Он улыбнулся в темноту, довольный тем, что она говорит об этом, вопреки всему, произошедшему между ними.
- Полагаю, тебя не вышвырнули из коттеджа, раз ты говоришь со мной по этому телефону.
- Конечно. Я все еще здесь.
- Я беспокоилась из-за письма, которое ты мне переправил. Тебе известно, что оно из кредитной компании, которая выдавала мне ссуду?
- Да, но не волнуйся, Молли.
- Я не могу не волноваться. Они уже связались с тобой?
- Вчера они прислали сюда кого-то. Он пытался вручить мне документы о потере права выкупа.
- О боже! - Ее голос сел от ужаса. - Значит, они действительно собираются отобрать у меня дом?
- Нет, не отберут. Не смогут. У них нет шанса. Не паникуй. Я все уладил. - Патрик говорил успокаивающим тоном, стремясь смягчить ее опасения.
Он знал, как сильно Молли любит этот дом. Нельзя, чтобы она потеряла его.
- Патрик, что означает - ты все уладил? Как тебе удалось?
- Очень легко. Ты помнишь, что я работаю в банке?
- Ну да, правильно. Но как ты это сделал?
- Я уже сказал, что кредитная компания прислала человека. Это островитянин по имени Росс Финк. Ты, очевидно, его знаешь?
- О да. На острове все друг друга знают. Росс разносит посылки с парома. Черт побери, он такой славный парень! Я понятия не имела, что он взыскивает долги.
- На самом деле он беспокоился, так как знал, что ты в отъезде. Поэтому я усадил его и заставил все рассказать, потом попросил его подождать, пока я не позвоню в кредитную компанию в Брисбене, чтобы добраться до сути проблемы.
- Черт побери, Патрик, это замечательно!
- Ерунда. Подобными делами я занимаюсь постоянно. - И все же Патрик не мог не услышать уважения в голосе Молли, отчего на душе у него потеплело. - Меня соединили с Джейсоном Сваном, менеджером по долговым обязательствам. Я сказал ему, что являюсь твоим поручителем. Объяснил, что работаю в банке и знаю, как работает банковская система, и заставил его прекратить дело.
- В самом деле? - Молли казалась потрясенной, будто Патрик совершил чудо.
- Я сказал, что ему придется погрузиться в судебную рутину, которая отнимет у него больше сил, чем следовало. Потом я объяснил ему, что ты за границей и возникли проблемы с доставкой письма. Я уверил его, что, если он даст мне расчетный счет компании, я немедленно переведу на него деньги.
- Немедленно? - Она ахнула. - Но я не могла уплатить! Я была в Корнуолле.
- Все в порядке, Молли. Я сказал, что все улажено.
- Неужели ты хочешь сказать, что выплатил мой долг?
- Это оказалось просто. - Патрик старался говорить беспечно. Он знал, как отчаянно Молли борется за независимость.
- Ты очень добр, Патрик. Здорово! Большое тебе спасибо. Но это вряд ли просто. Я должна тебе более пяти тысяч долларов. - Если раньше Молли казалась ошеломленной, то теперь снова заволновалась. - Я переведу деньги на твой счет сразу же, как только ты назовешь свои банковские реквизиты.
- Не беспокойся об этом. Проблема решена. Позже уладим детали.
- Насколько позже? Я очень не люблю быть кому-то должной.
Патрик сдержал вздох:
- Очень похвально, Молли, но у тебя должны быть деньги до конца твоего пребывания в Англии. Никогда не знаешь, для чего они могут понадобиться, а у тебя осталось всего две недели. - Молли несколько раз пыталась возразить, но Патрик ей этого не позволил. Он даже попробовал подшутить над ней: - Я совсем не против недолгого вложения средств в красивое здание вроде коттеджа "Пандан".
- Дело в том, - сказала она наконец, - что я не понимаю, как такое произошло. Я организовала автоматический трансфер. Деньги уже должны были быть переведены на счет.
Патрик уверил ее, что такие сбои - обычное дело. Человеческая ошибка или компьютерный сбой могут привести к самым неожиданным проблемам. Должно быть, перепутали финансовую декларацию. Кто-нибудь не указал сумму в расчетном счете.
- Хотя компания ALC изворотлива, - сказал он. - Они чрезвычайно быстро ухватились за тебя. Они ведь даже не предупреждали тебя заранее.
- Я продолжаю иметь дело с кредитной компанией, в которую обращалась моя бабушка, - произнесла Молли. - Но похоже, что на этот раз они что-то напутали.
Патрик предложил Молли обратиться в солидный банк, и она пообещала этим заняться сразу же, как вернется домой.
А потом Молли спросила его о том, как идут дела с книгой.
Потрясенный Патрик ответил честно:
- На самом деле хорошо. Я пишу по двенадцать, четырнадцать, иногда семнадцать часов в сутки.
- Вот это да! Ты действительно засиживаешься за работой до глубокой ночи.
Патрик с сожалением улыбнулся:
- Полагаю, я свихнулся, если так упорно работаю, находясь на этом красивом острове. Но мне хочется закончить черновую рукопись до отъезда.
- Ну молодец, - тепло и искренне сказала она, почти как прежняя Молли. - И о чем ты пишешь теперь, когда отказался от Берт Харпер и агента МИ-5?
- Ты ни за что не поверишь!
- Почему? Ты ведь не пишешь роман о двух людях, обменявшихся домами на время отпуска?
- Нет, совсем не об этом. Это конкретная документалистика. Пошаговое руководство для молодого поколения о том, как управлять своими финансами.
- О боже!
Но Патрику меньше всего хотелось тратить драгоценное время на разговоры о себе.
- Как съездила в Корнуолл? - быстро спросил он, но, как только вопрос сорвался с его губ, он вспомнил о своем глупом сне, в котором Молли улыбалась ему и раскрывала объятия…
Хуже того, его вопрос был встречен молчанием.
- Молли? - забеспокоился он. - Ты меня слышишь?
- Да, - едва слышно ответила она.
- Тебе понравилось в Корнуолле?
- Д-да. Там к-красиво.
Проклятье! Он опять расстроил ее. Патрик затронул неприятную тему, и, вне сомнения, Молли рассердилась.
Трижды идиот!
- Хм, раз уж мы разговариваем по телефону, - быстро произнесла она, будто не могла дождаться, когда заговорит на другую тему, - полагаю, нам следует условиться насчет даты отъезда. Твои планы по-прежнему в силе? Ты улетаешь из Австралии тридцатого?
- Э-э-э… - Патрик с трудом вытащил себя из совершенно непристойных фантазий, в которых пребывал с Молли в удобном гостиничном номере в Корнуолле. - Я не заказывал билет, но, думаю, изменений не предвидится.
- Хорошо. Я тоже не собираюсь менять планы. Значит, мы с тобой пролетим мимо друг друга где-нибудь над Индийским океаном?
Его стало охватывать холодное отчаяние.
- Осмелюсь согласиться…
- Но сейчас у тебя полночь, - как бы между прочим сказала она, - поэтому тебе лучше возвращаться в кровать.
- Ну ладно, - согласился Патрик, неохотно принимая желание Молли поскорее закончить разговор. Он искренне прибавил: - Было здорово услышать тебя, Молли.
Она повесила трубку, а Патрик продолжал сидеть в темноте на краю кровати Молли, полностью проснувшись, и слушал тишину дома и отдаленный, тихий плеск волн, набегающих на пляж.
Молли снова подала ему отчетливые и ясные сигналы. Она не намерена давать ему шанс возобновить или восстановить их отношения.
Мысли об этом не давали ему покоя. Впервые с момента приезда на остров он почувствовал ужасное одиночество.
Из дневника Молли, 17 июня
Теперь я немного успокоилась. Я поговорила с Патриком, и, хотя меня по-прежнему трясет, на душе определенно спокойнее.
Должна сказать, я не могла бы найти лучшего клиента для обмена домами на время отпуска, чем этот банковский специалист и дипломат в финансовой сфере.
Мой телефонный звонок разбудил его, не сомневаюсь, поэтому его голос был сонным. Думаю, он зевал, поднимая телефонную трубку. Но как только он понял, кто звонит, тут же проснулся. А потом он был со мной невероятно добр, спокоен и учтив.
Он говорил с такой уверенной властностью, что мне сразу стало легче дышать, и я почувствовала себя в большей безопасности. Вероятно, это из-за того, что Патрик в Австралии. Будь он от меня на расстоянии вытянутой руки, я обняла бы его и расцеловала, что не слишком мудро, учитывая, при каких обстоятельствах мы расстались.
Неприятность в том, что Патрик не позволил мне сразу же отдать ему долг. Он настаивает, что торопиться не следует. Но я должна ему пять тысяч четыреста пятьдесят долларов и шестьдесят девять центов!
Возможно, он не слишком хотел сообщать свои банковские реквизиты по телефону. В конце концов я сдалась. До поры до времени. Ведь либо так, либо придется снова с ним ссориться, а я не хочу ругаться с ним тогда, когда он был так добр и помог мне.
Но потом он спросил меня о Корнуолле, и я не могла поверить, насколько сильно у меня внезапно онемел язык. Следовало непринужденно рассказать о двух днях, проведенных в Юго-Западной Англии, но меня одолели всевозможные эмоции.
Я не могла не думать о том, что могло произойти.
И, Боже, помоги мне! Я покраснела, как будто Патрик прочел мои мысли и узнал, что я думала о своей глупой фантазии, о которой написала в дневнике, - о том, как лежу на белой кровати в гостинице Корнуолла…
Я очень обязана Патрику - он спас мой дом и снял с моих плеч огромный груз беспокойства. И все же я по-прежнему чувствовала неуверенность и была почти несчастна, когда повесила трубку.
Из дневника Молли, 18 июня