- Только не я. Король дал мне двор и фрейлин, драгоценности и наряды. Но денег у меня нет. Вы можете обсудить этот вопрос с ним.
- Но вы коронованная королева Англии…
- Я жена короля, но вовсе не королева. В феврале меня официально приветствовали в Лондоне, а коронация предполагается после Пасхи. Мне не выплачивают содержание. Денег у меня нет.
Он слегка встревожился.
- Надеюсь, сложностей не ожидается? Коронация состоится?
- Вы привезли бумаги, которые затребовал король?
- Какие бумаги?
Терпению моему приходит конец.
- Король хочет видеть документ о расторжении прежней помолвки. Граф Оверштейн и граф Олислегер поклялись прислать бумаги. Поклялись честью. Документ у вас?
Посол в ужасе.
- У меня ничего нет! Я даже не слышал об этих бумагах!
Кажется, я начала запинаться и на родном языке. Я словно обезумела.
- Поймите, это самое главное! Венчание откладывали, опасались, что предыдущее обязательство еще в силе. Посланцы из Клеве поклялись прислать подтверждение, как только вернутся домой. Предлагали себя в заложники. Вам должны были сказать! Где документ? Только в нем - залог безопасности.
- Ничего не знаю, - повторяет посол. - Герцог, ваш брат, настоял, чтобы я отложил поездку до их возвращения, он сам встречался с ними. Могли они забыть такую важную вещь?
При упоминании о брате мой боевой дух угасает.
- Нет, - говорю я устало. - Брат согласился на этот брак, а помочь не хочет. Что ему до моих трудностей. Иногда мне кажется - меня послали в эту страну, только чтоб унизить.
Он поражен.
- Как такое может быть? Зачем?
Что я говорю, какая опрометчивость.
- Кто знает? Часто детские разногласия не удается ни простить, ни уладить. Напишите ему немедленно - мне необходимо свидетельство о расторжении предыдущей помолвки. Убедите его выслать бумаги. Объясните - без них я ничего не смогу сделать, не буду иметь никакого влияния на короля. Без этого документа мы выглядим лицемерами, король перестанет нам доверять и будет прав. Спросите брата, хочет ли он, чтоб сам мой брак был поставлен под сомнение? Хочет ли он, чтобы брак был аннулирован? Каждый день промедления дает королю повод для подозрений.
- Король никогда… Всем известно…
- Король поступит так, как захочет, - свирепо возражаю я. - Вы здесь первый день. Это настоящий король, глава церкви, деспот, не отвечающий ни перед кем. В этой стране он - наместник Бога. Он свято верит: ему открыта Божья воля, Бог вещает прямо через него, в Англии он и есть Бог. Он поступит, как сам пожелает, правильно это или нет, и скажет - такова Божья воля. Передайте брату: он ввергнет меня в очень большие неприятности, если подведет в таком несложном деле. Я боюсь за свою жизнь. Он просто обязан прислать документ.
ЕКАТЕРИНА
Хэмптон-Корт, март 1540 года
Поздравляю с праздником Пасхи! Ненавижу пост - к чему мне раскаяние и покаяние? Совершенно ни к чему. А в этом году выносить пост еще тяжелее - ни танцев, ни музыки, только унылые церковные гимны да псалмы. И хуже всего - ни маскарадов, ни представлений. Но уж на Пасху мы повеселимся! Ко двору прибудет принцесса Мария. Как она поладит с новой мачехой? Мы с удовольствием предвкушаем эту встречу - королева старается быть матерью, а ребеночек всего на год моложе. А как они будут разговаривать - по-немецки? Удастся ли склонить принцессу Марию к реформатской церкви? Зрелище обещает быть интересным. Говорят, она мрачная, печальная, набожная, а королева - веселая, беззаботная, конечно только в своих покоях, истинная дочь Лютера и Эразма, одним словом - протестантка. Мы прокрадываемся к окнам - поглазеть, как подъезжает принцесса Мария, потом мчимся, как стая вспугнутых кур, в комнаты королевы. Не успела она подняться по лестнице, а мы уже расселись по местам - вышивать и слушать проповедь. "Гадкие девчонки", - улыбаясь, говорит королева. Раздается стук в дверь, и входит принцесса. Вот сюрприз: за руку она ведет леди Елизавету.
Вскакиваем, приседаем в глубоком реверансе - надо выразить свое уважение к принцессе крови. Тут же поднимаемся, чтобы леди Елизавета не приняла это на свой счет - она всего лишь незаконная дочь короля, а может, вовсе и не его дочь. Я улыбаюсь и показываю ей язык, ведь она, бедняжка, просто маленькая шестилетняя девочка, к тому же моя племянница. Волосы у нее ужасные - рыжие, как морковка. Я бы умерла, будь у меня такой цвет волос. Это от отца, как можно сомневаться в ее происхождении?
Королева целует падчериц в обе щеки, ведет во внутренние покои и закрывает дверь у нас перед носом - хочет остаться с ними наедине. Мы ждем снаружи - ни музыки, ни вина, скука смертная. Хуже всего, нас мучает любопытство - что творится за закрытой дверью? Я как бы невзначай направляюсь в ту сторону, но леди Рочфорд отзывает меня. Удивленно поднимаю брови: "В чем дело?" Неужели кто-нибудь мог подумать, что я собираюсь подслушивать?
Не проходит и несколько минут, как мы слышим болтовню и смех маленькой Елизаветы, а через полчаса двери открываются - малышка держит обеих за руки. Принцесса Мария, вначале такая грустная и мрачная, раскраснелась, повеселела, похорошела. Королева представляет нас всех по очереди, принцесса Мария милостиво улыбается, а ведь не меньше половины присутствующих - ее заклятые враги. Посылают наконец за прохладительными напитками, и королева просит передать королю - его дочери прибыли ко двору.
Дальше - больше, объявляют о приходе короля, за ним следуют придворные, я делаю реверанс. Но король меня едва замечает - торопится поздороваться с дочерьми.
Очень теплая встреча - для леди Елизаветы нашлись в кармане засахаренные сливы, да и к принцессе Марии король обратился нежно, по-доброму. Уселся подле королевы, она положила ему руку на плечо, что-то прошептала на ухо. Как мило, счастливая семейка, можно подумать - мудрый старый дедушка с тремя внучками.
На меня никто не обращает внимания, я даже приуныла, но тут Томас Калпепер - а я и не думала его прощать - подошел, поцеловал мне руку и произнес:
- Кузина!
- Мастер Калпепер! - изображаю изумление. - Ивы тут?
- Где мне еще быть? В комнате нет девушки очаровательнее.
- Неужели? Принцесса Мария - настоящая красавица.
Он скорчил гримасу.
- Я имею в виду девушку, при виде которой у мужчины сердце переворачивается.
- Зачем вам такая, вы даже на свидание вовремя явиться не можете.
- Все еще злитесь? - Он тоже притворяется удивленным. - Да вам достаточно пальцами щелкнуть, и любой к вашим услугам. К чему сердиться на такое ничтожество? Мне пришлось вас покинуть, хотя мое сердце разрывалось от горя.
Я чуть громко не рассмеялась и поспешно прикрыла рот ладонью - королева смотрит.
- Ваше сердце не разобьется, у вас вообще нет сердца.
- Как это нет? - Он продолжает настаивать. - Просто оно раскололось пополам. Что мне было делать? Король требовал моего присутствия, пришлось уйти, но сердце осталось с вами. Пришлось выполнять свой долг с разбитым сердцем. А вы меня никак не простите.
- Я не могу вас простить, потому что не верю ни единому слову.
Оглядываюсь на королеву и замечаю - король смотрит прямо на нас. На всякий случай отворачиваюсь от Томаса Калпепера и слегка отодвигаюсь. Не стоит показывать, как он мне нравится. Да, так и есть, король смотрит прямо на меня, манит к себе. Не обращая больше внимания на Томаса Калпепера, иду к королевскому креслу.
- Ваша милость меня звали?
- Мы собираемся танцевать. Можете составить пару с принцессой Марией? Королева говорит, вы прекрасно танцуете.
Я краснею от удовольствия. Эх, видела бы меня бабушка! По совету королевы король повелел мне танцевать!
- Конечно, ваша милость!
Все взоры устремлены на меня. Скромно потупив глаза, делаю изящный реверанс и подаю руку принцессе Марии. Надо же - она отнюдь не скачет от счастья, видно, не очень-то гордится такой парой. Лицо у нее мрачное. Мы становимся в середине комнаты. Кивком подзываю фрейлин, и они выстраиваются за нами. Музыканты ударяют по струнам, и танец начинается.
Кто бы мог подумать? Она прекрасно танцует. Грациозно движется, высоко держит голову. Уверенные па, ножки так и мелькают. Ее хорошо учили! Слегка покачиваю бедрами, просто чтобы убедиться - король и остальные мужчины глаз с меня не сводят. По правде говоря, смотрят они на принцессу. Она раскраснелась, заулыбалась. Мы танцуем цепочкой - проходим под аркой поднятых рук. Изображаю радость, что моя пара имеет такой успех, хотя, боюсь, вид у меня кислый. Не хочу уступать первенство другой, просто не могу, такой уж я уродилась. Второе место не для меня.
Заканчиваем танец реверансом, король вскакивает на ноги и кричит: "Браво! Браво!" Это значит "ура" то ли по-немецки, то ли по-латыни. Изо всех сил стараюсь выглядеть довольной. Король целует принцессу Марию в обе щеки, говорит, что гордится ею.
Скромно жду в сторонке. Зеленею от зависти - все похвалы достаются этой скучнейшей особе. Король поворачивается ко мне, нагибается прямо к уху:
- Радость моя, ты танцуешь как ангел. Любой партнер рядом с тобой кажется лучше. Станцуешь когда-нибудь только для меня одного?
Опускаю глаза, хлопаю ресницами, словом, изображаю крайнее удивление.
- О, ваша милость, я позабуду все па, если буду танцевать для вас. Волей-неволей придется вам меня вести.
- Милое дитя, мне только дай, уж я-то знаю, куда тебя вести.
Гадкий старикашка, тебе бы с женой управиться. А туда же - с девушками заигрывать.
Король отводит принцессу Марию к королеве. Музыканты заиграли снова, придворные кавалеры выступили вперед. Кто-то берет меня за руку - приглашает на танец. Застенчиво отвожу глаза.