12
Джилли слышала его вопрос, но не хотела говорить об этом или вообще о чем-то, оставшемся за стенами этой тихой комнаты. Инстинкты предупреждали ее, что лучше отгородиться от мира. Если она начнет говорить о своей прошлой жизни, это может разрушить нынешнюю. Нет, она не будет делать этого.
- Ты не должна бояться говорить со мной, Джилли. Я знаю все, что мне необходимо для того, чтобы любить тебя. Я только хочу понять, как помочь тебе.
Его нежные, пылкие слова поколебали ее решимость. Она доверила ему свое тело, как же она может не доверять ему и не поделиться своими секретами? Кроме того, многие в Лондоне знают подробности ее скандального поведения. Тогда в чем же беда?
- Был скандал… - Она сделала судорожный вздох и почувствовала, как он поощряюще сжал ее руку. - Это касалось мужчины, который ухаживал за мной и о котором я думала, что он меня любит. Он женился на другой.
- Это было неприятно для тебя? - Его тон был нейтральным, в нем не было ни симпатии, ни жалости.
- Это было ужасно! Он посмеялся надо мной, над моими чувствами.
- А почему ты ему это позволила?
- Я не позволяла! - Она попыталась отодвинуться от него, но он быстро этому воспротивился, положив свою ногу на ее бедра, а его рука сильнее обняла ее талию. - Он использовал меня, - прошептала она, былая боль смыла радость только что пережитых мгновений. - Он надеялся жениться на другой, но ему нужно было большое приданое.
- Ну и?
- Он ухаживал за мной, а сам в это время занимался любовью с другой.
- Но ты должна была подозревать это?
В ее глазах стали скапливаться слезы.
- Что подозревать? Что он на самом деле никогда по-настоящему не желал меня, что я слишком некрасива и не женственна, чтобы вызвать страсть герцога?
- Он не любил тебя. Ты ощущаешь то, что происходит между нами? Что-нибудь похожее ты испытывала по отношению к герцогу?
- Не знаю. Впрочем, да, я… ничего похожего я не испытывала. - Она отчаянно затрясла головой. - Но между нами и ничего похожего не было. У нас никогда не было случая.
Его смешок смутил ее.
- О, Джилли, мужчина и женщина, которые хотят быть вместе, как мы сейчас, всегда найдут такую возможность. Ты не чувствовала по отношению к нему того, что чувствуешь ко мне, я знаю, хотя ты и не говоришь об этом. Тогда встает вопрос, неужели у тебя не хватило ума догадаться, что эта скотина охотится за тобой ради твоих денег?
Его обвинение заставило ее задохнуться от возмущения.
- Ты называешь меня дурой?
- Любая женщина, если она прислушивается к своему сердцу, знает, когда ее любят и когда обманывают.
- Откуда ты знаешь?
- Мужчины в этом отношении ничем не отличаются от женщин. Обманываются в отношении любви только те, кто позволяет обмануть себя.
- Значит, ты говоришь, что я обманывала себя. - Она высвободила свои пальцы из его руки. - Вероятно, так и было. Вероятно, это произошло потому, что я по глупости ожидала, что меня могут полюбить как всякую женщину.
- Совершенно верно. Теперь ты чувствуешь себя лучше?
- Нет! - воскликнула она. - Мне стыдно.
- Тогда ты думаешь об этом неправильно. Он мог обмануть тебя в отношении своих намерений, но ты обманывала себя насчет любви.
Теперь, когда она уже начала рассказывать свою историю, она не видела причин не признаться ему во всем.
- Похоже, что у меня больше гордости, чем разума. Из чувства гордости я поехала на его свадьбу и на банкет и даже поздравила его с женитьбой.
- О, Джилли!
- Более того! На банкете я узнала то, что давно знали другие: герцог сознательно сделал так, чтобы его невеста забеременела, для того, чтобы вынудить ее отца, человека богатого, согласиться на этот брак. Он любил ее, понимаешь? А в отношении меня он не испытывал никаких чувств!
Она ощущала себя несчастной и обиженной, но теперь уже не предательством герцога, а своим глупым тщеславием.
- Это было жалкое зрелище! Я не смогла сдержать себя. Я выпила слишком много шампанского, а ложь так ранит! Я выставила себя дурочкой перед всеми гостями, показав свою боль и обиду. Но я хотела…
- …того, чего хочет каждая женщина, - спокойно закончил он ее фразу.
При этом он повернул ее так, что они лежали живот к животу. Ее груди уютно расположились в гнезде волос на его груди, и она почувствовала, как набухли и заболели ее соски в ожидании его прикосновения.
- Ладно, Джилли. Ему повезло, что он не соблазнил и потом не оставил тебя.
- Что ты говоришь? - Конечно, он неправильно понял ее. - Ты хочешь сказать, что это мне повезло.
- Нет, - спокойно отозвался он. - Что бы он ни сделал, ты будешь в порядке. Но если бы ты сказала мне, что он действительно обидел тебя, то сейчас он мог отсчитывать последние часы, которые понадобились бы мне, чтобы доехать до Лондона.
- Не говори глупостей! - Она рассмеялась, довольная его заявлением. Ты ведь не стал бы…
- Если он оказался слеп к твоей красоте, твоей щедрости и нежности, то это его потеря. Но если бы он сознательно причинил тебе боль ради своих корыстных целей, то он очень пожалел бы об этом.
- У меня никогда не было кавалера, - тихо призналась она, чрезвычайно довольная его словами.
Она не могла рассказать ему, что она не вполне еще верит в то, что произошло в этой комнате сегодня ночью.
- Я не хотела умереть, не испытав прикосновения мужчины. Ты изменил это. Спасибо тебе.
- Джилли! Я не оказывал тебе услуги из чувства доброты или жалости. О Боже! Неужели ты не чувствуешь этого? - Он прижал ее к себе с такой силой, что их тела прильнули одно к другому от плеч и до колен. - Вот почему я лежу с тобой. - Он поцеловал ее таким долгим поцелуем, что их губы просто слились. Он прошелся ладонью по ее спине и сжал ягодицу с такой силой, что она задохнулась. - А больше всего поэтому. - Он начал тереться своими бедрами о ее, касаясь своим взбухшим членом нижней части ее живота. - Ты испытываешь жалость?
Она закрыла глаза и отрицательно покачала головой, но его это не удовлетворило. Он взял одну ее руку и потянул вниз, пока она не коснулась разгоряченного члена.
- Чувствуй меня, Джилли. Теперь ты принадлежишь мне. Скажи мне, чего тебе хочется.
Удивляясь собственной беззастенчивости, она взяла в свою ладонь его пульсирующую отвердевающую плоть.
- Скажи мне, чего ты хочешь, - повторил он свой вопрос и коснулся губами уголка ее рта.
- Тебя, - ответила она у вновь отдалась наслаждению от прикосновения его тела.
- Вы удовлетворены, мадам?
- Я не уверена.
- Даже после этого зрелища? Что еще может удовлетворить вас?
- Они играют в игру, мой капитан. Что произойдет, когда они окажутся при дневном свете? Я не спокойна за них.
- Что? Вы, выдающаяся сваха, не уверены в исходе? Да вы посмотрите на них! Они похожи на двух тюленей, кувыркающихся на свадебной подстилке. Во всяком случае, они довольно быстро подошли к этому, что мне гораздо больше по вкусу, чем это нудное ухаживание, на котором так часто настаивают дамы.
- Вот именно, капитан. И это меня беспокоит. Дымок страсти затмил их разум, но страсть уходит.
- Говорите за себя, леди. Во мне огня хватит еще на много лет. Если меня чуть поощрить…
- Не прикасайтесь ко мне!
- Почему?
- Я… я сама не знаю. Чувство, оно как надвигающаяся гроза. А мне холодно. Ветер бьет меня со всех сторон. Разве вы не чувствуете эту неподвижность?
- Вы говорите загадками, мадам. Неподвижность не может ударять вас.
- Капитан, вы должны мне верить. Должны верить!
- Мадам? Леди? Куда же вы?
- Вы уверены, что с вами все в порядке, миледи? - Лицо миссис Мид изображало озабоченность. Ее острый глаз уже успел заметить наполовину осушенный графин вишневки на столике у кровати. - У вас не болит голова?
- Я прекрасно себя чувствую! - ответила Джулианна, закинув голову и широко зевая.
Она боялась, что проснется простуженной или по крайней мере будут болеть мускулы после долгого путешествия под дождем. Но, потянувшись, она поняла, что никогда в своей жизни не чувствовала себя более отдохнувшей и здоровой, чем сейчас.
Она увидела, что экономка прошла по комнате к куче одежды, которую она накануне вечером оставила мокрой кучей на полу.
- Вчера вечером, пока мы добрались до дома, я промокла насквозь и была слишком усталой, чтобы что-то делать, кроме как раздеться и залечь под простыню.
Она исподволь оглядела комнату, опасаясь увидеть какие-нибудь следы своего любовника, но их не было.
- Вы хорошо провели вечер в деревне?
- Да, - миссис Мид наклонилась, чтобы поднять мокрую одежду с пола. Мы с Томом вернулись домой, как только рассвело. Я была очень обеспокоена, когда услышала, что вы одна отправились в Блад Холл.
- Я не была одна. Джош отвез меня обратно на повозке с пони. Между прочим, вы не знаете, где он живет?
- Нет, миледи. Когда Том нанимал его, он предложил ему занять старый коттедж, но я не знаю, поселился ли он там.
- Какой старый коттедж?
- Коттедж, в котором раньше жил школьный учитель. Мы подумали, что поскольку он новый садовник, то будет правильно поселить его в этом коттедже.
- Я не возражаю. Мне просто было интересно узнать, далеко ли ему пришлось добираться вчера ночью.