- Есть такая штука, как ДНК, - тихо произнес Доминик.
- Я даже не знаю, что ответить, - едва слышно выдохнула она.
Он сочувственно посмотрел на нее:
- Почему бы тебе еще разок не взглянуть на свидетельство? Селеста настояла, чтобы тебя зарегистрировали.
Клео с неохотой вновь взяла лист. Там стояло имя Роберта Монтои. И ее собственное: Клеопатра. Место рождения: Сан-Клементе, но сам документ зарегистрирован в Нассау, на Багамских островах.
Разглаживая лист дрожащими пальцами, Клео посмотрела на Доминика:
- Если оно настоящее, почему же ваш отец отослал меня прочь?
- Это очень сложный вопрос, - вздохнул Доминик. - Я думаю, поначалу он не собирался этого делать. Селеста никогда бы не разрешила забрать тебя. Но… - Доминик сделал небольшую паузу. - Селеста умерла, и это все изменило. Роберт Монтоя не смог бы назвать тебя своей дочерью, ведь его законная жена была бездетна.
- Но он усыновил вас, - с горечью прошептала Клео, и Доминик почувствовал внезапный приступ гнева на человека, который его вырастил.
- Я был… другим.
- Не смуглым? Вы это имеете в виду?
Клео реагировала очень болезненно, но Доминик понимал причину ее обиды.
- Нет, - сказал он наконец, хотя то, кем была его мать, сыграло важную роль в деле усыновления. - Селеста Дюбуа работала в доме моего отца. Она вела дом, и когда открылась правда о беременности…
- Могу себе представить. - Губы Клео дрожали. Она сделала жест, выражающий презрение. - Прислуга должна знать свое место. Какая же у вас чудесная семья, мистер Монтоя.
- Это и твоя семья. - Он скривил губы. - И меня зовут Доминик. Ты не думаешь, что в сложившейся ситуации называть меня мистер Монтоя немного глупо?
- Я не знаю, что мне думать, - устало произнесла Клео. - Мне просто хочется… чтобы все это закончилось.
- Боюсь, этого не случится.
- Почему? Потому что мой дедушка умирает? - Клео подавила рыдания. - Почему я должна делать что-то для человека, который ни разу за всю мою жизнь не проявил ко мне никакого интереса?
- Ты не можешь знать его чувств. - Доминик обратил внимание, что на этот раз она сказала не "твой дедушка", а "мой". - Это ведь не старик решил отправить тебя в Лондон с Новаками.
- Но он наверняка принимал участие.
- Да, - вынужден был признать Доминик. - Но что сделано, то сделано. Зачем сейчас об этом беспокоиться?
Клео опять всхлипнула:
- Это должно послужить мне утешением?
- Это факт, - спокойно произнес Доминик. - Он будет потрясен, когда увидит тебя.
- Почему? Он ведь знает, кто были мои родители.
- Ты можешь прекратить мучить себя этим? - со стоном произнес Доминик. - Это не имеет значения. По крайней мере, первостепенного. Я хочу сказать… - запнулся он, а потом решительно продолжил: - что ты, Клео, очень красивая женщина. Уверен, многие мужчины говорили тебе об этом.
Клео посмотрела на него с недоверием:
- Вы так не считаете.
- С чего ты взяла?
- Значит, вас это тоже коснулось? - с едва заметной издевкой спросила она.
Доминик вздохнул:
- Полагаю, я, как и любой нормальный мужчина, восприимчив к женской красоте. Но не думаю, что твой дед одобрил бы наши отношения.
Клео накрыла волна отчаяния. Никогда еще она не чувствовала себя так неловко. Как ей могло прийти в голову, что она может ему нравиться? Он говорил все это только из вежливости. У такого харизматичного мужчины не могло не быть девушки… или девушек!
- Так ты веришь мне?
- О чем вы? - спросила Клео, не поднимая головы.
- Хватит, Клео. Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю. Как ты себя чувствуешь?
- Будто вам не все равно.
Доминик еле сдержался, чтобы не выругаться:
- Мне не все равно. Я понимаю, как тебе тяжело. Но по-другому нельзя.
Клео покачала головой. Ее голос срывался:
- Я все еще не могу поверить. Кто-то должен был раньше рассказать мне все это.
- Согласен.
- Почему же не рассказали?
- Эй, я сам узнал об этом всего пару недель назад! Серена тоже ничего не знала. Она до сих пор злится.
Клео почувствовала, что он хотел выразиться более резко, но сумел взять себя в руки.
- А вы тоже… злитесь? - не глядя ему в глаза, спросила Клео.
- Только на сложившуюся ситуацию, - заверил ее Доминик. Он чувствовал сильное разочарование, но виной тому была не она. - Думаю, Новакам приказали молчать. Возможно, когда-нибудь они открыли бы тебе правду.
Клео судорожно всхлипнула. Доминик увидел, что ее невероятно красивые глаза полны слез.
- Я вела себя как идиотка. Простите. Просто… так много всего сразу.
- Понимаю.
Помимо своей воли Доминик разволновался. Она была такой ранимой, такой беззащитной. Деду не следовало отправлять его сюда с подобной миссией.
- Эй, - хрипло окликнул он. Наклонившись к ней, он вытер слезы, бегущие по ее щекам. - Не плачь.
Он не думал, насколько чувственным может оказаться подобный жест, пока кончиками пальцев не ощутил тепло ее слез. Доминик быстро убрал руку. Но перед этим их глаза встретились. Клео почувствовала, как на какой-то безумный миг в нем проснулось невероятное желание, которое хотелось утолить, проникнув в ее жаркое и соблазнительное тело.
Ради всего святого!
С такими мыслями усидеть на месте было просто невозможно, и Доминик резко поднялся. Он застегнул куртку в надежде, что она не заметила его напрягшуюся плоть. Да что же с ним происходит!
Тут же подошла официантка, узнать, не хочет ли он еще чего-нибудь. "Ага, неразбавленный виски подошел бы в самый раз", - подумал мрачно Доминик. Но он был за рулем, поэтому отрицательно покачал головой:
- Счет, пожалуйста. - Он достал несколько купюр и протянул ей. - Сдачи не надо, - добавил он, когда официантка попыталась возразить, что денег слишком много. - Если ты готова, я подвезу тебя домой, - повернулся он к Клео.
Ее слезы высохли, когда она подумала о причине его смятения. Она не гордилась тем, что вызвала у Доминика такую реакцию, просто ей стало приятно, что он увидел в ней женщину. Хотел он того или нет, но она испытывала к нему влечение.
- Я поеду на автобусе, - ответила Клео, подливая себе кофе. - Я еще не закончила. Спасибо вам за все.
Доминик был просто взбешен. Он схватил ее чашку и вылил содержимое назад в кофейник:
- Ты закончила. Пойдем.
Клео не хотелось устраивать сцену. Ведь она собиралась еще не раз сюда заглянуть. Она сдавленно улыбнулась официантке, наблюдавшей за ними, и последовала за Домиником.
Когда они вышли на улицу, Клео остановилась:
- Я сказала, что поеду на автобусе.
- А я сказал, что отвезу тебя домой, - ответил Доминик. - Давай, Клео. Ты знаешь, где я припарковался. - Он взял ее за плечи, но в этом прикосновении не было ни капли романтики.
Клео поняла, что сопротивляться бесполезно. Кроме того, в это время автобусы обычно битком набиты. И если он так настаивает, почему бы не согласиться?
Доминик же думал о произошедшем в баре. Что такого было в этой Клео Новак? Его тело просто взбесилось? Это уж слишком, он не мальчишка, чтобы так реагировать на красавиц.
Но когда они подошли к машине, Доминик вынужден был признать, что Клео его заинтриговала.
Клео не стала ждать, пока он откроет для нее дверцу, и проскользнула внутрь. Она положила сумочку на колени, тесно прижав их друг к другу. Она чувствовала бешеную пульсацию собственного сердца, которому вторила пульсация внизу живота.
Сдерживая дыхание, Клео пыталась сосредоточиться на дороге. Она мечтала поскорее попасть домой, закрыть дверь и почувствовать себя в безопасности. И не думать ни о Доминике, ни о своем дедушке. Ей не хотелось разбираться в собственных чувствах по отношению к людям, которые называли себя ее родителями. Быстрее добраться до постели и накрыться с головой одеялом.
- Кажется, эта дорога ведет к Ноттинг-Хиллу, - обронил Доминик.
- Да, но если хочешь, я могу выйти здесь, - перешла на "ты" Клео.
- Думаю, я в состоянии найти дорогу к твоему дому, - холодно заметил он. - Лучше дай мне номер своего мобильного. Если ты действительно намерена исполнить пожелание деда и приехать в Сан-Клементе, придется утрясти кое-какие дела. Согласна?
У Клео в горле все пересохло. Ну конечно. Они ожидают, что она приедет к ним. Но как она это сделает? Она даже не знает, где это.
Повисла долгая пауза, которую прервал Доминик:
- Что касается произошедшего в баре…
- Ты о том, что испортил мой кофе?
- Нет. Забудь об этом дурацком кофе. Ты знаешь, о чем я.
- Разве?
- Да.
Клео смотрела на его пальцы, сжимавшие руль, и думала о том, что бы она испытывала, если бы эти длинные пальцы сжимали так же крепко ее саму.
- Это была ошибка. Мне не следовало прикасаться к тебе. Больше такого не повторится.
- Хорошо, - придала своему голосу нотку безразличия Клео.
- Я хочу, чтобы ты знала, что я не такой человек.
- Но думаешь, что я такая женщина, да? - с презрением спросила она.
- Конечно же нет, - возразил Доминик.
- Хорошо, забудем об этом… Доминик. Ты ведь мой брат, помнишь?
Доминик до чертиков желал быть на самом деле ее братом. Настоящим. Тогда бы не пришлось испытывать угрызений совести.
- Я не забыл. По моим подсчетам, мы должны уехать на этой неделе. У тебя документы в порядке?
- Но это невозможно. У меня работа.
- Попроси отпуск, - нетерпеливо предложил Доминик. - Скажи, по семейным обстоятельствам.
Клео тяжело вздохнула:
- Как будто они поверят.
- А почему нет?