- Это сочинения о спиритизме и, кажется, очень интересные. Мне очень хотелось бы прочесть их, - заметила она.
- Я думаю, что владелец с удовольствием отдаст книги в ваше распоряжение. Это один убежденный спирит, который и мне помог уяснить истинную цель жизни.
- Кто же этот господин? - с любопытством спросила Тамара.
- Один молодой человек, живущий по соседству… Вон тот угловой балкон - его… Ах! Он очень несчастен: ему всего лишь тридцать лет, а между тем он не владеет обеими ногами!
- Боже мой! Как же случилось с ним это несчастье? - с участием спросила молодая девушка.
- Случай на охоте! Дело было осенью, он заблудился и попал в болото, где и увяз чуть ли не по пояс. Его нашли только на рассвете и привезли домой в почти бессознательном состоянии. Он долго хворал, был на волосок от смерти, но в конце концов поправился, хотя обе ноги оказались парализованными. В то время ему было двадцать четыре года, и вы можете представить себе его душевное состояние. Он просто с ума сходил! Но, к счастью, в Париже, куда он ездил советоваться с докторами, он познакомился с одним спиритом, который обратил его и успокоил бурю, бушевавшую в душе. Когда я познакомилась с ним, то была поражена его спокойствием и покорностью своей судьбе. Конечно, бедный молодой человек в некотором роде исключен из общества, и у него мало кто бывает; но зато он создал себе совсем иную жизнь. У него богатая библиотека, он получает массу книг и журналов, занимается переводами и другими литературными работами. Кроме того, сделался прекрасным резчиком по дереву.
- Как мне хотелось бы познакомиться с этой интересной личностью!
- Он будет у меня сегодня пить чай. Если бы вы были свободны и могли остаться, я с удовольствием познакомила бы вас с моим бедным больным. Он тоже был бы рад поговорить с вами.
- Дорогая Вера Петровна, позвольте мне послать кого-нибудь из вашей прислуги предупредить мачеху, что я остаюсь у вас.
- Охотно, дитя мое, но ведь вы собирались ехать в театр. Зачем лишать себя этого удовольствия?
После обеда госпожа Рабен разговаривала с одним из просителей, осаждавших ее. Пользуясь этим случаем, Тамара взяла одну из только что присланных книг и, устроившись в будуаре баронессы, вся углубилась в чтение, чрезвычайно заинтересовавшее ее.
- Тамара, куда это вы пропали? Пойдемте, мой друг, я познакомлю вас со своим наставником! - раздался голос баронессы.
Молодая девушка поспешно встала со своего места и вместе с Верой Петровной прошла в маленькую гостиную, где у стола в кресле для больных сидел молодой человек. Тамара с удивлением разглядывала больного: она представляла его себе совсем по-другому. Перед ней сидел очень красивый молодой человек, с матово-бледным цветом лица; густые черные волосы падали на широкий лоб, свидетельствовавший о развитости ума; маленькие черные усики слегка прикрывали строгий, но прекрасно очерченный рот, а низ лица был обрамлен небольшой шелковистой бородкой. Ноги больного были закутаны в полосатое плюшевое одеяло.
- Позволь представить тебе барона Магнуса Лилиенштерна, моего друга и наставника в спиритизме, - сказала баронесса.
Тамара быстро подошла к креслу и протянула руку молодому человеку, проницательно смотревшему на нее своими большими голубовато-серыми глазами, в которых светилось глубокое, ясное спокойствие. С первой же минуты молодая девушка почувствовала большую симпатию к больному. Казалось, она встретила давнишнего старого друга. Когда барон сказал, что очень счастлив познакомиться, так как много слышал о ней хорошего от баронессы, Тамара с простодушной улыбкой отвечала:
- Баронесса хорошо относится ко мне и поэтому судит выше, чем я того стою; но она сообщила, что вы разделяете нашу веру в спиритизм и раскрыли перед ней это утешительное учение.
- Я был бы рад, если бы все люди разделяли со мной это убеждение, давшее покой моей душе и поддержавшее меня в тяжелые минуты испытания.
Тамара с участием взглянула на него.
- Я знаю, какое ужасное испытание постигло вас и считаю за счастье, что имею возможность познакомиться с человеком, на деле доказавшим свою веру. Здоровый и счастливый легко верит всему, но только в несчастье познаются наша покорность судьбе и наша вера!
Глаза Магнуса вспыхнули огнем.
- Да, - сказал он дрожащим голосом, - говорят, что вера есть поддержка несчастных и обездоленных и что она укрепляет колеблющиеся сердца. Вера удерживает человека от отчаяния и от попытки самоуничтожения!
- Я понимаю: нужно больше мужества, чтобы жить, чем умереть, - отвечала Тамара тихим голосом. - Но ведь самоубийство - средство трусов, надеющихся избежать борьбы, дезертируя с поля битвы. Но вы, как говорила мне баронесса, - вы сумели победить свою судьбу и создать себе тихую, разумную жизнь.
- Да, наука и искусство развлекают меня в моем уединении и не дают мне чувствовать моего одиночества.
- Отчего вы ведете такую замкнутую жизнь? Вы могли бы иметь кружок близких знакомых и развлекать себя беседой с ними. Разве у вас нет в Петербурге ни родственников, ни друзей?
- Ваши слова радуют меня. Они доказывают, что вы, по крайней мере, находите удовольствие в моем обществе. Но будьте уверены, что большая часть счастливых людей отвернется от меня.
- Давно ли у вас был Угарин? - спросила баронесса.
- Уже три недели, как я его не вижу.
- Как? Вы знаете князя? - спросила с удивлением Тамара.
- Он приходится мне двоюродным братом. Его мать была Лилиенштерн - родная сестра моего отца.
- Такой близкий родственник - и никогда не говорил мне о вас!
Грустная и в то же время ироническая улыбка появилась на губах барона.
- Что же он мог бы сказать вам обо мне? Арсений живет в свете и для света, откуда я исключен, а общество терпит только полезных членов, то есть таких, которые забавляют или как-либо служат ему. Я знаю это по опыту, и было время, когда я считал себя глубоко несчастным, видя, что все, на кого я смотрел как на друзей, покинули меня. Но потом я научился заменять общество людей умственной работой, и с тех пор не чувствую себя одиноким. И, право, от этой замены я только выиграл!
- Как ни полезен подобный жизненный опыт, но, мне кажется, очень трудно примириться с этим, - заметила Тамара, глубоко вздыхая. - Вы меня просто пугаете! Неужели только чистый эгоизм связывает людей между собой? Когда живешь в таком многолюдном обществе, как я, то очень грустно думать, что все расположение, вся кажущаяся дружба относятся не лично к нам, а к той пользе, которую мы можем принести, и что при первом же несчастье нас безжалостно покинут!
- Не огорчайтесь! Я надеюсь, что Господь избавит вас от любого несчастья. Кроме того, и в обществе встречаются люди добрые и великодушные, доказательством чего служит баронесса. Может быть, вам будут встречаться только такие - я же мизантроп и смотрю мрачно на мир.
- Нисколько! Вы приобрели покой души и нашли в себе силу, благодаря которой свет уже не может оскорбить вас. Но кто знает, - прибавила печально Тамара, - что готовит мне будущее?
- Если вы хотите знать свою судьбу, дорогая Тамара, то попросите барона составить ваш гороскоп или взглянуть на линии вашей руки, - сказала, смеясь, госпожа Рабен. - Это второй Нострадамус, и будущее не имеет от него тайн.
- Ах! Скажите мне, ради Бога, что готовит мне судьба! - вскричала молодая девушка.
Магнус слегка покраснел.
- Если бы Нострадамус мог слышать вас, баронесса, то был бы очень возмущен таким сравнением! Но, правда, я изучал хиромантию, и если вы дадите мне руку, я постараюсь прочесть вашу судьбу.
Тамара быстро пододвинулась к барону и протянула ему свою маленькую руку.
- Это рука артиста! Какое искусство вы изучаете? - спросил тот с улыбкой.
- Живопись, - ответила молодая девушка, краснея под его пылающим взглядом.
Магнус долго и внимательно рассматривал пересекающиеся на ладони линии.
- Вы видите что-то дурное? Я замечаю, что ваше лицо омрачилось… Ради Бога, не скрывайте от меня ничего…
- Линии вашей руки сложны, и по ним очень трудно читать. Тем не менее я могу сказать, что вам предстоит перемена в материальном положении, что вам придется много бороться и перенести много волнений. Но из этой борьбы вы выйдете победительницей и будете жить покойно и счастливо. Больше я ничего не вижу, - закончил Магнус.
- Борьба!.. Волнения!.. Перемена материального положения, - задумчиво повторяла Тамара, охваченная каким-то смутным предчувствием.
Желая отвлечь молодую девушку от ее печальных мыслей, Магнус и баронесса поспешили дать разговору другое направление, и скоро завязалась оживленная беседа, причем барон, с возрастающим удивлением, убеждался в замечательной начитанности и глубоких познаниях Тамары. Скоро они так углубились в научные рассуждения, что баронесса должна была ограничиться ролью слушательницы.
После чая у Магнуса разболелась голова, и он отправился домой. Как только дамы остались одни, Тамара вскричала со сверкающими глазами:
- Ах! Вера Петровна, какой прекрасный и симпатичный человек этот барон Лилиенштерн! Как он умен и начитан и вместе с тем прост и любезен! Он с достоинством переносит свое несчастье, и в его глазах можно прочесть, что ни одна страсть не волнует его души.
Баронесса с улыбкой посмотрела на молодую девушку.