Как указывалось в Положении об экскурсионной секции 1920 г., она была организована "для содействия развитию и практической организации экскурсионного дела в школах при Коллегии ЕТШ". В число ее задач входили разработка экскурсионных планов и маршрутов для школ, организация лекций и курсы для подготовки руководителей экскурсий, издание журналов и книг, посвященных экскурсионному делу. Но, пожалуй, самым важным направлением работы стала организация экскурсионных станций, проблемы которых наиболее часто обсуждались на заседаниях Секции. Экскурсионные станции, как образно выразился один из ведущих "экскурсиеведов" начала XX в., естествовед Б. Е. Райков, представляли собой "убежища, где школьники могли бы отдохнуть и покормиться во время поездок" и могли бы "обеспечить экскурсиям опытное руководство на местах, так как учителя школ не умели вести экскурсий". "Обычно, – вспоминал Райков, – это было дачное помещение, достаточно приспособленное к тому, чтобы разместить на отдых 30–40 учащихся и накормить их горячим завтраком". Помимо столовой и помещения для ночлега при станциях организовывались кабинеты и лаборатории для проработки собираемого на экскурсиях материала.
Здесь надо отметить, что инициатива создать специальные учреждения, на базе которых можно было бы организовать естествоведческие экскурсии, возникла еще до революции. Воплотить ее в жизнь попытался увлекавшийся идеями естественно-научного просвещения ученый-лесовед В. Ф. Мольденгауер. В 1910 г. в Павловске на собственные деньги он организовал биологическую станцию "Практический институт природоведения", представлявшую собой вспомогательное школьное учреждение. В просуществовавшем три года институте около 50 подростков под руководством Мольденгауера изучали местную природу, а впоследствии подобная база была основана ученым в Царском Селе.
Благодаря стараниям сотрудников Экскурсионной секции, и более всего – И. И. Полянского, в первые послереволюционные годы возникает целая сеть таких организаций. Весной 1919 г. открываются первые шесть естественно-научных станций, устроенных "в местах, которые представляли интерес в естественно-научном отношении и находились от города не дальше нескольких десятков километров", т. е. в Павловске, Детском Селе, Лахте, Сестрорецке, Петергофе и при Каменноостровском сельскохозяйственном институте.
Сеть экскурсионных станций быстро расширялась. К весне 1921 г. действовало уже 16 станций: десять естественно-научных, две морских и четыре гуманитарных. Во второй половине 1921 г. в связи с особенностями новой экономической политики работа экскурсионных станций в значительной степени нарушилась. Около половины станций было закрыто, а на оставшихся резко сократили штаты. Такое положение вызвало тревогу людей, стоявших у истоков экскурсионного дела. Представители "старой интеллигенции" пытались найти доводы для того, чтобы не допустить дальнейшего сокращения финансирования. Одним из главных аргументов была ссылка на особенности новой школы. "Постановка экскурсионного дела – несомненный козырь для "трудовой" школы, – пишет профессор Полянский, – сбросить его, т. е. отказаться от экскурсионного метода, – равносильно отказу от права школы называться трудовою".
Неизвестно, какое влияние подобные статьи имели на руководителей "культурного фронта", но постепенно сеть экскурсионных институций снова стала расти. В 1923 г. работали уже 12 станций. Финансовое положение на станциях и в то время, однако, оставляло желать лучшего. Лишь к середине 1920-х годов "чрезвычайно катастрофичное положение в хозяйственном отношении" на некоторых станциях удалось немного улучшить.
К середине 1920-х годов выявился и один из недостатков организационной структуры экскурсионной работы. Стало понятно, что "существующие загородные экскурсионные станции Губоно, работая по преимуществу летом и находясь далеко за городской чертой, не в состоянии обслужить потребности петроградских школ". Для решения этой проблемы в феврале 1924 г. была открыта Центральная биостанция, которая должна была объединить работу загородных станций. Она, подобно другим станциям, вела работу в трех направлениях: осуществляла переподготовку педагогов, участвовала в организации натуралистического движения среди молодежи, снабжала школы материалами и экспонатами для уголков живой природы и инструментами по использованию.
Таким образом, к 1926 г. функционировало шесть станций: две центральные – Центральная школьная станция гуманитарных экскурсий и Биостанция – и четыре им подчинявшихся загородных: Стрельнинская, Павловская, Парголовская и Лахтинская. Постепенно, однако, работа экскурсионных станций сворачивается. Последние сведения, которые удалось обнаружить, относятся к 1927 г. Конкретной даты и четко обозначенных причин закрытия школьных экскурсионных станций выявить в документах не удалось. Автор диссертации, посвященной истории экскурсионного дела, К. М. Писцов считает концом существования сети экскурсионных станций 1930 г., когда Центральная опытно-показательная база Наркомпроса (в Москве), "подобно другим экскурсиеведческим структурам, слилась с туристической организацией (Центральной детской экскурсионно-туристической станцией), после чего фактически прекратила свое существование" и объясняет это тем, что "в новой, жесткой и обязательной школьной программе, принятой в 1930 году, не было места экскурсиям".
Экскурсионная секция ГубОНО и экскурсионные станции, созданные при ней, занимались организацией экскурсий исключительно для школьных групп. Экскурсионной работой с внешкольными группами заведовала первоначально экскурсионная секция внешкольного подотдела Наркомпроса СКСО, трансформировавшаяся затем в экскурсионную секцию внешкольного отдела Петроградского ГубОНО, а впоследствии – в Экскурсионный подотдел Губполитпросвета. При нем были созданы три комиссии по разработке программ и планов экскурсии: естественно-научная, гуманитарная и техническая, а также Центральная экскурсионная база (ЦЭБ) Губполитпросвета. Возглавляла ЦЭБ партийная работница Э. В. Краснуха, сотрудничали с ней как политпросветчики, так и специалисты различных областей (естествовед А. Ф. Бенкен, историк Т. Черепнина и др.). ЦЭБ выполняла те же функции, что и школьные экскурсионные станции. В ведении Экскурсионной базы находились четыре пригородные станции: три естественно-научные и одна гуманитарная, организованные для работы с внешкольными группами.