ДЖЕЙН БОЛЕЙН
Хэмптон-Корт, март 1540 года
Что ей весьма не сладко, так это точно, но она особа скрытная, умна не по летам, ее не заманишь в ловушку разговорами по душам. Мне ни к чему, чтобы она думала - я прикидываюсь доброй и заботливой, а сама ее тайны выпытываю. Зачем мне жизнь ей портить? Ей и так тут одиноко - одна, без друзей, в чужой стране, только-только учится понимать язык. Муж на нее не обращает никакого внимания, вздыхает с облегчением, когда ее нет поблизости, и совершенно открыто расточает любезности другой.
Сегодня утром она подошла ко мне после мессы, пока фрейлины прихорашивались перед завтраком.
- Леди Рочфорд, а когда принцессы прибудут ко двору?
Я не знала, что ответить.
- Это Мария принцесса, а другая - просто леди Елизавета.
Она фыркнула что-то вроде "ага".
- Да. Хорошо. Принцесса Мария и леди Елизавета.
- Они обычно приезжают к Пасхе. Повидать брата. И вы тогда их увидите. Мы все удивились, что они не выехали вам навстречу в Лондон… - Я оборвала себя на полуслове. Опять я говорю слишком быстро. Она заметно нахмурилась, пытаясь разобрать мои слова. - Простите, - начала я снова помедленнее. - Принцессы явятся ко двору повидаться с вами. Вы им теперь вместо матери. Они должны были приехать в Лондон. Обычно они приезжают на Пасху.
Она кивнула - понятно.
- А я могу их пригласить?
Я задумалась на мгновение. Конечно может, только королю не понравится, что она в такие дела вмешивается. Однако милорду герцогу любые помехи между супругами пойдут на пользу. Значит, не моя забота ее предупреждать.
- Вы можете их пригласить.
- Пожалуйста, напишите.
Я села за стол, поставила перед собой ящик с письменными принадлежностями. Остро очиненные перья, песок, чтобы посыпать невысохшие чернила, палочка сургуча - все наготове. Люблю роскошь двора. Люблю выбрать перо получше, взять лист бумаги и ждать приказа королевы.
- Напишите принцессе Марии, что я буду рада повидать ее на Пасху и что она приглашается остановиться в моих покоях. Правильно я выразилась?
- Да, все правильно. - Я быстро записываю ее слова.
- А еще напишите гувернантке леди Елизаветы, что я хочу видеть ее при дворе.
Сердце мое забилось быстрее, словно я снова смотрю на медвежью травлю. У нее от этих двух писем будут немалые неприятности. Это явный вызов абсолютной власти монарха, власти Генриха. Никто, кроме него самого, не рассылает приглашений ко двору.
- Пошлете их по адресам?
- Хорошо. - Я почти не дышу. - Если вы приказываете.
Она протянула руку.
- Дайте их мне. Я покажу письма королю.
И отвернулась, пряча усмешку.
- Леди Рочфорд, я никогда не делаю ничего, что королю не угодно.
- Вы имеете право приглашать любых дам к своему двору, - напомнила я ей. - Это право королевы. Королева Екатерина сама назначала придворных дам. И Анна Болейн тоже.
- Это его дочери. Поэтому я его попрошу послать приглашения.
Я поклонилась, что тут еще скажешь.
- Еще какие-нибудь приказания?
- Можете идти, - любезно произнесла она, и я вышла из комнаты.
Итак, я дала ей недобрый совет, а она, с самого начала зная, в чем дело, обыграла меня. Похоже, королева совсем не такая простушка, как всем на первый взгляд кажется.
Паж в ливрее цветов нашего семейства слонялся без дела перед покоями королевы. Протянул мне сложенную записку. Я отступила в амбразуру окна. Внизу в саду цветут желтые лилии и нарциссы. Дрозд заливается в кроне каштана, покрытого почти распустившимися бутонами. Для королевы наконец началась весна - ее первая английская весна. Летние пикники и турниры, охота и прогулки, лодки на реке, летние переезды из одного дворца в другой. Может, король как-то к ней притерпится, может, она сумеет ему понравиться. Посмотрим. Буду при ней, как мне и полагается. Я прислонилась к стене прочесть записку. Без подписи, как все послания от герцога.
Король будет с королевой только до тех пор, пока Франция не поссорится, открыто с Испанией. Это решено. Ей осталось тут быть совсем недолго. Наблюдай за ней. Собирай доказательства. Записку уничтожь.
Взглянула на паренька. Он прислонился к стене, от скуки вертит в пальцах монетку, подбрасывает то одной стороной, то другой. Поманила его к себе, шепнула на ухо:
- Скажи господину - она хочет призвать принцесс ко двору. А теперь ступай.
ЕКАТЕРИНА
Хэмптон-Кортι, март 1540 года
Сегодня за обедом король изволит гневаться. Уже по тому, как он шел к столу вместе с королевой, можно было догадаться - он не в духе. И на меня ни разу не взглянул, а жаль - ведь на мне новое платье (еще одно!), кремовое, присборенное под грудью, восхитительно и бесстыдно открытое. Но пытаться угодить мужчине - бесполезная трата времени и сил. Ты в лучшем наряде, а его мысли блуждают где-то далеко. Едва придя на свидание, он уже куда-то спешит, даже не потрудившись придумать благовидный предлог. А сегодня король так сердит на королеву, что даже не смотрит на меня, зря пропадает новое платье. С другой стороны, один очаровательный юноша за сеймуровским столом вполне оценил и платье, и то, что под ним, но мне дела нет до молодых людей. Великим постом я начинаю жизнь, полную самоотречения. Томас Калпепер пытается перехватить мой взгляд, но я даже не смотрю в его сторону. Испорченное свидание я так легко не прощу. Что, если по его вине я умру старой девой?
Почему король сердится? В чем она виновата? После обеда иду к их столу - отнести носовой платок, который королева вышила для мужа. Очень изящный. Да, вышивает она превосходно. Если бы жен ценили за умение рукодельничать, ей непременно достался бы первый приз. Но король так и не получил платок. Не успела я подойти, как он вдруг сказал:
- Уж на Пасху-тο мы повеселимся!
Ей бы просто ответить "да", а она завела:
- Как я рада! Хорошо бы пригласить ко двору леди Елизавету и принцессу Марию.
Он пришел в ярость.
- Только не леди Елизавету! Она не нуждается в вашем обществе, как и вы в ее.
Для королевы это слишком быстро. Она в недоумении хмурит брови, но, по-моему, понимает - король сказал "нет".
- Принцесса Мария - моя приемная дочь.
Я боюсь вздохнуть. Как она решается спорить? С ума сойти, король недоволен, а она стоит на своем!
- Не понимаю, на что вам эта закоренелая папистка? Она враг вашей веры.
Королева хорошо понимает тон, даже если не разбирает слов.
- Я ее мачеха, - отвечает она просто. - Буду ее учить.
В ответ - резкий лающий смех. Как она не боится?
- Она вам почти ровесница, - бросает король со злобой. - Зачем ей такая мать? Она дочь величайшей принцессы христианского мира. Я расстался с женой - и мать с дочерью еще больше сблизились. Разве станет она выслушивать поучения какой-то девчонки? Да она скорее умрет, чем отречется от веры. Зачем ей мать, которая даже по-английски не говорит? Она владеет греческим, латынью, испанским, французским, английским, только немецкого не знает. А у вас что? Верхненемецкий?
Надо бы отвлечь короля, но он так резок и язвителен, я его просто боюсь. Не могу придумать, что бы такое сказать. Стою дура дурой и удивляюсь - как она еще со стула не свалилась от страха?
От смущения она заливается краской - от шеи до самого чепца. Вижу румянец и под муслиновым шарфом, и под золотым воротником, и под косынкой. Больно видеть ее замешательство и его гнев, я жду, что она расплачется и выбежит из комнаты. Но нет!
- Я учу английский, - говорит она с достоинством. - Каждый день. И я мачеха ей.
Король вскакивает, чуть не опрокинув тяжелое золоченое кресло, слышно, как ножки царапают по полу, - и ему приходится опереться о стол. Лицо багровое, на лбу вздулись жилы. Стою полумертвая от страха, а ей хоть бы что. Сидит спокойно, неподвижно, руки на столе крепко сжаты. Остолбенела от ужаса? Онемела? Нет, она вдруг произносит:
- Я выполню свой долг. Перед вами и перед нашими детьми. Простите, если обидела.
- Можешь ее пригласить, - рычит король и топает к двери позади трона - она ведет прямо в его покои.
Этим проходом почти никогда не пользуются. Никого не оказывается рядом, чтобы открыть дверь, он распахивает ее сам и уходит, оставляя позади онемевших от страха придворных.
Королева смотрит прямо на меня, и я вдруг понимаю - это не спокойствие, она застыла от ужаса. Король ушел, придворные вскакивают на ноги, кланяются захлопнувшейся двери - мы одни.
- Это право королевы - приглашать дам ко двору, - произносит она неуверенно.
- Вы выиграли! - Мне все еще не верится.
- Я должна исполнить долг, - повторяет она.
- Вы выиграли! - Поверить не могу. - Он сказал "приглашайте".
- Это правильно. Я исполню свой долг перед Англией и перед королем.