- Даже сэр Эдвард кое о чем мог не знать, - съязвила я, но Элен так увлеклась рассказом, что пропустила мимо ушей неуважение к кумиру.
- Итак, оба мальчика должны были воспитываться в Замке, и сэр Эдвард признал обоих. Одного назвали Рекс.
- Ему было назначено стать королем?
- Да, сыну леди Кредитон, - подтвердила Элен. - Другой был сын Валерии Стреттон.
Ред и был этот другой.
- Редверс… У Валерии Стреттон были редкостные рыжие волосы - вы таких не видели. Ее сын вырос светловолосым, но больше похожим на сэра Эдварда, чем на мать. Воспитывался вместе с молодым барином: одна школа, общие учителя, обоих готовили к делу. Юный Ред мечтал о море, может, того же хотел и мистер Рекс, только его послали учиться, как обращаться с деньгами. Ну вот, теперь вы знаете.
Элен перескочила на тему, представлявшую для нее больший интерес, чем даже история Кредитонов: к своим отношениям с мистером Орфи, мебельщиком, обещавшим жениться на ней, когда сможет обеспечить кров, который считал достойным ее. Элен от всей души надеялась, что им не придется слишком долго ждать, потому что была не так молода и довольствовалась даже одной комнатой в придачу к тому, что называла "привязанностью" мистера Орфи. Но он был не из таких. Ему нужна была гарантия обеспеченного будущего: он хотел отложить деньги на лошадь с повозкой и завести собственное дело.
Элен мечтала, что в один прекрасный день случится чудо и сами собой явятся деньги.
- Но откуда? - интересовалась я.
- Никогда не знаешь наперед, - загадочно отвечала она.
Тетя Шарлотта как-то обмолвилась, что Элен может кое-что перепасть, если будет работать у нее на момент смерти. Это она сказала в ответ на намек Элен, что та может подыскать более подходящее место.
- Никогда не знаешь, - повторила Элен. - Но я не из тех, кто желает смерти другим.
Я слушала вполуха, как она расписывала достоинства мистера Орфи, но думала при этом о мужчине, которого однажды встретила - теперь уж давно, - сыне сэра Эдварда и горничной. Сама не знаю, почему он не шел из головы.
Вот мне и восемнадцать.
- Еще чего, кончать школы! - огрызнулась тетя Шарлотта. - Такая чепуха могла прийти в голову только твоей матери. Откуда, по-твоему, взяться деньгам на школы? Жалованье отца кончилось с его смертью, он не отложил ни гроша. Об этом позаботилась твоя мать. Умер, так и не расплатившись с долгами, которые она наделала. Что до твоего будущего, то тут все ясно: у тебя есть наклонность к моему ремеслу. Но имей в виду, тебе еще многому учиться. Всю жизнь учишься, но я считаю, что у тебя есть шансы преуспеть. Так что оставляй-ка школу по окончании семестра и приступай к делу.
Так я и сделала. Когда годом позже мисс Беринджер надумала выйти замуж, это как нельзя больше устроило тетю Шарлотту.
- Старая дура, - отозвалась она. - В ее-то возрасте. Она еще пожалеет.
Возможно, мисс Беринджер и вправду была старая дура, но ее супруг был не дурак, и, как поведала мне тетя Шарлотта, следовало ждать неприятностей, учитывая, что в свое время мисс Беринджер вложила немного денег в их общее предприятие: это было условие, на котором ее взяла тетя. В дом зачастили адвокаты, что вовсе не нравилось тете Шарлотте. Я догадывалась, что они требовали денег.
Наклонность у меня и в самом деле была. Бывая на распродажах, я ловила себя на том, что у меня словно по волшебству загорались глаза, когда случалось увидеть редкостную вещь. Тетя Шарлотта была мной довольна, хоть и редко показывала, а больше упирала на промахи, которые случались все реже и перевешивались все более частыми удачами.
В городе нас стали называть Старой и Молодой мисс Брет. Я чувствовала в этом неодобрение. Мои занятия считались неподобающими для девушки: слишком они были неженскими - так мне никогда не найти мужа. Еще пара лет, и из меня получится новая мисс Шарлотта Брет.
Я догадалась, что как раз этого и хотела тетя Шарлотта.
3
Шли годы. Мне исполнилось двадцать один. У тети Шарлотты выявилась досадная хворь, которую она звала "ревматизмом": у нее постоянно болели и плохо сгибались суставы, и, к ее негодованию, она оказалась скована в передвижениях.
Только тетя была не из тех, кто мирится с болезнями: ей претила сама мысль о недомогании, она отвергала мои предложения обратиться к врачу и изо всех сил цеплялась за активный образ жизни.
По мере того как она все больше зависела от меня, менялось и ее отношение ко мне. Она не уставала намекать про мой долг перед ней, напоминала, что дала мне кров, то и дело спрашивала, что случилось бы со мной, когда я осиротела, не окажись ее рядом.
Я подружилась с Джоном Кармелем, торговцем антиквариатом, жившим в десяти милях от нас, в городе Марден. Мы познакомились на одной распродаже и с тех пор сблизились. Он зачастил в Дом Королевы, постоянно звал меня с собой на аукционы.
Наши отношения еще не продвинулись дальше взаимного интереса, как вдруг его визиты резко оборвались. Я была задета, долго гадала о причине, пока случайно не услышала, как Элен сказала миссис Мортон:
- Она дала ему от ворот поворот. Да-да, именно так. Я сама слышала. По-моему, это позор. В конце концов, у мисс своя жизнь. Чего ради ей оставаться старой девой, как она сама?
Старой девой, как она! В моей заставленной комнате, шипя от злости, тикали часы: "Ста-ра-я де-ва!"- словно глумились они надо мной.
Я сделалась пленницей Дома Королевы. Когда-нибудь он мог стать моим. На это то и дело намекала тетя Шарлотта.
- Если останешься со мной, - многозначительно уточняла она.
"Ос-та-нешь-ся! Ос-та-нешь-ся!" Почему мне чудилось, что часы повторяют это слово? На старинных часах в рост человека была указана дата: 1702 - вот сколько им было! Справедливо ли, возмущалась я, чтобы бездушный предмет, сделанный рукой человека, продолжал жить после смерти творца. Моя мама жила всего тридцать лет, а эти часы существовали уже сто восемьдесят. Надо брать от жизни что можно. "Тик-так, тик-так!"- доносилось изо всех углов дома. Быстро летело время.
Я не верила, что выйду замуж за Джона Кармеля, но тетя Шарлотта не собиралась дать мне возможность разобраться в моих чувствах. Как ни странно, когда я думала о любви, в воображении сразу возникало улыбчивое лицо с прищуренными глазами. Кредитоны словно преследовали меня.
Я обещала сама себе, что, когда наступит час и я захочу замуж, никто и ничто не остановит меня.
"Тик-так!"- посмеивались часы, но им было не сбить меня с толку. Я была уверена в себе. Если я и вправду походила на тетю Шарлотту, то она была женщина сильная.
Я собиралась уходить из магазина, готовилась повесить на дверь табличку "Закрыто. Приглашаем в Дом Королевы", как вдруг прозвенел дверной звонок - и вошел Редверс Стреттон. Он остановился, улыбаясь.
- Мы уже встречались, если не ошибаюсь, - заговорил он.
Я смутилась, чувствуя, что заливаюсь краской.
- Да, много лет назад, - выдавила я.
- Вы успели вырасти. Вам было в тот раз двенадцать.
Я некстати восхитилась его памятью.
- Выходит, прошло девять лет.
- Вы тогда были эрудиткой, - сказал он, обежав глазами инкрустированный слоновой костью круглый столик, гарнитур изящных шератоновских стульев и высокий книжный шкаф Хепплуайта в углу лавки. - Впрочем, и сейчас, - прибавил он, снова глядя мне в глаза.
Я успела справиться с волнением.
- Удивляюсь, что вы помните. Наша встреча была мимолетной.
- Вас нелегко забыть, мисс… мисс Анна. Я не ошибся?
- Нет. Вы пришли что-то посмотреть?
- Да.
- Раз так, я, возможно, смогу вам показать.
- Я уже вижу, хоть с моей стороны крайне неприлично так говорить о молодой особе.
- Но вы не хотите сказать, что пришли смотреть на меня?
- Отчего же?
- Странное занятие.
- Мне оно не кажется странным - наоборот, исполнено смысла.
- Это так неожиданно… после стольких лет.
- Я моряк. После той встречи очень редко заходил в Лэнгмут, иначе навестил бы вас раньше.
- Итак, коль вы здесь…
- …Выкладывайте свое дело и уходите? Так? Я совсем забыл, что вы деловая особа. Впредь буду помнить. - Он наморщил лоб и, пряча за прищуром глаза, обернулся на книжный шкаф. - Вы предпочитаете ясность. Тогда я буду говорить без экивоков. Признаюсь, я пришел не ради стульев или книжного шкафа. Просто проезжал мимо, прочел надпись на воротах - Дом Королевы - и вспомнил нашу встречу. Когда-то здесь ночевала королева Елизавета, сказал я себе, но лично мне куда интереснее, что теперь здесь спит мисс Анна Брет.
Я заливисто расхохоталась, как смеются от счастья. Когда я представляла, что встречусь с ним, именно такой виделась мне наша встреча. Он словно заворожил меня. Казалось, его вовсе и нет на самом деле, до того напоминал вымышленного романтического героя. Я бы не удивилась, если бы он вышел из старинного гобелена. Представила его бесстрашным искателем приключений на морских дорогах, неуловимым, надолго пропадающим. Вот и сейчас - выйдет за двери лавки и я не увижу его много лет… пока не стану Старой мисс Брет. Было в нашей встрече что-то нереальное: Элен звала это "снами наяву".
- Сколько вы пробудете в Лэнгмуте? - спросила я.
- На следующей неделе снимаюсь.
- В какую сторону света?
- В Австралию и южные моря.
- Звучит… заманчиво.
- Мисс Анна Брет, я замечаю в вас симптом опасной болезни: страсти к путешествиям.
- Я бы хотела повидать мир. Я ведь родилась в Индии. Рассчитывала вернуться, но умерли родители, и все изменилось. Осела здесь и, похоже, здесь и останусь.