Я взглянула на молодого Гаспара, царя Востока, сидящего на белом коне. Он недолго удерживал мое внимание. Меня привлекал мальчик Лоренцо - некрасивый, одинокий, умный ребенок. Судьба заставила его повзрослеть раньше срока. Не замечая всех остальных, Лоренцо внимательно смотрел на волхва.
На следующее утро я проснулась от звуков пробудившегося дома, на этот раз приглушенных: слуги общались шепотом и передвигались по дому как мыши. Я даже не слышала, как повар и судомойка гремят посудой.
Жиневра поспешно меня одела и ушла. Мне бы следовало спуститься к завтраку, но я знала, что служанки занимаются сейчас своими делами, поэтому направилась в их пустую спальню, подтащила к окну табурет, вскарабкалась на него и посмотрела вниз.
Еще вчера толпа состояла из безоружных купцов и крестьян. Сейчас же там появились высокородные люди, с короткими саблями на поясе. Они выстроились дисциплинированными рядами и сформировали живое ограждение. Из-за охранников, допрашивавших каждого прохожего, движение на виа Ларга остановилось.
Встревожившись, я выбежала из комнаты и отправилась на поиски Пьеро. Нашла я его на половине мальчиков. Жиневра вынула из открытого шкафа стопку одежды; она повернулась, чтобы опустить ее в наполовину заполненный сундук, и заметила меня.
Я уставилась на мальчишескую одежду в руках у служанки. Леда тем временем брала с низкого табурета сложенное постельное белье и укладывала его во второй сундук. Я не могла понять, почему Леда, в обязанности которой входило обслуживание тети Клариссы, занималась вещами мальчиков.
Жиневра сильно покраснела.
- Ты не должна здесь быть, Катерина, - строго произнесла она. - Ты позавтракала?
Я покачала головой и спросила:
- Что вы делаете?
- Упаковывают, - сообщил Пьеро, улыбаясь. - Не пугайся так, Кэт. Мы отправляемся за город, как я и предсказывал. Сегодня, как только мы покинем дом, мама встретится с повстанцами.
- Мои вещи никто не собирал, - пропищала я тоненьким голоском.
- Еще успеют. - Пьеро повернулся к Жиневре. - Кто позаботится о ее вещах?
Жиневра упорно не сводила глаз со своего сундука и молчала. Леда, не такая робкая, ответила:
- Госпожа Кларисса поговорит с ней, когда придет время. Сейчас Катерина должна позавтракать и не путаться у нас под ногами.
Несмотря на все усилия, моя нижняя губа затряслась, и слезы потекли по щекам.
- Они не позволят мне уехать с вами, - всхлипнула я.
- Не глупи! - Пьеро посмотрел на Леду. - Она ведь поедет с нами?
Леда не выдержала его взгляда и опустила голову.
- Госпожа Кларисса поговорит с ней позже.
Пьеро начал протестовать, а я сразу выскочила из комнаты и уже не слышала его слов. Сломя голову я промчалась по лестнице, по двору, по саду и устремилась к дальнему концу конюшен. Рядом с каменной стеной, огораживающей наше поместье, рос большой платан. Я спряталась в его тени и зарыдала. Мир предал меня. Единственным моим счастьем, единственной надеждой был Пьеро, и его у меня отбирали. Мне казалось, я проплакала целую вечность. Затем я улеглась на землю и уставилась на ветки. Сквозь зеленые листья просвечивало небо.
"У меня самая лучшая страховка. У меня наследники. Пьеро и его братья будут в безопасности, а я, наследница, останусь". Я была валютой. Кларисса решила мной расплатиться с мятежниками.
Задумавшись, я почти не обращала внимания на звон церковных колоколов. Сан-Марко, Сан-Лоренцо, Санта-Мария-дель-Фьоре - эти звуки наслаивались один на другой и обрушивались мелодичным каскадом. Они уже почти затихли, когда я села и по памяти восстановила количество ударов. Это была служба третьего часа.
Я поднялась, отряхнула юбки и направилась мимо конюшен к воротам, выходившим на виа Ларга.
С нашей стороны ограды стояло двадцать четыре стражника, с другой стороны - безмолвная толпа. Мальчик вел под уздцы лоснящуюся черную кобылу. Лошадь фыркала и трясла головой, она ступала послушно, но взглядом давала понять, что мальчику не доверяет.
Козимо, должно быть, уже на подходе. Я скрылась в пустом саду и ждала там полчаса - невероятно долго для беспокойного ребенка.
Наконец колдун появился. На нем было шелковое черное фарсетто в красную полоску. Он увидел меня и молча повел к алькову, спрятанному от взглядов высокой живой изгородью.
Войдя туда, он строго произнес:
- Вы должны обещать мне, донна Катерина, что будете хранить в секрете нашу беседу. Причин тому много, среди которых и та, что мне не следует тайно встречаться с юной особой. Итак, пообещайте, что никому не скажете, особенно своей тете Клариссе.
- Обещаю.
- Хорошо.
Он присел, и его лицо снова оказалось рядом с моим.
- Ваши натальные звезды удивительны. Мне хотелось бы, Катерина, помочь вам смягчить их зло и усилить добро. - Козимо сделал паузу. - Вы будете править. Но недолго. Об этом говорит Сатурн в Козероге.
- Мы потеряем Флоренцию на время? - уточнила я. - А потом вернем, как бывало и раньше?
- Вы никогда не будете править Флоренцией, - сообщил он и, заметив, что я поморщилась, добавил: - Послушайте, гороскоп в вашем десятом доме показывает восходящего Льва и Овна. Это знак короля, Катерина. Вы будете править не одним городом. Если… - Он помолчал. - В вашем гороскопе много ужасных препятствий, а сейчас - первое. Я сделаю так, чтобы вы его пережили. Понимаете?
Я кивнула. Он меня заинтриговал и взволновал.
- Вы увидели это вчера, когда посмотрели на родинки возле моего уха? - спросила я. - Увидели что-то, что вас напугало?
Козимо нахмурился, пытаясь вспомнить, а потом улыбнулся.
- Я не был напуган. Я был… потрясен.
- Потрясен?
- Королем, - пояснил он. - Вы выйдете замуж за короля.
Я раскрыла рот.
- Не уверен, можем ли мы доверять госпоже Клариссе, - заметил он. - Гороскоп указывает на предательство, которое повлечет за собой угрозу вашей жизни. Правда, не могу сказать, откуда его ждать. Я был честен с вашей тетей, когда говорил о вашем исключительном значении. Я дал ей обереги для вас и ваших кузенов, но я не знал, могу ли доверить ей вот это.
Пальцы Козимо нырнули в мешочек, висевший у него на поясе, и вытащили маленький предмет. Он открыл его, и я увидела блестящий черный камень и какую-то веточку.
- Это Крыло ворона от Агриппы. Создано под эгидой Марса и Сатурна, обладает силой созвездия Ворон. Крыло будет защищать вас до тех пор, пока мы снова не увидимся. Носите талисман тайно: сверху камень, а снизу, к коже, - окопник. Постарайтесь, чтобы никто его не увидел и не забрал.
- Этого не случится, - заверила я. - Я же не дура.
- Вижу, - с усмешкой отозвался Козимо.
Он вытянул ладонь, и я взяла камень и веточку. Я думала, что камень на ощупь будет холодным, но рука колдуна согрела его.
- Почему вы делаете это для меня? - осмелилась я задать вопрос.
В улыбке Козимо промелькнуло коварство.
- Мы с вами связаны, Катерина Мария Ромула де Медичи. Вы появились в моих звездах прежде, чем родились. В моих интересах заботиться о вашей безопасности. - Он помолчал. - Позвольте мне проследить, как вы спрячете на себе талисман.
Я подсунула пальцы под туго зашнурованный корсет и положила камень между сформировавшихся грудей. Окопник я постаралась аккуратно разместить под камнем.
- Хорошо, - заключил Козимо. - Теперь я должен уйти.
Он повернулся, но тут словно вспомнил что-то, остановился и спросил:
- Вы видите сны, Катерина? Запоминающиеся, странные.
- Стараюсь их не запоминать, - ответила я. - Они меня пугают.
- С этих пор, под Крылом ворона, вы должны их запоминать во всех подробностях. Марс находится в вашем двенадцатом доме, доме прячущихся врагов и снов. Само небо откроет вам то, что вы должны знать о своей судьбе. Это ваш дар и тяжкая ноша. - Козимо слегка поклонился. - Я вас на время покину, донна Катерина. Пусть Господь устроит нашу следующую встречу.
Он не хотел, чтобы я услышала в его голосе сомнение относительно этой встречи, но я услышала. Я и сама сомневалась, увидимся ли мы. Молча повернувшись, я побежала по двору. Камень крепко прижался к моей груди.
ГЛАВА 3
А побежала я в библиотеку. Там я открыла ставни и впустила в комнату солнце и уличные шумы. На нижней полке Пьеро оставил книгу "De Vita Coelitus Comparanda" - авторский текст, написанный на пожелтевшем пергаменте. До этой полки я дотягивалась, мне удалось поднять том и с трудом опустить на пол.
Я уселась по-турецки и уложила фолиант себе на колени. Я была слишком взволнована для чтения, тем не менее прижала ладони к прохладным листам и уставилась на строки. Стараясь успокоиться, я перевернула страницу, разгладила ее рукой, перевернула еще одну и еще, пока дыхание не выровнялось. Глаза начали узнавать слова: одно здесь, другое там.
Наконец я пришла в себя настолько, что смогла приступить к чтению. Вдруг периферическим зрением я увидела движение. В дверях появился Пьеро. Щеки его раскраснелись, грудь вздымалась. Лицо выражало такое смятение и вину, что я не могла смотреть на него, а потому опустила глаза.
- Я сказал им, что без тебя не поеду. Если ты будешь здесь, то и я тоже.
- Неважно, чего мы хотим, - ответила я.