- Я вас понимаю, - сказала я. - Пойдемте.
Я провела Моник в ее комнату, где она сразу закашлялась. Боже! Опять это красноречивое пятно! Надо будет сказать доктору Элджину. Ей я ничего не сказала, только попеняла, укладывая в постель:
- Ноги словно ледышки. Сейчас принесу бутылку горячей воды. Но сперва молоко с коньяком. Не надо было туда ходить.
Она тихо всхлипывала, и эта умиротворенность тревожила меня больше бурных вспышек.
- Лучше бы я лежала в том гробу.
- Когда подойдет ваш час, у вас будет свой гроб, как у всех.
Она улыбнулась сквозь слезы.
- О сестра, вы меня так успокаиваете.
- Коньяк еще больше успокоит, сами убедитесь.
- Иногда вы такая строгая, а иногда словно другая.
- Не зря же говорят про две стороны медали. Давайте-ка покажем вашу разумную сторону.
Она опять рассмеялась, но вскоре снова залилась слезами.
- Никому я не нужна, сестра. Они были бы только рады… все до единого.
- Не хочу слушать подобные глупости.
- Это не глупости. Уверяю вас, они были бы рады, если бы я лежала в гробу. Первым бы радовался он.
- Выпейте-ка молочка, - сюсюкала я. - Сейчас принесу бутылочку. Лучше подумаем о мягкой пуховой перинке. Можете поверить, там уютнее, чем в гробу.
Она опять улыбнулась сквозь слезы.
30 июня. День похорон. В доме царит уныние. На половине прислуги судачат о любовной связи умершей и легендарного сэра Эдварда. Наверняка кто-то из тех, кто постарше, помнит. Интересно, остались ли такие в доме? Вот бы вызвать на откровенность. Джейн Гудвин убита горем. Что она будет теперь делать? Надеюсь, ее оставят в Замке, велят Бейнсу найти для нее какое-нибудь занятие. Бедная Джейн, столько лет провести с Валерией Стреттон! Наверняка Валерия откровенничала с ней. Она должна что-то знать. Ближайшим родственником покойной был капитан. Моник была слишком нездорова, чтобы участвовать в похоронах, маленький Эдвард тоже не ходил. Рекс присутствовал. Они с капитаном очень привязаны друг к другу. Печально звонят погребальные колокола. Джейн слегла от горя, заплаканная Моник повторяет, что в гробу должна лежать она: кое-кто этого хочет.
Кто бы вы подумали, был в обители смерти, когда я отправилась туда поднять шторы? Не кто иная, как мисс Беддоус. Почему-то она меня невзлюбила. Впрочем, это у нас взаимное. Она была явно разочарована, когда убедилась, что у меня не было другого дела, кроме как поднять шторы. Интересно, чего она ждала? Я слушаю из окон своей комнаты в башне звон колоколов ближней церкви, возвещающих миру о том, что скончалась Валерия Стреттон.
4 июля. Ко мне в комнату явилась с новостью Эдит.
- Почти решено, что отбывает мистер Рекс, - сообщила она.
- Отбывает? - эхом повторила я, что действительно означало: скажи еще что-нибудь.
- В Австралию отправляется. - Эдит лукаво улыбнулась. - Уж мы-то знаем, кто его там встретит.
- Там у Деринхемов отделение. И у нас тоже.
- Ну, теперь видите, чья возьмет?
- Блестящая стратегия, - согласилась я.
- Как вы сказали? - переспросила она, но не стала дожидаться объяснений - до того была уверена, что ее новости интереснее всего, что могла сказать я. - Мистер Бейнс сам слышал, как ее светлость разговаривала с мистером Рексом. "Ты должен самолично проверить, как там идут дела, - наказывала она. - Твой отец всегда верил в личные контакты".
- Личные контакты с Деринхемами?
- Да, только так можно поправить случившееся. В конце концов, теперь-то он имел время, которого просил, разве нет?
- Полагаю, что имел.
- Мистер Бейнс считает скорое отбытие мистера Рекса в Австралию почти решенным делом. Перемены никогда не приходят в одиночку. Сперва миссис Стреттон отходит… теперь мистер Рекс.
Я согласилась, что это будет в самом деле перемена.
5 июля. Доктор Элджин в подробностях расспрашивал меня о пациентке.
- Ей определенно не стало лучше, сестра.
- Особенно плохо себя чувствует в сырую погоду.
- Разумеется, это естественно. Ухудшилось состояние легких.
- И вдобавок сказывается астма.
- Я как раз собирался предложить вам попробовать при сильном приступе нитритамил. Не исключено, что он ей не показан. Порошок Гимрода доказал свою эффективность. Не то чтобы я был особый сторонник патентованных лекарств, но от этого по крайней мере нет вреда. Вам оно известно, сестра?
- Да, - ответила я. - Порошок поджигают, и больной вдыхает пары. Это средство помогало одной моей больной. И еще: я нашла в своей практике эффективным опускание горящей бумаги в раствор селитры.
- Гм… Но мы должны помнить о слабых легких. Я вам дам микстуру из йодистого калия и летучей соли с настойкой белладонны. Посмотрим, как подействует. Ее можно принимать каждые шесть часов.
- Да, доктор. И надеюсь, удержится теплая и сухая погода. От этого будет зависеть многое.
- Вот именно. По правде сказать, сестра, я считаю, ее вообще не следовало сюда привозить.
- Тогда, быть может, есть смысл порекомендовать вернуться?
- Нисколько не сомневаюсь в разумности такой рекомендации.
С этими словами он удалился на доклад к леди Кредитон.
8 июля. Сегодня мне встретился в саду Рекс.
- Улучили минуту для отдыха, сестра? - обратился он ко мне.
- Без этого не обойтись хоть изредка, - ответила я.
- Ну и как - способна прогулка заменить танец?
- Едва ли.
- И вы предпочли бы наряд леди-ключницы?
- Никакого сравнения.
- Вам все к лицу: ваш тип красоты не нуждается в обрамлении.
- Всякой красоте нужна оправа. Я слышала, вы скоро нас покидаете. Это правда?
- Почти решенное дело.
- В Австралию уезжаете, верно?
- Как вы обо всем осведомлены!
- В Замке хорошо налажена служба новостей.
- Ох уж эта прислуга, - вздохнул он.
- Я уверена, путешествие доставит вам удовольствие. Когда вы отбываете?
- Не раньше конца года.
- Значит, поплывете в австралийское лето, а нам предоставите одолевать тяготы зимы.
Он долго и пристально смотрел на меня. Я готова была обидеться, потому что не уловила и тени сожаления в его взгляде. А мне представлялось, он питал ко мне дружеское расположение. Увы, это был всего лишь легкий флирт. Да и могло ли быть по-другому?
- Надеюсь, - продолжала я, - сэр Деринхем и его дочь, которые, говорят, уже находятся в Австралии, устроят вам очень теплую встречу.
- Надо думать, устроят. - Вдруг он сказал: - Поговаривают, что миссис Стреттон вернется в родительский дом.
- Неужели?
- В самом деле. Доктор уже имел беседу с моей матерью. По-моему, он считает во всех отношениях разумным, чтобы миссис Стреттон вернулась в привычный климат.
- Понятно, - сказала я.
- Будущее вашей больной, разумеется, как-то коснется и вас, - заметил он.
- Конечно.
- Моя мать собирается с вами говорить на эту тему. Ее предложение будет для вас полной неожиданностью.
- Могу себе представить.
Мы стояли у пруда, любуясь, как плавал взад-вперед древний карп. Рекс перевел разговор на Австралию: он уже побывал там несколько лет назад. Великолепный порт, сказал он. У него всегда было такое чувство, что он туда еще вернется.
9 июля. Жду, когда за мной пошлет леди Кредитон. Пытаюсь угадать, что она скажет, когда позовет. Предложит сопровождать мою пациентку? Или объявит о предстоящем увольнении через месяц или чуть позже (так как захочет, чтобы я пробыла до самого отбытия с Моник)? Австралия… Я никогда не думала об отъезде из Англии, но, если бы меня спросили, я бы не раздумывая ответила, что всегда мечтала путешествовать. Теперь, когда я думаю об отъезде из дома, то представляю, в первую очередь, не дом своего детства, а Аннин Дом Королевы. Я пишу этот дневник, а Анна не идет у меня из головы. Уж я-то знаю, как ей интересно все, что происходит в Замке. Теперь и я разделяю ее интерес. Он сильно сблизил нас, и первое, что приходит в голову при мысли об отъезде, что нам придется расстаться. Разумеется, я не должна ее оставлять. Могу вместо этого уйти из Замка. Но и он стал частью моей жизни. Как мне его бросить?
Каждый раз, когда стучат в мою дверь, я жду, что войдет кто-нибудь из прислуги и сообщит, что меня зовет ее светлость. Я вся в волнении.
10 июля. Сегодня в Замке случился переполох. Потерялся юный Эдвард. Мисс Беддоус была так расстроена! Она потеряла его из виду вскоре после полдника. Мальчик встал из-за стола и ушел в детскую. Подозреваю, что она немного соснула после еды, а, когда очнулась, его уже не было. Не особенно встревожившись, она спустилась посмотреть в саду. По-настоящему забеспокоилась, лишь когда он не появился к четырем, хотя обычно выпивал в это время стакан молока с пирожным. Она кинулась к его матери, чего ни в коем случае не следовало делать, потому что Моник немедленно ударилась в панику, подняла крик, что потерялся ее мальчик. Вскоре все мы принялись искать. Капитан отправился с мисс Беддоус и Бейнсом, а я с Рексом, Джейн и Эдит. Мы пошли в сад, так как были уверены, что он мог скрыться только через него. Все вместе, не сговариваясь, направились через рощу к железному ограждению на уступе скалы. Мысль резонная, но мог ли мальчик протиснуться между прутьями? Я со страхом глянула на Рекса. Он прочитал мои опасения и твердо сказал:
- Нет, это невозможно. Кто-нибудь заметил бы.