- Не думаю, что это хорошая идея, - ответил я, не поднимая глаз.
- Ладно. Отлично, - разочарованно вздохнул он и, сделав очередную затяжку, придвинулся ко мне. - Тогда просто поцелуй меня.
Не дожидаясь ответа, он наклонился и прижался своими губами к моим, раздвигая их и наполняя мои легкие дымом.
Я закашлялся и вцепился в учебник, чтобы не дать ему соскользнуть с колен.
Уэсли фыркнул, и я взглянул на него, сдвинув брови.
- Так... Так нечестно! - прохрипел я в перерывах между приступами кашля.
- Знаю, знаю. Но я ничего не мог с собой поделать, - он во второй раз протянул мне трубку. - Попробуй. Всего одна затяжка.
Я молча посмотрел на него, потом перевел взгляд на трубку в его руке.
- Я не умею.
- Это просто, - сказа Уэсли, передавая ее мне. - Один глубокий вдох и дышишь, как обычно.
Я снова опустил глаза на трубку с тлеющей травкой, и поднес мундштук к губам. Он был влажным от слюны Уэсли. Я сделал так, как он сказал, и постарался размеренно дышать, но очередной вдох вызвал новый приступ кашля.
Уэсли похлопал меня по спине, забирая трубку.
- Ничего. Тебе недостает немного практики, - "утешил" меня он, затягиваясь.
Подождав, пока вытру выступившие на глазах слезы, Уэсли отдал мне трубку, и я попытался еще раз: приблизив мундштук к губам, вдохнул и выдохнул дым, и у меня получилось сделать это, не сорвавшись на кашель.
Обрадованный, я взглянул на Уэсли. Мои глаза светились от гордости за маленькую победу.
- Вот это другое дело, - улыбнулся он. - Продолжай в том же духе.
Я попытался повторить предыдущий опыт, но на этот раз удача отвернулась от меня: в горле запершило, и, не удержавшись, я закашлялся, вдохнув сразу слишком много дыма.
Засмеявшись, Уэсли вынул трубку из моих пальцев и снова стал хлопать по спине. Докурив, он сложил все обратно в ящик журнального столика и, захлопнув учебник на моих коленях, приобнял меня одной рукой.
- Итак, что ты чувствуешь? Тебе хорошо?
- Я... Я не знаю.
- Значит, нет, потому что тогда ты бы обязательно почувствовал изменение. Что ж, может быть, в следующий раз, - он повернул мое лицо к себе и надавил большим пальцем на подбородок, вынуждая опустить голову ниже.
Меня не переставляло удивлять, как же здорово он целуется.
Уэсли провел рукой по моему животу и поцеловал в шею, затем между ключицами.
Уверен, это в сто раз лучше, чем тот эффект, который мог бы оказать на меня наркотик.
Внезапно снаружи раздался шум мотора, остановив наступление губ и языка Уэсли. Подняв на меня глаза, он на секунду нахмурился и, откинувшись на спинку дивана, недовольно проворчал:
- Проклятье. Мама дома, - затем он посмотрел на меня, и на его губах отразилась полуулыбка. - А все так хорошо начиналось.
Я оглядел комнату, одновременно поправляя на себе рубашку. Уэсли встал и потянулся, открывая полоску белой кожи и дорожку волос, начинавшуюся внизу живота и ведущую за пояс джинсов.
Я с трудом сглотнул.
- Привет, - поздоровался Уэсли, встречая маму на кухне.
Сидя на краю дивана, я судорожно запихивал книгу в сумку и сразу же поднялся, стоило ей зайти в гостиную.
- Привет, - сказала миссис Кэрролл с улыбкой.
Когда она улыбалась, то прикрывала глаза.
- Мам, это Торен. Торен, это моя мама, - представил нас Уэсли, и в этот момент я почувствовал искреннюю радость оттого, что так и не поймал кайф.
Я взялся за ремень сумки, пытаясь справиться с волнением.
- Эм, добрый день. Приятно познакомиться, - произнес я, слегка склонив голову.
- Ах да, Торен. Уэсли рассказывал мне о тебе. Вы ведь вместе работаете над школьным проектом? Я - Синди, и тоже рада нашему знакомству, - ее улыбка вышла несколько кривоватой. Мама Уэсли с точностью подходила под определение "худой", скорее даже тощей, на ее лице было слишком много косметики, а волосы выглядели пересушенными и наводили на мысли о злоупотреблении химической завивкой. - Уэс, я оставила продукты в машине. Занеси их в дом, хорошо?
Уэсли закатил глаза, но послушно пошел выполнять просьбу, оставив нас наедине в задымленной комнате. Я несколько тревожно разглядывал окружающую обстановку, пока миссис Кэрролл доставала пачку сигарет из своей сумочки. Они были очень тонкими и длиной около шести дюймов.
- По какому предмету ваш проект? - спросила она.
Когда она говорила, то сигарета, зажатая между ее губами, прыгала то вверх, то вниз.
- История. "Акт об исключении китайцев".
- Что?
- "Акт об исключении китайцев" 1882-ого года, - вежливо повторил я.
Уэсли пришел обратно, ловко удерживая в руках четыре пакета, и принялся о чем-то болтать с миссис Кэрролл, помогая ей разбирать покупки, а я в это время все так же неловко стоял посреди гостиной.
Закончив на кухне, Уэсли вернулся в комнату и присел на диван, поглаживая подушку рядом с собой. После того, как я уселся, он взял учебник по математике и улыбнулся мне.
Миссис Кэрролл переступила порог и изумленно ахнула:
- Черт возьми, не верю своим глазам. Уэс, неужели ты делаешь домашнее задание? - в ответ Уэсли выразительно закатил глаза и насмешливо кивнул. - В это так трудно поверить, - рассмеялась она и, поперхнувшись, кашлянула в кулак. Затянувшись сигаретой, она снова начала кашлять. - Торен, хочешь остаться на ужин?
- Хм, спасибо, но я думаю, что...
- Да перестань. Я приготовлю курицу с зеленой фасолью. Почему бы тебе у нас не задержаться? Ответ "нет" в любом случае не принимается.
- Хорошо... Спасибо, - сдался я.
Победоносно улыбнувшись, миссис Кэрролл снова скрылась на кухне. Уэсли мне улыбнулся, но, несмотря на это, я снова начал волноваться.
Отец Уэсли пришел домой как раз тогда, когда миссис Кэрролл накрывала на стол. Высокого роста и плотного телосложения, с хорошо развитыми от постоянного физического труда мышцами, он выглядел естественно в своей рабочей одежде. И невозможно было не заметить грязь на его руках. Он уставился на меня, и я неловко улыбнулся. Уэсли представил нас друг другу, и миссис Кэрролл позвала всех к столу.
Разговор во время еды ничем не отличался от любого другого, обычно поддерживаемого за столом. Я вежливо съел все, что положили на мою тарелку, хотя курица явно подгорела, а фасоль была безвкусной. Я понимал, что готовлю значительно лучше миссис Кэрролл, и чувствовал себя виноватым из-за того, что не смог оценить ее усилия.
- Торен, напомни мне тему вашего с Уэсли проекта, - попросила миссис Кэрролл, ковыряясь в своем куске курицы.
Все лица обратились в мою сторону, и мои щеки запылали. Уэсли толкнул меня ногой под столом и улыбнулся.
Я опустил глаза на свою тарелку и тяжело сглотнул.
- Эм, "Акт об исключении китайцев" восьмидесятых годов, - тихо ответил я, пытаясь разрезать жесткий кусочек курицы.
- О, Фрэнк! Ты не поверишь, - воскликнула миссис Кэрролл, хлопая ладонью по столу. - Когда я пришла домой, Уэсли делал домашнее задание!
Мистер Кэрролл хрипло рассмеялся, но кривоватая улыбка на лице мужчины производила странное впечатление, словно давалась ему с трудом.
- Да уж, действительно редкость, - пробормотал он.
При взгляде на Уэсли его улыбка исчезла.
- Ага, такая же редкость, как и мама у плиты, - проворчал Уэсли и тут же улыбнулся, превращая свои слова в шутку.
Миссис Кэрролл засмеялась, но ее муж бросил вилку на тарелку, а его лицо снова сделалось мрачным, и это угрюмое выражение казалось для него самым подходящим.
- Следи за языком, - предупредил он и посмотрел на Уэсли, прищурив глаза.
- Фрэнк... - начала было миссис Кэрролл, но остановилась, бросив взгляд в мою сторону.
- Извинись перед матерью, - потребовал мистер Кэрролл.
- Это была всего лишь шутка.
- Разве ты не слышал меня? Я сказал, извинись...
- Хорошо. Мам, я прошу прощения, - тихо сказал Уэсли, опуская голову.
За столом наступила неловкая тишина. Я не смел поднять глаза от тарелки. Мистер Кэрролл продолжил спокойно есть, как будто абсолютно ничего не случилось. Уэсли посмотрел на меня, а миссис Кэрролл тяжело вздохнула. Она спросила, не хочет ли кто добавки, и ответом было единодушное "нет".
- Если хочешь, мы могли бы пойти поиграть в бильярд, - обратился ко мне Уэсли, наконец нарушив молчание.
Я посмотрел ему прямо в глаза:
- Но уже поздно, а нам завтра в школу.
На мои слова Уэсли только рассмеялся. Миссис Кэрролл улыбнулась, и я смущенно покраснел.
- Ну и что? Поехали. Я прослежу, чтобы ты оказался дома не позднее разумного времени, - настаивал он, и я в конце концов кивнул.
- Перед уходом помоги матери убрать со стола, - сказал мистер Кэрролл прежде, чем уйти в гостиную.
Мама Уэсли пообещала, что справится сама и сказала, что мы можем спокойно идти развлекаться. Я попрощался и пошел в гостиную забрать сумку, чувствуя на себе тяжелый взгляд мистера Кэрролла, который выводил меня из равновесия. Дождавшись, пока я не вернусь, Уэсли подтолкнул меня к выходу и вышел следом на улицу. Только когда за нами закрылась дверь, я полной грудью вдохнул теплый вечерний воздух и с облегчением выдохнул.
Мы снова поехали в "Кий" и устроились за одним из дальних столов. Уэсли одержал победу во всех партиях, предварительно взяв с меня обещание, что победитель получает поцелуй на автостоянке.
- Извини, если за ужином было что-то не так. Мои родители... немного странные, - неожиданно сказал Уэсли, перегнувшись через стол.
- Мне они показались довольно милыми.