8
ДК им. Зуева, построенный еще Бог знает когда, расположен, как и большинство подобных строений, буквой "П". Чтоб оказаться во дворе под окнами кабинета директора, нужно выйти через служебный вход в переулок, свернуть направо, потом еще раз направо.
Три мусорных контейнера возле бетонного забора, остов старого ржавеющего ушастого "Запорожца" и гигантская гора картонных коробок у стены здания, почти до окон второго этажа. Такая картина предстала перед глазами Дергуна и Сергея.
Поэта-песенника Скворцова нигде видно не было.
Только две грязно-серые кошки спрыгнули с контейнера и спрятались под "Запорожцем". Да большая черная ворона, коротко взмахнув крыльями, уселась на бетонный забор. Приготовилась наблюдать.
Дергун и Сергей нервно переглянулись. Оба тяжело дышали. По такому пеклу даже короткая пробежка от служебного входа, по переулку до контейнеров с мусором, далась с немалым трудом. Пробежались еще взад-вперед по двору, осмотрелись, безрезультатно.
Вскинули головы вверх, начали шарить глазами, пытаясь сообразить, где находится окно кабинета директора. Все окна в Доме культуры нараспашку. Не сразу и не поймешь, где оно, окно директорского кабинета. Во дворе ни шороха, ни звука.
Со стороны переулка во двор вбежали запыхавшиеся Надя, Наталья и Калиныч в черных плавках, с красным ведром в руке. Тоже осмотрелись и застыли посреди двора в растерянности.
И тут все услышали тихий стон, доносившийся откуда-то из-под горы картонных коробок.
- Полундра-а! - заорал Калиныч. - Человек за борто-ом!!!
Знакомый каждому с детства клич, мгновенно мобилизовал и сплотил всех во дворе в единый организм.
- Человек за борто-ом!!! - орал Калиныч, указывая на гору из картонных коробок. По многочисленным свидетельствам компетентных историков, именно таким жестом указывал Колумб своим матросам на острова, неожиданно возникшие из тумана посреди океана.
Дергун с Сергеем тут же, как и подобает настоящим мужчинам, плечом к плечу ринулись на приступ картонной горы. С бешеной энергией начали отшвыривать вправо-влево отдельные большие и малые коробки. Как заправские горноспасатели, они пробивались вглубь, внутрь, к центру горы, туда, откуда доносился тихий стон.
Профессиональные каскадеры широко используют в своей практике именно картонные коробки. Прыгают на них с любой высоты, чуть ли не с крыш небоскребов. И ничего, остаются вполне живыми и здоровыми. Кажется, намечается даже чемпионат мира провести по этому "виду спорта". Где-то в Южной Америке. Правда, о включении его в программу Олимпийских игр речь пока не идет.
Любознательная ворона со своего излюбленного места на бетонном заборе с интересом наблюдала за спасательными работами, развернувшимися посреди двора. Руководил операцией коренастый человек с седой бородой в черных плавках. Он размахивал красным ведром и громовым голосом отдавал команды:
- Маленькие, налево!
- Не толпись!
- Большие волоки направо!
- Майнай ее! Майнай!
Из переулка во двор набежали еще. В основном, свои. Музыканты, осветители, монтировщики. Не мешкая, включились в работы.
- Конвейером давай! Конвейером!
- Бабы! Не мешай, отойди в сторону!
Наконец Дергуну и Сергею удалось пробиться к середине горы. Справедливости ради стоит заметить, потрудиться им пришлось изрядно. За какие-то две-три минуты они перекидали и расшвыряли несколько десятков картонных коробок. Причем, большинство из них оказались довольно тяжелыми, поскольку были набиты различным тряпьем, бутылками и прочими бытовыми отходами. Гору уже несколько дней собирались вывезти. Все никак насчет машины не могли договориться.
Продюсер и охранник с превеликой осторожностью, за руки за ноги, вытащили из-под горы бедного поэта-песенника и уложили на асфальт прямо в центре двора. Толпа окружила их плотным кольцом. Дергун и Сергей одновременно опустились рядом на корточки и судорожно пытались поймать дыхание, как боксеры после десяти раундов тяжелейшего боя за звание абсолютного чемпиона мира. По их лицам струился пот, сравнимый с небольшими горными водопадами. Что неудивительно. Жарища стояла неимоверная.
Скворцов лежал без движения, не подавая никаких признаков жизни. Кто-то из женщин тихо всхлипывал. Надя как заведенная обмахивала его лицо откуда-то появившейся газетой. Наталья стояла чуть в стороне, нервно кусала губы и ногти.
- Коля-а! Коля-ан! Что ты наделал!? - шептал Дергун.
Поэт-песенник неожиданно открыл один глаз, зыркнул на своего друга и сказал довольно четко:
- Уми-ира-аю!
- Нет, Колян! Этого я тебе не позволю!
- Мне незачем жить! Меня никто не любит.
- Где болит? - спросил Дергун, ощупывая его руки и ноги.
- Душа-а…
- Потерпи! Приедет "Скорая", все будет хорошо…. Потерпи…
- Дайте ему глотнуть чего-нибудь!
- Пивка-а… - прошептал поэт-песенник.
- Потерпи, Колян! Будет тебе и пиво. И какао с молоком!
Откуда-то возник молодой розовощекий явно участковый милиционер. Почему-то участковые всегда появляются некстати. Когда нужно, их днем с огнем не найдешь, не дозвонишься, не докричишься. Тут как из-под асфальта вырос. Участковый аккуратно раздвинул руками толпу любопытных, строго спросил:
- Где труп?
Кто-то указал на лежащего, на асфальте Скворцова. Участковый приблизился, склонился над поэтом-песенником.
- Вы труп? - удивленно спросил он Николая.
- Почти…
- Почему лежите в неположенном месте?
- Загораю… - ответил поэт-песенник.
- Загорать надо на пляже. В специально отведенных для этого местах. Здесь не положено. Вставайте давайте! На моем участке…
- Дорогой! - возмущенно начал Дергун, поднимаясь и отряхивая брюки. - Сначала нужно дождаться "Скорую"…
- У него, может, позвоночник сломан!? - взвизгнула электрик Оля. - Совсем бесчувственные!!!
- Это установит врачебно-медицинская экспертиза! - ответил участковый. И строго спросил, обращаясь к электрику Оле. - Вы кто? Жена трупа?
- Еще чего! Он пьянь зеленая!
- Видели, как он прыгал?
- Своими глазами… Ка-ак сиганет… Во-он из того окна…
- С третьего этажа, значит? - уточнил участковый.
- Сама видела…
- У вас что, лифты не работают?
- Почему! - обиделась электрик Оля. - Лифты у нас очень даже работают.
- Зачем тогда в окно прыгать? - удивленно спросил участковый.
В этот момент во двор въехал Рафик "Скорой помощи". Из него вылезли два типа, сильно смахивающие на штангистов тяжеловесов в мятых белых халатах. Они бесцеремонно раздвинули толпу, подошли к лежащему Скворцову. Один, присев на корточки, спросил:
- Где болит?
- Душа… - ответил Колян.
- В окно сам прыгнул? - поинтересовался второй.
Николай Скворцов с вздохом кивнул.
- Зачем? - уточнил первый.
- Ощущение полета…
- Парашютист, - коротко сказал стоящий сидящему.
- Четвертый за смену, - кивнул сидящий на корточках.
- Все жара проклятая. Мозги у людей плавятся.
- Осмотри его.
Второй тоже присел рядом с лежащим Скворцовым на корточки, точными, профессиональными движениями ощупал руки, ноги, живот. Пальцами, как пианист по клавишам, прошелся по ребрам.
- Здесь болит? А тут? Тоже нет. А здесь?
Потом второй тяжеловес чуть приподнял голову Скворцова, помял шею, поводил пальцем перед глазами. Судя по всему, реакции организма поэта-песенника вполне устроили парочку тяжеловесов в белых мятых халатах. Они оба выпрямились.
- Берем?
- Насчет оплаты выяснить надо.
- Куда его, в Склиф? - озабоченно спросил Дергун.
- Еще чего! - протянул первый. - В вытрезвитель его надо.
- За отдельную плату.
- Ты соображаешь, что говоришь!? - начал злиться Дергун. - Человек упал с третьего этажа…. В реанимацию надо везти!
- Целый ваш приятель, - устало сказал первый. - Целый и невредимый. Живой и здоровый.
- Только пьяный, - добавил второй.
- Пьяным всегда везет. Они как кошки. С пятого этажа упасть могут и ничего. А тут всего третий. Везет.
- Если желаете в вытрезвитель доставить, вызывайте другую службу. Это не по нашей части.
Некоторое время продюсер и тяжеловесы вяло пререкались. Потом под руки подняли Скворцова, увели в Рафик и померяли ему давление. Дергун с Надей тоже втиснулись в салон и сами убедились, что давление у поэта-песенника олимпийское. Сто двадцать на семьдесят. Можно только порадоваться и позавидовать. Трамв нет, ушибов нет. Стало быть, никакого чрезвычайного происшествия тоже нет.
"Скорая помощь" с тяжеловесами уехала. Дергун с Надей под руки повели Коляна Скворцова обратно в Дом культуры. Толпа во дворе постепенно начала таять. Любознательная ворона последний раз окинула цепким взглядом маленьких глаз пустеющий двор, взмахнула крыльями и полетела на площадку троллейбусного парка. Там, возле будки диспетчера всегда можно было чем-нибудь поживиться.
Перед служебным входом троица, Дергун, Надя и поэт Скворцов на секунду остановились. Дергун и Надя о чем-то вполголоса переговаривались за спиной поэта-песенника, по-прежнему цепко держа его под руки. Тот, с абсолютно безучастным выражением лица, стоял и ждал, когда решиться его участь. Потом все трое направились к раздолбанному "Форду" Нади, запихнули Коляна Скворцова на заднее сиденье. Надя сама села за руль, Дергун рядом.
"Форд" грозно взревел и, обдав столпившихся у служебного входа клубами синего дыма, рванул с места. Через секунду он растворился в плотном потоке машин едущих по Лесной улице.