику, выдвинула ящик, пластмассовая коробочка была пуста.
- Что ж ты не сказала, что таблетки кончились? - спросила она у сестры.
- Я как-то не думала об этом, - беззаботно ответила Мэриголд. - Да они и не помогают! А что, у тебя голова болит?
- Нет. Думаю, я простудилась. Вот досада!
- Эта погода сведет меня с ума! Похолодание среди лета, и, похоже, оно не собирается заканчиваться. Смотри, не зарази меня!
- Может, мне только кажется, - еле выговорила Энн.
Она устало опустилась на краешек кровати, с большим трудом стянула мокрое платье. В эту секунду в комнату буквально влетела Салли.
- Думали, я пропала? - весело спросила она. - Я сегодня поздно, да? Мистер Данстен отправил меня домой на машине. Ну, разве не здорово? Правда, пришлось подождать, потому что шофер должен был еще доставить письмо в палату общин. Это было довольно долго, но зато я не промокла.
Она взглянула на Энн.
- О, Энн, дорогая! А ты вся вымокла! Это твои туфли?
Салли глянула на протертые подошвы и с ужасом воскликнула:
- Да ты, должно быть, промокла насквозь! Почему ты не приняла ванну?
- Нет горячей воды, - еле проговорила Энн.
Салли пристально посмотрела на сестру. Все говорили, что, когда речь шла о здоровье близких, взгляд Салли приобретал особую проницательность. Она подошла к Энн, приложила ладонь к ее щеке, потом ко лбу.
- У тебя жар, дорогая.
- Да, наверное, я простудилась.
- Ложись скорее в постель. Я приготовлю тебе грелку. Давай помогу раздеться и попрошу у миссис Джарвис разрешения просушить все у нее.
Энн, как маленькая девочка, позволила Салли снять с себя промокшую одежду и надеть пижаму. У нее появилось ощущение, что теперь все будет хорошо, раз Салли дома. Она скользнула под одеяло, но никак не могла согреться и унять дрожь.
- Через минуту принесу тебе грелку, дорогая, - пообещала Салли.
Она поспешила вниз за горячей водой. Мэриголд подошла к Энн. Лицо ее выражало озабоченность.
- Мне очень жаль, что тебе так плохо, Энн. Я не поняла, что ты заболела. Не стоило мне посылать тебя за молоком. Не говори Салли, ладно? Она будет считать меня гадкой.
- Конечно, не буду. Я просто очень устала. Вот и все.
- Устала? Да разве мы когда-нибудь не чувствуем себя усталыми? - спросила Мэриголд, имея в виду свою работу.
- Почему бы тебе не остаться дома для разнообразия? Я бы не смогла танцевать ночи напролет, а потом идти на работу.
- Все лучше, чем сидеть в четырех стенах! - раздраженно отозвалась Мэриголд.
- Правда? - спросила Энн.
- Уверена.
На споры у Энн не было сил. Она чувствовала, что начинает стучать зубами от холода, холодный озноб пробирался вдоль спины. Вернулась Салли с грелкой и чашкой горячего молока.
- А я купила палтуса на ужин, - бодро сообщила она. - Здорово, правда?
- Не думаю, что смогу что-нибудь съесть, - ответила Энн, удивляясь, почему горячая грелка нисколько не согревает ее.
- Сможешь, когда я все приготовлю, - заверила ее Салли.
- Послушайте… - перебила Мэриголд. - Да, я слышу звонок. Я ухожу. Надеюсь, к утру тебе станет лучше, Энн. Спокойной ночи, Салли.
Она послала сестрам воздушный поцелуй и исчезла за дверью. Салли подошла к двери и прислушалась.
- Да, кто-то заехал за ней, - сказала она через секунду. - Интересно, кто это? Она не говорила тебе?
Энн покачала головой.
- Думаю, это мистер Барлоу, - вздохнула Салли. - Мэриголд ничего не рассказывает последнее время.
Салли стала убирать свертки и пакеты, оставленные на столе. Когда она снова подошла к Энн, то увидела, что глаза сестры закрыты.
"Сон для нее сейчас - лучшее средство", - подумала Салли и принялась за уборку. Мэриголд всегда оставляла полный беспорядок: разбросанные туфли, вешалки на полу, на туалетном столике вперемешку незакрытые коробочки, рассыпанная пудра, ватные шарики, пилочки для ногтей.
Салли привела все в порядок и уже собиралась выйти в гостиную, как вдруг Энн открыла глаза.
- Салли, дорогая, мне так плохо! Мне трудно дышать. Дай мне еще одну подушку.
- Конечно.
Салли подложила вторую подушку под голову Энн, в растерянности думая, что им делать, если окажется, что Энн серьезно заболела.