- Ты действительно хочешь, чтобы я вернулась домой? - И она добавила, прежде чем отец успел ответить: - Не волнуйся, пап. Ты так долго живешь один… Я сообщу, когда забронирую билет.
- Тина, скоро пойдет четвертая неделя, как ты в отъезде. Если ты не купишь билет на самолет в ближайшее время, то их не останется.
Эта фраза шокировала Тину. Четвертая неделя? Не может быть! Разве не чуть больше двух недель? Тина посмотрела на календарь. Отец прав. У нее осталось восемь дней до отъезда. Восемь ночей… И тогда она будет вправе уйти, потому что сделку можно считать завершенной.
- Тина? Ты в порядке?
Она заморгала и сказала в трубку:
- Извини, пап. Ты прав. Я забронирую билет и сообщу тебе дату вылета.
Тина закончила разговор, ошеломленная и сбитая с толку.
Как она могла потерять счет времени? Поначалу, прилетев в Венецию, Тина не могла дождаться, когда вернется домой. Но теперь, когда она могла сосчитать оставшиеся дни и ночи на пальцах, мысль об отъезде угнетала ее, опустошала, заставляла чувствовать себя ненужной. Да, они с Лукой договорились на один месяц, и теперь, когда месяц почти закончился, она уже мечтала увидеть отца снова. Но мысль об отъезде из Венеции… О расставании с Лукой…
"О боже, нет, - подумала Тина, - даже не думай об этом!"
Это она придумала условия их договора, и Лука согласился. А теперь он ждет, когда она уедет. Очевидно, Тина просто привыкла наряжаться в красивую одежду и к чувству, словно она должна жить здесь. Но ей здесь не место! Она ничем не связана с Лукой!
Надо забронировать билет домой. Ей станет легче, как только она забронирует билет. Тина была уверена - все станет проще.
- Сегодня я забронировала билет на рейс до Сиднея.
Лука, который наливал им обоим в бокалы дорогое вино, замер. Он не так планировал сегодняшний вечер. Украшение в кармане внезапно стало таким же тяжелым, как шар в животе.
- И когда же ты уезжаешь?
- Через восемь дней. Мне повезло. В это время года с билетами трудно. Почти все места на ближайшие рейсы уже забронированы.
"Повезло" - эти слова застряли у Луки в горле. Почему она собирается так спешно его покинуть? Он думал, Тина наслаждается временем, что они проводят вместе. Во всяком случае, она дала ему в постели надежду на это. И хотя Лука сам планировал бросить ее, идея, что она может остаться у него немного дольше, означала бы только откладывание неизбежного на некоторое время. Но теперь, когда Тина заполучила билет, ему нужно поторопиться со своими планами.
Ее позор…
Он налил вино и обернулся, подавая ей бокал.
- Тебе действительно повезло, - сказал Лука, поднимая бокал. - В этом случае я предлагаю тост. За время, которое у нас осталось. Мы должны использовать его с умом.
Тина кивнула и сделала глоток вина. Ее янтарные глаза были странно пустыми, с меньшим блеском, чем вино в ее бокале, и Лука удивился этому. Интересно, она надеялась, что он передумает и попросит остаться?
Конечно, он мог бы… Но не сейчас, когда Тина взяла на себя инициативу.
- И мы можем начать сегодня вечером, - сказал он, ставя свой бокал, чтобы достать что-то из кармана. - У меня для тебя сюрприз. Билеты в оперу на сегодняшний вечер. И я хочу, чтобы ты надела это. - Он извлек из черной бархатной коробочки нитку янтарных бус с большим кулоном из янтаря посередине, которые блестели, как золото, и положил украшение ей на ладонь.
- Очень красиво, - восхитилась Тина.
- Цвет соответствует твоим глазам. - Лука мягко застегнул ожерелье на ее шее и развернул назад. - Прекрасно. Как только я увидел этот янтарь, понял, что он будет идеально на тебе смотреться. Здесь есть еще серьги.
Она взяла их в руки:
- Я буду очень осторожна с ними.
Он пожал плечами и потянулся за вином, желая заполнить эту пустоту у себя внутри.
- Это подарок тебе. А теперь у нас осталось всего полчаса. Уже время собираться.
Неожиданный подарок Луки вывел Тину из равновесия. Большие и тяжелые украшения из янтаря возвращали ее в ложную реальность.
"Ничто в Венеции не было реальным" - так она решила, когда увидела свое отражение в зеркале с позолоченной рамой.
Все только кажется. По крайней мере, ей.
В изумрудного цвета платье, с янтарным ожерельем, теплым и золотым на шее, Тина выглядела как сказочная принцесса. Что касается Луки, то при одном взгляде на него, одетого в темный итальянский костюм, сильного и мужественного, ожидавшего, чтобы подать ей руку, ее сердце начинало биться сильнее.
Все это закончится через неделю. Она вернется на ферму - к пыльным овцам и коричневой земле. Назад в прошлое. Но почему теперь эта мысль так неприятна? От нее сжималось сердце и появлялось противное чувство в животе…
Что с ней происходит?
- Готова? - спросил Лука, явно обеспокоенный, и она ласково ему улыбнулась.
- Я никогда не была раньше в опере, - объяснила Тина. - Никогда не видела настоящее выступление в театре.
- Получается, ты не видела… "Травиату"?
Тина смущенно покачала головой. Никогда еще она не чувствовала такую огромную разницу между ними:
- Я даже не слышала об этом.
- И ты не видела фильм "Мулен Руж"?
- Видела.
- Тогда ты знаешь эту историю. Она и была положена в основу либретто оперы.
- О-о-о, - протянула она, вспоминая. - Тогда это печальная история. Это так несправедливо - героине нужно найти любовь, когда уже слишком поздно, когда ее время уже прошло…
Лука пожал плечами, как будто это не имело никакого значения:
- Жизнь не всегда имеет счастливый конец. Ну, - сказал он, обнимая Тину за плечи, - пойдем.
Вход в оперный театр был с небольшой площади, казавшейся этой ночью меньше из-за массы блистательных зрителей, которые стояли с бокалами, потягивая дорогое шампанское на свежем ночном воздухе.
Головы сразу повернулись в сторону Тины и Луки, машинально кивая им, как бы говоря: "Да, он пока еще с ней".
Тина улыбалась, а Лука пробирался сквозь толпу, останавливаясь то здесь, то там для короткого разговора, всегда сопровождавшегося быстрым поцелуем очередной женской руки. Но Тину это больше не беспокоило. Она привыкла к постоянной оценке, вспышкам фотокамер вокруг них. Привыкла видеть в желтой прессе их совместные фотографии в ресторанах.
Что они скажут, когда Тина уедет, не имеет значения. Но при мысли об отъезде у нее внутри все сжималось. Ей будет не хватать этого сказочного образа жизни, нарядов, дорогих интерьеров, ужинов в ресторанах, да просто этого одного из самых невероятных городов в мире. Но не только… Ей будет не хватать Луки.
Странно вспоминать, но когда-то она ненавидела месяц, который ей предстояло провести в Венеции, отчаянно желая уехать. Это правда. А теперь ей будет не хватать его темного жгучего взгляда. Ей будет не хватать тепла его тела рядом с ней в постели. Не хватать того, как он обнимал ее своими большими руками во сне, его медленного и глубокого дыхания. Тине будет не хватать секса с Лукой. И нет уже никакого смысла притворяться, что это "просто секс". Нет смысла притворяться, что от этого можно спокойно отмахнуться и вернуться к прежней жизни.
Все изменилось. Жизнь с Лукой уже слишком много значила для нее. Он дал ей не только секс. "Только секс" никогда не бывает настолько хорош…
Они вошли в здание Оперы, которому было более пятисот лет. По этим широким мраморным ступеням на первом этаже концертного зала вот уже несколько веков поднимаются люди. Они приходят сюда, чтобы послушать музыку и насладиться ею.
Оглядываясь вокруг, Тина понимала: здесь живет высокое искусство.
Машинально она сжала руку Луки, когда он повел ее к их местам, не обращая внимания на качающийся под ногами пол.
- Что-то не так? - спросил Лука, чувствуя ее беспокойство.
- Это ведь безопасно, правда? Здание, я имею в виду.
Лука рассмеялся, и смех гулким эхом отразился от стен:
- Оперный театр здесь с тринадцатого века. Надеюсь, зданию удастся простоять еще пару часов. - Он взял Тину за подбородок и притянул ее лицо к своим губам для неожиданного поцелуя. - Не бойся. Уверяю тебя, это безопасно.
"Действительно? - Тина задыхалась, у нее кружилась голова. - Было ли это просто колебание пола под ногами или нечто большее? Пожалуйста, Господи, пусть это не будет ничего более!"
Каблуки стучали по мраморному полу, а затем все стихло, гул разговоров исчез, как и свет огней, когда наконец пришло время начать представление.
В одном из самых известных оперных театров мира заиграла музыка. В просторном концертном зале она возносила на небеса, создавая ангелов и херувимов в душе слушателей, приглашая аудиторию в чудесное путешествие.
Великолепные голоса наполняли пространство, и было невозможно не увлечься трагизмом истории Виолетты. Так, оказывается, звали героиню в оригинальной версии, и ее любовников, воюющих за любовь умирающей куртизанки. И все же, несмотря на окружающее их чудо, Тина никогда так отчетливо не чувствовала присутствие рядом с ней Луки, его случайные прикосновения. Тина хотела наслаждаться этими прикосновениями, пока еще могла. Она мечтала запомнить это ощущение на долгие ночи, которые будет проводить дома в одиночестве, когда Лука и Венеция останутся для нее лишь далеким воспоминанием…
История, рассказанная в опере, стала ясна: молодые влюбленные наконец объединились, только для того, чтобы снова быть насильно разделенными их семьями. Пели по-итальянски, и, хотя Тина понимала лишь некоторые слова, она ясно чувствовала, какую страсть испытывает героиня, какая это боль и какое мучение.